Юлиана (королева Нидерландов)

Юлиана Juliana<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Королева Юлиана в 1981 году.</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Королева Нидерландов
4 сентября 1948 года — 30 апреля 1980 года
Коронация:	30 апреля 1948 года
Предшественник:	Вильгельмина
Преемник:	Беатрикс
Отречение:	30 апреля 1980 года
Принцесса Нидерландов
1980 — 2004
Рождение:	30 апреля 1909(1909-04-30) Нордейнде, Гаага, Нидерланды
Смерть:	20 марта 2004(2004-03-20) (94 года) Сустдейк, Барн, Нидерланды
Место погребения:	Ньивекерк в Делфте
Род:	Мекленбургский дом Оранские-Нассау дом Липпе
Отец:	принц Хендрик Нидерландский
Мать:	Вильгельмина
Супруг:	Бернард Липпе-Бистерфельдский
Дети:	Беатрикс, Ирена, Маргарита, Кристина
Монограмма:
Награды:

Юлиана Луиза Эмма Мария Вильгельмина Оранско-Нассауская (нидерл. Juliana Louise Emma Marie Wilhelmina van Oranje-Nassau, МФА: [ˌjyliˈjaːna]; 30 апреля 1909, Гаага, — 20 марта 2004, дворец Сустдейк) — королева Нидерландов, правившая с момента отречения её матери Вильгельмины в 1948 году до её собственного отречения в 1980 году в пользу дочери Беатрикс. Затем до конца жизни носила титул принцессы Нидерландов.

В честь королевы Юлианы названа гора в Суринаме, канал на юге Нидерландов, аэропорт на острове Святого Мартина, астероид (816) Юлиана.

День Королевы ежегодно отмечается в Нидерландах в день рождения королевы Юлианы как государственный праздник и единственный ежегодный гражданский праздничный нерабочий день — остальные праздничные нерабочие дни в Нидерландах приурочены к церковному календарю Нидерландской реформатской церкви.

Юлиане принадлежит рекорд продолжительности жизни среди всех монархов женщин. Она скончалась за месяц до 95-летия.

Семья

7 января 1937 года вышла замуж за принца Бернарда Липпе-Бистерфельдского (1911—2004) .

У супругов родилось четыре дочери:

1. Беатрикс (род. 31 января 1938) — бывшая королева Нидерландов, была замужем за графом Клаусом фон Амсбергом;
2. Ирена (род. 5 августа 1939) — была замужем за принцем Карлосом Уго Бурбон-Пармским;
3. Маргарита (род. 19 января 1943) — супруга профессора Питера ван Волленховена;
4. Кристина (род. 18 февраля 1947) — супруга Хорхе Переса-и-Гильермо.

Награды

Награды Нидерландов

Страна	Дата	Награда		Литеры
Нидерланды Нидерланды	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен Военного ордена Вильгельма
Нидерланды Нидерланды	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен и Дама Большого креста ордена Нидерландского льва
Нидерланды Нидерланды Люксембург Люксембург	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен ордена Золотого льва Нассау
Нидерланды Нидерланды	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен и Дама Большого креста ордена Оранского дома
Нидерланды Нидерланды	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен ордена Оранских-Нассау
Нидерланды Нидерланды	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен ордена «За верность и заслуги»
Нидерланды Нидерланды	4 сентября 1948 — 30 апреля 1980	Суверен ордена Короны
Нидерланды Нидерланды	7 января 1937	Памятная медаль «Бракосочетание Юлианы и Бернарда Липпе-Бистерфельдского»
Нидерланды Нидерланды	10 марта 1966	Памятная медаль «Бракосочетание Беатрикс и Клауса фон Амсберг»
Нидерланды Нидерланды	30 апреля 1980	Коронационная медаль королевы Беатрикс
Нидерланды Нидерланды	2 февраля 2002	Памятная медаль «Бракосочетание Виллема-Александра и Максимы Соррегьета»

Награды иностранных государств

Страна	Дата вручения	Награда		Литеры
Аргентина Аргентина	—	Дама Большого креста на цепи ордена Освободителя Сан-Мартина
Бельгия Бельгия	—	Дама Большого креста ордена Леопольда I
Бразилия Бразилия	—	Дама Большого креста ордена Южного Креста
Великобритания Великобритания	—	Дама ордена Подвязки		LG
Великобритания Великобритания	—	Дама Королевской Викторианской цепи
Великобритания Великобритания	—	Дама Большого креста Королевского Викторианского ордена		GCVO
Венесуэла Венесуэла	—	Дама Большой ленты ордена Освободителя
Гондурас Гондурас	—	Дама Большого креста с золотой звездой ордена Франциско Морасана
Греция Греция	—	Дама Большого креста ордена Спасителя
Доминиканская Республика Доминиканская Республика	—	Дама Большого креста с золотой звездой ордена За заслуги Санчеса, Дуарте и Меллы
Индонезия Индонезия	—	Дама Звезды Республики Индонезия 1 класса
Иран Иран	—	Дама цепи ордена Пехлеви
Камерун Камерун	—	Дама Большой ленты ордена Доблести
Кот-д’Ивуар Кот-д’Ивуар	—	Дама Большого креста на цепи Национального ордена Кот-д’Ивуара
Либерия Либерия	—	Дама Большой ленты Достопочтенного рыцарского ордена Пионеров Республики Либерия
Либерия Либерия	—	Дама Большого креста ордена Звезды Африки
Люксембург Люксембург	—	Дама Большого креста ордена Дубовой короны
Мекленбург Мекленбург	—	Дама Большого креста с бриллиантами ордена Вендской короны
Мексика Мексика	—	Дама цепи ордена Ацтекского орла
Непал Непал	—	Дама ордена Оясви Раянья
Непал Непал	—	Дама цепи ордена Чести
Никарагуа Никарагуа	—	Дама Большого креста с золотой звездой ордена Рубена Дарио
Норвегия Норвегия	—	Дама Большого креста на цепи ордена Святого Олафа
Панама Панама	—	Дама Большого креста ордена Мануэля Амадора Герреро
Перу Перу	—	Дама Большого креста с бриллиантами ордена Солнца Перу
Польша Польша	—	Дама ордена Белого орла
Сенегал Сенегал	—	Дама Большого креста на цепи Национального ордена Льва
Суринам Суринам	—	Дама Большой ленты Почётного ордена Жёлтой звезды
США США	—	Главнокомандующий Легиона Почёта
Таиланд Таиланд	—	Дама ордена Королевского дома Чакри		ม.จ.ก.
Китайская Республика Китайская Республика	—	Дама Большой ленты специального класса ордена Благожелательных облаков
Тунис Тунис	—	Дама Большой ленты ордена Независимости
Франция Франция	—	Дама Большого креста ордена Почётного легиона
Эфиопия Эфиопия	—	Дама ордена Соломона
Югославия Югославия	—	Дама Большой Югославской звезды
Япония Япония	—	Дама ордена Драгоценной короны 1 класса
Дания Дания	1946—	Дама ордена Слона		RE
Швеция Швеция	8 апреля 1946-	Дама ордена Серафимов		RSerafO
ООН ООН	1955—	Лауреат премии Нансена
Австрия Австрия	1961—	Дама Большой звезды Почёта за заслуги перед Австрийской Республикой
Таиланд Таиланд	1963—	Дама ордена Раджамитрабхорна		ร.ม.ภ.
Германия Германия	24 ноября 1969—	Дама Большого креста специальной степени ордена «За заслуги перед ФРГ»
Финляндия Финляндия	1970—	Дама Большого креста на цепи ордена Белой розы
Италия Италия	23 октября 1973—	Дама Большого креста декорированного лентой ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой»
Испания Испания	15 марта 1980—	Дама Большого креста ордена Карлоса III

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Юлиана (королева Нидерландов)

За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.