Список правителей Сербии
Поделись знанием:
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
(перенаправлено с «Царь сербов и греков»)
Содержание
- 1 Династия Властимира
- 2 Короли средневековой Сербии (1217—1345)
- 3 Цари сербов и греков (1345—1371)
- 4 Распад государства
- 5 Деспоты Сербии (1402—1459)
- 6 Вождь Первого сербского восстания (1804—1813)
- 7 Князья Сербии (1815—1882)
- 8 Короли Королевства Сербия (1882—1918)
- 9 Короли сербов, хорватов и словенцев (1918—1929), Короли Югославии (1929—1945)
- 10 Президенты Сербии (с 1991)
- 11 См. также
- 12 Примечания
- 13 Источники
Династия Властимира
- Властимир 836—843
- Мутимир 843-891
- Первослав 891-892
- Петар Гойникович 892-917
- Павле Бранович 917-921
- Захарий Первославич 920-927
927-934 разгром государства болгарами.
- Иоанн Владимир 1016
- Стефан Воислав 1040—1051
- Михайло Воиславлевич 1053—1081
- Константин Бодин 1081-1099
Распад Сербии на Зету, Рашку и Босну.
Короли средневековой Сербии (1217—1345)
| № | Фото | Имя | Сроки у власти | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Стефан Первовенчанный (серб. Стефан Првовенчани) |
1217 | 1228 | Коронован как первый король Сербии. В 1196—1202 и 1204—1217 годах был великим жупаном Рашки |
| 2 | 
|
Стефан Радослав (серб. Стефан Радослав) |
1228 | 1234 | Унаследовал трон как старший сын Стефана Первовенчанного после его смерти. Позже был свергнут. |
| 3 | 
|
Стефан Владислав (серб. Стефан Владислав) |
1234 | 1243 | Второй сын Стефана Первовенчанного, сверг с престола своего старшего брата Стефана Радослава. Позже был свергнут |
| 4 | 
|
Стефан Урош I (серб. Стефан Урош I) |
1243 | 1276 | Младший сын Стефана Первовенчанного, сверг с престола своего брата Стефана Владислава. Позже был свергнут |
| 5 | 
|
Стефан Драгутин (серб. Стефан Драгутин) |
1276 | 1282 | Старший сын Стефана Уроша I, которого сверг с престола. В 1282 году стал королём Срема |
| 6 | 
|
Стефан Урош II Милутин (серб. Стефан Урош II Милутин) |
1282 | 1321 | Младший сын Стефана Уроша I |
| 7 | 
|
Стефан Урош III Дечанский (серб. Стефан Урош III Дечански) |
1322 | 1331 | Сын Стефана Уроша II Милутина, после смерти которого, оспаривал в ходе войны право на престол у своего брата Константина. |
| 8 | 
|
Стефан Урош IV Душан (серб. Стефан Урош IV Душан) |
1331 | 1345 | Сын Стефана Уроша III Дечанского, после смерти которого занял престол. В 1345 году коронован царём сербов и греков. |
Цари сербов и греков (1345—1371)
| № | Фото | Имя | Сроки у власти | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 |
|
Стефан Урош IV Душан (серб. Стефан Урош IV Душан) |
1345 | 1355 | До 1345 года был королём Сербии |
| 2 | 
|
Стефан Урош V (серб. Стефан Урош V) |
1355 | 1371 | Унаследовал трон после смерти отца Стефана Уроша IV Душана. Последний царь Сербии. |
Распад государства
См. также Бранковичи
Князья Сербии:
Деспоты Сербии (1402—1459)
| № | Фото | Имя | Сроки у власти | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Стефан Лазаревич (серб. Стефан Лазаревић) |
1402 | 1427 | Сын Лазаря Хребеляновича. До 1402 года был вассалом Османской империи — князем Сербии, но после стал независимым правителем. |
| 2 | 
|
Джурадж Бранкович (серб. Ђурађ Бранковић) |
1427 | 1456 | Зять Лазаря Хребеляновича, стал деспотом после смерти Стефана Лазаревича. Погиб в сражении с венграми. |
| 3 | 
|
Лазарь Бранкович (серб. Лазар Бранковић) |
1456 | 1458 | Сын Джурджа Бранковича, после смерти которого стал деспотом. Умер, не оставив наследников. |
| 4 | 
|
Стефан Бранкович (серб. Стефан Бранковић) |
1458 | 1459 | Брат Лазаря Бранковича. Выгнан из Сербии. |
| 5 | Стефан Томашевич (серб. Стефан Томашевић) |
21 марта 1459 | 30 июня 1459 | Сын короля Боснии Степана Томаша, муж дочери Лазаря Бранковича. Изгнал Стефана Бранковича. Когда Сербия вошла в состав Османской империи вернулся в Боснию. | |
Вождь Первого сербского восстания (1804—1813)
| № | Фото | Имя | Сроки у власти | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Карагеоргий Петрович (серб. Карађорђе Петровић) |
1804 | 1813 | В 1804 возглавил Первое сербское восстание против Османской империи. В 1811 в Белграде на скупщине старейшин был провозглашён верховным вождём сербского народа с наследственной властью. После поражения восстания эмигрировал в Австрию, а затем в Россию. |
Князья Сербии (1815—1882)
| № | Фото | Имя | Сроки у власти | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Милош Обренович (серб. Милош Обреновић) |
21 ноября 1815 | 13 июня 1839 | В 1815 возглавил Второе сербское восстание. Отрёкся от престола |
| 2 | 
|
Милан Обренович (серб. Милан Обреновић) |
13 июня 1839 | 8 июля 1839 | Старший сын Милоша Обреновича, умер от болезни. |
| 3 | 
|
Михаил Обренович (серб. Михаило Обреновић) |
8 июля 1839 | 14 сентября 1842 | Младший сын Милоша Обреновича, занял престол после смерти брата (до 17 марта 1840 — временный правитель). Был свергнут, эмигрировал в Вену |
| 4 | 
|
Александр Карагеоргиевич (серб. Александар Карађорђевић ) |
14 сентября 1842 | 23 декабря 1858 | Сын вождя Первого сербского восстания Карагеоргия. Избран князем после свержения Михаила Обреновича. Был низложен скупщиной, эмигрировал в Австрию. |
| 5 |
|
Милош Обренович (серб. Милош Обреновић) |
24 декабря 1858 | 26 сентября 1860 | Вернулся после свержения Александра Карагеоргиевича |
| 6 |
|
Михаил Обренович (серб. Михаило Обреновић) |
26 сентября 1860 | 10 июня 1868 | Занял престол после смерти отца Милоша Обреновича. Усыновил и сделал наследником своего двоюродного племянника Милана Обреновича. Убит в Топчидере сторонниками Карагеоргиевичей. |
| 7 | 
|
Милан Обренович (серб. Милан Обреновић) |
10 июня 1868 | 6 марта 1882 | Двоюродный племянник Михаила Обреновича, стал князем по причине его бездетности. По причине малолетства с 10 июня 1868 по 22 августа 1872 находился под регентским управлением Миливоя Петровича Блазнаваца, Йована Ристича и Йована Гавриловича. В 1882 избран королём Сербии. |
Короли Королевства Сербия (1882—1918)
| № | Фото | Имя | Сроки у власти | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 |
|
Милан Обренович (серб. Милан Обреновић) |
6 марта 1882 | 6 марта 1889 | В 1882 году короновался как Милан I, до этого был 4-м князем Сербии. Отрёкся от престола в пользу своего сына Александра Обреновича |
| 2 | 
|
Александр Обренович (серб. Александар Обреновић) |
6 марта 1889 | 11 июня 1903 | В 13 лет стал королём по причине отречения от престола своего отца Милана Обреновича. По причине малолетства при короле с 1889 по 1893 годы находились регенты Йован Ристич, Коста Протич и Йован Белимаркович[1]. Убит в ходе государственного переворота. |
| 3 | 
|
Пётр I Карагеоргиевич (серб. Петар I Карађорђевић) |
15 июня 1903 | 1 декабря 1918 | Возведён на престол после убийства Александра Обреновича. В 1918 году стал королём сербов, хорватов и словенцев |
Короли сербов, хорватов и словенцев (1918—1929), Короли Югославии (1929—1945)
- Пётр I Карагеоргиевич, сын Александра Карагеоргиевича, король Королевства сербов, хорватов и словенцев (Королевства СХС) 1 декабря 1918 — 16 августа 1921.
Королевство сербов, хорватов и словенцев (СХС) было образовано в 1918 году по итогам Первой мировой войны. В него вошли Сербия, Черногория и часть территории бывшей Австро-Венгрии (исторические области Славония, Далмация, Босния, Герцеговина, Воеводина, населённая словенцами часть Каринтии).
- Александр I Карагеоргиевич, сын короля Петра I, король Королевства сербов, хорватов и словенцев (16 августа 1921 — 3 октября 1929), король Югославии (3 октября 1929 — 9 октября 1934). Убит хорватскими националистами.
В 1929 году Королевству СХС было дано более краткое и звучное наименование — Югославия.
- Пётр II Карагеоргиевич (9 октября 1934 — 29 ноября 1945), король Югославии, с 14 апреля 1941 года — в эмиграции.
Май 1941 года — оккупация Югославии нацистской Германией.
1944 год — восстановление независимости.
Ноябрь 1945 год — провозглашение республики, приход к власти коммунистов.
Президенты Сербии (с 1991)
| № | Фото | Имя | Сроки исполнения полномочий | Партия | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Слободан Милошевич (серб. Слободан Милошевић) |
11 января 1991 | 23 июля 1997 | Социалистическая партия Сербии | С 8 мая 1989 занимал пост Председателя Президиума Сербии. 9 декабря 1990 выиграл президентские выборы, набрав 65,3 %. Вновь победил на выборах 20 декабря 1992 (53,2 %). Ушёл с должности, став президентом Югославии. |
| - | Драган Томич (серб. Драган Томић) |
23 июля 1997 | 29 декабря 1997 | предстедатель Скупщины, и. о. президента. Продолжал исполнять обязанности после того, как 5 октября 1997 несостоялся второй тур выборов президента. | ||
| 2 | Милан Милутинович (серб. Милан Милутиновић) |
29 декабря 1997 | 29 декабря 2002 | Социалистическая партия Сербии | Избран президентом 21 декабря 1997 во втором туре повторных выборов 1997, набрав 59,2 %. Ушёл с должности в связи с истечением срока президентства. | |
| - | Наташа Мичич (серб. Наташа Мићић) |
29 декабря 2002 | 4 февраля 2004 | председатель Скупщины, и. о. президента. Заняла должность в связи с окончанием срока полномочий президента Милана Милутиновича и не избранием нового президента из-за низкой явки избирателей в повторных выборах 8 декабря 2002 (в первичных выборах во втором туре 13 октября также явка была ниже установленного порога в 50 %). Продолжила исполнять обязанности президента после несостоявшихся выборов 16 ноября 2003 (причина — низкая явка избирателей). | ||
| - | Драган Маршичанин (серб. Драган Маршићанин) |
4 февраля 2004 | 3 марта 2004 | Демократическая партия Сербии | председатель Скупщины, и. о. президента. Ушёл с должности, став министром экономики | |
| - | Воислав Михаилович (серб. Војислав Михаиловић) |
3 марта 2004 | 4 марта 2004 | и. о. председателя Скупщины, и. о. президента | ||
| - | Предраг Маркович (серб. Предраг Марковић) |
4 марта 2004 | 11 июля 2004 | председатель Скупщины, и. о. президента | ||
| 3 | 
|
Борис Тадич (серб. Борис Тадић) |
11 июля 2004 | 31 мая 2012 | Демократическая партия | Победил во втором туре выборов 27 июня 2004, получив 53,2 % голосов. Повторно занял должность, победив во втором туре выборов 3 февраля 2008 (50,3 %). |
|
Томислав Николич (серб. Томислав Николић) |
31 мая 2012 | в должности | Сербская прогрессивная партия | ||
См. также
Напишите отзыв о статье "Список правителей Сербии"
Примечания
- ↑ Белимаркович, Иован // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
</ol>
Источники
- Книга династий / Николай Сычев. — М.: АСТ: Восток-Запад, 2006.
- Романько О. В. Правители государств южных славян (историко-генеалогический очерк).
- Список правителей Сербии — Википедия.
- Српски владари — Википедија.
- List of Serbian monarchs — Wikipedia, the free encyclopedia.
| Сербские династии |
|---|
| <center>Властимировичи • Воиславлевичи • Вукановичи • Неманичи • Котроманичи • Балшичи • Мрнявчевичи • Лазаревичи • Бранковичи • Черноевичи • Белоевичи • Деяновичи • Карагеоргиевичи • Обреновичи • Петровичи |
</center>
Отрывок, характеризующий Список правителей Сербии
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
