Кранкль, Ханс

Ханс Кранкль
Общая информация
Полное имя	Йоханн Кранкль
Родился	14 февраля 1953(1953-02-14) (71 год) Вена, Австрия
Гражданство	Австрия
Рост	182 см
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1970—1978	Рапид (Вена)	205 (160)
1971—1972	→  ВАК	26 (27)
1978—1981	Барселона	46 (34)
1980	→  Фёрст (Вена)	17 (13)
1981—1986	Рапид (Вена)	145 (107)
1986—1988	Винер ШК	60 (40)
1988	Кремс	9 (3)
1988—1989	Аустрия (Зальцбург)	2 (2)
1970—1989	Всего за карьеру	510 (386)
Национальная сборная**
1973—1985	Австрия	69 (34)
Тренерская карьера
1987—1988	Винер ШК	игр. тр.
1989—1992	Рапид (Вена)
1992—1994	Мёдлинг
1994—1995	Тироль
1996	Мёдлинг
1997	Герасдорф
1998—1999	Аустрия (Зальцбург)
2000	Фортуна Кёльн
2000—2001	Адмира Ваккер
2002—2005	Австрия
2009	ЛАСК
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Йо́ханн Кранкль (нем. Johann Krankl; род. 14 февраля 1953, Вена, Австрия), более известный как Ханс Кранкль (нем. Hans Krankl) — австрийский футболист и футбольный тренер. Выступал на позиции нападающего, считается одним из лучших футболистов в истории Австрии. Завершил карьеру игрока в 1989 году. Второй бомбардир в истории сборной Австрии (34 мяча) после Тони Польстера (44 мяча).

Достижения

Командные

• Чемпион Австрии (2): 1981/82, 1982/83
• Обладатель Кубка Австрии (4): 1976, 1983, 1984, 1985
• Обладатель Кубка Испании: 1979
• Обладатель Кубка кубков УЕФА: 1979
• Финалист Кубка кубков УЕФА: 1985

Личные

• Футболист года в Австрии (9): 1973, 1974, 1975, 1976, 1977, 1978, 1979, 1982, 1983
• Обладатель «Серебряного мяча»: 1978
• Обладатель Серебряного мяча по версии «Onze Mondial»: 1978
• Обладатель «Золотой бутсы»: 1978
• Обладатель «Серебряной бутсы»: 1974
• Лучший бомбардир австрийской Бундеслиги (4): 1974, 1977, 1978, 1983
• Лучший бомбардир испанской Примеры: 1979
• Лучший бомбардир в истории австрийской Бундеслиги: 270 голов
• Рекордсмен сборной Австрии по количеству голов в одном матче: 6 голов
• Рекордсмен чемпионата Австрии по количеству голов в одном сезоне: 41 гол
• Рекордсмен чемпионата Австрии по количеству голов в одном матче: 7 голов

Статистика выступлений

Обзор карьеры

Обзор карьеры

Команда	Период	Официальные матчи		Неофициальные матчи		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Рапид (Вена)	1970—1978 1981—1986	449	336	147+	244+	596+	580+
ВАК	1971—1972	27	27	?	?	27+	27+
Барселона	1978—1981	61	44	27+	18+	88+	62+
Фёрст (Вена)	1979—1980	17	13	?	?	17+	13+
Винер ШК	1986—1988	68+	48	2+	1+	70+	49+
Кремс	1988	11	3	?	?	11+	3+
Аустрия (Зальцбург)	1988—1989	16	10	1+	?	17+	10+
Австрия	1973—1985	69	34	9	6	78	40
Прочие	1981—2002	-	-	3	2	3	2
Всего за карьеру		718+	515	189+	271+	907+	786+

Клубная карьера

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубки		Еврокубки		Прочие		Итого		Товарищеские матчи		Всего
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Рапид (Вена)	1970/71	4	0	2	0	0	0	0	0	6	0	3	1	9	1
	1971/72	0	0	0	0	0	0	0	0	0	0	0	0	0	0
	1972/73	30	14	8	6	4	1	0	0	42	21	12+	26+	54+	47+
	1973/74	32	36	6	5	4	1	0	0	42	42	21+	56+	63+	98+
	1974/75	33	17	3	0	4	1	0	0	40	18	12+	32+	52+	50+
	1975/76	35	20	6	6	2	1	0	0	43	27	14	16	57	43
	1976/77	35	32	1	2	2	1	0	0	38	35	9	9	47	44
	1977/78	36	41	3	1	2	0	0	0	41	42	7	9	48	51
	Итого	205	160	29	20	18	5	0	0	252	185	78+	149+	330+	334+
→ ВАК	1971/72	26	27	1	0	-	-	0	0	27	27	?	?	?	?
	Итого	26	27	1	0	0	0	0	0	27	27	?	?	27+	27+
Барселона	1978/79	30	29	2	1	9	5	0	0	41	35	10	10	51	45
	1979/80	9	2	0	0	3	4	0	0	12	6	7	0	19	6
	1980/81	7	3	0	0	1	0	0	0	8	3	10+	8+	18+	11+
	Итого	46	34	2	1	13	9	0	0	61	44	27+	18+	88+	62+
→ Фёрст (Вена)	1979/80	17	13	0	0	0	0	0	0	17	13	?	?	?	?
	Итого	17	13	0	0	0	0	0	0	17	13	?	?	17+	13+
Рапид (Вена)	1980/81	18	16	1	0	0	0	0	0	19	16	9+	13+	28+	29+
	1981/82	32	19	2	1	6	3	0	0	40	23	11+	8	51+	31
	1982/83	26	23	7	9	4	4	0	0	37	36	15+	29	52+	65
	1983/84	27	17	7	8	6	1	0	0	40	26	10+	15+	50+	41+
	1984/85	25	14	7	12	8	4	0	0	40	30	19	25	59	55
	1985/86	17	18	1	1	3	1	0	0	21	20	5+	5	26+	25
	Итого	145	107	25	31	27	13	0	0	197	151	69+	95+	266+	246+
Всего за «Рапид»		350	267	54	51	45	18	0	0	449	336	147+	244+	596+	580+
Винер ШК	1985/86	0	0	0	0	-	-	4+	7	4+	7	?	?	?	?
	1986/87	27	20	1	0	0	0	0	0	28	20	2+	1+	30+	21+
	1987/88	33	20	3	1	0	0	0	0	36	21	?	?	?	?
	Итого	60	40	4	1	0	0	4+	7	68+	48	2+	1+	70+	49+
Кремс	1988/89	9	3	1	0	0	0	1	0	11	3	?	?	?	?
	Итого	9	3	1	0	0	0	1	0	11	3	?	?	11+	3+
Аустрия (Зальцбург)	1988/89	2	2	2	0	-	-	12	8	16	10	1+	?	17+	10+
	Итого	2	2	2	0	0	0	12	8	16	10	1+	?	17+	10+
Всего за карьеру		510	386	64	53	58	27	17+	15	649+	481	177+	263+	826+	744+

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=20197 Профиль футболиста на National Football Teams]  (англ.)
• [www.bdfutbol.com/en/j/j3935.html Профиль футболиста на BDFutbol]  (англ.)

</div> </div>

Отрывок, характеризующий Кранкль, Ханс

Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.