Макмиллан, Гарольд

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Гарольд Макмиллан»)
Перейти к: навигация, поиск
Гарольд Макмиллан
Harold Macmillan<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
65-й премьер-министр Великобритании
10 января 1957 — 18 октября 1963
Монарх: Елизавета II
Предшественник: Энтони Иден
Преемник: Александр Дуглас-Хьюм
Канцлер казначейства
20 декабря 1955 — 13 января 1957
Предшественник: Рэб Батлер
Преемник: Питер Торникрофт
Министр иностранных дел Великобритании
7 апреля — 20 декабря 1955
Глава правительства: Энтони Иден
Предшественник: Энтони Иден
Преемник: Селвин Ллойд
Министр обороны Великобритании
19 октября 1954 — 7 апреля 1955
Монарх: Елизавета II
Предшественник: Харольд Александер
Преемник: Селвин Ллойд
Министр авиации
25 мая 1945 — 26 июля 1945
Глава правительства: Уинстон Черчилль
Предшественник: Арчибальд Синклер
Преемник: Уиндхем Портал
 
Вероисповедание: англиканин[1]
Рождение: 10 февраля 1894(1894-02-10)
Челси, Лондон, Англия
Смерть: 29 декабря 1986(1986-12-29) (92 года)
Челвуд-Гэйт, Суссекс, Англия
Супруга: Дороти Кавендиш
Партия: Консервативная партия Великобритании
Образование: Оксфордский университет
 
Награды:

Га́рольд Макми́ллан, граф Стоктонский (англ. Harold Macmillan; 10 февраля 1894, Челси — 29 декабря 1986, Челвуд-Гэйт[en]) — британский политический деятель, аристократ, член Консервативной партии Великобритании, 65-й премьер-министр Великобритании1957 по 1963 годы). Владелец одноименного издательства.

Почётный член Британской академии (1981)[2].



Биография

Депутат Палаты общин с 1924 года. В 1945 году — министр авиации (в кабинете Черчилля), в 19541955 годах — министр обороны, в 1955 году — иностранных дел, в 19551957 годах — канцлер казначейства. После отставки сэра Энтони Идена избран лидером Консервативной партии и автоматически назначен королевой на премьерский пост.

На этом посту внёс вклад в борьбе за ядерную безопасность Великобритании и ядерное разоружение; он заключил с США договор о доступе Британии к американским ядерным ракетам и участвовал в разработке договора с США и СССР о частичном запрете испытаний (1963; первая попытка в 1960 году не удалась из-за полёта Гэри Пауэрса). За это Шарль де Голль наложил вето на принятие Великобритании в Европейское экономическое сообщество, так как боялся проникновения американского ядерного оружия в Европу.

В период его пребывания на посту Премьер-министра в стране наблюдался мощный экономический рост; в 1959 году консерваторы добились значительного большинства в Палате общин, и Макмиллан произнёс знаменитую фразу, обращаясь к избирателям: так хорошо вам ещё не бывало!

В 1960 году Макмиллан отправился с официальным визитом в Африку, посетил Гану, Нигерию и Родезию. А выступая 3 февраля 1960 года в Кейптауне, говоря о деколонизации, объявил, что «над этим континентом веет „ветер перемен“. И Великобритания вынуждена с этим считаться». После этого, в 1960 году, большинство африканских колоний получили независимость, поэтому этот год в литературе принято называть «годом Африки».

Известен был жёстким стилем руководства, впоследствии перенятым Маргарет Тэтчер; в 1962 году поменял весь свой кабинет (так называемая британская «Ночь длинных ножей»).

Положение кабинета было сильно омрачено делом Профьюмо; но за год до поражения консерваторов на выборах Макмиллан ушёл в отставку, так как ему был поставлен диагноз рак простаты в необратимой стадии. Однако диагноз оказался ошибочным, и он прожил после того ещё 23 года.

В 1984 году Макмиллану было пожаловано наследственное пэрство и графский титул, наследником которого стал его старший сын Морис, также известный политик, однако спустя всего месяц сын скончался. После смерти Гарольда Макмиллана в 1986 году 2-м графом Стоктонским и пэром сделался его внук Александр.

Напишите отзыв о статье "Макмиллан, Гарольд"

Примечания

  1. [trushare.com/0122JLY05/JY05GAUST.htm When Fisher resigned in 1961], Trushare.com, 1963-03-17, <trushare.com/0122JLY05/JY05GAUST.htm>. Проверено 31 января 2010. 
  2. [www.britac.ac.uk/fellowship/directory/archive.asp?fellowsID=2524 British Academy | The Fellowship — Fellows Archive] (недоступная ссылка с 23-05-2013 (3953 дня))
Предшественник:
сэр Энтони Иден
Лидер Консервативной партии Великобритании,
Премьер-министр Великобритании

19571963
Преемник:
Александр, 14-й граф Хьюм
(сэр Александр Дуглас-Хьюм)

Отрывок, характеризующий Макмиллан, Гарольд

– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.