Иннокентий (Сельнокринов)
Архиепи́скоп Инноке́нтий (в миру Яков Максимович Сельнокринов, фамилия при рождении Коровин; 1778, Нытвенский завод, Пермская провинция, Казанская губерния — 25 апреля 1840, Козельск, Калужская губерния) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Орловский и Севский.
Биография
Родился 1778 году в Нытвенском заводе (впоследствии - Оханский уезд, Пермская губерния; ныне - город Нытва, Пермский край) в семье пономаря.
С 1797 года учался в Вятской духовной семинарии.
11 ноября 1801 года епископом Пермским Иоанн (Островским) в Перми были открыты первые классы Пермской Духовной Семинарии. В числе 20 воспитанников, переведённых в Пермь из Вятской духовной семинарии, был и Иаков Максимович Сельнокринов-Коровин. Состоял певчим архиерейского хора.
С 1805 года был учителем греческого языка Пермской духовной семинарии.
В 1808 году принял монашество. В 1813 году произведён в архимандрита Соликамского Истобенского монастыря.
В 1818 году комиссией духовных училищ назначен учителем церковной и гражданской истории и инспектором Пермской семинарии.
В бытность в Перми он вел близкое знакомство с проживавшим там в ссылке гр. М. М. Сперанским.
В 1824 году переведён во Псков ректором семинарии и профессором богословских наук; затем назначен присутствующим в консистории, благочинным над монастырями и архимандритом Елизарова монастыря.
В 1826 году вызван в Санкт-Петербург на чреду священнослужения и проповеди.
23 мая 1827 году в Москве хиротонисан во епископа Дмитровского, викария Московской митрополии.
28 марта 1831 году переведён в Курск.
Когда в западных губерниях начато было проведение подготовительных мер к воссоединению униатов и на тамошние кафедры были предназначены избранные епископы, Иннокентий был назначен 1 февраля 1832 года на Волынскую кафедру с возведением в сан архиепископа.
На Волыни он оставил заметный след благоустройством Почаевского монастыря, переименованного в 1833 году в Лавру. Тогда же были открыты в Лавре мощи преподобного Иова; в 1836 году он устраивал Волынскую семинарию, которая была переведена из местечка Аннополя в Кременец.
Высочайшим указом 1 марта 1840 года преосвященный Иннокентий был переведён в Орёл, но во время пути на новое место служения скончался в Козельске.
Напишите отзыв о статье "Иннокентий (Сельнокринов)"
Ссылки
- Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
- [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_4835 Иннокентий (Сельнокринов)] на сайте «Русское православие»
- [www.heritage.perm.ru/articles.php?lng=ru&pg=3201 Иннокентий, Архиепископ Орловский и Севский]
- [old-kursk.ru/book/razdorsky/r004.html Архиереи Курского края. XVII—XX вв.]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Иннокентий (Сельнокринов)
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
