Жамсраны Дамдинсурэн
- Это имя — монгольское; «Жамсраны» — отчество, а не фамилия; личное имя этого человека — «Дамдинсүрэн».
| Жамсраны Дамдинсүрэн Манлайбаатар Дамдинсүрэн  <tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| Рождение: | 13 марта 1871 Империя Цин, Внешняя Монголия, Барга, хошун Халун-Буир | ||
| Смерть: | 27 января 1921 (49 лет) Монголия, Урга | ||
Содержание |
Манлай-Батор Дамдинсурэн (монг. Манлай баатар Жамсраны (Жамсрангийн) Дамдинсүрэн; 13 марта 1871— 27 января 1921) — деятель борьбы за независимость Монголии, военачальник и дипломат.
Биография
Родился третьим сыном 13 марта 1871 года в семье Жамсрана из рода Күйцэлиг (Күйслэг), начальника ополчения (занги) сомон Илч баргутского хошуна Хулун-Буир во Внутренней Монголии.[1] С семи лет начал обучаться маньчжурскому и монгольскому письму у сомонного писаря, и вскоре стал его помощником. В 1908 году, чтобы официально унаследовать от отца чин занги, Дамдинсурэн посетил императорский двор в Пекине, где познакомился с князем Ханддоржем, усвоив от него идеи свержения маньчжурского господства над Халхой.[2]
В 1911 году, состоя в должности сомонного писаря, участвовал в тайном съезде баргутской знати, готовившем антикитайское восстание, а в следующем году — и в самом восстании. Выступил одним из восьми представителей знати Хулун-Буйра, просившей в Урге о принятии своего хошуна в состав новообразованного Монгольского государства.
Занимал пост первого советника военного министра и заместителя министра иностранных дел. За участие в освобождении Кобдо в 1912 году и другие заслуги получил почётное звание «Манлай-Батор» (монг. Манлай баатар — «Передовой богатырь») и княжеский титул «бэйлэ». Командовал войсками, в 1913 году принимавшими участие в боях за освобождение Внутренней Монголии. Был одним из подписавших монголо-тибетский договор о дружбе от 29 декабря 1912 года,[2] принимал участие в русско-китайско-монгольских переговорах 1915 года по статусу Монголии.
В 1919 году начал сближение с монгольскими революционерами. Осенью 1920 года арестован китайскими оккупационными властями, умер от пыток в тюрьме в Урге.
Дань памяти
- В Улан-Баторе находятся памятник и улица Манлай-Батора Дамдинсурэна.
См. также
- [www.art-gallery.mn/wp-content/gallery/tsultem-toson/Tsultem%20N%20-%20Manlaibaatar%20Damdinsuren.jpg «Манлай-ван Дамдинсурэн» ] — портрет работы Н. Цултэма в Монгольской художественной галерее. Картина запечатлевает момент, когда перед смертью Дамдинсурэн сказал своим товарищам: «Не стану умирать, лёжа перед китайскими зверями, умру стоя!»[1]
- [www.art-gallery.mn/wp-content/gallery/jamsran-toson/Jamsran%20Ts%20-%20Manlaibaatar.jpg «Манлай-Батор»] — портрет работы Ц. Жамсрана в Монгольской художественной галерее
Источники
- Базарын Ширендыб. Хатанбатор Максаржав. М., «Наука», 1980.
- [archive.is/20130130000437/themongols.ning.com/photo/manlaj-baatar-zhamsrany-1 Манлай Баатар Жамсраны Дамдинсүрэн/1871.3.13-1920/]
Напишите отзыв о статье "Жамсраны Дамдинсурэн"
Примечания
Позднеев • Пржевальский • Козлов • Щербатской • Рамстедт • Констен • Котвич • Эндрюс • Ларсон • Гедин
Отрывок, характеризующий Жамсраны Дамдинсурэн– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел. Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате. – Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился. – Что вам угодно? Просьба?… – Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты. – Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах. – Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать. – После, после, завтра. Поздно… Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его. – От кого? Вы кто? – От майора Денисова, – отвечал Ростов. – Вы кто? офицер? – Поручик, граф Ростов. – Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир. Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти. Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его. – Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос. Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов. Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой. – Жалко, жалко молодца; давай письмо. Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе. Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю. Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его. Навигация | ||||||||||||||||||||||
