Армянская секретная армия освобождения Армении
Армянская секретная армия освобождения Армении (АСАЛА) | |
арм. Հայաստանի ազատագրության հայ գաղտնի բանակ | |
Идеология: | |
---|---|
Этническая принадлежность: | |
Девиз: |
«Вооруженная борьба и правильная политическая линия — путь к Армении» и «Да здравствует революционная солидарность угнетенных народов»[1]. |
Лидеры: | |
Штаб-квартира: | |
Активна в: | |
Дата формирования: |
1975 |
Союзники: |
Подозревались в связях с палестинской группировкой Абу Нидаля, курдскими сепаратистами и Сирией[2] |
Количество членов: |
Скрывается |
Крупные акции: |
Армянская секретная армия освобождения Армении (англ. Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia (ASALA), арм. Հայաստանի Ազատագրութեան Հայ Գաղտնի Բանակ, ՀԱՀԳԲ) — армянская военизированная организация, существовавшая с 1975 года[3] до начала 1990-х[4].
В некоторых источниках называется террористической[5][6][7][8][9][10][11][12][13][14][15][16][17], в других — партизанской[18][19][20][21] или вооруженной[22] организацией. АСАЛА была включена в список террористических организаций госдепартаментом США в 1980-х, но впоследствии из списка была исключена[23].
В результате нападений и убийств АСАЛА погибло 46 и было ранено 299 человек. Заявленные цели АСАЛА были «вынудить правительство Турции публично признать свою ответственность за гибель 1,5 миллиона армян, выплатить репарации и уступить территории исторической Армении»[24]. Основной целью было восстановление исторической Армении, которая включала бы в себя территории восточной Турции и Армянской ССР[25]. Эти земли, Вильсоновскую Армению, обещал армянам в 1920 году президент США Вудро Вильсон по нератифицированному Севрскому мирному договору[26]. Группа декларировала марксистско-ленинские взгляды, главой группы был Акоп Акопян (Арутюн Тагушян), который был убит на пороге собственного дома в Афинах в 1988 году.
Содержание
Цели
Вооружённые акции мотивировались необходимостью принудить Турцию признать геноцид армянского народа в период Первой мировой войны.
В числе целей организации были:
- использование революционного насилия для прекращения «эксплуатации, репрессий и террора турецкого колониализма», а также «империализма» НАТО и сионизма[2].
- атаки на турецкие представительства и институты по всему миру, а также те страны, которые её поддерживают.
- утверждение «научного социализма» как политической доктрины воссозданного армянского государства
- превращение Армении в базу для революционной борьбы против Турции[2].
Первоначально организация предпринимала нападения на турецких дипломатов, чтобы привлечь внимание к армянской проблеме. В последующем ASALA совершила ряд операций против представителей западных стран: нападения на офисы авиакомпаний, а также нападения на официальных представителей стран, удерживавших боевиков ASALA в заключении. Отчасти этой цели удалось достичь: число публикаций о Геноциде армян в СМИ многократно возросло.
Область операций: Европа, Ближний Восток, Ливан, Турция, США, Канада, Франция, Греция, Швейцария, Испания, Австрия, Великобритания, Италия, Иран, Венгрия и т. д..
Также использовались названия: «Группа Гургена Яникяна», «Организация 3 октября», «Организация 9 июня», «Септембер Франс», «Организации Орли» и др.
История
Официально организация была сформирована в 1975 году в Бейруте ливанским армянином Акопом Акопяном, который принимал участие в деятельности палестинских вооруженных организаций в начале семидесятых. Однако до своего официального образования имели место отдельные теракты[27]:
- в 1972 году был заминирован почтовый ящик посольства Турции;
- 27 января 1973 года в Санта-Барбаре (США) в отеле «Балтимор» 78-летний Гурген Яникян, 13 выстрелами убил турецкого консула и вице-консула. Его арестовали, но потом, по причине возраста, отпустили;
- в 1974 году в Бейруте произошел взрыв турецкого посольства.
По некоторым данным, Акопян был членом Народного фронта освобождения Палестины (НФОП), и НФОП помогала финансировать армянскую группу.[28] Также предполагается, что АСАЛА спонсировалась Советским Союзом, как средство давления на Турцию, в целях уменьшения её значимости в Североатлантическом Альянсе[13].
Первой атакой АСАЛА был взрыв в офисе Всемирного совета церквей 20 января 1975 года в Бейруте, под названием «Группа заключённого Гургена Яникяна», которая через несколько месяцев сменила название на Армянскую секретную армию освобождения Армении.[29] Пострадавших не было.[28]
К 1980 году создание тренировочных лагерей в Ливане позволило построить более постоянную организационную структуру АСАЛА[15].
3 октября 1980 года, после преждевременного взрыва бомбы в женевской гостинице, впервые были арестованы члены АСАЛА — Алек Енигомшян и Сюзи Махсереджян. Через год от рака умер Акоп Тарагчян, в 1975-80 гг. выполнивший десятки взрывов в Турции. Среди наиболее известных нападений АСАЛА — 15-часовой захват турецкого консульства в Париже (24.09.1981), захват аэропорта «Эсенбога» в Анкаре (7.08.1982), взрыв на крытом рынке Стамбула (16.06.1983), взрыв турецкого отделения аэропорта «Орли» в Париже (1983), серия из 4 взрывов в Тегеране (март, 1984) и другие. Журнал «Таймс» в 1983 г. писал: «В последнее десятилетие, 36 турецких дипломатов было убито в разных странах, из них четверо — в США. Боевые группировки кажутся высокопрофессиональными: начиная с создания в 1975 году, самая известная из них — марксистская армянская АСАЛА, тренировалась на базах Организации освобождения Палестины в Бейруте»[30]. К 1981 году организация участвует по крайней мере в 40 нападениях в 11 странах мира[13].
За все время деятельности погибли более 30 членов АСАЛА, несколько десятков были арестованы. Первым был выпущен Алек Енигомшян, последним — Варужан Карапетян (в 2001 г.).
С 1980 по 1997 гг. издавался официальный орган АСАЛА — многоязычный иллюстрированный журнал «Айастан» («Армения»). Различными филиалами Армянского народного движения (АНД), поддерживающего деятельность АСАЛА, выпускались периодические издания «Кайдзер», «Ай Пайкар», «Азат Ай», «Нор Серунд» и др.
Герб АСАЛА — карта Армении по Севрскому договору с рукой, держащей автомат Калашникова. Девизы организации — «Вооруженная борьба и правильная политическая линия — путь к Армении» и «Да здравствует революционная солидарность угнетенных народов»[1].
Вторжение Израиля в Ливан в 1982 г. положило конец успешной деятельности ASALA. Организация была вынуждена частично перебраться в Сирию, значительно утратив свой боевой потенциал.
В 1983 году организация раскололась по вопросу допустимости проведения диверсий, ведущих к массовым жертвам. Непосредственным поводом к дискуссии стала операция в Парижском аэропорту «Орли», в результате которой погибло семь человек. В апреле 1983 Армянское Национальное Движение (Франция) и армянские организации Великобритании и США предприняли план сформировать в противовес ASALA Демократический Фронт. Вновь возникшая ASALA-Mouvement Révolutionnaire, ASALA-RM (руководитель Монте Мелконян, погибший во время армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе в июне 1993 г.) рассматривала «слепой» террор как вредный для дела армянского освобождения. ASALA после раскола и в дальнейшем была подвержена внутренним конфликтам, что привело к сокращению деятельности.
Последней атакой, в совершении которой подозревается АСАЛА, является взрыв бомбы в турецком посольстве в Брюсселе в 1997 году.
Группа Орли
Группа Орли, или Организация Орли, была создана в 1981 году армянской молодёжью, живущей во Франции, с целью освобождения арестованных членов армянской боевой организации ASALA. С 1981 по 1982 год провела несколько взрывов, в результате которых добилась выполнения конкретных требований. До 1987 группой было осуществлено более 10 терактов в аэропортах разных стран, приведших к тяжелым последствиям. В рядах самого АСАЛА отношение к деятельности организации было крайне противоположным, что привело к расколу в 1983 г.
Возможность возобновления боевых действий
3 апреля 2015 года АСАЛА (Армянская секретная армия освобождения Армении) распространила заявление, в котором предупреждает:
Организация турецкой стороной и, в частности, президентом Турции Эрдоганом праздничных мероприятий 24-го апреля воспринимается и как вызов для всего цивилизованного общества, и как оскорбление памяти 1.5 млн погибших армян. Представители тех государств, которые в день 100-летней годовщины Геноцида армян — 24-го Апреля 2015-го года — будут присутствовать на запланированном Эрдоганом праздновании, фактически, поощрят организатора Геноцида и политику осуществления геноцидов против народов. Мы призываем все свободомыслящее общество Турции и всех народов воспротивиться этой провокации Эрдогана. В случае, если праздник Эрдогана состоится, Армянская секретная армия освобождения Армении немедленно обсудит программу возобновления военных действий против Турции. Военный совет Армянской секретной армии освобождения Армении[31] |
Основные операции
Ниже представлен список наиболее крупномасштабных операций ASALA периода с 1970 по 1990-е года (полный список см. здесь):
Дата | Регион | Операция | Другие группировки причастные к убийству |
---|---|---|---|
|
<center>Ливан, <center>Бейрут | Взрыв штаб-квартиры Всемирного совета церквей. Мотив: помощь, оказываемая ливанским армянам в эмиграции в третьи страны. | |
<center>14 октября <center>1975 | <center>Франция, <center>Париж | Посол Турции во Франции Измаил Эрэз был убит в собственном автомобиле недалеко от посольства. При нападении был также убит шофер посла Талин Енер. Сначала ответственность на себя взяла ДжСАГ. Впоследствии некто, позвонивший в агентство Франс Пресс, заявил, что убийство — дело рук АСАЛА. | |
<center>22 октября <center>1975 | <center>Австрия, <center>Вена | Трое боевиков, ворвавшись в Турецкое посольство в Вене, убили посла Турции Туналиджила и его водителя. Боевики, которым удалось скрыться, были вооружены автоматическим оружием, выпущенным в Израиле, Великобритании и Венгрии. Ответственность за содеянное взяли на себя АСАЛА и Бойцы за справедливость в отношении к Армянскому геноциду (ДжСАГ). | <center>ДжСАГ |
<center>28 октября <center>1975 | <center>Ливан, <center>Бейрут | Ракетная бомбардировка Турецкого посольства в Бейруте повлекла за собой значительные разрушения. | |
<center>1976—1979 | <center>Турция | Многочисленные диверсионные нападения на объекты военного и экономического характера. | |
<center>16 февраля <center>1976 | <center>Ливан, <center>Бейрут | Боевиком АСАЛА был убит первый секретарь Турецкого посольства в Бейруте Октар Сирит, в то время, когда он сидел в приемной на Хамра Стрит. Боевик скрылся. | |
<center>2 июня <center>1978 | <center>Испания, <center>Мадрид | Трое армянских боевиков, вооруженные автоматическим оружием, напали на автомобиль турецкого посла (Зеки Кюнеральп), как только он покинул территорию посольства. При этом также погибли жена посла Некла Кюнеральп и посол в отставке Бешир Балс-оглу. Шофер Антонио Торрес, испанец по национальности, получил ранения и скончался во время операций в больнице. 3 июня, анонимное лицо сообщило по телефону, что ответственность за нападение берет на себя АСАЛА. Позднее то же самое признала ДжСАГ. | <center>ДжСАГ |
<center>22 августа <center>1979 | <center>Швейцария, <center>Женева | Бомба была подложена в автомобиль турецкого консула в Женеве Ниази Адали. И хотя сам он не пострадал, были повреждены две другие машины и легко ранено два прохожих швейцарца. Ответственность за взрыв взяла на себя АСАЛА. | |
<center>4 марта <center>1981 | <center>Франция, <center>Париж | Двое армянских боевиков открыли огонь по Рошату Морали (атташе по вопросам труда в Турецком посольстве в Париже), Теселли Ари (ответственное лицо по делам религии в посольстве) и Илькаю Каракошу (представителю «Анадолу Банк» в Париже) в то время, когда они выходили от Морали и садились в свои машины. Первым пуля настигла Теселли Ари. Морали и Каракош попытались спастись бегством. Морали, который хотел было спрятаться в кафе, был вытолкнут на улицу хозяином и застрелен боевиками, в то время как Каракошу удалось спастись. Боевики, которых видели многие проходящие мимо люди, скрылись. Теселли Ари, которого серьёзно ранили в самом начале нападения, скончался на следующий день в парижской больнице. Группа АСАЛА «Шаан Натали» взяла на себя ответственность за убийство. | |
<center>12 марта <center>1981 | <center>Иран, <center>Тегеран | Группа боевиков напала на турецкое посольство в Тегеране; были убиты два конвоира. Двое из боевиков были пойманы местными властями и позже казнены. | |
<center>24 сентября <center>1981 | <center>Франция, <center>Париж | Операция ВАН | |
<center>3 октября <center>1981 | <center>Швейцария, <center>Женева | В результате взрыва были разрушены здания Главпочты и Городского суда Женевы. Оказалось, что в этом суде должен был состояться судебный процесс по делу об убийстве, совершенным одним из членов АСАЛА. Ответственность за взрыв, при котором один человек получил легкие ранения, взяла на себя группа из АСАЛА «Организация 9-го июня». | |
<center>25 октября <center>1981 | <center>Италия, <center>Рим | Армянским боевиком было совершено покушение на второго секретаря Турецкого посольства в Риме Гёкберка Эргенекона. Раненый в руку Эргенекон вышел из машины и открыл ответный огонь по боевику. Боевик, будучи раненым, сумел скрыться с места происшествия. АСАЛА взяла на себя ответственность за покушение, совершенное в честь «Отряда смертников 24-го сентября», то есть в честь армянских боевиков из АСАЛА , занявших Турецкое консульство в Париже. | |
<center>5 ноября <center>1981 | <center>Франция, <center>Париж | На парижском вокзале «Гар де Лион» произошел взрыв, в результате которого один человек получил ранения; были значительно повреждены камеры хранения багажа. Впоследствии ответственность за взрыв взяла армянская организация, именующая себя «Организация Орли». | |
<center>12 ноября <center>1981 | <center>Ливан, <center>Бейрут | Одновременно взорвались бомбы перед тремя французскими учреждениями в Бейруте:
При этом никто не пострадал, был только нанесен значительный материальный ущерб. Ответственность на себя взяла «Организация Орли» (названная так в честь армянина, арестованного во Французском аэропорту Орли по обвинению в использовании фальшивых документов) и потребовали немедленного освобождения из-под стражи обвиненного в диверсиях Монте Мелконяна, армянина американского происхождения, задержанного во Франции. |
|
<center>7 августа <center>1982 | <center>Турция, <center>Анкара | Подвергся нападению Анкарский аэропорт «Эсенбога», в котором двое армянских боевиков, вооруженные пистолетом и гранатами, открыли огонь в зале ожидания, где находился отряд турецких военнослужащих. В ресторане аэропорта один из боевиков захватил более 20 заложников, а другой тем временем был схвачен полицией. В ходе перестрелки с боевиком, захватившим заложников, были убиты 9 человек (среди их один американец и гражданин ФРГ). 82 человека получили ранения. Ответственность за нападение взяла на себя АСАЛА. Боевик Зохраб Саркисян погиб. Задержанный боевик Левон Экмекджян впоследствии был привлечен к судебной ответственности, признан виновным и повешен турецкими властями. Ему посвящено стихотворение Сильвы Капутикян «Дождь идет, сынок!». | |
<center>8 августа <center>1982 | <center>Франция, <center>Париж | Французским специальным отрядом была обезврежена бомба, найденная около телефонного центра в Парижском «семнадцатом районе». Ответственность взяла на себя «Организация Орли». | |
<center>24 мая <center>1983 | <center>Бельгия, <center>Брюссель | Были осуществлены взрывы перед культурно-информационными центрами Турецкого посольства, а также турецкого бюро путешествий («Мармара») в Брюсселе. Директор агентств путешествий, итальянец по национальности, был ранен в результате взрыва. | |
<center>16 июня <center>1983 | <center>Турция, <center>Стамбул | Операция «Акоп Акопян»: Армянский боевик Мкртич Мадарян предпринял акцию на всемирно известном «крытом стамбульском рынке». Он был вооружен ручными гранатами и автоматическим оружием. В результате этой акции погибли: несколько турок и сам Мадарян, 21 человек был ранен. | |
<center>14 июля <center>1983 | <center>Бельгия, <center>Брюссель | Атташе при посольстве Турции в Брюсселе Дурсун Аксой был застрелен в своей машине. Три группы — АСАЛА, ДжСАГ и доселе неизвестная организация «Армянская Революционная Армия», взяли на себя ответственность за это убийство. | <center>ДжСАГ, <center>АРА |
<center>15 июля <center>1983 | <center>Франция, <center>Париж | У кассы турецких авиалиний в Париже в аэропорту Орли в результате взрыва погибло 8 человек. Среди них четыре француза, два турка, один американец, один швед. Кроме того, 60 человек получили ранения. Двадцатидевятилетний сирийский армянин по имени Варужан Карапетян, который является главой французского отделения АСАЛА, под давлением признал своё участие в организации взрыва, а также то, что бомба должна была быть взорвана на борту самолета. | |
<center>28 марта <center>1984 | <center>Иран, <center>Тегеран | Была предпринята серия запланированных покушений на дипломатов Турции в иранской столице Тегеране. Имели место следующие инциденты:
|
|
<center>декабрь <center>1991 | <center>Венгрия | Нападение на посла Турции в Венгрии. | |
<center>20 июня <center>1997 | <center>Бельгия | Взрыв в турецком посольстве в Брюсселе. Неизвестный человек сообщил по телефону, что атака была осуществлена «военной группой Гургена Яникяна», название, использовавшееся АСАЛА. Остается неизвестным, была ли осуществлена атака самой АСАЛА, армянами, не входящими в террористические организации, или другой террористической группой, например Курдской рабочей партией, которая могла использовать имя Яникяна для прикрытия.[32] |
Напишите отзыв о статье "Армянская секретная армия освобождения Армении"
Литература
- Ternon Y. La cause Armenienne. Paris, 1983;
- Caspard Armand. Le combat armenien. Entre terrorisme et utopie. Lausanne, 1923—1983. Lausane, 1984;
- Gunter Michael. Pursuing the just cause of their people. A study of contemporary Armenian terrorism. Westport, Connecticut, 1986.
См. также
- Теракт в армянском парламенте
- Операция «Немезис»
- Взрыв автобуса Тбилиси — Агдам
- Армянская революционная армия
- Список террористических операций АСАЛА
- Бойцы за справедливость в отношении геноцида армян
- Список террористических операций ДжСАГ
- Терроризм армянских националистов
- Новое армянское сопротивление
Примечания
- ↑ 1 2 газета «Азг» (Ереван), 20 янв., 2005
- ↑ 1 2 3 [books.google.ru/books?id=55BZmIJ9xd8C&pg=PA32 Terrorist Group Profiles. DIANE Publishing, 1989. ISBN 1-56806-864-6, 9781568068640, стр. 32]
- ↑ Hunsicker. [books.google.com/?id=K4XefrTlSygC&pg=PA431&lpg=PA431&dq=%22to+compel+the+Turkish+Government+to+acknowledge+publicly+its+alleged+responsibility+for+the+deaths+of+1.5+million+Armenians+in+1915,+pay+reparations,+and+cede+territory+for+an+Armenian+homeland%22 Understanding International Counter Terrorism]. — Universal-Publishers, 2006. — P. 431. — ISBN 1-58112-905-X.
- ↑ Roy, Olivier. Turkey Today: A European Nation? p. 170. Roy suggests that the Orly incident led to «dissension end[ing] in the settling of scores in which ASALA militants killed each other in their camp at Bekaa (Al-Biqa, Lebanon)… (It) practically disappeared. It resurfaced once again, however, to assassinate important members of the Lebanese section of the Dashnak Party (March 1985 — May 1986).»
- ↑ John E. Jessup. An encyclopedic dictionary of conflict and conflict resolution, 1945—1996. Greenwood Publishing Group, 1998. ISBN 0-313-28112-2, ISBN 978-0-313-28112-9, p. 39
- ↑ Michel Wieviorka, David Gordon White. The making of terrorism. University of Chicago Press, 1993. ISBN 0-226-89650-1, ISBN 978-0-226-89650-2, p. 256
- ↑ Bruce Hoffman. Inside terrorism. Columbia University Press, 2006. ISBN 0-231-12699-9, ISBN 978-0-231-12699-1, p. 71
- ↑ Arthur E. Gerringer. Terrorism: From One Millennium to the Next. — 2002. — С. 239. — 548 с. — ISBN 0595242863, 9780595242863.
ASALA is an ethnic terrorist organization founded in 1975 on Marxist-Leninist ideology and has generated associations with leftist and separatists groups worldwide, to include the Abu Nidal Organization and the Red Army Faction
- ↑ Rouben Paul Adalian. Historical Dictionary of Armenia. — Scarecrow Press, 2010. — С. 169. — 750 с. — ISBN 9780810874503.
Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia (ASALA). Clandestine terrorist organization.
- ↑ [books.google.ru/books/about/Terrorist_Group_Profiles.html?id=55BZmIJ9xd8C&redir_esc=y Terrorist Group Profiles]. — DIANE Publishing, 1989. — С. 32. — 131 с. — ISBN 9781568068640.
- ↑ Gérard Chaliand and Arnaud Blin. The History of Terrorism from Antiquity to Al Qaeda. — University of California Press, 2007. — С. 38. — ISBN 978-0-520-24533-4.
- ↑ Harvey W. Kushner. Encyclopedia of Terrorism. — Sage Publications, 2003. — С. 46. — ISBN 0-7619-2408-6.
- ↑ 1 2 3 Sean K. Anderson, Stephen Sloan. Historical Dictionary of Terrorism. — The Scarecrow Press, Inc., 2009. — С. 48. — ISBN 978-0-8108-5764-3, 978-0-8108-6311-8.
- ↑ Thomas de Waal. Great Catastrophe: Armenians and Turks in the Shadow of Genocide. — Oxford University Press. — С. 265.
- ↑ 1 2 Laura Dugana, Julie Y.Huang, Gary LaFree, Clark McCauley. Sudden desistance from terrorism: The Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia and the Justice Commandos of the Armenian Genocide. — Taylor & Francis, 2008. — С. 231-249.
- ↑ Bonnie Cordes, Bruce Hoffman, Brian M. Jenkins, Konrad Kellen, Sue Moran, William Sater. Trends in International Terrorism, 1982 and 1983. — RAND, 1984. — С. 5.
- ↑ Anthony Kellett, Bruce Beanlands, James Deacon. Terrorism in Canada 1960-1989. — С. 65-66. — ISBN 0-662-18303-7.
- ↑ Political dissent: an international guide to dissident, extra-parliamentary, guerrilla, and illegal political movements, by Henry W. Degenhardt, Alan John Day, Gale Research Company, 1983, p. 489
- ↑ Remembring with Vengeance, by Pico Iyer // Time magazine, № 32, 8 Aug, 1983
- ↑ The Caucasus: an introduction, by Frederik Coene, 2009—238 pages, p. 221
- ↑ The history of Turkey, by Douglas Arthur Howard — 2001—241 pages, p. 161
- ↑ Untold Histories of the Middle East, by Amy Singer, Christoph Neumann, Selcuk Somel — 2010—240 pages, p. 27
- ↑ United States Department of State. [www.hsdl.org/?view&did=481506 Patterns of Global Terrorism Report: 1989], p 57
- ↑ U.S. Department of State. Appendix B // Patterns of Global Terrorism Report - 1996.
- ↑ Terrorist Group Profiles. DIANE Publishing, 1989. p. 32
- ↑ Pitman, Paul M. Turkey: A Country Study. Washington, D.C.: The Federal Research Division of the Library of Congress, 283, 354—355
- ↑ [hayasala.net/?p=14 Армянская секретная армия освобождения Армении (ASALA)]
- ↑ 1 2 Harvey W. Kushner. Encyclopedia of terrorism. SAGE, 2002. ISBN 0-7619-2408-6, 9780761924081, стр. 47
- ↑ журнал «Спюрк» (Бейрут, на арм. яз.), № 1-12, 2005, с. 3
- ↑ Пико Иэр, Вспоминая с местью//журнал «Таймс» (США), № 32, 8 авг., 1983
- ↑ [ru.1in.am/1089292.html АСАЛА грозится действиями против Турции //Первый армянский информационный канал.]
- ↑ [se1.isn.ch/serviceengine/FileContent?serviceID=47&fileid=16E107BD-3147-B363-4448-3B55E6B348DF&lng=en Patterns of Global Terrorism: 1997. Department of State Publication 10535. Office of the Secretary of State. Office of the Coordinator for Counterterrorism]
Ссылки
- [www.oukhtararati.com Организация азатамартиков и бывших политзаключенных (АСАЛА) «Ухт Арарати»]
- [hayasala.net/?p=14 Армянская секретная армия освобождения Армении (ASALA)]
|
Отрывок, характеризующий Армянская секретная армия освобождения Армении
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.
Кутузов зачмокал губами и закачал головой, выслушав это дело.
– В печку… в огонь! И раз навсегда тебе говорю, голубчик, – сказал он, – все эти дела в огонь. Пуская косят хлеба и жгут дрова на здоровье. Я этого не приказываю и не позволяю, но и взыскивать не могу. Без этого нельзя. Дрова рубят – щепки летят. – Он взглянул еще раз на бумагу. – О, аккуратность немецкая! – проговорил он, качая головой.
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.