Конституция Бутана была принята 18 июля 2008 года. Состоит из преамбулы, тридцати пяти статей, четырёх приложений и глоссария.
История
Ранее все принципы и условия Конституции устанавливались различными законами, которые принимались Королём Бутана, Королевским Правительством, Судебной властью и Национальной ассамблеей Бутана.
4 сентября 2001 года король Джигме Сингье Вангчук проинформировал совет министров, председателя Верховного суда и председателя королевского консультативного совета о потребности спроектировать формальную Конституцию для Королевства Бутан. Был сформирован редакционный комитет конституции, который состоял из 39 участников и представлял широкие общественные слои Бутана. Участники: председатель Верховного суда Бутана, спикер национальной ассамблеи, два представителя духовенства, один избранный участник от каждого из двадцати дзонгхагов, Zhung Kalyon и общественные представители из королевского консультативного совета, пять представителей Правительства, два адвоката от юридического комитета и член Секретариата из Департамента правовых вопросов. Председателем Комитета был Председатель Верховного суда Бутана.[1]
19 июля 2008 года, в 15-й день пятого месяца бутанского календаря, Джигме Кхесар Намгьял Вангчук, избранные представители всех 47 избирательных округов в Национальной ассамблее и члены Национального совета подписали конституцию Бутана. Это произошло в присутствии четвёртого Короля Бутана Джигме Сингье Вангчук, представителей духовенства, членов королевской семьи, главных правительственных чиновников, представителей международного сообщества и представителей от всех слоёв бутанского общества. Церемония была проведена не только по гражданским правилам, но и была освящена по буддистским канонам: Конституция была подписана на специальном помещении в дзонге Ташичо с изображениями Будды, Гуру Римпоче и Шабдрунг Нгаванг Намгьял, была прочитана молитва.[2]
Содержание
В преамбуле народ Бутана объявляет о том, что принимает Конституцию для закрепления свободы, обеспечения справедливости и спокойствия, увеличения единства, счастья и благополучия людей.
Статья первая конституции определяет Королевство Бутан как государство, в котором верховная власть принадлежит народу, формой правления является «демократическая конституционная монархия», а Конституция — высшим законом. Функции конституционного суда закреплены за Верховным судом Бутана (англ. The Supreme Court). В этой статье закрепляются границы и административно-территориальное деление Бутана на 20 дзонгхагов, которые согласно этой статьи могут быть изменены только тремя четвертями депутатов парламента Бутана. 17 декабря объявлен национальным днём Бутана, а дзонг-кэ — государственным языком. Права на минеральные ресурсы, леса, реки и озёра объявлены государственной собственностью. Декларировано разделение исполнительной, законодательной и судебной власти.
Напишите отзыв о статье "Конституция Бутана"
Примечания
- ↑ [www.constitution.bt/html/sources/royal.htm Royal Command] (англ.)
- ↑ [www.constitution.bt/html/archives/news/20072008.php News from Kuensel] (англ.)
Ссылки
- [archive.is/20140228135046/worldconstitutions.ru/archives/228 Текст Конституции Королевства Бутан] (рус.)
- [www.constituteproject.org/constitution/Bhutan_2008.pdf Конституция Бутана] (англ.)
|
---|
| Документы | | |
---|
| Учреждения и агентства | |
---|
| Суды | |
---|
| Демократия | |
---|
| Другое | |
---|
|
|
---|
| | | Непризнанные и частично признанные государства |
---|
| | | </div> | </table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Конституция Бутана– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
|