Мургабский район

Мургабский район
тадж. Ноҳияи Мурғоб

Страна	Таджикистан
Статус	Нохия (район)
Входит в	ГБАО
Включает	6 сельских джамоатов (общин)
Административный центр	Мургаб
Дата образования	27 октября 1932 года
Раи́с (председатель)	Майрамбек Тойчиев
Официальные языки	таджикский
Население (2015)	14 400 (4,8 %, 7-е место)
Плотность	0,4 чел./км² (7-е место)
Национальный состав	памирские народы, таджики, киргизы и др.
Конфессиональный состав	в основном мусульмане-исмаилиты, также мусульмане-сунниты, зороастрийцы, христиане
Площадь	38 442,2 км² (53 %, 1-е место)
Высота над уровнем моря  • Наивысшая точка  • Средняя высота	7134 м  3800 м
Часовой пояс	UTC+5
Аббревиатура	MU
Телефонный код	+992 3554
Почтовые индексы	736600
Код автом. номеров	04РТ

Мурга́бский район (но́хия) (тадж. Ноҳияи Мурғоб) — административная единица в составе Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан. Административный центр — сельская община (джамоа́т) Мурга́б, основанная, по одним данным, в 1893 году, по другим — в 1903 году войсками Российской империи.

Мургабский район является крупнейшим по площади районом в системе административно-территориального деления Таджикистана. Кроме того, данный район является самым восточным районом страны. Является одним из самых высокогорных районов Таджикистана и Средней Азии. Был образован 27 октября 1932 года согласно решению бюро Горно-Бадахшанского областного комитета Компартии Таджикистана от 25 августа 1932 года «О проведении районирования». По результатам районирования район вошёл в состав Автономной Горно-Бадахшанской области, которая в декабре 1941 года была переименована в Горно-Бадахшанскую автономную область. После распада СССР 11 апреля 1992 года Мургабский район вошёл в состав полунезависимой Автономной Республики Бадахшан, которая впоследствии не была признана Верховным Советом Республики Таджикистан и прекратила существование. В том же году Мургабский район вошёл в состав Горно-Бадахшанской автономной области уже независимой Республики Таджикистан.

Население района, по данным на 2015 год, составляет 14 400 человек, большинство которых являются представителями памирских народов.

Этимология названия

Название Мургабского района происходит из названия бекства (княжества) Мургаб, входившего в состав Бухарского эмирата. О происхождении названия мурга́б имеются два предположения: первое и основное состоит в том, что данное название происходит от слов мург (тадж. мурғ) и об (тадж. об) — мургоб, что в переводе с персидского, таджикского и памирских языков означает водяная птица — мург (птица), об (вода). Согласно второму, менее распространённому предположению, название происходит от тадж. марғ (пастбище) + об (вода или река) и означает «река (или вода), протекающая по пастбищам».

История

Долгое время считалось, что крепость Мургаб была основана в 1893 году как главное укрепление Российской империи на Памире с названием «Памирский пост». Строителем укрепления указывался военный инженер штабс-капитан по фамилии Серебренников. По другим, более поздним публикациям, Мургаб основан 26 июля 1903 года как новые казармы российского укрепления на Памире с аналогичным названием, располагавшегося до этого в кишлаке под названием Куни-Курган. Строителем укрепления был военный инженер подполковник Николай Никитич Моисеев. Ранее, на месте посёлка Мургаб, в 1892—1893 годах стояло укрепление под названием «Шаджанский пост».

До середины XIX века территория нынешнего ГБАО и Мургабского района была разделена между Бухарским эмиратом и Кокандским ханством. К Бухарскому эмирату относилась западная часть нынешнего ГБАО, к Кокандскому ханству — восточная часть. Территория, относимая к Бухарскому эмирату, имела статус бекства (княжества) и носила название Рушан. В начале 1870-х годов Кокандское ханство было присоединено к Российской империи, а в 1876 году территория нынешнего Мургабского района и часть территории ГБАО была захвачена Российской империей и включена в состав новообразованной Ферганской области, где было учреждено областное правление. 30 апреля 1918 года территория района вошла в состав Ферганской области Туркестанской АССР. 27 октября 1924 года в результате национально-территориального размежевания Средней Азии Ферганская область была разделена между Кара-Киргизской АО и Узбекской ССР. После выделения из территории Узбекской ССР Таджикской ССР в 1929 году южная часть Ферганской области, то есть нынешняя территория ГБАО, отошла к Таджикской ССР.

Мургабский район был образован 27 октября 1932 года согласно решению бюро Горно-Бадахшанского областного комитета Компартии Таджикистана от 25 августа 1932 года «О проведении районирования». По результатам районирования, район вошёл в состав Автономной Горно-Бадахшанской области, которая в декабре 1941 года была переименована в Горно-Бадахшанскую автономную область. После распада СССР, 11 апреля 1992 года Мургабский район вошёл в состав полунезависимой Автономной Республики Бадахшан, которая впоследствии не была признана Верховным Советом Республики Таджикистан и прекратила существование. В том же году Мургабский район вошёл в состав Горно-Бадахшанской автономной области уже независимой Республики Таджикистан.

Население и языки

По данным на 2015 год, в районе проживало 14 400 человек. 100 % населения района проживает в сельской местности. Основную часть населения составляют представители памирских народов арийского происхождения, в основном шугнанцы, рушанцы, ваханцы, ишкашимцы и язгулямцы, которые разговаривают на своих языках, входящих в юго-восточную группу иранских языков. Из этнических меньшинств преобладают таджики, проживает значительное количество киргизов, которые сосредоточены на севере района, также проживает небольшое количество узбеков, русских, чараймаков и представителей других национальностей. Официальным языком Мургабского района, как и остальной части Таджикистана, является таджикский язык. Данный язык также используется в качестве языка межнационального общения среди различных этнических групп района. Русский язык, как и во всём Таджикистане, закреплён конституцией как язык межнационального общения и некоторых официальных функций. Различные памирские языки не имеют никакого статуса ни в Мургабском районе, ни в ГБАО и используются исключительно в бытовом общении среди памирских народов. Имеются школы с киргизским языком обучения. Религиозный состав населения Мургабского района и ГБАО отличается от остальной части Таджикистана. В данном районе, как и во всём ГБАО, население в основном исповедует исмаилизм, который является одной из ветвей шиитского мазхаба ислама. Таджики, киргизы и узбеки района исповедуют ханафизм, который является одной из ветвей суннитского мазхаба мусульманства. В районе также имеется значительное количество людей, исповедующих зороастризм, и небольшое количество христиан.

Административно-территориальное устройство и руководство

Административным центром района является сельская община (джамоат) Мургаб, с населением 6365 человек (2015). Населённых пунктов со статусом города в Мургабском районе не имеется. Мургаб расположен в 230 километрах к северо-востоку от административного центра ГБАО — Хорога, в 470 километрах к востоку от столицы Таджикистана — Душанбе.

В состав Мургабского района входят 6 сельских общин (джамоатов) (тадж. ҷамоат):

Административное деление Мургабского района
Сельская община (джамоат)	Население (2010)
Аличур	1788
Гожо Бердибоев	—
Каракуль	3532
Кызылрабат	1471
Мургаб	6365
Рангкуль	1165

Главой Мургабского района является Раи́с Хукума́та (председатель районного правительства), который назначается Президентом Республики Таджикистан. Глава района одновременно является председателем правительства района. Законодательный орган Мургабского района — Маджлис народных депутатов — избирается всенародно на 5 лет. Здание администрации и правительства района расположено в посёлке Мургаб.

Физико-географическая характеристика

Географическое расположение

Мургабский район занимает восточную часть Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Таджикистана. С севера граничит с Ошской областью Кыргызстана, с юга с Бадахшанским вилаятом Афганистана, с востока с Синьцзян-Уйгурским автономным районом Китая, с юго-запада с Ишкашимским, Рошткалинским, Шугнанским, Рушанским и Ванджским районами ГБАО, с северо-запада с Сангворским и Джиргатальским районами РРП Таджикистана. Мургабский район является самым восточным районом Таджикистана и самым крупным среди всех районов в системе административно-территориального деления этой страны. По восточной границе Мургабского района проходит вся таджикско-китайская граница.

Площадь территории района составляет 38 442,2 тыс. км², и с этим показателем находится на первом месте среди районов ГБАО. Мургабский район расположен в самом сердце высокогорной системы Памир и соответственно имеет высокогорный рельеф и географию, а также природу. С северной стороны окружён высокогорной системой Памиро-Алай, с южной стороны — высокогорной системой Гиндукуш. В западной и восточной частях района продолжается высокогорная часть Памира. Является одним из самых высокогорных и суровых районов Таджикистана.

Климат

Климат территории района является высокогорным резко континентальным, с элементами континентального климата, с жарким летом при суровой холодной зиме. Зима длится с октября по апрель включительно. Среднегодовая температура составляет +15,0 °C; средняя температура января равна −16,5 °C, средняя температура июля +20,0 °C. Абсолютный минимум температуры составил −53 °C, абсолютный температурный максимум +50 °C. В среднем на территории района выпадает 110—200 мм осадков за год (основная часть осадков приходится на весну и осень). Преимущественное влияние на годовой ход осадков оказывают циклонические процессы при юго-западном переносе масс. Вегетационный период длится 180—200 дней.

Почвы

Высокогорный рельеф оказывает доминирующее влияние на географическое распространение почв и растительности в районе. В наиболее низменных районах (высоты от 1000 метров) преобладают тёмные серозёмы. При этом в небольших по размерам земледельческих районах сформировались культурные поливные почвы. Далее, до высоты в 1500 метров, идут почвы коричневого типа. На высоте 2300—2500 метров их сменяют бурые горнолуговостепные и сходные с ними почвы. На высотах более 3000 метров преобладают горнолуговые почвы. На высоте более 5000 метров почвы в основном покрыты снегом.

Рельеф

Рельеф территории Мургабского района является высокогорным. Район находится в центре высокогорной системы Памир — одной из самых высокогорных местностей в мире. Со всех сторон Мургабский район также окружён высокогорьем. С северной стороны район окружён Памиро-Алаем, с южной стороны Гиндукушем, с западной стороны Гиссарским и Туркестанским хребтами, с восточной стороны — продолжением Памирских гор на территории СУАР Китая. Территория района в среднем находится на высоте 3200—6000 метров над уровнем моря. Наивысшей точкой района является пик имени Абу Али ибн Сино (ранее пик Ленина) с высотой 7134 м.

Панорама Памирских гор и автомобильной дороги в Мургабском районе. Слева — таджикско-китайская граница

Панорама Памирских гор

Гидрография

По южной территории Мургабского района протекает одна из крупнейших рек восточного Таджикистана — Бартанг, которая в верхнем течении называется Аксу, а в среднем течении Мургаб. В юго-восточной границе Мургабского района находится исток реки Пяндж, которая является трансграничной рекой в таджикско-афганской границе. В восточной части района также находятся истоки двух из восьми притоков Пянджа — рек Вандж и Язгулям. В южной части района также находится исток ещё одного из притоков Пянджа — Гунта, который на территории Мургабского района именуется Аличуром. Исток ещё одного из притоков Пянджа — реки Памир, которая также является трансграничной рекой между Таджикистаном и Афганистаном и рекой пограничного стыка между двумя выше перечисленными странами и Китаем, — находится также на юге района. В крайней северо-восточной части района находится исток реки Маркансу, которая является притоком реки Кызылсу, которая протекает по территории СУАР Китая и Ошской области Кыргызстана.

На территории Мургабского района также находятся многочисленные озёра разных размеров и различных видов. Одним из самых крупнейших известнейших озёр всего Таджикистана, ГБАО и Мургабского района является Сарезское озеро, расположенное на среднем западе района. Данное озеро находится на высоте 3263 метров над уровнем моря и имеет длину в 55,8 км, ширину в 3,3 км, а объём составляет 16,074 км³. Средняя глубина реки 185 метров, а наибольшая глубина 505 метров. Водосборный бассейн Сарезского озера составляет 16 500 км². Окружающие горы возвышаются над озером более чем на 2415 метров. Относится к так называемым «завальным» или «подпрудным» озёрам, возникшим в результате катастрофического перекрытия русел горных рек. Озеро представляет опасность для населённых пунктов, расположенных ниже по течению Бартанга, Пянджа и Амударьи, так как в случае прорыва естественной неустойчивой плотины огромная масса воды селевым потоком дойдёт практически до Аральского моря, уничтожая и смывая на своём пути все населённые пункты, а это более 1300 километров.

Также на территории района находятся озеро Зоркуль, которое расположено на крайнем юге района, у границы с Афганистаном, озеро Яшилькуль, которое расположено также на юге района, Рангкуль, которое расположено в восточной части района.

Флора и фауна

У подножий гор, берегов озёр и долин рек распространены эфемерово-полынные полупустыни и ксерофитные кустарники. На северных склонах имеются небольшие пырейные степи с вкраплениями зарослей кустарника экзохорды и шиповника. Исключением является долина Пянджа, где встречаются дикие инжир, виноград, хурма и гранат. Помимо уже упомянутых экзохорды и шиповника тут произрастают туркестанский клён, грецкий орех, яблони, алыча, а на самых южных склонах также миндаль. Каменистые склоны покрыты зарослями арчи. На больших высотах распространены субальпийские луга и степи. Также распространены гипекоум, дженгил, псоралея, алтей и другие растения, некоторые из которых имеют большое кормовое значение для разводимых здесь яков, а также других домашних животных. В горной местности в дикорастущем виде также встречаются можжевельник, астрагал, барбарис и другие горные растения.

На территории района из млекопитающих распространены тяньшанский бурый медведь, снежный барс, евразийский волк, як, кабан, архар, мархур, горный козёл, бухарская лисица, хохлатый дикобраз. Имеются различные виды грызунов, из пресмыкающихся в основном среднеазиатская черепаха, гюрза, водяной уж, из птиц орёл, беркут, ястреб, белоголовый сип, азиатский кеклик, гималайский улар, иволга, голубь, чернолобый сорокопут.

Полезные ископаемые

Территория района богата полезными ископаемыми, такими как поваренная соль, известняк, гранит, уголь, в том числе антрацит, золото, серебро, рубин, сапфир и прочие.

Экономика

Сельское хозяйство

Из-за высокогорного рельефа земледелие не развито. Богарные земли составляют 38,42 тыс. га. В Мургабском районе в основном развито скотоводство. Пастбища составляют 53 433 га территории района. Из видов скота наиболее популярен як. По состоянию на 2010-е годы, действовало 6 дехканских хозяйств и несколько фермерских хозяйств. Имеются хозяйства по пчеловодству, птицеводству, рыболовству и выращиванию горных целебных трав.

Промышленность

Территория района богата полезными ископаемыми, но, как и во всём ГБАО, в Мургабском районе промышленность и добыча полезных ископаемых слабо развита. В основном она представлена добычей полезных ископаемых для местных нужд, несколькими небольшими гидроэлектростанциями и предприятиями местной и кустарной промышленности.

Из полезных ископаемых заметную роль играет добыча поваренной соли, гранита, известняка и гончарных глин. Эти материалы идут в основном на местные нужды. Местные нужды обслуживают несколько небольших ГЭС. Наиболее крупные из них действуют на юге и западе района. Имеется также несколько небольших (зачастую кустарных) предприятий лёгкой промышленности: ведётся производство тканей, одежды, обуви и ковров. Среди предприятий этой отрасли выделяется небольшая ковровая фабрика «Лаъли Бадахшан» в посёлке Мургаб. К числу местных народных промыслов относятся широко распространённое вязание шерстяных чулок с традиционными памирскими узорами. Также действуют мелкие предприятия пищевой промышленности. Благодаря наличию дешёвой электроэнергии построены электрокрупорушки и электромельницы.

Транспорт

Высокогорный рельеф сдерживает развитие современных видов транспорта. По территории района проходит восточная и самая высокогорная часть Памирского тракта. Часть Памирского тракта полностью соответствует восточной и самой конечной части магистральной автомобильной дороги М41. В советские годы в ГБАО началась прокладка автомобильных дорог по основным магистралям. В 1990-е годы во время гражданской войны в Таджикистане и в последующие несколько лет дороги были разбиты и стали практически негодными. Начиная с середины 2000-х годов в стране началась программа по ремонту и прокладке новых дорог по всей ГБАО, в рамках программы по улучшению транспортной системы Таджикистана и развитию туризма. Основными подрядчиками ремонта и прокладки новых дорог стали компании Китая. В настоящее время практически во все точки Мургабского района проложены дороги, и на них можно ехать на внедорожниках. Основным и самым распространённым видом транспорта в районе, как и во всём ГБАО, являются автомобили, преимущественно внедорожники. Действует так называемое «внедорожное такси», которое очень популярно не только среди местных жителей, но и у туристов. Движение автобусов по территории Мургабского района и ГБАО запрещено, так как дороги являются обрывистыми и опасными для больших транспортных средств. В то же время по территории района разрешён проезд грузовиков. Железные дороги отсутствуют. На территории района также находится один аэродром (в посёлке Мургаб), на котором осуществляют посадку в основном вертолёты, разрешается посадка небольших самолётов не более двух раз в день и только в светлое время суток. Практически все вертолёты также осуществляют посадку в любой относительно плоской местности района, такой как пастбища и луга.

Туризм и достопримечательности

Благодаря живописной высокогорной природе Мургабский район является одним из самых привлекательных районов Таджикистана с точки зрения туризма. Горный туризм является самой развитой отраслью экономики района. В юго-западной части территории района расположены множество летних лагерей и туристических баз. Имеются альпинистские центры у подножий гор. Со всего мира туристы-альпинисты приезжают в данный район для того, чтобы забраться на высокие горы района, средняя высота которых составляет 5000 метров. Ледяная и чистая вода рек и озёр района привлекает любителей рыбалки и активного отдыха. Также туристы приезжают в Мургабский район для того, чтобы посмотреть через трансграничную реку Пяндж Афганистан.

На территории Мургабского района также находятся несколько особо охраняемых государственных заповедников Таджикистана. Среди них Таджикский национальный парк «Памирские горы», который внесён в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в Таджикистане в качестве природного объекта, государственный заповедник «Зоркуль», который является одним из кандидатов на включение в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, государственный заказник «Каракуль» и другие.

Литература

• Ноҳияи Мурғоб // Энциклопедияи советии тоҷик. — Душанбе : «Главная редакция Таджикской советской энциклопедии», 1984. — Т. 5.</span> (тадж.)
• Ноҳияи Мурғоб // Энсиклопедияи Миллии Тоҷик. — Алматы : «Сарредаксияи илмии Энсиклопедияи Миллии Тоҷик», 2015. — Т. 5.</span> (тадж.)
• Ҳукумат // Энсиклопедияи Миллии Тоҷик. — Алматы : «Сарредаксияи илмии Энсиклопедияи Миллии Тоҷик», 2015. — Т. 5.</span> (тадж.)
• Ноҳияи Панҷакент // Энциклопедияи советии тоҷик. — Душанбе : «Главная редакция Таджикской советской энциклопедии», 1984. — Т. 5.</span> (тадж.)
• Вилояти Мухтори Кӯҳистони Бадахшон // Энциклопедияи советии тоҷик. — Душанбе : «Главная редакция Таджикской советской энциклопедии», 1984. — Т. 2.</span> (тадж.)
• Вилояти Мухтори Кӯҳистони Бадахшон // Энсиклопедияи Миллии Тоҷик. — Алматы : «Сарредаксияи илмии Энсиклопедияи Миллии Тоҷик», 2013. — Т. 2.</span> (тадж.)
• Тоғли-Бадахшон мухтор вилояти // [www.ziyouz.com/index.php?option=com_remository&Itemid=57&func=fileinfo&id=583 Национальная энциклопедия Узбекистана]. — Ташкент, 2000—2005. (узб.)
• М. Ниёзов, А. Давронов, С. Азимова, Г. Смольников. География Таджикистана. — Душанбе: «Ирфон», 1990. — 387 с. (рус.)
• Д. Маткаримова, С. Одилов, Дж. Умаров. Табиати Кӯҳистони Бадахшон. — Душанбе: «Ирфон», 1990. — 162 с. (тадж.)
• Туризм дар Тоҷикистон. — Душанбе: «Амният», 2008. — 140 с. (тадж.)

Отрывок, характеризующий Мургабский район

Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.
Лаврушка заметил это и, чтобы развеселить его, сказал, притворяясь, что не знает, кто он.
– Знаем, у вас есть Бонапарт, он всех в мире побил, ну да об нас другая статья… – сказал он, сам не зная, как и отчего под конец проскочил в его словах хвастливый патриотизм. Переводчик передал эти слова Наполеону без окончания, и Бонапарт улыбнулся. «Le jeune Cosaque fit sourire son puissant interlocuteur», [Молодой казак заставил улыбнуться своего могущественного собеседника.] – говорит Тьер. Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это дитя Дона] известие о том, что тот человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который написал на пирамидах бессмертно победоносное имя.
Известие было передано.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтобы озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтобы угодить новым господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь. «A peine l'interprete de Napoleon, – говорит Тьер, – avait il parle, que le Cosaque, saisi d'une sorte d'ebahissement, no profera plus une parole et marcha les yeux constamment attaches sur ce conquerant, dont le nom avait penetre jusqu'a lui, a travers les steppes de l'Orient. Toute sa loquacite s'etait subitement arretee, pour faire place a un sentiment d'admiration naive et silencieuse. Napoleon, apres l'avoir recompense, lui fit donner la liberte, comme a un oiseau qu'on rend aux champs qui l'ont vu naitre». [Едва переводчик Наполеона сказал это казаку, как казак, охваченный каким то остолбенением, не произнес более ни одного слова и продолжал ехать, не спуская глаз с завоевателя, имя которого достигло до него через восточные степи. Вся его разговорчивость вдруг прекратилась и заменилась наивным и молчаливым чувством восторга. Наполеон, наградив казака, приказал дать ему свободу, как птице, которую возвращают ее родным полям.]
Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.
Княжна Марья выбежала на крыльцо, на цветочную дорожку и в аллею. Навстречу ей подвигалась большая толпа ополченцев и дворовых, и в середине этой толпы несколько людей под руки волокли маленького старичка в мундире и орденах. Княжна Марья подбежала к нему и, в игре мелкими кругами падавшего света, сквозь тень липовой аллеи, не могла дать себе отчета в том, какая перемена произошла в его лице. Одно, что она увидала, было то, что прежнее строгое и решительное выражение его лица заменилось выражением робости и покорности. Увидав дочь, он зашевелил бессильными губами и захрипел. Нельзя было понять, чего он хотел. Его подняли на руки, отнесли в кабинет и положили на тот диван, которого он так боялся последнее время.
Привезенный доктор в ту же ночь пустил кровь и объявил, что у князя удар правой стороны.
В Лысых Горах оставаться становилось более и более опасным, и на другой день после удара князя, повезли в Богучарово. Доктор поехал с ними.
Когда они приехали в Богучарово, Десаль с маленьким князем уже уехали в Москву.
Все в том же положении, не хуже и не лучше, разбитый параличом, старый князь три недели лежал в Богучарове в новом, построенном князем Андреем, доме. Старый князь был в беспамятстве; он лежал, как изуродованный труп. Он не переставая бормотал что то, дергаясь бровями и губами, и нельзя было знать, понимал он или нет то, что его окружало. Одно можно было знать наверное – это то, что он страдал и, чувствовал потребность еще выразить что то. Но что это было, никто не мог понять; был ли это какой нибудь каприз больного и полусумасшедшего, относилось ли это до общего хода дел, или относилось это до семейных обстоятельств?
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.
Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
Княжна пятнадцатого решилась ехать. Заботы приготовлений, отдача приказаний, за которыми все обращались к ней, целый день занимали ее. Ночь с четырнадцатого на пятнадцатое она провела, как обыкновенно, не раздеваясь, в соседней от той комнаты, в которой лежал князь. Несколько раз, просыпаясь, она слышала его кряхтенье, бормотанье, скрип кровати и шаги Тихона и доктора, ворочавших его. Несколько раз она прислушивалась у двери, и ей казалось, что он нынче бормотал громче обыкновенного и чаще ворочался. Она не могла спать и несколько раз подходила к двери, прислушиваясь, желая войти и не решаясь этого сделать. Хотя он и не говорил, но княжна Марья видела, знала, как неприятно было ему всякое выражение страха за него. Она замечала, как недовольно он отвертывался от ее взгляда, иногда невольно и упорно на него устремленного. Она знала, что ее приход ночью, в необычное время, раздражит его.
Но никогда ей так жалко не было, так страшно не было потерять его. Она вспоминала всю свою жизнь с ним, и в каждом слове, поступке его она находила выражение его любви к ней. Изредка между этими воспоминаниями врывались в ее воображение искушения дьявола, мысли о том, что будет после его смерти и как устроится ее новая, свободная жизнь. Но с отвращением отгоняла она эти мысли. К утру он затих, и она заснула.
Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.