Рогожкин, Николай Евгеньевич

Николай Евгеньевич Рогожкин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">25 марта 2011</td></tr>
Полномочный представитель Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе
12 мая 2014 года — 28 июля 2016 года
Президент:	Путин Владимир Владимирович
Предшественник:	Толоконский Виктор Александрович
Преемник:	Меняйло Сергей Иванович
Первый заместитель Министра внутренних дел — главнокомандующий внутренними войсками МВД России
13 августа 2004 года — 12 мая 2014 года
Предшественник:	Вячеслав Тихомиров
Преемник:	Виктор Золотов
Рождение:	21 июня 1952(1952-06-21) (71 год) Мичуринск, Тамбовская область, РСФСР, СССР
Военная служба
Годы службы:	1969—2014
Принадлежность:	СССР СССР Россия Россия
Род войск:	Сухопутные войска СССР, Сухопутные войска Российской Федерации, Внутренние войска.
Звание:	генерал армии
Командовал:	Внутренние войска МВД России (2004-2014 гг.)
Сражения:	Первая чеченская война Гражданская война в Таджикистане Вторая чеченская война
Награды:	Конфессиональные ордена:

Рого́жкин Никола́й Евге́ньевич (род. 21 июня 1952, Мичуринск, Тамбовская область) — российский военный и государственный деятель. Полномочный представитель Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе (2014—2016). Генерал армии (2007).

Детство

Из рабочей семьи. Отец работал на Мичуринском локомотиворемонтном заводе, участник Великой Отечественной войны. Мать - оператор Мичуринского городского главпочтампта. Окончил 10 классов средней школы в Мичуринске в 1969 году.

Военная служба в СССР

На военной службе в Вооружённых Силах СССР с августа 1969 года. Окончил Харьковское гвардейское высшее танковое командное училище имени Верховного Совета Украинской ССР (1973), Военную академию бронетанковых войск имени Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского (1980), Военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации (1995).

Служил в 214-м мотострелковом полку 75-й гвардейской танковой дивизии в Киевском военном округе, командир танкового взвода, с 1975 — командир танковой роты, с 1977 — начальник штаба, а с 1978 года — командир танкового батальона в 42-м танковом полку Киевском военном округе. После окончания академии в 1983 году направлен в 20-ю гвардейскую мотострелковую дивизию (Группа советских войск в Германии) — начальник штаба 1-го гвардейского танкового полка имени маршала бронетанковых войск М.Е. Катукова, с 1984 — командир 40-го гвардейского танкового полка, с 1985 года - командир 1-го гвардейского танкового полка. При этом на должность командира полка назначен в воинском звании майор, звание подполковник присвоено досрочно в 1986 году. С 1986 до 1993 года был заместителем командира и командиром 11-й гвардейской танковой дивизии в Туркестанском военном округе (г. Кушка), начальником окружного учебного центра подготовки младших специалистов мотострелковых войск (Ашхабад).

Военная служба в России

После окончания Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации с 1995 года — старший преподаватель кафедры военного искусства этой академии. С февраля 1996 года — заместитель начальника Главного штаба Сухопутных войск, с мая 1998 года - заместитель начальника Главного управления Сухопутных войск (1996—2000). В 1996 году принимал участие в планировании и проведении боевых действий в Чеченской республике. В 1996—1997 годах находился в командировке в Таджикистане, участвовал в боевых действиях на таджико-афганской границе.

С 3 июля 2000 году переведен во внутренние войска МВД России, заместитель Главнокомандующего внутренними войсками МВД Российской Федерации — начальник Управления боевой подготовки внутренних войск МВД. С 15 января 2001 года — первый заместитель начальника Главного штаба внутренних войск МВД России. С 10 апреля 2002 года — первый заместитель Главнокомандующего — начальник Главного штаба внутренних войск МВД России.

С 13 августа 2004 года по 12 мая 2014 года — Главнокомандующий внутренними войсками. Указом Президента России Путина В. В. от 23 февраля 2007 года Н. Е. Рогожкину присвоено воинское звание генерал армии. Впоследствии статус должности Главнокомандующего внутренних войск МВД был повышен и с 11 января 2009 года генерал армии Рогожкин является заместителем Министра внутренних дел России — Главнокомандующим внутренними войсками Министерства внутренних дел Российской Федерации. 20 декабря 2013 года назначен первым заместителем Министра внутренних дел России — Главнокомандующим внутренними войсками Министерства внутренних дел Российской Федерации..

С 12 мая 2014 года уволен с военной службы.

Полномочный представитель президента Российской Федерации

С 12 мая 2014 года до 28 июля 2016 года— полномочный представитель Президента Российской Федерации в Сибирском федеральном округе.

Комментируя лесные пожары в Сибири в апреле 2015 года Николай Рогожкин предположил, что они могли быть созданы некой диверсионной группировкой, состоящей из обученных оппозиционеров. Также он посоветовал погорельцам самостоятельно заняться расчисткой участков, пострадавших от пожаров, сдать не сгоревший металлолом.

За 2014 год Н. Рогожкин задекларировал доход в 8,841 миллионов рублей, а супруга полпреда - 218 тысяч рублей. Согласно поданной декларации, в собственности Рогожкина значится 13 земельных участков, 4 жилых дома, 1/3 доли квартиры, 3 гаража, баня, беседка, 2 летних кухни и шашлычная. Его жена задекларировала 9 земельных участков, 3 квартиры (одна из них в долевой собственности), 3 жилых дома, 4 гаража, 2 машино-места, баню и 2 конюшни. Все объекты недвижимости супругов находятся в России. Кроме того, на Николая Рогожкина зарегистрированы автомобили «Ленд Ровер» и УАЗ-330365, два прицепа, квадроцикл «Ямаха», мотоцикл и катер. В собственности у его жены — автомобиль «Мерседес-Бенц».

Образование

Кандидат педагогических наук. Профессор Академии военных наук.

Воинские звания

• подполковник (1986)
• полковник (7.02.1990)
• генерал-майор (4.09.1992)
• генерал-лейтенант (20.12.1996)
• генерал-полковник (10.06.2003)
• генерал армии (23.02.2007)

Семья

Женат. Сын — офицер, служит во внутренних войсках МВД России.

Награды

Ордена и медали

• Орден «За заслуги перед Отечеством» 3-й степени
• Орден «За заслуги перед Отечеством» 4-й степени (2011)
• Орден «За военные заслуги» (1998)
• Орден Почёта (2004)
• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени (1990)
• медали СССР и Российской Федерации
• медаль «10 лет Саурской революции» (Афганистан)

Почётные звания, конфессиональные и иные награды

• Почётный гражданин Тамбовской области (звание присвоено постановлением Тамбовской областной думы от 30.06.2010 № 1855 за выдающийся вклад в социально-экономическое и культурное развитие области)
• Орден святого благоверного великого князя Димитрия Донского II степени (2005)
• Орден святого благоверного князя Даниила Московского 3-й степени (2002)
• Почётное оружие — Пистолет Макарова (награждён приказом по МВД России от 26.03.2003)

Ссылки

• [www.vvmvd.ru/?sect=12 Биография на сайте ВВ МВД России]
• [www.tvzvezda.ru/?id=186987 Главнокомандующий стал генералом армии]
• «Воинское братство», 2011, март-апрель, стр.121.
• [www.arms-expo.ru/050049054050124049056053050051.html Информационное агентство «Оружие России»]

Литература

• Штутман С.М. Внутренние войска: история в лицах. — Москва, «ГАЗОйл пресс», 2015.
• Португальский Р.М., Рунов В.А. Военная элита России. Российская Федерация — Москва, 2010.

Отрывок, характеризующий Рогожкин, Николай Евгеньевич

Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.