Багговут, Карл Фёдорович (1761)

Не следует путать с Карлом Фёдоровичем Багговутом — его племянником, родившимся в 1810 году.

Карл Фёдорович Багговут
нем. Karl Gustav von Baggehufwudt
Портрет Багговута Карла Фёдоровича мастерской Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)
Дата рождения	27 сентября 1761(1761-09-27)
Место рождения	Перила (Ревельская губерния)
Дата смерти	18 октября 1812(1812-10-18) (51 год)
Место смерти	Тарутино (Калужская губерния)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота
Звание	генерал-лейтенант
Командовал	2-й пехотный корпус (1812)
Сражения/войны	Прага, Пултуск, Прейсиш-Эйлау, Гейльсберг, Фридланд, Бородино, Тарутино
Награды и премии

Карл Фёдорович Баггову́т (Карл Густав фон Баггехуфвудт; 1761—1812) — генерал-лейтенант Русской императорской армии.

Биография

В 17 лет поступил на службу к маркграфу Ансбахскому, но уже в следующем (1779) году определился в русские войска и принят подпоручиком в Тобольский пехотный полк. В начале 1781 года был переведён в Днепровский пехотный полк и участвовал с ним в усмирении крымских татар. В начале русско-турецкой войны, в 1787 году, Багговут был переведён в Сибирский гренадерский полк, и во время кампании 1789 года принимал участие в поражении турок на реке Сальча и в покорении крепости Бендеры.

Затем по состоянию здоровья был вынужден оставить службу с чином премьер-майора, однако, уже в 1792 году, узнав о начале военных действий в Польше, снова поступил в войска, в качестве волонтёра, но вскоре, за оказанные им в разных делах храбрость и распорядительность, был снова принят в Сибирский гренадерский полк. В 1794 году, в Великий четверг, когда варшавские жители восстали и стали убивать безоружных русских (т. н. «Варшавская заутреня»), Багговут, находившийся в то время в городе, собрал около себя людей и с ними пробился сквозь толпы поляков; затем имел несколько удачных дел с конфедератами; участвовал в сражении при Мацеёвицах и в штурме Праги.

Наполеоновские войны

27 июля 1800 года Багговут был отставлен от службы с чином генерал-майора, но по восшествии на престол Александра I снова принят на службу (5 ноября 1800) и назначен шефом 4-го егерского полка (это звание он сохранил до самой смерти). 26 ноября 1804 года был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах. Во время 2-й войны императора Александра с Наполеоном, Багговут стал известен, как один из храбрейших генералов русской армии и за сражение под Пултуском (14 декабря 1806) награждён орденом Св. Георгия 3-й ст.

В воздаяние отличнаго мужества и храбрости, оказанных в сражении 14-го декабря при Пултуске против французских войск, где, командуя отрядом впереди леваго фланга, с особенною неустрашимостию поражал неприятеля во все время сражения и опрокинул онаго.

В кампании 1807 года он тоже выделялся своей отвагой, участвовал в сражениях: при Прейсиш-Эйлау (где контужен в грудь), при Гейльсберге; под Фридландом он находился на левом фланге русских войск, но сильная контузия принудила его оставить строй до окончания сражения. Во время шведской войны 1808 года, Багговут, назначенный начальником войск, расположенных по берегу Ботнического залива, одержал несколько побед над шведами.

При нашествии Наполеона на Россию, Багговут командовал 2-м пехотным корпусом в армии Барклая-де-Толли, и за Бородинское сражение награждён орденом Св. Александра Невского, но знаки и грамота на орден не были вручены: в сражении под Тарутиным, 18 октября 1812 года, в самом начале обходного движения, он был убит неприятельским ядром.

Награды

• Орден Святого Георгия 3-й степени (08.01.1807)
• Орден Святого Георгия 4-й степени (26.11.1804)
• Орден Святого Владимира 2-й степени
• Орден Святого Владимира 3-й степени (12.05.1808)
• Орден Святого Александра Невского (26.08.1812)
• Орден Святой Анны 1-й степени (08.04.1807)
• Крест «За взятие Праги»
• Золотая шпага «За храбрость» с алмазами (01.12.1807)
• Прусский Орден Красного орла

Память

• В декабре 2012 года установлен памятник на Аллее Славы полководцев армии Кутузова (поселок Рогово Троицкого округа Москвы)

Литература

• Багговут // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Багговут, Карл Федорович // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>

Ссылки

• [www.museum.ru/museum/1812/Persons/slovar/sl_b01.html Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг.] // Российский архив : Сб. — М., студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова, 1996. — Т. VII. — С. 302.

Отрывок, характеризующий Багговут, Карл Фёдорович (1761)

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.