Бубнов, Александр Дмитриевич

Бубнов, Александр Дмитриевич
Дата рождения	29 мая 1883(1883-05-29)
Место рождения	Варшава
Дата смерти	2 февраля 1963(1963-02-02) (79 лет)
Место смерти	Крань
Принадлежность	Россия Россия Югославия Югославия
Род войск	Российский императорский флот
Звание	контр-адмирал
Командовал	Начальник Военно-морского управления в Ставке Верховного Главнокомандующего
Сражения/войны	Русско-японская война: Цусимское сражение Первая мировая война
Награды и премии	Российские ордена: Святой Анны 2-й и 3-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 2-й степени, Святого Владимира 3-й степени. Франция: Ордена Почетного легиона Офицерский Крест. Великобритания: Орден Святого Михаила и Святого Георгия 3-й степени (титул сэра). Югославия: Орден Белого орла и др. Румынские ордена. Японские ордена.
В отставке	Морская академия Югославии; ординарный профессор

Александр Дмитриевич Бубнов (29 мая 1883, Варшава — 2 февраля 1963, Крань) — русский контр-адмирал, военный мыслитель, практик и теоретик, педагог, писатель, один из основателей военно-морского флота и высшего военно-морского образования в Королевстве Югославия. Участник Русской-японской и Первой мировой войн, Гражданской войны в России. В английской традиции пожалован титулом сэра за выдающиеся военные заслуги в деле союзнического взаимодействия в Первой мировой войне. Кавалер орденов Российской, Британской и Японской империй, Румынского и Югославского королевств, Французской Республики. С 1920 жил и работал в эмиграции.

Биография

Окончил Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге в 1903 году.

Русско-японская война

Во время русско-японской войны мичманом на эскадренном броненосце «Орёл» участвовал в Цусимском сражении в составе 1-го броненосного отряда 2-й Тихоокеанской эскадры адмирала З.П. Рожественского. Тяжело раненым в составе экипажа своего сильно поврежденного корабля попал в плен. За "отличие в делах против неприятеля" был награждён светло-бронзовой медалью в память Русско-японской войны в 1904-1905 гг. и орденом Св. Анны III с мечами и бантом. 6 декабря 1906 года произведен в лейтенанты.Увековечен А.С. Новиковым-Прибоем в "Цусиме" под псевдонимом Воробейчик.

После войны окончил Николаевскую морскую академию и служил в Морском генеральном штабе. Старший флаг-офицер Штаба начальника УМО Балтийского флота (1910—1912). Старший офицер бронепалубного крейсера "Диана". 6 декабря 1913 года произведен в капитаны 2 ранга.

Первая мировая война

Во время Первой мировой войны находился в Ставке Верховного Главнокомандующего, где занимал должность флаг-офицера в Военно-морском управлении. За отличие по службе 30 июля 1916 года произведен капитаны 1 ранга и назначен начальником Военно-морского управления. 28 июля 1917 года произведен в контр-адмиралы Российского военно-морского флота.

Октябрьский переворот 1917 года и Гражданская война в России

После Октябрьского переворота в Петрограде и расформирования Ставки 19 декабря 1917 года сначала уволен, а затем 16 февраля 1918 года восстановлен на службе штатным преподавателем Морской академии, где в апреле 1918 года представил к защите диссертацию "Командующий флотом в сражении", в которой сформулировал основные требования, предъявляемые к старшему командному составу флота.

После прекращения в июне 1918 года учебной деятельности Академии сумел перебраться в Одессу. В декабре 1918 года был включен адмиралом Колчаком в состав русской делегации на Версальской мирной конференции, возглавляемой С. Д. Сазоновым. После того, как русская делегация не была допущена на Конференцию, вернулся в распоряжение Главнокомандующего ВСЮР генерала Деникина.

20 августа 1919 года был назначен на пост Начальника штаба командующего Черноморским флотом адмирала Д. В. Ненюкова. 8 февраля 1920 года был «уволен от службы» генералом Деникиным за поддержку кандидатуры генерала Врангеля на место командовавшего в Крыму генерала Шиллинга, после чего вместе с семьей на военном корабле убыл в Константинополь.

Вынужденная эмиграция

В эмиграции адмирал и его семья жили сначала в Софии (1920) и Париже (1921), а затем в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (КСХС) (с 1929 г. Югославия): в Любляне (1922-1923) и Дубровнике (1923-1941).

Жизнь и деятельность в Югославии. Мировое признание

В 1923 году по просьбе короля Александра I Карагеоргиевича организовал в Дубровнике Военно-морское училище и Морскую академию, в которой занимался научно-педагогической деятельностью до 1941 года.

Принимал непосредственное участие в создании и развитии военно-морского флота Югославии. Состоял членом Русского научного института в Белграде.

После публикации ряда статей и книг его талант как крупного теоретика и практика в области общих вопросов военной стратегии, а также стратегии и тактики военного флота был общепризнан.

Был приглашен на должность профессора Военно-морской академии США, но отказался ("если придется возвращаться в Россию, из Югославии ближе,чем из Америки").

Вторая мировая война

После оккупации Югославии немцами и увольнения из Академии вместе с семьей жил в городе Крань в Словении, где с 1946 г. преподавал русский язык в гимназии до выхода на пенсию в 1953 г.

Послевоенный период

После 1945 года представители Советского Союза неоднократно поднимали вопрос о выдаче контр-адмирала Александра Бубнова в числе других видных представителей русской военной эмиграции, но бывшие ученики адмирала по Военно-морской академии Югославии, занимавшие руководящие посты в военном ведомстве, буквально спасли его от принудительной депортации в СССР.

Скончался 2 февраля 1963 года и с воинскими почестями похоронен в городе Кранье, Словения.

Память

В городе Пиране (Piran) в Словении.В Морском музее имеется небольшая экспозиция, посвященная его жизни и деятельности. В военно-энциклопедических изданиях Югославии и её бывших республик (Словении, Сербии и Хорватии) имеются статьи, посвященные жизнедеятельности адмирала.

Сочинения

• Оборудование театра военных действий базами. Санкт-Петербург, 1907.
• Записки по морской тактике. Боевые действия флота. Санкт-Петербург, 1907.
• Походный порядок эскадры в открытом море в военное время. Санкт-Петербург, 1908.
• Высшая тактика. Санкт-Петербург, 1911.
• Командующий флотом в сражении. Петроград, 1918.
• [www.archive.org/details/problemofpacific00golouoft The Problem of the Pacific in the Twentieth Century.] London. Gyldendal. 1922. (Совместно с генерал-лейтенантом Н.Н. Головиным. Тихоокеанская проблема в двадцатом столетии. /на английском языке/ Лондон, 1922)
  • Переиздание: New York. Charles Scribner’s sons. 1922.
  • Русское издание. Тихоокеанская проблема в XX-м столетии. Прага: Пламя, 1924.
  • Переиздание: New York: Arno Press. 1970.
  • Переиздание: Головин, Н.; Бубнов, А. Тихоокеанская проблема в XX столетии. // Алексей Вандам, Николай Головин, Александр Бубнов. Неуслышанные пророки грядущих войн = The Problem of the Pacific in the Twentieth Century (1922). — Москва: АСТ, Астрель, 2004. — 368 с. — (Великие противостояния). — 5100 экз. — ISBN 5-17-025223-4.

• Русская морская проблема. Прага, 1928.
• Istorija pomorske ratne veštine. Štamparija Jadran. Dubrovnik. 1930-1933. (История военно-морского искусства. /на сербохорватском языке/ Дубровник. В трех томах. 1931-1933. —- 1025 с.)
  • Переиздание: Pomorski ratovi, Od prvih početaka do Drugog svjetskog rata. Dubrovnik, 1941. (Военно-морские войны - от начала и до Второй мировой войны. /на сербохорватском языке/ В трех томах. Дубровник, 1941)
• Le Probleme du Bosphore. Paris, 1935. (Проблема Босфора. /на французском языке/ Париж, 1935)
• Strategija – vođenje rata na moru. Zemun, 1937. (Стратегия ведения войны на море. /на сербохорватском языке/ Земун, 1937. — 272 с.)
• [www.archive.org/details/vtsarskoistavkev008800 В царской Ставке.] Нью-Йорк: Издательство имени Чехова, 1955.
  • Переиздание. Санкт-Петербург: Облик, 1995.
  • Переиздание. Конец Российской монархии. Москва: Воениздат, 2002.
  • Переиздание. Москва: Вече, 2008. — ISBN 978-5-9533-3291-0

Смотри также

Морская стратегическая география

Ссылки

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Бубнов, Александр Дмитриевич

– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.