Крымская Автономная Советская Социалистическая Республика

Крымская Автономная Советская Социалистическая Республика
Qrьm Avtonomjalь Sovet Sotsialist Respublikasь
Кърым Автономиялы Совет Социалист Республикасы

Флаг Крымской АССР	Герб Крымской АССР
Девиз: Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Столица	Симферополь
Образована	18 октября 1921
В составе  РСФСР : с по	1921 1945
В составе Украины (УССР): с по	1991 1992

Крымская Автономная Советская Социалистическая Республика (крымско-тат. Qrьm Avtonomjalь Sovet Sotsialist Respublikasь, Кърым Автономиялы Совет Социалист Республикасы — в орфографии 1920-х — 1930-х, совр. крымско-тат. Qırım Muhtar Sotsialist Şuralar Cumhuriyeti) — автономная республика на территории Крыма, существовавшая в 1921—1945 гг. в составе РСФСР и в 1991—1992 гг. в составе Украины (УССР).

Автономная Крымская ССР была образована 18 октября 1921 года в составе РСФСР. 5 мая 1929 после принятия новой конституции автономии получила наименование — Крымская АССР. 30 июня 1945 года эта автономная республика была преобразована в Крымскую область, которая 26 апреля 1954 года была передана в состав Украинской ССР.

12 февраля 1991 года по результатам референдума Крымская АССР была восстановлена, а 26 февраля 1992 года по решению Верховного Совета республики Крымская АССР была переименована в Республику Крым.

История

1921—1945

Автономная Крымская Социалистическая Советская Республика в составе РСФСР была образована 18 октября 1921 года на части территории бывшей Таврической губернии. На основании декрета ВЦИК и СНК об автономии Крымской Советской Социалистической Республики она была образована «в границах Крымского полуострова из существующих округов: Джанкойского, Евпаторийского, Керченского, Севастопольского, Симферопольского, Феодосийского и Ялтинского»; вопрос о северных границах республики подлежал отдельному рассмотрению. Первая конституция крымской автономии была принята 10 ноября 1921 года.

В статье «К провозглашению Крымской республики», опубликованной 25 октября 1921 года в газете Народного комиссариата РСФСР по делам национальностей «Жизнь национальностей», утверждалось, что вопрос о создании национальной автономии в Крыму решался в условиях горячих споров, в ходе которых многие выступали за придание полуострову статуса области, однако в итоге было решено, «что заинтересованность всей Федерации в Крыму может иметь свои положительные результаты лишь в попутном удовлетворении насущных нужд местного коренного населения». «Нельзя было оставить без внимания то важное обстоятельство, что самая компактная часть крымской деревни — татары, составляющие вместе с немногочисленным пролетариатом городов базу Советской Власти в Крыму, в течение долгих лет подвергались физической и культурной деградации, благодаря тем экономическим условиям, в которые они были поставлены старым режимом», — говорилось в ней. Исходя из этого, Центральная Советская власть для «вызова полного доверия со стороны коренного населения» и «непосредственной помощи и участия последнего в деле нового советского строительства» приняла решение о предоставлении ему «широких прав, которые позволили бы ему с достаточной свободой и гибкостью решительно приступить к разрешению ряда остро стоящих вопросов». Крымская республика была охарактеризована в статье как «закрепление максимума автономных прав и инициатив для широких трудовых масс коренного населения в деле их культурного и экономического возрождения».

Коренными национальностями в Крыму советской властью были признаны два народа: крымские татары («татары-крымчаки») и караимы (МСЭ, 1937, том 5, с. 1012). При этом в Крымской АССР был решен вопрос самоуправления всех крупных этнических групп полуострова в пределах их компактного расселения путём создания национальных районов и сельсоветов. В 1930-е годы из 20 районов Крыма 6 были национальными крымскотатарскими (Фоти-Сальский, Бахчисарайский, Балаклавский, Ялтинский, Алуштинский и Судакский), 2 — немецкими (Биюк-Онларский и Тельмановский), 2 — еврейскими (Фрайдорфский и Лариндорфский) и 1 — украинским (Ичкинский) (МСЭ, 1937, том 5, с. 1012).

5 мая 1929 года была принята новая Конституция, согласно которой название автономии было изменено на Крымская Автономная Советская Социалистическая Республика.

Преобладающие народы — русские, крымские татары, украинцы, значительной была численность немцев, евреев, греков, армян. В 1932 году её площадь составляла 25,9 тыс. км².

В 1937 году Малая Советская Энциклопедия писала в статье «Крымская АССР»: «Крым превращен в передовую индустриально-аграрную национальную республику» (МСЭ, 1937, том 5, с. 1013).

Национальный характер автономных республик также отмечался и в других изданиях, к примеру в Большой Советской Энциклопедии:

«Автономная советская социалистическая республика, самоуправляющаяся национально-территориальная единица. Республиканская автономия есть форма политического самоуправления для тех наций Советского Союза, которые, в отличие от наций, организованных в автономные области, находятся на более высокой ступени, по своей численности и культурному уровню, но которые, тем не менее, ещё не настолько значительны, чтобы образовать Союзную республику как часть СССР. Сообразно с этим строятся юридические формы А. р.» Статья «Автономная советская социалистическая республика» (БСЭ, 1926 год)

«Автономная республика, автономная советская социалистическая республика (АССР), советское социалистическое национальное государство, входящее в состав союзной республики и осуществляющее государственную власть вне пределов компетенции союзной республики на автономных началах.» Статья «Автономная республика» (БСЭ, 1950 год)

В 1941—1944 годах территория Крыма была оккупирована нацистской Германией и Румынией.

В 1944 году по решению советских властей была произведена депортация крымских татар (18 мая), армян, болгар и греков (26 июня).Указ Президиума Верховного Совета РСФСР были переименованы 11 районов и раионных центров Крымской АССР [www.artiks.ru/consultant_text.php?id=13140 Указ] Указом Президиума Верховного Совета СССР крымская автономия была преобразована в область. 25 июня 1946 года Верховный Совет РСФСР утвердил преобразование Крымской АССР в Крымскую область и внёс соответствующие изменения в российскую Конституцию. 25 февраля 1947 года соответствующие изменения были внесены и в Конституцию СССР.

1945—1991

В 1945 вышел ещё один [road-crimea.narod.ru/rename.htm УКАЗ Президиума Верховного Совета РСФСР О переименовании сельских Советов и населенных пунктов Крымской области Переименовать следующие сельские Советы и населенные пункты Крымской области] Крым едва успели покинуть эшелоны с депортированными народами, в Крыму началось самое масштабное переименование населенных пунктов, [history.freejournal.biz/article844/index.html «Война с не русскими названиями»]. Новая и последняя волна переименований пришла в Крым в 1948 году когда Крым посетил Сталин. Постановление [kirimtatar.com/index.php?option=com_content&task=view&id=101 «О переименовании населенных пунктов, улиц, отдельных видов работ и других татарских обозначений»] В 1945—1991 годах вместо автономии существовала Крымская область, переданная в 1954 году из состава РСФСР в состав УССР.

В 1989 году Верховный Совет СССР объявил депортацию крымских татар преступной и незаконной, тогда же началось их массовое возвращение в Крым.

1991—1992

Впервые, на государственном уровне необходимость восстановления Крымской АССР была утверждена в Постановлении ВС СССР «О выводах и предложениях комиссий по проблемам советских немцев и крымско-татарского народа» от 28.11.1989 г., № 845-1, в котором отмечалось, что «восстановление прав крымско-татарского народа не может быть осуществлено без восстановления автономии Крыма путём образования Крымской АССР в составе Украинской ССР. Это соответствовало бы интересам как крымских татар, так и представителей других национальностей, проживающих ныне в Крыму». (Опубликовано: Ведомости Верховного Совета СССР, 1989, 29 ноября (№ 25). С. 669 (№ 495).

В ноябре 1990 года вопрос о восстановлении Крымской АССР был поставлен Крымским областным советом.

20 января 1991 года в Крымской области состоялся референдум по вопросу воссоздания Крымской АССР, первый плебисцит в истории СССР. Впоследствии этот день стал отмечаться в республике как «День Автономной Республики Крым».

На всеобщее голосование был вынесен вопрос:

«Вы за воссоздание Крымской Автономной Советской Социалистической республики как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора?»

На основании представленных протоколов городских и районных комиссий по референдуму областная (центральная) комиссия сообщала, что число граждан, которые приняли участие в голосовании, — 1 441 019 человек, что составляет 81,37 % от внесённых в списки. Число голосов, поданных за восстановление Крымской Автономной Советской Социалистической Республики как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора, составило 1 343 855, или 93,26 % от принявших участие.

12 февраля 1991 года Верховный Совет Украинской ССР принял Закон «О восстановлении Крымской Автономной Советской Социалистической Республики». В Статье 1 закона сказано:

«Восстановить Крымскую Автономную Советскую Социалистическую Республику в пределах территории Крымской области в составе Украинской ССР».

Согласно данному закону, высшим органом государственной власти на территории Крымской АССР временно (до принятия Конституции Крымской АССР и создания конституционных органов государственной власти) был признан Крымский областной Совет народных депутатов. 22 марта 1991 года Крымский областной Совет народных депутатов был преобразован в Верховный Совет Крымской АССР, и ему было поручено разработать Конституцию Крыма. Через 4 месяца, 19 июня, упоминание о восстановленной автономии было включено в конституцию Украинской ССР 1978 года.

4 сентября 1991 года, после провозглашения независимости Украины, чрезвычайная сессия Верховного Совета автономии приняла Декларацию о государственном суверенитете Республики Крым, где говорится о стремлении создать правовое демократическое государство в составе Украины, при этом считая Крым участником Союзного договора.

1 декабря 1991 на всеукраинском референдуме 54 % жителей Крыма, принявших участие в голосовании, поддержали Акт провозглашения независимости Украины, принятый Верховной Радой 24 августа 1991 года. Учитывая, что явка составила лишь 62%, свой голос в поддержку Акта отдали лишь 33% крымчан, имевших право голоса. Однако, представители народного фронта «Севастополь-Крым-Россия», а также некоторые украинские и российские исследователи считают, что при этом была нарушена статья 3 Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», согласно которой, в Крымской АССР должны были провести отдельный референдум по вопросу её пребывании в составе СССР или в выходящей союзной республике — Украинской ССР.

26 февраля 1992 года по решению Верховного Совета Крыма Крымская АССР была переименована в Республику Крым; в украинской конституции прежнее наименование автономии фигурировало до 21 сентября 1994 года.

Население

Население 793,7 тыс. человек (1931 год, в том числе городское вместе с населением курортных пунктов), в 1926 году — 714,1 тыс. человек (из которых 330,5 тыс. городского населения). Население Симферополя в 1932 году исчислялось в 90 125 жителей.

Плотность всего населения 30,7 чел. на 1 км², сельского — 16,5 чел. на 1 км².

Национальный состав: в 1939 году население Крымской АССР по предварительным результатам переписи составляло 1 млн 126 тыс. человек, из которых 49,6 % составляли русские, 19,4 % крымские татары, 13,7 % украинцы, 5,8 % евреев, 4,5 % немцев.

В довоенный период из Крымской АССР была депортирована большая часть греков, болгар, армян, немцев.

Еврейская автономия в Крыму

В 1920—1930 годах в северной части Крымской АССР предпринимались попытки создания сельскохозяйственных еврейских коммун из переселенцев с других республик СССР. В 1923 году появились первые проекты по переселению евреев в Крым и созданию там еврейской автономии. В августе 1924 года ЦИК СССР постановил образовать Комитет по землеустройству еврейских трудящихся (КомЗЕТ). В мае 1926 года был определен план расселения евреев по СССР на 10 лет — 100 тысяч семей (500—600 тысяч человек). Основной базой переселения КомЗЕТ определил Крымскую АССР, где в 1927—1936 гг. должно было быть размещено 250—300 тысяч еврейских переселенцев. В республике были созданы Фрайдорфский и Лариндорфский еврейские национальные районы и 32 еврейских национальных сельсовета.

В 1938 году переселение евреев было прекращено, а КомЗЕТ — ликвидирован постановлением ЦК ВКП(б) как «притон для всяких контрреволюционных элементов». Еврейские районы и сельсоветы были упразднены.

Перепись 1939 года отразила наличие в Крымской АССР 65 тысяч евреев из них около 20 тысяч в еврейских колхозах.

В феврале 1944 года С. М. Михоэлс, Ш. Эпштейн и И. Фефер направили «Записку о Крыме» с предложением о создании еврейской социалистической республики на территории Крымского полуострова.

См. также

• Герб Крымской АССР
• Мешков, Юрий Александрович
• Автономная Республика Крым
• Республика Крым

Ссылки

• [www.history.org.ua/JournALL/Preprint/1989/8.pdf АКАДЕМИИ НАУК УКРАИНСКОЙ ССР ИНСТИТУТ ИСТОРИИ КРЫМСКАЯ АССР : 20-е - 30-е годы Исторический Очерк]
• [ru.wikisource.org/wiki/Указ_Президиума_ВС_РСФСР_от_14.12.1944_№_621/6 Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 14 декабря 1944 года № 621/6 «О переименовании районов и районных центров Крымской АССР»]
• [road-crimea.narod.ru/rename.htm УКАЗ Президиума Верховного Совета РСФСР О переименовании сельских Советов и населенных пунктов Крымской области Переименовать следующие сельские Советы и населенные пункты Крымской области. Москва, 21 авг. 1945 г. д. № 619/3 ]
• [ndkt.org/k-provozglasheniyu-krymskoy-respubliki.html К провозглашению Крымской республики]
• [ndkt.org/konstitutsiya-krymskoy-sovetskoy-sotsialisticheskoy-respubliki.html КОНСТИТУЦИЯ КРЫМСКОЙ СОВЕТСКОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ 1921 год]
• [sevkrimrus.narod.ru/ZAKON/1937.htm КОНСТИТУЦИЯ (основной закон) Крымской Автономной Советской Социалистической Республики (1937)]

Отрывок, характеризующий Крымская Автономная Советская Социалистическая Республика

– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.


В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.