ХТ-26

Химический танк ХТ-26 (ОТ-26)
Классификация	огнемётный танк
Боевая масса, т	10
Компоновочная схема	классическая, на основе двухбашенного Т-26
Экипаж, чел.	2
История
Годы производства	с 1932 по 1935
Годы эксплуатации	с 1932 по 1943
Количество выпущенных, шт.	605
Бронирование
Тип брони	Противопулевая, стальная катаная гомогенная
Вооружение
Пулемёты	1 × 7,62-мм ДТ
Другое вооружение	огнемёт КС-24
Подвижность
Тип двигателя	90-сильный двигатель марки «Т-26» рядный 4-цилиндровый карбюраторный воздушного охлаждения.
Мощность двигателя, л. с.	90
Скорость по шоссе, км/ч	30
Запас хода по шоссе, км	120
Тип подвески	сблокированная по четыре, на листовых рессорах

ХТ-26/БХМ-3 — советский лёгкий химический (огнемётный) танк, созданный на базе лёгкого танка Т-26. Выпускался несколькими сериями в период с 1932 по 1936 годы. Достаточно успешно применялся в Польском походе РККА, Зимней войне и на начальном этапе Великой Отечественной войны.

История создания

11 марта 1932 года Реввоенсовет СССР принял постановление «О придании мехбригаде химических и других средств для борьбы с закрепившейся пехотой противника». В соответствии с этим постановлением Военно-химическому управлению (ВОХИМ) РККА предписывалось «разработать опытный образец химического танка Т-28, оборудовав его прибором дымопуска, огнемётом и приспособив для заражения местности отравляющими веществами», в свою очередь ВОХИМ, доверил эту работу КБ-2 завода № 174 в Ленинграде (основные танковые агрегаты) и КБ завода «Компрессор» (химическое оборудование). БХМ-3 помимо огнемёта оснащалась приборами дымового пуска и распылителями отравляющих веществ, поэтому такие танки именовались не огнемётными, а «химическими».

Летом 1932 года первый образец химического танка на базе Т-26, оборудованный огнеметом пневматического действия, поступил на испытания.

Примерно в это же время для установки на линейные танки был создан танковый химический прибор ТХП-3. Он мог быть смонтирован на любой машине без переделок, был принят на вооружение РККА и выпускался на заводе «Компрессор», Правда, с лета 1934 года ТХП-3 предназначался уже только для «постановки дымовых и огненных завес» и получил индекс ТДП-3 (танковый дымовой прибор). К концу 1936 года завод «Компрессор» изготовил 1503 таких прибора.

Что касается функции выпуска отравляющих веществ, то оказалось наиболее целесообразным придать её танку, оборудованному огнемётом. В 1933 году боевая химическая машина БХМ-3 (ХТ-26) была принята на вооружение. За период с 1932 по 1935 год было изготовлено 605 химических танков ХТ-26.

1932 — 53 (переделаны из 2-х башенных Т-26)

1933 — 115

1934 — 430

1935 — 7

В ходе капитальных ремонтов порядка 270 машин были модернизированы до уровня ХТ-130 и ХТ-133.

Особенности конструкции

Химический танк ХТ-26 был создан на базе двухбашенного Т-26 обр. 1931 г.

Левая башня была изъята, а на её месте располагался большой люк с откидной крышкой для доступа к огнемётной аппаратуре. Аппаратура состояла из резервуара для огнесмеси, отравляющего вещества или дымообразующей смеси ёмкостью 360 л, трёх 13,5-литровых баллонов со сжатым до 150 атм воздухом, бензинового бачка емкостью 0,7 л, системы шлангов и вентилей.

Вооружение

В башне танка устанавливались огнемёт и пулемёт ДТ (боекомплект 1512 патронов). Дальность огнеметания смеси мазута и керосина — 35 м. Количество односекундных выстрелов — 70. За один выстрел под давлением сжатого воздуха в 12 кг/см² выбрасывалось 5 л огнесмеси. Поджигалась смесь от факела горящего бензина, а бензин — от электрической запальной свечи.

В зависимости от боевой задачи бак ХТ-26, помимо огнесмеси, мог заполняться дымообразующей смесью типа S-III или S-IV, отравляющими веществами стойкого или нестойкого типа, а также водой или мыльной жидкостью для дегазации местности. Для распыления отравляющего вещества и дымопуска использовался распылитель, располагавшийся в кормовой части машины.

Боевое применение

Впервые огнемётные танки были применены в августе 1938 года в ходе конфликта у озера Хасан. Здесь в составе 2-й механизированной бригады действовали 9 ХТ-26, из которых один был безвозвратно потерян. Следующим театром военных действий для них стали бои на реке Халхин-Гол по ликвидации 6-й японской армии. В ходе этих боев четверо танкистов-огнемётчиков 6-й танковой бригады: помощник командира роты боевого обеспечения ст. лейтенант Ф. Я. Спехов, командир взвода огнемётных танков мл. лейтенант Д. Ф. Козлов, механики-водители огнемётных танков младший командир И. И. Бранец и рядовой С. Т. Поднавозный, проявившие героизм в боях с японскими самураями, удостоены звания Героя Советского Союза. Безвозвратные потери составили 5 ХТ-26.

В период вооружённого конфликта с Финляндией в 1939—1940 гг. в боях принимало участие уже несколько батальонов и отдельных рот огнемётных танков. Потери оказались весьма существенными: было списано 118 танков ХТ-26, ХТ-130 и ХТ-133 и 6 ТТ-26.

За мужество и героизм, проявленные при прорыве «линии Маннергейма», командиру взвода огнемётных танков 37-й отдельной роты боевого обеспечения 35-й танковой бригады мл. лейтенанту А. Я. Тараканову, командиру огнемётного танка той же роты Ф. П. Павлову и старшему механику-водителю огнеметного танка Ф. Ф. Кротову также присвоено звание Героя Советского Союза.

Опыт применения огнемётных танков на Халхин-Голе и в Финляндии подтвердил высокую эффективность этого вида вооружения, но и поставил перед конструкторами проблему увеличения дальности стрельбы, усиления броневой защиты и указал на необходимость сохранения в танке пушечного вооружения.

Эти проблемы решались уже путём создания огнемётных танков на базе новых танков КВ и Т-34.

Так же танк применялся на протяжении первой половины Великой Отечественной войны. Подробные данные отсутствуют. Отметить можно трагическое сражение под деревней Карпово, близ города Остров. В начале июля 1941 года бои за город Остров вела 3-я танковая дивизия РККА. В течение одного из боев, по предварительным данным, из немецкого 88 мм орудия, были подбиты 9 советских танков, в том числе 2 КВ-1, 5 Т-26 и 2 ХТ-26.

Семейство огнемётных (химических) танков на базе Т-26

ХT-26 (БХМ-3) — химический (огнемётный) танк (1932 г.). Вооружение: огнемётная установка и пулемёт ДТ. Выпущено 605 машин.

TT-26 (ТТ-131) — лёгкий химический (огнемётный) телетанк. Вооружение: пулемёт ДТ и огнемётная установка. Выпущено 65 штук.

ХT-130 — химический (огнемётный) танк (1936 г.). Вооружение: огнемётная установка и пулемёт ДТ, выпускался серийно. Выпущена 401 штука.

ХT-133 — химический (огнеметный) танк (1939 г.). Вооружение: огнемётная установка и 2 пулемёта ДТ, выпускался серийно, выпущено 269 штук.

ХT-134 — химический (огнемётный) танк (1940 г.). Вооружение: 45-мм танковая пушка 20K образца 1932/38 г., 2 пулемёта ДТ и огнемётная установка, выпущены два опытных образца.

Фотогалерея

• OT-26, front.jpeg

  Вид спереди

• OT-26, rear.jpeg

  Двухбашенная модификация (вид сзади)

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Схема танка

Ссылки

• [www.himbat.ru/forum/viewtopic.php?t=1020 Химический танк ХТ-26]
• [rkka.ru/drig/identif/Ostrov/ostrov.htm Бои при г. Остров в июле 1941 г.]
• [www.redtanks.bos.ru/ot26.htm Огнеметные танки на базе Т-26]
• [www.aviarmor.net/tww2/tanks/ussr/ht26.htm Химический танк — 26\Боевая химическая машина — 3 (ХТ-26\БХМ-3)]

Отрывок, характеризующий ХТ-26

– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.