Луций Корнелий Лентул Луп

Луций Корнелий Лентул Луп лат. Lucius Cornelius Lentulus Lupus
Консул Римской республики 160 года до н. э.
Отец:	Гней Корнелий Лентул (консул 201 года до н. э.)
Дети:	Гней Корнелий Лентул

Луций Корнелий Лентул Луп (лат. Lucius Cornelius Lentulus Lupus) — древнеримский политик первой половины II века до н. э.

Происходил из патрицианского рода Корнелиев Лентулов. Его отцом был консул 201 года до н. э. Гней Корнелий Лентул. В 163 году до н. э. Луп был курульним эдилом. Во исполнения своих полномочий он провёл Мегалесийские игры. В 162 году до н. э. Лентул входил в состав посольства в Грецию и Азию, целью которого было ознакомление с состоянием дел после бегства из Рима Деметрия, а также разрешение споров азиатских царств с галатами.

Около 160 года до н. э. Луп вошел в коллегию децемвиров священнодействий, около 159 года до н. э. был претором. В должности претора он предоставлял послам из Тибура слово в сенате для защиты от обвинений и послал им ответ сената.

В 156 году до н. э. Лентул был консулом вместе с Гаем Марцием Фигулом. После этого был наместником неизвестной провинции, по возвращению из которой попал под суд за вымогательство.

Луп выступал против войны с Карфагеном, вступал в споры по этому поводу с Катоном Старшим. В 147 году до н. э. Лентул был назначен цензором. В 140 году до н. э. от имени коллегии децемвиров Луп выступал против проведения акведука на Капитолий, но так и не сумел убедить сенаторов. В 130 году до н. э. Лентул был избран принцепсом сената, которым оставался вплоть до своей смерти в 126 году до н. э. Он считался красноречивым человеком, подвергался нападкам в сатирах Луцилия.

Его внуком, очевидно, был консул 72 года до н. э. Гней Корнелий Лентул Клодиан.

Литература

• [ancientrome.ru/genealogy/person.htm?p=786 Луций Корнелий Лентул Луп] (рус.). — биография на сайте [ancientrome.ru ancientrome.ru].
• Karl-Ludwig Elvers: Cornelius I 51. In: Der Neue Pauly (DNP). Band 3, Metzler, Stuttgart 1997, ISBN 3-476-01473-8, Sp. 175.

Отрывок, характеризующий Луций Корнелий Лентул Луп

– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…