Плюмодан

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Коммуна
Плюмодан
Plumaudan
Герб
Страна
Франция
Регион
Бретань
Департамент
Кантон
Координаты
Мэр
Jean-Marc Lebranchu
(2008—2014)
Площадь
17,83 км²
Высота центра
37–130 м
Население
1067 человек (2008)
Плотность
60 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
22350
Код INSEE
22239
Показать/скрыть карты

Плюмода́н (фр. Plumaudan, брет. Pluvaodan, галло Ploemaudan) — коммуна во Франции, находится в регионе Бретань. Департамент — Кот-д’Армор. Входит в состав кантона Кольн. Округ коммуны — Динан.

Код INSEE коммуны — 22239.





География

Коммуна расположена приблизительно в 340 км к западу от Парижа, в 45 км северо-западнее Ренна, в 55 км к востоку от Сен-Бриё[1].

Население

Население коммуны на 2008 год составляло 1067 человек.

Численность населения по годам
(Источник: [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=POP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=22239 INSEE])
1962196819751982199019992008
7968087707377878411067

Экономика

В 2007 году среди 596 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 454 были экономически активными, 142 — неактивными (показатель активности — 76,2 %, в 1999 году было 65,8 %). Из 454 активных работали 414 человек (233 мужчины и 181 женщина), безработных было 40 (10 мужчин и 30 женщин). Среди 142 неактивных 39 человек были учениками или студентами, 64 — пенсионерами, 39 были неактивными по другим причинам[2].

Напишите отзыв о статье "Плюмодан"

Примечания

  1. Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
  2. [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=EMP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=22239 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 13 октября 2013. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Плюмодан



В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.