Реформа Совета Безопасности ООН

Реформа Совета Безопасности ООН подразумевает разнообразные предложения, включающие в себя процедурные реформы, такие, как его расширение, ограничение права вето имеющееся у пяти постоянных членов. Практически обычно подразумевается план реорганизации структуры или расширения числа членов.

В марте 2003 года министр иностранных дел РФ И. Иванов заявил, что «Россия неоднократно подчеркивала, что, как любой живой организм, ООН и её Совет Безопасности нуждается в реформировании в соответствии с теми изменениями, которые в ходе второй половины прошлого века произошли в мире с тем, чтобы отразить реальную расстановку сил в мире и повысить эффективность СБ и ООН в целом». А в 2005 году уже министр иностранных дел России Сергей Лавров отмечал, что «Россия выступает за то, чтобы расширение СБ ООН состоялось. Но только на основе достижения широкого согласия».

Основную позицию Китая по реформе составляют следующие положения (на 2004 год): 1. СБ ООН должен провести необходимую реформу; 2) при реформировании СБ ООН необходимо преимущественно усилить представительство развивающихся стран. Поскольку в сегодняшнем мире влияние развивающихся стран постепенно расширяется, однако такое изменение не получило полное воплощение в СБ ООН; 3) реформа СБ ООН представляет собой важный вопрос, по которому следует достичь общего мнения между его членами.

Рабочая группа Генеральной Ассамблеи

Рабочая группа Генеральной Ассамблеи по Реформе Совета Безопасности ООН выпустила доклад (касающийся более равного представительства и увеличения числа членов Совета Безопасности), рекомендующий компромиссное решение по внедрению в жизнь межправительственных переговоров по реформе.

Доклад построен на базе существующих изменившихся реалий (переходного периода) с тем, чтобы предложить понятие «временнóй перспективы». «Временнáя перспектива» подразумевает, что государства-члены начнут переговоры, итоги которых должны быть включены в краткосрочные межправительственные договоренности. Решающей для «временнóй перспективы» является постановка задачи созыва конференции о пересмотре полномочий — форума по обсуждению изменений применительно к любым реформам, которые должны будут осуществлены в ближайшее время, и для достижения договоренностей, которые не могли быть достигнуты до сих пор.

Расширение числа членов

«При большей свободе»

21 марта 2005 г., Генеральный Секретарь ООН Кофи Аннан призвал ООН достигнуть согласия о расширении совета до 24 членов, сославшись на план, называемый «[daccess-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N05/270/80/PDF/N0527080.pdf?OpenElement При большей свободе]». В нём содержались два альтернативных способа реализации, но не определялось, какое из его предложений предпочтительнее [1]. В любом случае, Аннан предпочёл быстрое решение, заявляя, «Это важное решение обсуждалось в течение слишком долгого времени. Я верю в то, что государства-члены должны согласиться взять решение на себя — предпочтительно путём консенсуса, но в любом случае до саммита — сделать выбор в пользу первого или другого варианта из представленных в отчёте Группы высокого уровня».

Два варианта, упомянутых Аннаном, ссылаются на План A и План B: План A призывает создать шесть новых постоянных членов, плюс трёх новых непостоянных членов при общем числе мест в совете — 24. План B призывает создать восемь новых мест в новом классе членов, которые будут переизбираться через четыре года, плюс одно непостоянное место, также при общем числе 24.

Упомянутый Аннаном [www.un.org./russian/conferen/millennium/summit.htm Саммит 2005 г. (сентябрь 2005] г). — это пленарное совещание на высшем уровне, рассмотренное в докладе Аннана, реализация Декларации Тысячелетия 2000 г. и другие решения, связанные с реформой ООН.

Единство ради согласия

26 июля 2005 г., пять членов ООН — Аргентина, Италия, Канада, Колумбия и Пакистан, представляющие большую группу стран, названную Uniting for Consensus (Единство ради согласия), предложили Генеральной Ассамблее [www.un.org/News/Press/docs/2005/ga10371.doc.htm другой проект], который сохраняет пять постоянных членов и увеличивает число непостоянных членов до 20. 11 апреля 2005 г. Китай [www.china-un.org/eng/zt/gaige/t191026.htm поддержал эту инициативу].

Предложение о новых постоянных членах

Предложенное изменение — увеличить число членов Совбеза: под кандидатами обычно подразумевается Япония, Германия, Индия и Бразилия (нации G4) и страна Африки.

Великобритания, Россия и Франция поддержали в ООН членов G4 [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm]. Италия всегда противилась такого рода реформе и приняла в 1992 г. совместно с рядом стран другое предложение, основанное на введении [web.archive.org/web/20050811183437/www.globalpolicy.org/security/reform/cluster1/2005/04italianmodel.pdf полупостоянных членов]; кроме того, Пакистан возражает против Индии; а Мексика и Аргентина — возражают против Бразилии, португалоязычной страны в испаноязычной по большей части Латинской Америке. Все эти страны традиционно себя группируют в так называемый Кофейный Клуб; официально Uniting for Consensus (Единство ради Согласия).

Большинство ведущих кандидатов на постоянное членство регулярно избираются в Совет Безопасности в соответствующие группы: Япония и Бразилия были избраны на девять двухлетних сроков каждая, а Германия — на три срока. Индия избиралась в Совбез суммарно шесть раз, хотя последнее её избрание состоялось более десятилетия назад — в 1991-92 гг.

Бразилия Бразилия

Бразилия — самая большая страна в Латинской Америке по числу населения, ВВП и территории; вдобавок имеет один из самых больших военных бюджетов(11-й) по размеру и вооружённые силы — (18-е) по численности в мире [www.globalfirepower.com/country_detail.asp?country_id=29][www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/br.html#Military]. Кроме прочего, вкупе с Африкой и Океанией, Южная Америка является одним из трех обитаемых континентов, не имеющих постоянного представительства в Совете Безопасности.

Бразилия избиралась девять раз в Совет Безопасности ООН. Её вооружённые подразделения внесли вклад в усилия ООН по поддержанию мира на Ближнем Востоке, в бывшем Бельгийском Конго, на Кипре, в Мозамбике, Анголе, и позже — в Восточном Тиморе и на Гаити[www.mre.gov.br/ingles/politica_externa/grupos/onu/onu_organiza.asp]. Бразилия является одним из наибольших вкладчиков в регулярный бюджет ООН.

США выразили твердую поддержку Бразилии в намерении стать постоянным членом, однако без права вето.

Бразилия также получила поддержку других постоянных членов: России, Великобритании и Франции [www.diplomatie.gouv.fr/en/country-files_156/brazil_444/index.html] и также португалоязычных стран [noticias.uol.com.br/ultnot/lusa/2006/09/12/ult611u73031.jhtm]. Бразилия рассчитывала получить поддержку со стороны Китая, признав Китай страной с полностью рыночной экономикой [english.peopledaily.com.cn/200411/14/eng20041114_163822.html], однако, несмотря на эти усилия, Китай не выразил официальной поддержки.

Наибольшим препятствием являются сопротивление стран региона — Мексики и Аргентины, двух важных стран Латинской Америки.

Германия Германия

Германия — третья страна по размеру вклада в регулярный бюджет ООН, и также претендует на место в Совбезе вслед за Японией.

Франция определенно заявила по поводу постоянного членства в Совете безопасности своего ближайшего партнера по Евросоюзу: «Вступление Германии, занятие ею места великой державы, её международное влияние — Франция была бы рада видеть её признанной постоянным членом Совета Безопасности», сказал Президент Франции Жак Ширак в речи в Берлине в 2000 г. [news.bbc.co.uk/1/hi/world/europe/807923.stm]. Бывший Канцлер Германии Герхард Шрёдер среди других стран, поддержавших приглашение Германии, назвал также Россию [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm]. Италия и Нидерланды напротив, поддержали предложение, чтобы Евросоюз вместо Германии стал третьим представителем Европы вслед за Францией и Великобританией. Йошка Фишер сказал, что Германия должна принять предложение о месте объединённой Европы, но, поскольку оно будет иметь меньшую значимость, чем значимость мест Франции и Британии, Германия должна также получить место [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm]. Это привело к предложениям, что место Евросоюза будет «общим» для уже существующих двух мест постоянных членов, без создания третьего. Были высказаны предложения, что французы объединят свой голос с Германией в традициях франко-германской интеграции в рамках ЕС, а Великобритания представит европейские традиции в виде меньшей степени интеграции. Таким образом, кампания по получению Германией постоянного членства усилилась в 2004 г. Бывший Канцлер Герхард Шрёдер высказался предельно ясно в августе 2004 г.: «Германия имеет право на место». Это предложение было поддержано в числе остальных стран Бразилией, Великобританией, Индией, Россией, Францией и Японией. Ангела Меркель, Канцлер Германии в настоящее время первоначально не высказывавшаяся на эту тему, на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2007 г. снова поставила вопрос о получении Германией места постоянного члена Совбеза.

Индия

Индия — ядерная держава и вторая в мире по населению страна. Она также входит в число двенадцати наибольших экономик и четвёртая по ёмкости рынка. В настоящее время Индия имеет третьи по величине в мире вооружённые силы. Индия также вносит один из наибольших вкладов в миссии контингентов ООН по поддержанию мира.

Получение Индией места недвусмысленно поддерживают постоянные члены Совбеза: Франция, Россия[news.bbc.co.uk/2/hi/south_asia/4069453.stm] и Великобритания [en.wikipedia.org/wiki/Reform_of_the_United_Nations_Security_Council#cite_note-12]. Китайское правительство последнее время также защищает её кандидатуру [web.archive.org/web/20071027061010/www.iht.com/articles/ap/2007/10/25/asia/AS-GEN-China-India.php]. Хотя некоторые страны, такие, как Бразилия [www.hindu.com/2008/04/17/stories/2008041762061400.htm], Австралия [www.abc.net.au/ra/news/stories/200804/s2219356.htm?tab=australia] и Африканский Союз [www.flonnet.com/stories/20080509250906100.htm] поддержали кандидатуру Индии, Премьер-Министром Манмоханом Сингхом было высказано популярное убеждение о том, что, несомненно «Великие державы мешают кандидатуре Индии».

Хотя Китайская Народная Республика первоначально возражала по геополитическим мотивам (Китай — союзник заклятого конкурента Индии — Пакистана, кроме того, страна сражалась в короткой войне против Индии в 1962 г), недавняя история повернула официальное позицию Китая в вопросе поддержке кандидатуры Индии с отрицательной сначала на нейтральную, а затем на положительную, в связи с становящимися все более тесными экономическими связями. 11 апреля 2005 г. Китай объявил, что поддержит получение Индией статуса постоянного члена, но без права вето. Однако право вето является наиболее определяющей характеристикой постоянного члена и в глазах стран G4, запрет права вето — не что иное, как средство пяти текущих постоянных членов удержать своё превосходство. Хотя США официально не поддержали приглашение Индии — по различным причинам, некоторые из которых остаются решительно неясными — «стремясь на двусторонней основе сотрудничать с Индией и поддержать нацию» (что переводится, как не использовать право вето). Однако индийско-американские отношения сейчас улучшились. В начале ноября 2010 г., во время государственного визита в Индию президент США Б. Обама заявил, что «Вашингтон поддержит заявку Нью-Дели для получения места в Совете Безопасности ООН». «…В ближайшие годы я с нетерпением жду реформирования Совета Безопасности ООН, который включит Индию в качестве постоянного члена», — также сказал он. В ответ министр иностранных дел ИРП Шах Махмуд Куреши заявил, что Пакистан и Китай единогласно придерживаются той точки зрения, что «…статус постоянного члена Совета Безопасности ООН не должен быть предоставлен Индии, поскольку это нарушит баланс сил в регионе».

Принимая в расчет огромное население и растущий экономический и политический вес, Индия — сильный претендент на место постоянного члена СБ ООН. Другим фактором в пользу кандидатуры Индии является факт, что она была одним из членов-основателей Совета Безопасности и участвовала в ряде его мероприятий, включая операции ООН в Демократической Республике Конго, на Кипре, в Камбодже, Йемене, Сомали, Руанде, Намибии, на Синайском полуострове и других.

Япония Япония

Япония, вступившая в ООН в 1956 г., второй по размеру вкладчик в регулярный бюджет ООН [11]. Её платежи превосходят суммарные взносы Великобритании, Китая, России и Франции вместе взятые. Япония — одна из самых крупных стран-доноров (ODA). Таким образом, Япония считается наиболее подходящим кандидатом на место одного из новых постоянных членов.

Стремление Японии стать постоянным членом Совета Безопасности ООН встретило сильное сопротивление со стороны Китайской Народной Республики, Северной Кореи и Южной Кореи. Однако Монголия поддержала приглашение Японии.

Некоторые японцы предполагают, что этими странами, особенно Китаем, больше движут текущие проблемы, такие, как территориальные споры. В конце апреля 2005 г. по материковому Китаю прокатились широкомасштабные антияпонские протесты. Причины протестов были разнообразные, включая одобренные японским правительством книги по истории, ежегодные визиты бывшего премьер-министра Коидзуми в храм Ясукуни-дзиндзя, где поклонялся душам 14 военных преступников класса A и территориальные споры о принадлежности островов между Китаем и Тайванем. Хотя протесты официально не санкционировались КНР, некоторые аналитики предположили, что правительство КНР разрешило проведение акций протеста, чтобы помешать приглашению Японии в Совет Безопасности. Другие доказывают, что китайское правительство не хотело, чтобы гнев протестующих сфокусировался на него, поскольку препятствование демонстрациям было бы воспринято как поддержка Японии. Также много протестов прошло в Южной Корее. Правящие и оппозиционные партии, большинство СМИ и даже Президент Южной Кореи в открытую критиковали визиты, которые не сочетающиеся с их политическим положением [news.naver.com/news/read.php?mode=LSD&office_id=044&article_id=0000023828&section_id=108&menu_id=108].

Некоторые другие азиатские страны, включая Камбоджу, Индонезию, Малайзию, Сингапур, Филиппины и Вьетнам [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm] — все самые главные получатели японских займов и / или зарубежных инвестиций выразили твердую поддержку просьбам Японии. Другие страны, такие, как Австралия, Бразилия, Великобритания, Индия, Германия, Франция также поддержали приглашение Японии. [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm]

Несмотря на то, что США твердо поддерживают приглашение Японии в постоянные члены Совбеза ООН, они отклоняют коллективное членство стран G4+1 в целом, в поддержке со стороны которых нуждается Япония. Хотя Россия и заинтересована в локальном противовесе Китаю, она также проявляет осторожность из-за прочных связей Японии с Соединенными Штатами. Однако Китай имеет право вето и применит его в любом случае приглашения Японии в качестве постоянного члена.

США воздерживаются от поддержки Германии и Индии (так как Европа представлена двумя из пяти постоянными членами), но поддерживают приглашение Японии. Госсекретарь Кондолиза Райс, выступая в Университете София в Токио, сказала, «Япония заработала своё почетное место среди наций мира благодаря своим усилиям и своему характеру. Вот почему Соединенные Штаты недвусмысленно поддерживают место постоянного члена в Совете Безопасности ООН для Японии» [14]. Её предшественник, Колин Пауэлл, возражал против постоянного членства Японии из-за Статьи 9 Конституции Японии, запрещающей стране вести военные приготовления [www.globalpolicy.org/security/reform/cluster1/2004/0825bid.htm].

Китайская Народная Республика, а также Северная Корея и Южная Корея, возражают против членства Японии, поскольку они понимают отказ Японии принять полную ответственность за её зверства в годы Второй Мировой Войны, а также за потенциальный милитаризм [english.people.com.cn/200409/26/eng20040926_158376.html]. Австралия, Острова Кука, Федеративные Штаты Микронезии, Фиджи, Кирибати, Маршалловы Острова, Науру, Новая Зеландия, Ниуэ, Палау, Папуа - Новая Гвинея, Самоа, Соломоновы Острова, Тонга, Тувалу и Вануату поддерживают Японию [www.matangitonga.to/article/spnews/pacificislands/palm_japan2_290506.shtml].

Кацуюки Каваи, секретарь по иностранным делам, член японского парламента, и посол по особым поручениям в Непале, был послан в Катманду склонить правительство Непала к поддержке постоянного членства Японии в Совбезе ООН. Каваи встречался с королём Непала Гьянендрой и заявил прессе, «Если Япония сейчас лишится приглашения, японский народ подумает, что помощь, которую обеспечивала Япония всему миру в последние 60 лет, была ничтожной.» Япония сделала Непалу значительные пожертвования.[english.ohmynews.com/articleview/article_view.asp?article_class=3&no=231517&rel_no=1]

Членство страны с исламским большинством

Со времени распада Османской империи Средний Восток, большей частью мусульманский, является ареной непрекращающихся международных конфликтов и их периодические вспышки в регионе были темой многих дебатов и резолюций Совета Безопасности ООН. Следовательно, планы введения в Совет Безопасности члена — страны с исламским большинством — дело очень тонкое, особенно, если такая страна будет наделена правом вето. Однако «компромиссное положение» можно видеть в Индии, державе с третьим по числу мусульманским населением (после Индонезии и Пакистана), имеющим тесные связи с многими арабскими странами, но в то же время показывающую себя как умеренную и приемлемую силу для Совета Безопасности.

За пределами исламского мира, обозреватели проявляют растущую озабоченность, что исламская страна, наделенная правом вето, использует его для ограничения способностей ООН решительно действовать на Ближнем Востоке или на границах Исламского мира, приведя к бессилию ООН в этих регионах. Впечатление об отсутствии демократии в странах Среднего Востока, преимущественно мусульманских — другой довод, приводимый некоторыми западными обозревателями против идеи включения этих стран в клуб постоянных, наделенных правом вето, государств.

В то же время, проект реформы, предложенный странами G4 предлагает оставить более 1.2 миллиарда мусульман во всем мире (что не ограничивается только Средним Востоком, но также включает такие территории, как Юго-Восточная Азия) без какого-либо постоянного представительства в Совете Безопасности ООН. Это крайне непоследовательное по отношению к исламскому миру решение и может неприятно ударить по доверию к ООН у части стран Среднего Востока и исламского мира. В июне 2005 г. министры иностранных дел ОИК - Организации Исламская Конференция, с 2011 - Организации Исламского Сотрудничества (ОИС) призвали создать место постоянного члена Совета Безопасности ООН для исламского государства [www.nation.com.pk/daily/june-2005/29/index3.php].

Недавнее сопротивление предложенному проекту реформ, исходящее от стран G-4 может быть причислено в данной части к наиболее заметным. США и несколько западных стран возражают любому предложению, которое даст новым членам какое-либо право вето [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm], а Египет с Африканским Союзом возглавляет сопротивление предложению Нигерии принять версию предложений G-4, устраняющих право вето для новых стран [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm], и согласно которым может стать возможным создание нового Совбеза, в котором не будет ни одного члена с исламским большинством.

Другой довод против включения исламской нации — связанный с этим религиозный аспект [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm]. В таком случае и нации, исповедующие другие религии, могли бы потребовать себе постоянного членства в Совбезе во имя религии, такие, как в большинстве своем Иудейское государство Израиль или же страны с большим числом Буддистов, Индуистов, Сикхов и т. д. [web.archive.org/web/20061128002906/www.voanews.com/english/2006-11-01-voa46.cfm]

Отрывок, характеризующий Реформа Совета Безопасности ООН

– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.