Забор

Забо́р (также городьба, изгородь, огорожа, ограда, палисад, плетень, стена, тын, частокол) — сооружение, служащее для ограждения (защиты) и обрамления (обозначения границы) той или иной территории.

Различают глухие (сплошные) заборы — и несплошные, с просветами (например, частокол).

В заборе делают калитки для прохода и ворота для проезда.

История забора

Заборы в древности

Человек издревле старался оградить место своего обитания. Причин для этого хватало всегда. Первыми защитными сооружениями стали рвы, заполненные водой, и заборы. Сначала это были примитивные заборы из подручных природных материалов, в основном из дерева и камня. В дальнейшем, с изобретением орудий труда и освоением гончарного ремесла, стали появляться металлические и кирпичные заборы.

Металл и кирпич и в наши дни остаются одними из лучших строительных материалов — как самостоятельные материалы, так и в сочетании друг с другом. Появились кованые заборы, заборы из профлиста, чугунные и алюминиевые, а также разнообразные кирпичные заборы из кирпича различной фактуры. Не вышли из употребления дерево и камень — их тоже научились обрабатывать.

Заборы в Российской империи и современном мире

Сплошные заборы на дачах и загородних домах (поместьях, виллах, дворцах и т. д.) у российской знати XIX — начала XX века практически отсутствовали, так как считалось, что они скрывают архитектурную красоту зданий и прилежащих к ним парков. Приемлемы были лишь решётки и живые изгороди. Возведение заборов считалось моветоном и характеризовало мещанство и другие низкие слои населения.

В современном мире заборы относительно редко встречаются в развитых странах, где, как в городах, так и в сельской местности преобладает частная застройка хуторского плана, поддерживаемая развитой дорожной инфраструктурой. Исключение составляют ряд регионов с этнически напряжённой обстановкой (юг США, Северная Ирландия и др.). При этом в развивающихся странах заборы — частое явление; это связано и с высоким уровнем преступности (Бразилия, ЮАР, Мексика и др.), и с более плотной застройкой, и со слабой инфраструктурой.

Типы заборов

В зависимости от используемого материала различают следующие заборы:

• из жердин, близок к изгороди,
• из штакетника,
• каменный,
• с использованием сварных панелей,
• с использованием металлической сетки рабица,
• из естественных насаждений (живая изгородь),
• из профнастила

Каменные заборы

Каменный забор представляет собой возведенную на соответствующем фундаменте стену, выложенную из бутового камня, кирпича, кирпичных или бетонных блоков. Обычно каменные заборы усиливают на равном расстоянии друг от друга столбами из того же материала. В ряде случаев имеется цоколь, идущий вдоль поверхности земли, и карниз, идущий по верхней части забора.

Железобетонные заборы

Полтора века назад человечество освоило новый строительный материал — железобетон. Он и по сей день остается одним из основных и самых востребованных строительных материалов. Нет ничего удивительного в том, что и заборы стали производить из этого распространенного материала — железобетон в сочетании с новыми технологиями установки забора позволил значительно сэкономить средства на ограждение территории. Себестоимость бетонного забора оказалась в несколько раз дешевле аналогичных заборов из кирпича и металла, не уступая им в качестве.

Ещё в конце 1980-х годов в СССР производством бетонных заборов занимались только государственные комбинаты, не ориентированные на запросы отдельно взятого человека, заборы выпускались громоздкие, пригодные лишь для ограждения крупных предприятий и промзон. Позже на этих и других предприятиях стали выпускаться бетонные заборы и для частных нужд.

Один из самых популярных в СССР и России видов бетонного забора «с ромбиками» был спроектирован архитектором Борисом Лахманом. Сам Лахман переехал на постоянное место жительство в США в 1981 году, где руководит архитектурной фирмой. К популярности в России спроектированного им забора относится с недоумением.

Панельные заборы

В последнее время, в связи с активизацией международного терроризма, всё большее распространение получают заборы из панелей, сваренных из стальной проволоки. Такие заборы незаменимы при ограждении военных объектов, аэропортов, атомных электростанций, а также многих других объектов, охрана которых должна иметь возможность видеть, что происходит за пределами охраняемой территории и вовремя реагировать на попытки проникновения на охраняемый объект.

Кроме того, заборы из панелей, сваренных из стальной проволоки, нашли широкое применение в «мирных» ограждениях. «Прозрачный» панельный забор удобен там, где нет нужды «прятать» то, что находится за ним. Панельный забор широко используется для ограждения парков, общественных сооружений, спортивных площадок и др.

Во многих странах существуют даже запреты на использование «глухих» заборов, например, между территориями частных владений, что делает панельный забор просто незаменимым.

Ещё одним плюсом панельного забора является то, что технология его изготовления позволяет гарантировать надежную защиту от коррозии, а, значит, отпадает нужда в периодической окраске такого забора или другой защите его от воздействия окружающей среды.

Заборы из профнастила

Это «глухой» тип забора, изготовленный, соответственно, из секций профнастила — материала легкого, неприхотливого в использовании, отличающегося долговечностью и сравнительно низкой стоимостью. Его главный минус заключается в том, что он менее эстетичен по сравнению с некоторыми другими видами ограждений.

Военное дело

Во всех прежних военных конфликтах при обороне применяли ограды, частоколы, засеки, завалы, земляные рвы, земляные насыпи, волчьи ямы, ежи, сети, заборы из колючей проволоки и другие невзрывные заграждения. Системы заграждений строились искусно и заблаговременно, в сочетании с естественными природными препятствиями — реками, озёрами, болотами, лесными массивами и тому подобное.

Забор в военном деле России искусственное противотранспортное, противодесантное и противопехотное заграждение, которое устраивается из колючей проволоки на вероятных путях продвижения противника, в местах, где объезд или обход забора затруднён. Также возможно минирование забора.

Так же применяется в мирное время для ограничения доступа к каким либо объектам. Наиболее знаменитые заборы: Американский забор, Израильский забор (разделительный забор — ивр. ‏גדר ההפרדה‏‎).

См. также

• Собачий забор — громадный сетчатый забор в Австралии (на данный момент ограда протянулась на 8 500 км), возведённый для защиты сельскохозяйственного скота от нападений диких собак динго.

Заборы в литературе и искусстве

• Цыганский романс: «Спрячь за высоким забором девчонку — выкраду вместе с забором….»

Литература

• Ярославцев Е. И. Живые изгороди. — М.: Изд. дом МСП, 2004. — С. 63. — 160 с. — (Советы специалистов). — 5000 экз. — ISBN 5-7578-0246-4.

Ссылки

• Цабель С. А. Фортификация // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Забор

Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.