Марк Бебий Тамфил

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Марк Бебий Тамфил
лат. Marcus Baebius Tamphilus
Консул Римской республики
181 до н. э.
 

Марк Бебий Тамфил (лат. Marcus Baebius Tamphilus) — консул Древнего Рима 181 до н. э.

Марк был братом Гнея Бебия Тамфила. В 194 году до н. э. Марк Бебий был назначен одним из триумвиров для основания колонии[1]. В 192 году до н. э. он был избран претором и получил в управление Бруттий, где принял командование над двумя легионами и союзническим войском, состоявшем из 15 000 пеших и 500 конных воинов[2]. Опасаясь войны с Антиохом III, сенат приказал Тамфилу вести армию к Брундизию и Таренту, чтобы оттуда переправиться в Эпир[3][4]. В следующем году Марк Бебий оставался в Греции в качестве пропретора и принимал активное участие в войне с Антиохом. Армия Тамфила совместно с союзной армией царя Македонии Филиппа V продвинулась в Фессалию и, ввиду отступления войск Антиоха, заняла многие важные города этого региона[5]. Вскоре после этого в Грецию прибыл консул Маний Ацилий Глабрион и принял командование над армией пропретора. Но Тамфил остался в Греции на службе у консула[6].

В 186 году до н. э. Марк Бебий был в числе трёх уполномоченных сенатом представителей Рима для снятия претензий пергамского царя Эвмена II и фессалийских городов к Филиппу V[7]. В 181 году до н. э. Тамфил был избран консулом совместно с Публием Корнелием Цетегом. Консулы были отправлены в Лигурию, но никакие военные действия там не велись. В следующем году Бебий и Корнелий, полномочия которых были продлены до прибытия новых консулов, вторглись на территорию лигурийцев-апуанов и, застав их врасплох, вынудили сдаться. В целях предотвращения новой войны Бебий и Корнелий переселили 40 000 лигурийцев вместе с жёнами и детьми в Самний. Благодаря этому успеху Бебий и Корнелий впервые получили триумф, не участвуя в войне[8].

Напишите отзыв о статье "Марк Бебий Тамфил"



Примечания

  1. Тит Ливий. История от основания города, XXXIV, 45: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  2. Тит Ливий. История от основания города, XXXV, 20: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  3. Тит Ливий. История от основания города, XXXV, 23: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  4. Тит Ливий. История от основания города, XXXV, 24: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  5. Тит Ливий. История от основания города, XXXVI, 13: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  6. Тит Ливий. История от основания города, XXXVI, 22: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  7. Тит Ливий. История от основания города, XXXIX, 24: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
  8. Тит Ливий. История от основания города, XL, 38: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]

Ссылки

  • [quod.lib.umich.edu/m/moa/ACL3129.0003.001/981?rgn=full+text;view=image Марк Бебий Тамфил] (англ.). — в Smith's Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology.

Отрывок, характеризующий Марк Бебий Тамфил

Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.