Клуж-Напока

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Коложвар»)
Перейти к: навигация, поиск
Город
Клуж-Напока
рум. Cluj-Napoca
Герб
Страна
Румыния
Жудец
Клуж
Координаты
Примар
Площадь
179,5 км²
Население
324 576[1] человек (2011)
Плотность
1808 чел./км²
Национальный состав
румыны и венгры
Конфессиональный состав
христиане-католики
Часовой пояс
Телефонный код
+40 x64
Почтовый индекс
400xyz
Официальный сайт

[www.primariaclujnapoca.ro/ mariaclujnapoca.ro]  (рум.)</div>

Клуж-Напо́ка (инф.) (рум. Cluj-Napoca [ˈkluʒ naˈpoka]), до 1974 года — Клуж, также Коложвар (венг. Kolozsvár [ˈkoloʒvaːr]), Клаузенбург (нем. Klausenburg) — город на северо-западе Румынии (второй по размеру город страны после столицы), административный центр жудеца (уезда) Клуж.





История

После завоевания Дакии в начале II века Римской империей император Траян основал базу римского легиона, известную как Напока, которая стала одним из основных центров романизации автохтонного дакийского населения Римской Дакии. Во время Великого переселения народов Напока была разрушена, однако некая аморфная романоязычная культура сохранилась в окрестностях города. В VI—X веках романоязычные валахи интенсивно контактировали с мигрировавшими славянскими племенами, а после XII века ядро романоязычной Дакии (Трансильвания) было надолго покорено венграми. Город получил венгерское название Клуж, до этого носил так же венгерское — Коложвар. Своё историческое римское название город получил вновь лишь при Чаушеску в 1970-х годах, по-прежнему часто употребляется двойное название Клуж-Напока.

Средние века

Регион был завоёван венграми и вошёл в состав Королевства Венгрии. Король Иштван V оказал поддержку трансильванским саксам в создании колонии рядом с руинами римской Напоки. В 1270 году Клуж получил статус города и начал быстро расти.

Новое время

В ХIХ — нач. XX веках город превратился в важнейший центр мадьяризации. Доля венгров в нём достигла 81,6 % (51.192 чел.) к 1910 году Румынская верхушка подверглась мадьяризации ещё в Средние века, а основная масса сохранившегося в округе румынского населения занимала в нём крайне низкие социальные ступени.

В составе Австро-Венгрии имел немецкое название Клаузенбург.

Новейшая история

В 1918 году город перешёл под управление Румынии, началась политика румынизации, а румынские венгры оказались в положении национального меньшинства. В 1940—1944 годах город вновь перешёл к Венгрии, в границах так называемой венгерской Северной Трансильвании, в нём вновь начались антирумынские выступления. Доля венгров в нём достигла 85,7 % (98.502 чел.) к 1941 году. Окончательно румынским город стал после 1945 года. Доля венгров в нём значительно сократилась, хотя они по-прежнему остаются основным меньшинством города.

Население

По состоянию на 2011 год население города составляет 309,1 тысяч жителей. Национальный состав:

Перепись[2][3] Этническая структура
Год Население Румыны Венгры Трансильванские саксы, немцы Евреи Цыгане Украинцы Сербы Словаки прочие народы
1453 оценка. 6000[4]
1703 7500[5]
1714 5000[6]
1785 9703[5][7]
1835 14 000[5][8]
1850 19 612 4116 12 317 1587 535 585 472
1880 32 831 5618 23 676 1437 4 23 125 1948
1890 37 184 5637 29 396 1357 8 21 115 650
1900 50 908 7185 41 311 1785 9 22 83 513
1910 62 733 8886 51 192 1678 6 41 107 823
1920 85 509 29 644 42 168 2075 10 638 984
1930 103 840 36 981 55 351 2728 6722 559 237 39 139 1084
1930 103 840 37 029 48 271 2526 13 094 1168 267 57 266 1162
1941 114 984 11 255 98 502 1618 2669 618 36 11 46 229
1956 154 723 74 623 77 839 1115 525 237 24 21 24 315
1966 185 663 104 914 76 934 1333 1689 178 42 50 34 489
1977 262 858 173 003 86 215 1480 1009 628 50 28 32 413
1992 328 602 251 697 74 591 937 35 1047 67 16 25 187
2002 317 953 252 433 60 287 734 217 3029 146 12 25 1070

Климат

Климат Клуж-Напоки
Показатель Янв. Фев. Март Апр. Май Июнь Июль Авг. Сен. Окт. Нояб. Дек. Год
Абсолютный максимум, °C 11 16 26 27 31 32 37 32 31 26 18 21 37
Средний максимум, °C 0,3 3,2 9,9 15,0 20,3 22,6 24,5 24,3 20,7 14,6 6,3 1,8 13,6
Средняя температура, °C −3,4 −1,2 4,1 9,0 14,2 16,6 18,2 17,8 14,1 8,5 2,4 −1,5 8,2
Средний минимум, °C −6,5 −4,7 −0,6 3,9 8,6 11,3 12,7 12,2 8,9 3,8 −0,7 −4,2 3,7
Абсолютный минимум, °C −25 −21 −16 −7 −2 2 6 5 −2 −7 −17 −18 −25
Норма осадков, мм 24 20 22 48 69 95 81 60 36 31 30 32 548
Источник: [www.climate-charts.com/Locations/r/RO15120.php World Climate], [qwikcast.weatherbase.com/weather/weather.php3?s=2151&refer=&cityname=Cluj-Napoca-Romania Weatherbase]

Достопримечательности

Известные жители и уроженцы

Города-побратимы

Напишите отзыв о статье "Клуж-Напока"

Примечания

  1. ↑ [www.cluj.insse.ro/cmscluj/files%5Cdeclaratii%5CComunicat%20CLUJ%20-%20DATE%20PROVIZORII%20RPL%202011.pdf Comunicat de presă privind rezultatele provizorii ale Recensământului Populaţiei şi Locuinţelor – 2011]. Cluj County Regional Statistics Directorate (2 февраля 2012). Проверено 14 июня 2012. [www.webcitation.org/68hNEZjne Архивировано из первоисточника 26 июня 2012].
  2. ↑ [varga.adatbank.transindex.ro/?pg=3&action=etnik&id=5290 Варга E. Статистика по переписям населения по родному языку и национальности]
  3. ↑ [www.edrc.ro/recensamant.jsp?regiune_id=2140&judet_id=2295&localitate_id=2296 Этно-демографическая структур а Румынии по переписи 2002 года]
  4. ↑ История Клужа, ed. cit., p. 102
  5. ↑ 1 2 3 Ibidem, p. 222-223
  6. ↑ Pascu et al., Clujul (ghid istoric), 1957, p. 60
  7. ↑ Jakab Elek, Kolozsvar Tortenete, II, Okleveltar, Budapesta, 1888, p. 750
  8. ↑ Katona Lajos, Kolozsvar terulete es nepessege, în „Kolozsvari Szemle”, 1943, no.4, p. 294

Ссылки

  • [www.primariaclujnapoca.ro/ Городской сайт] (рум.)
  • [us.blastingnews.com/lifestyle/2015/10/a-city-that-you-must-visit-at-least-one-time-in-your-life-00581583.html?utm_source=fark&utm_medium=referral&utm_campaign=news_bottom Cluj-Napoca - A city that you must visit at least once in your life] // lifestyle, 9 October 2015
Население более 1 000 000
Население более 300 000
Яссы  • Клуж-Напока  • Тимишоара
Население более 200 000

Отрывок, характеризующий Клуж-Напока

Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Клуж-Напока&oldid=81077553»