Авл Постумий Альбин Луск
| Авл Постумий Альбин Луск Aulus Postumius Albinus Luscus | |
| Консул 180 года до н. э. Цензор 174 до н. э. | |
|---|---|
| Род: | Постумии |
| Отец: | Авл Постумий Альбин (вероятно, сын Авла Постумия Альбина — консула 242 до н. э.) |
| Дети: | Авл Постумий Альбин (консул 151 года до н. э.) (?) |
Авл Постумий Альбин Луск (лат. Aulus Postumius Albinus Luscus) — древнеримский политик, консул 180 года до н. э., цензор 174 года до н. э.
Представитель известного патрицианского рода Постумиев. Его младшими братьями были Спурий Постумий Альбин Павлул и Луций Постумий Альбин — консулы 174 и 173 года до н. э. соответственно. В 187 году был курульным эдилом; организованные им вместе с коллегой Публием Корнелием Цетегом Римские игры запомнились падением плохо укреплённой мачты в цирке на статую богини Поллентии[1]. На выборах, которыми руководил его родственник консул Спурий Постумий Альбин, он был избран претором на 185 год до н. э.[2]. На выборах под руководством Марка Бебия Тамфила был избран консулом на 180 год[3]. В качестве провинции консулам была назначена Лигурия. Военные действия там велись удачно — Авл перекрыл узкие горные проходы, по которым осаждённые лигурийцы получали припасы, а также уничтожил поля и виноградники[4].
В 174 году до н. э. Постумий и Квинт Фульвий Флакк были цензорами; они объявили принцепсом Сената Марка Эмилия Лепида, исключили из Сената девятерых его членов и отметили особым порицанием троих из них — Луция Корнелия Сципиона, Гнея Фульвия Флакка (брата второго цензора) и Марка Корнелия Малугинена, который так и не отправился в назначенную ему провинцию[5]. Цензорами также была проведена чистка сословия всадников[5]. Цензоры впервые организовали мощение в Риме улиц, рынка за Тройными воротами и склона Капитолия, а также построили несколько сооружений[5]. Позднее была произведена перепись, в ходе которой было насчитано 269 015 граждан (по другим сведениям, 267 231)[6]. Постумием также была принесена очистительная жертва[6].
После смерти децемвира для совершения священнодействий Луция Корнелия Лентула Альбин был избран на его место[6]. Около 168—167 годов до н. э. был сперва отправлен послом к Персею Македонскому[7], а затем, вскоре после окончания Третьей Македонской войны, был назначен одним из легатов Луция Эмилия Павла[8]. Он, в частности, охранял уже низложенного Персея[9].
Напишите отзыв о статье "Авл Постумий Альбин Луск"
Примечания
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XXXIX, 7: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XXXIX, 23: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XL, 35: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XL, 41: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ 1 2 3 Тит Ливий. История от основания города, XLI, 27: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ 1 2 3 Тит Ливий. История от основания города, XLII, 10: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XLV, 4: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XLV, 17: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
- ↑ Тит Ливий. История от основания города, XLV, 28: текст на [www.thelatinlibrary.com/liv.html латинском] и [www.ancientrome.ru/antlitr/livi/index.htm русском]
Ссылки
- [quod.lib.umich.edu/m/moa/ACL3129.0001.001/106?rgn=full+text;view=image Авл Постумий Альбин Луск] (англ.). — в Smith's Dictionary of Greek and Roman Biography and Mythology.
- Robert Vincent Cram. The Roman Censors // Harvard Studies in Classical Philology, Vol. 51, In Honor of William Scott Ferguson (1940), pp. 71–110
| ||||||
Отрывок, характеризующий Авл Постумий Альбин Луск
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.
Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
