Until the End of the World (песня)

Until the End of the World
Исполнитель	U2
Альбом	Achtung Baby
Дата выпуска	19 ноября 1991
Дата записи	октябрь 1990 — сентябрь 1991; Hansa Tonstudio, Берлин, Elsinore, Windmill Lane Studios и STS Studios, Дублин
Жанр	альтернативный рок
Длительность	4:39
Лейбл	Island Records
Автор	U2 (музыка) Боно (слова)
Трек-лист альбома «Achtung Baby»
One (3) Until the End of the World (4) Who’s Gonna Ride Your Wild Horses (5)  [youtube.com/watch?v=QSUMYlheSNQ Until the End of the World]

«Until the End of the World» («рус. До конца света») — песня ирландской рок-группы U2 — четвёртый трек альбома Achtung Baby. Берёт своё начало из гитарного риффа, сочинённого вокалистом группы Боно для демо-материала; впоследствии группа вернулась к этому треку и «довела его до ума» после общения с немецким режиссёром Вимом Вендерсом, в котором обсуждалась возможность использования этого саундтрека в его фильме «Когда наступит конец света».

Текст песни описывает вымышленный разговор между Иисусом Христом и Иудой Искариотом. Первый куплет посвящён Тайной вечери, второй предательству Иуды — поцелую в Гефсима́нском саду, в третьем поётся о самоубийстве Иуды, переполненном чувством вины и скорби.

История создания

Мелодия «Until the End of the World» берёт своё начало из гитарного риффа, который Боно сочинил для демозаписи под названием «Fat Boy», когда группа работала на студии STS Studios в 1990 году, ещё до начала сессий Achtung Baby. Несмотря на то, что гитаристу группы Эджу понравился этот рифф, музыканты так и не смогли закончить песню во время сессий. Однако после того, как группа встретилась с кинорежиссёром Вимом Вендерсом, который подбирал музыку для своего предстоящего фильма «Когда наступит конец света», вдохновлённый гитарист вновь вернулся к демо «Fat Boy». В Дублине на основе риффа Эдж записал минусовку вместе с басистом Адамом Клейтоном и барабанщиком Ларри Малленом, Боно также подсказал несколько идей. Композиция так понравилась музыкантам, что они решили включить её в предстоящий альбом. Они сказали Вендерсу: «Ты можешь использовать её в своём фильме, но нам она нужна тоже!», так же они уведомили режиссёра, что собираются использовать название его фильма для своей песни. Боно сочинил текст относительно быстро — идея разговора между Иисусом Христом и Иудой Искариотом пришла ему во сне, когда он гостил в доме своего тестя в Уэксфорде. Боно испытывал дискомфорт, пытаясь найти определённую тональность для вокала в этой композиции, по мнению фронтмена, он пел большинство песен «слишком высоко или слишком низко». В связи с этим, единственным верным вариантом, на его взгляд, было спеть песню в диалоговой манере. Чтение стихов Джона Китса, Перси Бисшема Шелли и Джорджа Гордона Байрона подтолкнули Боно добавить в текст тему искушения.

U2 и команда продюсеров потратили немало усилий, чтобы добиться желаемого результата. В мелодию были добавлены различные наложения, в том числе лупы ударных, а также характерный гитарный звук, созданный звукоинженером Марком Эллисом, — он описывал его словами: «гитара между двух динамиков». Специально для этой песни продюсер Даниэль Лануа сыграл на конгах, которые звучат в начале мелодии. Тем не менее, второй продюсер Брайан Ино считал, что большое количество наложений негативно сказывались на звучание трека. Ино время от времени посещал студию и работал над материалом в течение короткого периода времени, после чего снова делал перерыв — дабы всегда иметь свежий взгляд на вещи. Ино описывал свою работу так: «Я мог прийти к ним и сказать — „В этой песне всё не так, забудьте о том, что вам в ней нравилось“. Порой песня просто „исчезала“ под слоями наложений». Ино помогал группе удалять лишние наложения.

Музыка и тематика

«Until the End of the World» исполняется в темпе 101 удар в минуту, в тактовом размере 4/4. Тональность песни — Ми мажор.

Дэвид Вертер, декан факультета философии Висконсинского университета в Мадисоне, сравнивал «Until the End of the World» с более ранней песней U2 — «Exit» (1987); по его мнению, в обеих композициях присутствует музыкальный катарсис. Вертер отмечал, что и одна, и другая являются сильными песнями, но в «Until the End of the World» присутствует элемент внутреннего очищения, который он описал как очищение души «через жалость и страх», помещая слушателя на место Иуды Искариота, в то время как «Exit» был своего рода «очищением кишечника от избыточной жалости и страха». Вертер отметил, что «'Exit' вызывает чувство страха, страха потерять контроль, страха, идущего изнутри — из тёмной стороны», противопоставляя его «волнам сожаления», испытанных Иудой.

Отзывы критиков

После издания Achtung Baby многие критики хвалили «Until the End of the World». По мнению Стива Морса из The Boston Globe это была лучшая песня на этом альбоме, он описал её эпитетами «неистовый рок» и «огнедышащий бас». Обозреватель журнала Rolling Stone высоко оценил игру Эджа на гитаре, отметив, что «он всегда вдохновенно использовал такие эффекты, как эхо и реверберация» и «его неповторимый стиль» мгновенно узнаваем. Рецензент газеты The Austin Chronicle выделил вклад ударника группы — Ларри Маллен — написав, что «„Until the End of the World“ — она из трёх песен альбома, где группа звучит как никогда лучше».

Певица Патти Смит переработала эту песню для сборника AHK-toong BAY-bi Covered. «Сумеречная версия от легендарной панк поэтессы…» — писал журналист из Q — «она акцентируется на тёмных тонах, опускаясь на дно отчаяния».

Концертные исполнения

«Until the End of the World» занимает 11-е место среди наиболее часто исполняемых песен на концертах U2. После своего дебюта она была сыграна на всех шоу турне Zoo TV Tour. Зачастую во время исполнения музыканты плавно переводили её в композицию «New Year's Day». На протяжении нескольких лет песня исполнялась на концертах время от времени, однако, начиная с турне Vertigo Tour (третий, четвёртый и пятый этап), группа стала исполнять её регулярно (перед треком «New Year’s Day»). U2 исполнили эту композицию на церемонии BRIT Awards в 2001 году (наряду с песнями «Beautiful Day», «One» и «Mysterious Ways»), где получили награду за выдающийся вклад в музыку. Также музыканты играли её на церемонии введения в Зал славы рок-н-ролла в 2005 году.

Песня фигурирует на следующий видео-альбомах группы: Zoo TV: Live from Sydney, PopMart: Live from Mexico City, Elevation: Live from Boston, Go Home: Live from Slane Castle и U2 360° at the Rose Bowl. Также она была включена в сборник лучших песен группы — The Best of 1990–2000. Песня прозвучала (изменённая версия) в саундтреке к фильму «Когда наступит конец света», а также (снова в другой версии) в киноленте Энтропия. Концертное исполнение песни было показано в прямом эфире (через спутниковую связь) во время концерта посвящённого памяти Фредди Меркьюри — The Freddie Mercury Tribute Concert.

Для этой песни было создано два видеоклипа. Первый был выпущен на видео-сборнике Achtung Baby: The Videos, The Cameos, and A Whole Lot of Interference from Zoo TV. Тем не менее, он никогда не выпускался официально. Второй состоит из концертных съёмок сделанных во время двух шоу турне Zoo TV Tour, в Бронксе и Хьюстоне, это видео было выпущено на DVD The Best of 1990—2000.

Для исполнения этой песни Эдж пользовался гитарами фирмы Gibson Les Paul. Во время Zoo TV Tour он использовал гитару Les Paul Custom. В период гастролей PopMart, Elevation и Vertigo — выбирал Les Paul Standard Goldtop.

Список композиций

Слова и музыка всех песен U2, текст — Боно. 

U.S. promo (Island PRCD 6704-2)
№	Название	Длительность
1.	«Until the End of the World»	4:39

Хит-парады

Чарт (1991)	Высшая позиция
Canada RPM Top 100	69

Студийный персонал

• Продюсирование — Даниэль Лануа и Брайан Ино
• Звукоинженер — Марк «Флад» Эллис
• Звукоинженер — Робби Адамс
• Помощник звукоинженера — Шэннон Стронг
• Микширование — Флад и Даниэль Лануа
• Дополнительная перкуссия — Даниэль Лануа

Примечания

Основные

Литература

• Werther David. Chapter 15: Aristotle, U2, and the Abolition of Man // U2 and Philosophy: How to Decipher an Atomic Band. — Chicago: Carus Publishing Company, 2006. — Vol. 21. — ISBN 978-0-8126-9599-1.

Ссылки

• [www.u2.com/discography/lyrics/lyric/song/159/ Текст песни] на сайте U2.com

Отрывок, характеризующий Until the End of the World (песня)

– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.