Список министров иностранных дел Германии
Данный список представляет глав федерального министерства иностранных дел Германии и учреждений, выполнявших соответствующие функции. Охватывает исторический период со времён кайзеровской Германии по настоящее время.
Содержание
- 1 Статс-секретари имперского ведомства иностранных дел кайзеровской Германии, 1871—1919
- 2 Министры иностранных дел Веймарской республики, 1919—1933
- 3 Министры иностранных дел Третьего рейха, 1933—1945
- 4 Министры иностранных дел Федеративной Республики Германии, 1951—1990
- 5 Министры иностранных дел Германской Демократической Республики, 1949—1990
- 6 Министры иностранных дел Федеративной Республики Германия, 1990 — настоящее время
- 7 Примечания
- 8 Ссылки
Статс-секретари имперского ведомства иностранных дел кайзеровской Германии, 1871—1919
Министры иностранных дел Веймарской республики, 1919—1933
Министры иностранных дел Третьего рейха, 1933—1945
Имя | Начало полномочий | Окончание | Партия |
---|---|---|---|
Константин фон Нейрат | 30 января 1933 | 4 февраля 1938 | НСДАП |
Иоахим фон Риббентроп | 4 февраля 1938 | 30 апреля 1945 | НСДАП |
Артур Зейсс-Инкварт[1] | 30 апреля 1945 | 1 мая 1945 | НСДАП |
Людвиг Шверин фон Крозиг | 2 мая 1945 | 23 мая 1945 | - |
Министры иностранных дел Федеративной Республики Германии, 1951—1990
Министры иностранных дел Германской Демократической Республики, 1949—1990
Имя | Начало полномочий | Окончание | Партия |
---|---|---|---|
Георг Дертингер | 12 октября 1949 | 15 января 1953 | ХДС в ГДР |
Антон Аккерман | 15 января 1953 | 1 июля 1953 | СЕПГ |
Лотар Больц | 1 июля 1953 | 24 июня 1965 | НДПГ |
Отто Винцер | 24 июня 1965 | 20 января 1975 | СЕПГ |
Оскар Фишер | 3 марта 1975 | 12 апреля 1990 | СЕПГ |
Маркус Мекель | 12 апреля 1990 | 20 августа 1990 | СДПГ в ГДР |
Лотар де Мезьер | 20 августа 1990 | 2 октября 1990 | ХДС в ГДР |
Министры иностранных дел Федеративной Республики Германия, 1990 — настоящее время
Имя | Начало полномочий | Окончание | Партия |
---|---|---|---|
Ганс-Дитрих Геншер | 3 октября 1990 | 17 мая 1992 | СвДП |
Клаус Кинкель | 18 мая 1992 | 26 октября 1998 | СвДП |
Йошка Фишер | 27 октября 1998 | 22 ноября 2005 | Зелёные |
Франк-Вальтер Штайнмайер | 22 ноября 2005 | 28 октября 2009 | СДПГ |
Гидо Вестервелле | 28 октября 2009 | 17 декабря 2013 | СвДП |
Денис Киоссе | 17 декабря 2013 | в должности | СДПГ |
Напишите отзыв о статье "Список министров иностранных дел Германии"
Примечания
- ↑ В соответствии с «Политическим завещанием Адольфа Гитлера» Артур Зейсс-Инкварт должен был в новом правительстве Германии занять пост рейхсминистра иностранных дел, но он сам отказался от этой должности, о чём и заявил при личной встрече новому рейхспрезиденту Германии Карлу Дёницу. См.: Альберт Шпеер «Воспоминания». Смоленск, издательство «Русич», 1997. С. 649.
Ссылки
- [www.auswaertiges-amt.de/diplo/en/Startseite.html Сайт федерального министерства иностранных дел ФРГ] (англ.)
|
|
Отрывок, характеризующий Список министров иностранных дел Германии
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.