Beautiful Day

«Beautiful Day»
Сингл U2 с альбома All That You Can’t Leave Behind
Сторона «Б»	«Summer Rain» «Always»
Выпущен	9 октября 2000
Формат	CD, кассета, 12"
Записан	HQ, Дублин, Ирландия
Жанр	Рок
Длительность	4:06
Продюсер	Даниэль Лануа Брайан Ино Стив Лиллуайт
Лейбл	Island Records Interscope Records
Хронология синглов U2
«Sweetest Thing» (1998) «Beautiful Day» (2000) «Stuck in a Moment You Can't Get Out Of» (2001)
[youtube.com/watch?v=co6WMzDOh1o Beautiful Day] Образец аудио Информация о файле </td></tr>

RS	[www.rollingstone.com/music/lists/the-500-greatest-songs-of-all-time-20110407/u2-beautiful-day-19691231 Позиция №345] в списке 500 величайших песен всех времён по версии журнала Rolling Stone

«Beautiful Day» (рус. Чудесный день) — первый сингл ирландской рок-группы U2 из альбома All That You Can’t Leave Behind. В 2001 году песня выиграла 3 премии «Грэмми» в номинациях «Песня года», «Запись года» и «Лучшее вокальное рок-исполнение дуэтом или группой». «Beautiful Day» звучала на каждом концерте Elevation Tour.

Написание и запись

«Beautiful Day» была написана в несколько этапов, берущих своё начало в композиции «Always» (позже выпущеной в качестве би-сайда), во время которых группа работала в маленькой студии в Hanover Quay Studio. Сначала музыкантам не нравилось, то, что у них получалось; как сказал гитарист Эдж: «Для настоящей рок-песни это было довольно посредственно». После того, как Боно написал текст «Beautiful Day», работа над песней пошла в другом направлении. Бэк-вокал Эджа для припева был симпровизирован однажды ночью с со-продюсером Даниэлем Лануа, как дополнение, которое он называл «ключом» к припеву и новым текстам.

Во время записи альбома All That You Can’t Leave Behind группа решила дистанцироваться от своих экспериментов 1990-х с электронной танцевальной музыкой и вернуться «к традиционному звуку U2». В то же время группа искала более перспективный звук. Это привело к спорам среди музыкантов, когда Эдж играл на гитаре Gibson Explorer со звуком, свойственном раннему материалу альбома War. Боно особенно сопротивлялся такому звучанию, но, в итоге, Эдж выиграл спор. Как он объясняет: «Это было, потому что мы придумывали инновационную музыку, в которой, я чувствовал, у меня было право использовать некоторые характерные приёмы на гитаре». Несмотря на то, что группа хотела создать более упрощенный, обычный звук, один из прорывов песни случился после того, как со-продюсер Брайан Ино предоставил им «электронизацию аккордов с бит-боксом» (англ. «electronification of the chords with a beat box») и синтезировал часть строки в начале. Эдж считает, что контраст между этими более электронными свойствами трека и его с Лануа бэк-вокалом принёс пользу песне.

Процесс микширования, оказавшийся сложным, продолжался две недели. В этот период были внесены некоторые изменения; Боно добавил гитарную партию, состоящую из последовательности аккордов, чтобы укрепить бас — по словам Эджа, это «укрепило все». Эдж тоже изменил басовую партию в припеве и переделал клавишную идею Боно в гитарную партию, которая добавила «кислое качество» (англ. «sour quality») в баланс трека. Лануа описал песню, как «один из тех небольших подарков, где ты думаешь: „Мой бог, у нас есть это!“».

Композиция

«Beautiful Day» играется в темпе в 136 ударов в минуту, в тактовом размере 4/4. Песня начинается с ревербационно звучащего синтезатора, его партия состояла из последовательности аккордов A-Bm7-D-G-D9-A. Эта прогрессия продолжается столько же, сколько звучат слова и бэк-вокал, изменясь не всегда в один такт. После вступления вокальной партии, сразу после слов «The heart is a bloom», начинается ритм, созданный повторяющимися восьмыми на бас-гитаре и драм-машине. В 0:29 вступает соло-гитара, её партия состоит из аккордов арпеджио, повторяющихся эхом через каналы. Вокальная партия относительно спокойна до тех пор, пока не начинается припев, в то время, когда Эдж начинает играть на гитаре рифф и вступают ударные. В припеве Боно поет в сдержанной манере, контрастируя с «громким ревом» Эджа на бэк-вокале, долгим криком «Day».

В 1:55 после второго куплета начинается бридж, звучат аккорды F♯m-G-D-A, усиливая эмоции трека, тогда как как Боно поет «Touch me / Take me to that other place». Окончание бриджа наступает на 2:08, Эдж повторяет модулированную форму AABA на гитаре. Через семь секунд начинаются брейк и Middle eight. Этот раздел состоит из последовательности аккордов Em-D-Em-G-D-Em-G-D-A. Бас играет G ниже аккорда Em, подразумевая, что аккорд не изменяется. Повествование в этом разделе ведётся от человека, который находится над землей, он описывает все примечательное, свидетелем чего становится: Китай, Гранд-Каньон, косяки тунца, ночные костры бедуинов. После третьего припева и окончания бриджа песня внезапно заканчивается «сдержанным» способом; большая часть инструментов замолкает и затихает гитара, дрейфуя между каналами.

По словам Боно, «Beautiful Day» о «человеке, который потерял все, но находит радость в том, что он до сих пор есть». Blender интерпретировал песню и фразу «it’s a beautiful day», как «видение отказа от материальных ценностей и нахождении изящества самом мире». В книге Рикки Руксби Inside Classic Rock Tracks песня описана как имеющую «нечеткое» качество и покрытую «неоднозначной областью между религией и романтикой». Он нашёл «благодать и спасение» в тексте песни и считал, что, несмотря на не явное объяснение, как эмоционально продолжать бороться, у песни есть «очень много наводящих на размышления идей, а этого достаточно».

В эпизоде Iconoclast (Sundance Channel), вокалист R.E.M. Майкл Стайп заявил: «Я люблю эту песню. Мне жаль, что не я написал это, и они знают, что мне жаль, что не я написал это. Это заставляет меня танцевать; это делает меня сердитым, то, что не я писал это».

Релиз

«Beautiful Day» был выпущен первым синглом из альбома All That You Can’t Leave Behind. Песня достигла первого места в чартах синглов Австралии, Канады, Соединенного Королевства и Ирландии, а также увеличила продажи All That You Can’t Leave Behind. «Beautiful Day» был включен в сборники The Best of 1990–2000 и U218 Singles. Версия песни, известная как Quincy and Sonance Mix, появилась на мини-альбоме 7.

Музыкальное видео

В клипе на песню «Beautiful Day» группа ходит по парижскому аэропорту «Шарль де Голль», между этим показаны сцены, где группа играет на взлётно-посадочной полосе, над их головами пролетают самолёты, взлетающие и идущие на посадку.

Альтернативный клип на песню, снятый в Эз (Франция), был включен в U2 Exclusive CD!, в бонус-DVD The Best of 1990—2000 и в DVD U218 Videos. За месяц до выхода альбома концертная версия этой песни была снята в Дублине на крыше The Clarence hotel. Она включена в дополнение к DVD Elevation 2001: Live from Boston (хотя и отмечается на DVD как «Торонто, Канада»).

Концертные выступления

С момента своего дебюта на первом концерте Elevation Tour 24 марта 2001 года в Майами «Beautiful Day» была сыграна на каждом полном концерте тура, а также в ряде рекламных выступлений и концертов, не связанных с туром. В Elevation Tour «Beautiful Day», как правило, игралась второй, хотя однажды этой песней открывалось шоу и пару раз она была в конце сет-листа. Во время Vertigo Tour песня всегда значилась в первой части сет-листа. Она также звучит в Live DVD Elevation: Live from Boston, Go Home: Live from Slane Castle и Vertigo: Live from Chicago.

Песня была исполнена на сцене во время выступления U2 в рамках Live 8 в Гайд-парке в Лондоне. Она была исполнена в Новом Орлеане на Super Bowl Super Bowl XXXVI и на первой игре Нью-Орлеан Сэйнтс после урагана Катрина.

Песня также звучала на большинстве концертов 360° Tour. В ходе заключительной части тура в 2011 году видео, записанное астронавтом НАСА Марком Келли было использовано в качестве вступления к песне. Ранее Келли выбрал песню «Wake Up Call» для полёта STS-134.

Приём

Критика

«Beautiful Day» получила в основном положительные отзывы от критиков. Олаф Tyaransen из Hot Press назвал песню «на удивление простой, но все же заразительно броской», тогда как Питер Мерфи сказал, что трек разрушил тенденцию группы выпускать одиночные синглы, которые открывали новые возможности, но не были лучшими песнями из альбомов. Мерфи назвал песню «запатентованной кавалерийской атакой U2 от U2 3 через The Joshua Tree к Jubilee 2000». The Guardian заявила, что песня «берет соответствующую отметку, отсавляя прошлое позади и продолжая остальную часть вашей жизни». Роберт Хилберн из Los Angeles Times назвал трек доказательством того, что музыка группы в очередной раз «была украшена великолепной структурой игры Эджа, и [что] Боно снял маски». Rolling Stone назвал песню «готовой к нападению» и сказал, что это было одно из многого в альбоме, что «резонирует, не выцветает при повторном прослушивании». The Philadelphia Inquirer критически отозвалась о песне, заявив, что это «вызвано не огнём истинно верующих», а скорее по необходимостю группы в хите, и что это было «движение к укреплению укреплению основы, которая, возможно, уже ускользнула».

Дэвид Браун из Entertainment Weekly был очень восприимчив к «Beautiful Day», отметив, что хор «льется в взмывающим ввысь эйфорическим рёвом», заметив также, что песня звучала во время телевизионной трансляции летних Олимпийских игр 2000. Браун назвал «классическую аранжировку U2» песни «банальной», но сказал: «будь я проклят, если она не эффективна». Он сказал, что песня напоминает ему славу группы в конце 1980-х, когда так много популярной музыки стремилось звучать как «акустически и эмоциональна на подъём». Эдна Гундерсен из USA Today была в восторге от песни, назвав её «эйфорией» и полагая, что это было «глоток свежего воздуха в музыкальном репертуаре, задыхающемся от синтетической поп-музыки и кипящего рэп-рока». Detroit Free Press критиковал неинтересность альбома, но назвал «Beautiful Day» одной из «триумфальных вспышек альбома», охарактеризовав её как «великолепно занят, слоистую песню, которая напоминает о лирически проницательных днях Achtung Baby Боно». NME опубликовал отрицательный отзыв на песню после выхода сингла, в котором предлагалось выпустить убийцу Джонна Леннона Марка Дэвида Чепмена, чтобы тот выстрелил в Боно; позже Hot Press назвала это заявление «ядовитым» и «безвкусным». Эта публикация стала более снисходительной к песне после выхода All That You Can’t Leave Behind.

Награды

Награды и наследие «Beautiful Day» занял 4-е место в списке «Best Singles», составленном в 2000 году по результатам опроса Pazz & Jop, проведенного The Village Voice. Песня выиграла три премии «Грэмми» в 2001 году: «Запись года», «Песня года» и «Лучшее вокальное рок-исполнение дуэтом или группой». В 2003 году в специальном выпуске журнала Q под названием «1001 Best Songs Ever» «Beautiful Day» оказался под номером 747 в списке величайших песен. В 2005 году Blender отдал песне 63 место в своем списке «The 500 Greatest Songs Since You Were Born». В 2009 году Rolling Stone, подводя итоги десятилетия, отдал песне «Beautiful Day» девятое место в списке лучших песен, читатели журнала поставили песню на третье место в списке лучших синглов 2000-х годов. В 2010 году Rolling Stone обновил свой список «500 величайших песен всех времён» и поставил «Beautiful Day» на 345 место, что сделало её одной из восьми композиций U2 в этом списке. В 2011 году VH1 дал «Beautiful Day» 15 место в своем списке The 100 Greatest Songs of '00s

Наследие

Курт Нильсен, норвежский победитель World Idol, 25 декабря 2003 года выиграл конкурс с этой песней. В 2004 году американская рок-группа Sanctus Real записала свою версию «Beautiful Day» на альбоме n the Name of Love: Artists United for Africa. В 2007 году немецкий гитарист Axel Rudi Pell записал кавер-версию песни на его альбоме Diamonds Unlocked. В 2008 году песня была выбрана в качестве саундтрека к фильму Остров Ним. В 2010 году Ли Дьюиз выступил с кавером на «Beautiful Day», который стал первым его синглом после победы в девятом сезоне в American Idol. Дьюиз прокомментировал: «Я очень люблю эту песню (…) Это то, что обязательно в моем жанре? Нет. На столе были песни, и я выбрал ту, которая, как мне казалось, лучше всего отражала данный момент». Кавер-версия достигла 24 места в Billboard Hot 100. Также с кавером на «Beautiful Day» выступал Алтийан Чайлдс, победитель 2010 X Factor Australia.

Кавер-версии

Год	Исполнитель	Альбом
2004	Hiro Goto and Adrienne Woods	Still Strung out on U2
	Курт Нильсен	I
	Royal Philharmonic Orchestra	Symphonic Rock
	Sanctus Real	In the Name of Love: Artists United for Africa
2007	Axel Rudi Pell	Diamonds Unlocked
	Rockabye Baby!	Lullaby Renditions of U2'
2010	Lee DeWyze	«Beautiful Day»

Использование в кино и на телевидении

Год	Фильм	Примечания
2000	«Запретная любовь»	Эпизод #1.1418
2001	«Бандиты»
2002	«Hinter Gittern — Der Frauenknast»	Эпизод «Das Duell»
2002	«Тайны Смолвилля»	Эпизод «Nicodemus»
2003	«Ellen DeGeneres: Here and Now»	Документальный
2003	«Клиника»	Эпизод «My Own American Girl»
2008	«Остров Ним»
2010	«Notruf Hafenkante»

Список композиций

Вся музыка написана U2.

12" vinyl
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Beautiful Day»	4:06
8:12

UK cassette
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Summer Rain»	4:06
8:12

CD 1
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Summer Rain»	4:06
3.	«Always»	3:46
11:58

CD 2
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Discothèque» (live from Mexico City)	5:10
3.	«If You Wear That Velvet Dress» (live from Mexico City)	2:43
11:59

Australian CD 1
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Summer Rain»	4:06
3.	«Always»	3:46
4.	«Last Night on Earth» (live from Mexico City – video)	6:30
18:28

Australian CD 2
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Discothèque» (live from Mexico City)	5:10
3.	«If You Wear That Velvet Dress» (live from Mexico City)	2:43
4.	«Last Night on Earth» (live from Mexico City)	6:30
18:29

Japan CD
№	Название	Длительность
1.	«Beautiful Day»	4:06
2.	«Summer Rain»	4:06
3.	«Always»	3:46
4.	«Discothèque» (live from Mexico City)	5:10
5.	«If You Wear That Velvet Dress» (live from Mexico City)	2:43
19:53

Чарты

Чарт (2000) Высшая позиция Australian ARIA Charts 1 Austrian Singles Chart 7 Belgian Singles Chart (Flanders) 29 Belgian Singles Chart (Wallonia) 23 Canadian Singles Chart 1 Canadian RPM Rock Report 1 Dutch MegaCharts 1 Finland Singles Chart 1 French Singles Chart 17 German Singles Chart 7 Irish Singles Chart 1 Italian Singles Chart 1

Чарт (2000) Высшая позиция New Zealand Singles Chart 7 Norwegian Singles Chart 1 Swedish Singles Chart 27 Swiss Singles Chart 6 UK Singles Chart 1 U.S. Billboard Hot 100 21 U.S. Billboard Modern Rock Tracks 5 U.S. Billboard Mainstream Rock Tracks 14 U.S. Billboard Top 40 Mainstream 19 U.S. Billboard Top 40 Tracks 15 U.S. Billboard Hot Dance Music/Club Play 1

Ссылки

• u2.com
  • [www.u2.com/discography/index/album/albumId/4052/tagName/singles Сингл "Beautifil Day" на сайте u2.com]
  • [www.u2.com/discography/lyrics/lyric/song/22/ Текст песни "Beautifil Day" ]
  • [www.u2.com/discography/lyrics/lyric/song/14/ Текст песни "Always"]
  • [www.u2.com/discography/lyrics/lyric/song/76/ Текст песни "Last Night On Earth"]
  • [www.u2.com/discography/lyrics/lyric/song/67/ Текст песни "If You Wear That Velvet Dress"]
  • [www.u2.com/discography/lyrics/lyric/song/35/ Текст песни "Discotheque"]
• [youtube.com/watch?v=co6WMzDOh1o Beautiful Day] на YouTube
• [www.discogs.com/master/62959 Beautifil Day] (англ.) на сайте Discogs

Отрывок, характеризующий Beautiful Day

«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.