Скампавея

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Скампаве́я (или сконпаве́я) — военное быстроходное судно русского галерного флота в XVIII веке[1]. Название произошло от итальянских слов scampare — спасаться, исчезать и via — путь, прочь (scappare via).

Скампавея предназначалась для перевозки войск, высадки и огневой поддержки десантов, разведки и охранения при действиях в шхерах.

Длина судна составляла до 30 метров, ширина до 5,5 метров, осадка не превышала 1 метр. Скампавея приводилась в движение 12—18 парами вёсел, одной-двумя мачтами с косыми парусами.

Вооружение составляло одну-две пушки малого калибра, обычно расположенными в носовой части корабля. Могла принимать до 150 солдат для ведения абордажного боя.

Первые скампавеи были построены при Петре I на Олонецкой верфи в 1703 году и применялись до конца XVIII века.

Напишите отзыв о статье "Скампавея"



Примечания

  1. Скампавея // Советская военная энциклопедия. — Москва: Военное издательство Минобороны СССР, 1980. — Т. 7. — С. 367.

Литература

  • Марквардт К. Х. Рангоут, такелаж и паруса судов XVIII века = Bemastung und Takelung von Schiffen des 18.Jahrhunderts. — Л.: Судостроение, 1991. — С. 130-131. — ISBN 5-7355-0131-3.
  • John Bachelor & Chris Chant. Geïllustreerde zeilschepen encyclopedie. — Нидерланды: REBO productions, 206. — С. 202-203. — ISBN ISBN 90-366-1845-2.


Отрывок, характеризующий Скампавея

Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.


Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил: