Мекка
| Город
Мекка
مكة
|
Ме́кка (араб. ُمَكَّة Макка, также مكة المكرمة - Макка аль-Мукаррама — Благородная Мекка) — город в западной Саудовской Аравии, около 100 км от Красного моря. Является центром паломничества для мусульман (см. Хадж). Немусульманам в Мекку въезд запрещён.
Мекка — священный город мусульман. В 630 году, усилив свою позицию, мусульмане мединской общины во главе с пророком Мухаммедом вошли в Мекку, город сдался без боя, жители приняли ислам. Мекка с Каабой была превращена в религиозный центр, и мусульмане стали молиться лицом в сторону Мекки, где бы они ни находились.
В центре Мекки находится главная и крупнейшая в мире мечеть Аль-Харам (Заповедная, Великая), во внутреннем дворе которой располагается главная святыня ислама — Кааба.
К 2011 году в Мекке сооружён самый массивный в мире комплекс башен-небоскрёбов Абрадж аль-Бейт; его самое высокое здание — Королевская башня — является третьим по высоте зданием в мире и имеет самые большие и высотные в мире часы.
13 ноября 2010 года открыт надземный метрополитен Мекки — первый в стране, обеспечивает высокопровозные перемещения по городу и к местам ритуальных обрядов паломников хаджа (долины Муздалифа и Мина, гора Арафат).
В долине рядом с Меккой устроен крупнейший в мире палаточный городок паломников Мина.
В Мекке в периоды наибольшей численности паломников нередко происходят давка, пожары и прочие инциденты с ранеными и погибшими. Так, в 1990 году в пешеходном тоннеле между Меккой и Миной погибло около 1,5 тысяч паломников.
Содержание
География
Мекка находится на высоте 227 метров над уровнем моря, и приблизительно в 80 километрах от побережья Красного моря[1]. Центральная Мекка находится в коридоре между гор, который часто называют «впадиной Мекки». Область содержит долину Аль Таниим, долину Бакка и долину Абкар[2][3]. Это горное расположение определило стратегию современного расширения города. Центр города находится в районе Масджид аль-Харам, который располагается ниже, чем большая часть города. Территория вокруг мечети составляет старый город. Основные проспекты Аль-Мудаах и Суг аль-Лайл к северу от мечети, и Ас-Суг Ассагир к югу. Пространство вокруг Большой Мечети в центре города было перепланировано, кварталы с сотнями домов были заменены широкими проспектами и городскими площадями. Традиционные дома построены из местных пород и, как правило, имеют два или три этажа. Общая площадь Мекки составляет более 1200 км²[4].
В древности в Мекке были некоторые основные источники воды, такие колодцы, как Замзам, вода в которых была солоноватой. Был также родник Айн Зубайда. Источниками этого родника являются горы Джабаль Саад и Джабаль Кабкаб, лежащие в нескольких километрах к востоку от Джебаль Арафа в 20 км на юго-восток от Мекки. Вода была проведена с помощью подземных каналов. Третьим источником была дождевая вода, которую собирали в небольшие водоемы и цистерны. Несмотря на скудность осадков, угроза наводнения существовала с древнейших времён. По словам Аль-Курди, имело место 89 исторических наводнений до 1965 года, в том числе несколько в Саудовский период. В прошлом веке одно из сильных наводнений произошло в 1942 году. После этого в Мекке были построены дамбы.[3]
Демография
Динамика численности населения города:
| Год | 1965 | 1979 | 2003 | 2007 |
| Население (тыс. чел.) | 185 | 367 | 1541,8 | 1700,0 |
Климат
Климат Мекки — тропический пустынный. Мекка является одним из самых жарких городов мира. Абсолютный минимум +10 °C, абсолютный максимум +51,4 °C. Среднегодовая температура в городе +30,7 °C (для сравнения, Даллол, который считается самым жарким населённым пунктом мира, имеет среднегодовую температуру ≈34 °C). Редкие осадки выпадают в период с октября по апрель с пиком в декабре-январе, когда город иногда достигают редкие циклоны с Средиземного моря. В остальные месяцы осадки практически невозможны.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
История
Древняя история
Исламская традиция приписывает основание Мекки потомкам Исмаила. Греческий историк Диодор Сицилийский писал в I веке до н. э. в труде «Греческая мифология (Историческая библиотека)» [5]об изолированной области на Аравийском полуострове, где находился священный храм, «священный и почитаемый всеми арабами»[6]. Мусульмане отождествляют этот храм с Каабой. Клавдий Птолемей скорее всего упоминал город как «Макораба», однако этот факт является спорным[7].
Примерно с V века Кааба была центром культа арабских языческих племён. Главным богом арабского пантеона был Хубал, которому поклонялось правящее в Мекке племя Курайшитов[8][9]. Этот культ просуществовал до принятия арабами ислама в VII веке.
Курайшиты были опытными купцами и торговцами. В VI веке они начали торговать специями, так как войны на море заставляли купцов искать сухопутные маршруты. Византия до этого контролировала Красное море, но пиратство в этот период усилилось. Другой путь через Персидский залив и реки Тигр и Евфрат был также небезопасен. В этот период Мекка превзошла по популярности такие торговые города, как Петра и Пальмира[2][10]. В 575 году Сасанидская империя защитила город от вторжения Аксумского царства во главе с христианским лидером Абраха. Племена южной Аравии попросили персидского царя Хосрова I о помощи, и он привёл в Мекку армию и флот. Персидское вторжение предотвратило распространение христианства в Аравии и в Мекке, когда исламскому пророку Мухаммеду было 6 лет[11].
Мекка была объектом паломничества задолго до появления ислама, паломники-язычники приходили к своему храму и пили из источника Замзам[12].
Завоевание Мекки Мухаммедом
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
Средние века и последующая история
Мекка никогда не была мусульманской столицей, но мусульманские правители заботились о её благополучии. Во время правления Умара ибн аль-Хаттаба (634-44 года) и Усмана ибн Аффана (644-56 года) угроза наводнений заставила халифов пригласить христианских инженеров для строительства плотин в низко расположенных кварталах и дамб для защиты территории вокруг Каабы[2].
Переселение Мухаммеда в Медину снизило важность Мекки, фокус сместился ещё сильнее, когда Али, четвёртый халиф, выбрал своей столицей Эль-Куфа. Халифат Омейядов перенёс столицу в Дамаск, а Аббасидский халифат в Багдад, который оставался центром Исламской империи около 500 лет. Абдулла ибн аз-Зубайр захватил Мекку во время Второй Исламской гражданской войны. Город дважды осаждался Омейядами, в 683 и 692 году. После этого некоторое время город не участвовал в политических событиях, управляясь Хашимитами.
В 930 году Мекка была захвачена и разграблена Карматами, миленаристской исмаилистской мусульманской сектой во главе с Абу-Тахир Аль-Джанаби[13] Пандемия Чёрной смерти поразила Мекку в 1349 году.[14].
В 1517 году шериф Баркат бин Мухаммед, признал владычество Османской империи, но сохранил значительную долю независимости[15].
В 1803 году город был захвачен Дирийским эмиратом[16], который удерживал Мекку до 1813 года. Это был удар по престижу Османской империи, владевшей городом с 1517 года. Османская империя поставила задачу вернуть Мекку под своё владычество Хедиву Египта Мухаммеду Али, что он и сделал в 1813 году.
В 1818 году салафиты вновь победили, но часть клана Аль Сауда спаслась, они создали Недждский эмират, который просуществовал до 1891.
Мекка регулярно подвергалась эпидемиям холеры[17]. 27 эпидемий было зафиксировано во время паломничеств с 1831 по 1930 год. Более 20 000 паломников умерло от холеры в Хадж 1907-08 года[18].
Восстание шерифа Мекки
Во время Первой Мировой войны Османская империя воевала против Британской империи и её союзников на стороне Германии. Она успешно отбила нападение на Стамбул во время Дарданелльской операции и на Багдад во время Осады Эль-Кута. Британский агент Томас Лоуренс сговорился с османским правителем Хусейном бен Али, шерифом Мекки. Хусейн бен Али восстал против Османской империи, и Мекка стала первым городом, захваченным его войсками в битве за Мекку. Восстание шерифа стало поворотным моментом на восточном фронте. Шериф Хусейн провозгласил новое государство, королевство Хиджаз, и объявил Мекку столицей королевства.
Саудовская Аравия
В 1924 году состоялась битва за Мекку, Абдул-Азиз ибн Сауд воевал против Хусейна бен Али, шерифа Мекки и короля Королевства Хиджаз. Ибн Сауд захватил Мекку, прервав тем самым 700-летнее правление Хашимитов, а Хусейн бен Али бежал в Джидду. 10 января 1926 года Абдул-Азиз ибн Сауд был провозглашён королём Хиджаза, было образовано королевство Неджд и Хиджаз[19]. 23 сентября 1932 года Неджд и Хиджаз были объединены в одно государство, названное Саудовской Аравией.
Во время Саудовского правления были разрушены многие исторические здания старого города. Официальная версия ислама в Саудовской Аравии, ваххабизм, отрицательно относится к почитанию исторических и религиозных памятников из-за боязни идолопоклонства. В результате с 1985 года было разрушено около 95 % исторических зданий, в том числе тысячелетней давности[20][21].
Среди прочего были разрушены пять из семи мечетей, построенных ещё дочерью Мухаммеда и его сподвижниками[22].
Был разрушен дом Хадиджи, жены Мухаммада, дом Абу Бакра, дом Али-Ораида, внука Мухаммада и другие здания[23].
По официальной версии здания разрушались для создания инфраструктуры приёма паломников на Хадж, однако, когда дом Али-Ораида был обнаружен, Король Фахд собственноручно распорядился сравнять здание с землёй, чтобы оно не стало объектом паломничества[21].
Экономика
Экономика Мекки сильно зависит от ежегодного паломничества. Доходы от хаджа фактически питают не только экономику Мекки, но и в большой степени экономику всего Аравийского полуострова. Раньше паломники облагались налогом. Налоги были особенно высокими во время Великой Депрессии, налоги просуществовали до 1972 года. Доходы от паломничества включают также обслуживание паломников. Доходы авиакомпании Saudi Arabian Airlines на 12 % состоят из доходов от паломничества. Доход приносит также наземный транспорт для паломников, а также предоставление им гостиниц и другого жилья.[3]
Доход города составляет более 100 млн долларов, тогда как Саудовское правительство тратит около 50 млн на услуги для Хаджа. В городе существуют промышленные предприятия, но Мекка уже не играет важной роли в Саудовской экономике, основанной в большей мере на экспорте нефти[24]. В Мекке производят текстиль, мебель и посуду. Большую часть экономики составляет сфера услуг.
Тем не менее, экономика Мекки довольно разнообразна. Предприятия города включают производство гофрированного железа, медные кузницы, столярные мастерские, обивочные мастерские, маслодавильни, предприятия по производству сладостей, мельницы, пекарни, птицефабрики, импорт мороженых продуктов, фотоателье, конторы, предприятия по производству льда, фабрики прохладительных напитков, парикмахерские, книжные магазины, туристические агентства и банки[3].
В 20 и 21 веке город значительно вырос, так как с ростом доступности авиаперевозок количество паломников, участвующих в Хадже, сильно увеличилось. Тысячи Саудовцев заняты круглый год в отелях и магазинах по обслуживанию паломников, эти работники в свою очередь увеличивают потребность в жилье и услугах. Сегодня Мекка окружена автострадами, построены торговые центры и небоскрёбы[25].
Правительство
Мекка управляется муниципалитетом Мекки, советом из 14 избираемых на местах членов, во главе с мэром, который именуется Аль-Амин и назначается Саудовским правительством. Нынешним мэром является Усама аль-Бар[26].
Мекка является столицей административного округа (провинции) Мекка. С 16 мая 2007 губернатором административного округа (провинции) является принц Халид аль-Файсал Аль Сауд[27].
Культура
Благодаря большому числу паломников, некоторые из которых остаются в Мекке навсегда, город стал одним из самых разноликих городов Мусульманского мира. По контрасту с остальной Саудовской Аравией, в особенности с Недждом, Мекка стала, как пишет The New York Times, «удивительным оазисом» свободной мысли и обсуждений, а также «нежелательного либерализма», так как «жители Мекки чувствуют себя оплотом против ползучего экстремизма, превалирующего во многих исламских спорах»[28].
Осман Нури-паша, вали (наместник) Османской империи привёз в Мекку первый печатный станок в 1885 году. Во время Хашимитского периода на нём печаталась официальная городская газета аль-Кибла. Саудовское правительство начало печатать на нём новую газету, Умм аль-Кура. Позже печатное оборудование было привезено в город из других регионов Ближнего востока[3].
Сегодня в городе существует собственная газета, Аль Наква (Форум). Другие Саудовские и международные газеты также распространяются в Мекке, Саудовская газета, Аль Мадина, Оказ и Аль-Билад.
В городе работают сотни кабельных, спутниковых и других телевизионных каналов.
В патриархальной Мекке главными видами спорта были импровизированная борьба и состязания в беге[3]. Сегодня самым популярным видом спорта является футбол, в городе располагаются самый старый в Саудовской Аравии футбольный клуб Аль-Вахда, основанный в 1945 году. Стадион короля Абдул Азиза, самый большой в Мекке, вмещает 38 000 зрителей[29].
Паломничество
Паломничество в Мекку каждый год совершают миллионы мусульман. Есть два вида паломничества, Хадж и Умра.
Хадж проходит ежегодно в Мекке и близлежащих городах. Во время Хаджа несколько миллионов человек разных национальностей молятся вместе. Каждый взрослый здоровый мусульманин, имеющий физические и материальные возможности посетить Мекку и обеспечить существование своим близким на время путешествия, должен совершить Хадж как минимум один раз в жизни.
Умра, в отличие от Хаджа, не является обязательной, но рекомендуется в Коране[30].
Захват мечети Аль-Харам в ноябре 1979 года
20 ноября 1979 года мечеть Аль-Харам вместе с 6000 находившимися в тот момент людьми была захвачена группой боевиков из 500 человек. Главарь группы ал-Утайби требовал, чтобы нефть не продавалась Соединенным Штатам, а государственное изобилие не растрачивалось, и потребовал низложить династию Саудитов. Первая попытка штурма мечети была отбита, вторая попытка началась 22 ноября: была предпринята атака на ворота мечети — но без успеха. Затем была предпринята третья атака, на этот раз силами 3000 солдат при поддержке 12 бронетранспортеров и пяти вертолетов. Но террористы из ракетных установок уничтожили 3 БТР и сбили вертолет. Тогда король обратился к Франции за помощью. Это было единственное исключение для лиц другого вероисповедания. 4 декабря французский спецназ штурмовал мечеть, погибло 200 боевиков и 250 заложников.
Запрет на посещение Мекки немусульманами
Находиться в городе немусульманам строго запрещено законодательством Саудовской Аравии[31]. Однако в истории были некоторые исключения. Первым известным немусульманином, посетившим Мекку, считается итальянский путешественник из Болоньи Людовико де Вертема (итал. Ludovico de Verthema), побывавший в Мекке в 1503 году. Одним из самых знаменитых немусульман, посетивших Мекку, является сэр Ричард Фрэнсис Бёртон, совершивший хадж из Афганистана под вымышленным именем в середине XIX века. Также немусульманами (в основном) были французские спецназовцы, которые по просьбе правительства Саудовской Аравии в 1979-м году освобождали захваченную террористами мечеть с заложниками.
Напишите отзыв о статье "Мекка"
Примечания
- ↑ Islamic World, p. 13
- ↑ 1 2 3 «Makka — The pre-Islamic and early Islamic periods», Encyclopaedia of Islam
- ↑ 1 2 3 4 5 6 «Makka — The Modern City», Encyclopaedia of Islam
- ↑ [www.holymakkah.gov.sa/ Mecca Municipality]. Holymakkah.gov.sa. Проверено 6 апреля 2010. [www.webcitation.org/6GCr6Rm8q Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ Диодор Сицилийский. Греческая мифология (Историческая библиотека). М., Лабиринт, 2000. (Серия «Античное наследие»).
- ↑ Translated by C H Oldfather, Diodorus Of Sicily, Volume II, William Heinemann Ltd., London & Harvard University Press, Cambridge, Massachusetts, MCMXXXV, p. 217.
- ↑ Crone, Patricia. Meccan Trade and the Rise of Islam. — Princeton University Press, 1987. — P. 134–135. — ISBN 1593331029.
- ↑ Hawting, G. R. (1980). «The Disappearance and Rediscovery of Zamzam and the 'Well of the Ka'ba'». Bulletin of the School of Oriental and African Studies, University of London 43 (1): 44–54 (44).
- ↑ Islamic World, p. 20
- ↑ Lapidus, p. 14
- ↑ Bauer, S. Wise. [books.google.com/books?id=1u2oP2RihIgC&pg=PA243 The history of the medieval world: from the conversion of Constantine to the First Crusade]. — W. W. Norton & Company, 2010. — P. 243. — ISBN 978-0-393-05975-5.
- ↑ Lapidus, pp. 16-17
- ↑ [www.infoplease.com/ce6/world/A0832430.html Mecca]. Infoplease.com. Проверено 6 апреля 2010. [www.webcitation.org/6GCrFWR3f Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [www.ucalgary.ca/applied_history/tutor/islam/mongols/blackDeath.html The Islamic World to 1600: The Mongol Invasions (The Black Death)]. Ucalgary.ca. Проверено 6 апреля 2010. [www.webcitation.org/6GCrG70fj Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [www.1911encyclopedia.org/Mecca Mecca – LoveToKnow 1911]. 1911encyclopedia.org (12 апреля 2007). Проверено 6 апреля 2010. [www.webcitation.org/6GCrGdzDU Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ «[countrystudies.us/saudi-arabia/7.htm The Saud Family and Wahhabi Islam]». Library of Congress Country Studies.
- ↑ [www.ph.ucla.edu/epi/snow/pancholera2.html Asiatic Cholera Pandemic of 1826-37 ]. UCLA School of Public Health.
- ↑ [www.britannica.com/EBchecked/topic/114078/cholera/253250/Seven-pandemics#ref=ref886683 Cholera (pathology)]. Britannica Online Encyclopedia.
- ↑ [ua.referats.net.ua/view/2967 Саудівська Аравія / Реферати по географії — завантажити реферат, банк рефератів, реферати] (укр.)
- ↑ Taylor, Jerome. [www.independent.co.uk/news/world/middle-east/mecca-for-the-rich-islams-holiest-site-turning-into-vegas-2360114.html Mecca for the rich: Islam's holiest site 'turning into Vegas'], The Independent (24 сентября 2011).
- ↑ 1 2 [www.independent.co.uk/news/world/middle-east/the-destruction-of-mecca-saudi-hardliners-are-wiping-out-their-own-heritage-501647.html 'The destruction of Mecca: Saudi hardliners are wiping out their own heritage'], The Independent, 6 August 2005, retrieved 17 Jan. 2011
- ↑ [theamericanmuslim.org/tam.php/features/articles/saudi_destruction_of_muslim_historical_sites/ Destruction of Islamic Architectural Heritage in Saudi Arabia: A Wake-up Call], The American Muslim, retrieved 17 Jan. 2011
- ↑ [www.independent.co.uk/news/world/middle-east/shame-of-the-house-of-saud-shadows-over-mecca-474736.html ‘Shame of the House of Saud: Shadows over Mecca’], The Independent, 19 April 2006
- ↑ Mecca. World Book Encyclopedia. 2003 edition. Volume M. p. 353
- ↑ Howden, Daniel. [news.independent.co.uk/world/middle_east/article358577.ece Shame of the House of Saud: Shadows over Mecca], London: The Independent (UK) (19 апреля 2006). Проверено 3 мая 2007.
- ↑ [www.bloomberg.com/news/2012-09-23/mecca-seeks-to-lead-saudi-arabia-s-solar-energy-expansion.html Mecca Seeks to Lead Saudi Arabia’s Solar Energy Expansion], Bloomberg, Bloomberg (22 September 2012). Проверено 20 января 2013.
- ↑ [www.spa.gov.sa/English/details.php?id=450421 Prince Khalid Al Faisal appointed as governor of Makkah region]. Saudi Press Agency (16 May 2007). Проверено 1 января 2008. [www.webcitation.org/6GCrH9Zhf Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ Fattah, Hassan M. [www.nytimes.com/2005/01/20/international/middleeast/20mecca.html Islamic Pilgrims Bring Cosmopolitan Air to Unlikely City], New York Times (2005-01-20).
- ↑ [www.fussballtempel.net/afc/listeafc.html Asian Football Stadiums] — Stadium King Abdul Aziz
- ↑ [islamonline.com/news/articles/21/What_is_Umrah_.html What is Umrah?], islamonline.com (5 декабря 2007).
- ↑ [www.islamnews.ru/news-138376.html Глава ЦРУ тайно принял ислам, утверждает агент ФБР] islamnews.ru 13 февраля 2013 года
Литература
- Густерин П. В. Города Арабского Востока. — М.: Восток—Запад, 2007. — 352 с. — (Энциклопедический справочник). — 2000 экз. — ISBN 978-5-478-00729-4.
- При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
Ссылки
- Густерин П. [islam-info.ru/raznoe/1586-mekka.html МЕККА]
- [www.kaaba.ru/ Кааба — Мекка]
- [www.youtube.com/makkahlive MakkahLive’s Channel on YouTube] — прямая трансляция из Мекки
- [www.bbc.co.uk/russian/multimedia/2011/11/111121_mecca_changes.shtml Мекка: священный город похож на Манхэттен?] (репортаж Би-би-си)
| ||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Мекка
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.Князь Андрей лежал высоко на трех подушках. Бледное лицо его было покойно, глаза закрыты, и видно было, как он ровно дышал.
– Ах, Наташа! – вдруг почти вскрикнула Соня, хватаясь за руку своей кузины и отступая от двери.
– Что? что? – спросила Наташа.
– Это то, то, вот… – сказала Соня с бледным лицом и дрожащими губами.
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.
– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.
– Да, да, именно розовым, – сказала Наташа, которая тоже теперь, казалось, помнила, что было сказано розовым, и в этом самом видела главную необычайность и таинственность предсказания.
– Но что же это значит? – задумчиво сказала Наташа.
– Ах, я не знаю, как все это необычайно! – сказала Соня, хватаясь за голову.
Через несколько минут князь Андрей позвонил, и Наташа вошла к нему; а Соня, испытывая редко испытанное ею волнение и умиление, осталась у окна, обдумывая всю необычайность случившегося.
В этот день был случай отправить письма в армию, и графиня писала письмо сыну.
– Соня, – сказала графиня, поднимая голову от письма, когда племянница проходила мимо нее. – Соня, ты не напишешь Николеньке? – сказала графиня тихим, дрогнувшим голосом, и во взгляде ее усталых, смотревших через очки глаз Соня прочла все, что разумела графиня этими словами. В этом взгляде выражались и мольба, и страх отказа, и стыд за то, что надо было просить, и готовность на непримиримую ненависть в случае отказа.
Соня подошла к графине и, став на колени, поцеловала ее руку.
– Я напишу, maman, – сказала она.
Соня была размягчена, взволнована и умилена всем тем, что происходило в этот день, в особенности тем таинственным совершением гаданья, которое она сейчас видела. Теперь, когда она знала, что по случаю возобновления отношений Наташи с князем Андреем Николай не мог жениться на княжне Марье, она с радостью почувствовала возвращение того настроения самопожертвования, в котором она любила и привыкла жить. И со слезами на глазах и с радостью сознания совершения великодушного поступка она, несколько раз прерываясь от слез, которые отуманивали ее бархатные черные глаза, написала то трогательное письмо, получение которого так поразило Николая.
На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
Все русские, содержавшиеся с Пьером, были люди самого низкого звания. И все они, узнав в Пьере барина, чуждались его, тем более что он говорил по французски. Пьер с грустью слышал над собою насмешки.
На другой день вечером Пьер узнал, что все эти содержащиеся (и, вероятно, он в том же числе) должны были быть судимы за поджигательство. На третий день Пьера водили с другими в какой то дом, где сидели французский генерал с белыми усами, два полковника и другие французы с шарфами на руках. Пьеру, наравне с другими, делали с той, мнимо превышающею человеческие слабости, точностью и определительностью, с которой обыкновенно обращаются с подсудимыми, вопросы о том, кто он? где он был? с какою целью? и т. п.
Вопросы эти, оставляя в стороне сущность жизненного дела и исключая возможность раскрытия этой сущности, как и все вопросы, делаемые на судах, имели целью только подставление того желобка, по которому судящие желали, чтобы потекли ответы подсудимого и привели его к желаемой цели, то есть к обвинению. Как только он начинал говорить что нибудь такое, что не удовлетворяло цели обвинения, так принимали желобок, и вода могла течь куда ей угодно. Кроме того, Пьер испытал то же, что во всех судах испытывает подсудимый: недоумение, для чего делали ему все эти вопросы. Ему чувствовалось, что только из снисходительности или как бы из учтивости употреблялась эта уловка подставляемого желобка. Он знал, что находился во власти этих людей, что только власть привела его сюда, что только власть давала им право требовать ответы на вопросы, что единственная цель этого собрания состояла в том, чтоб обвинить его. И поэтому, так как была власть и было желание обвинить, то не нужно было и уловки вопросов и суда. Очевидно было, что все ответы должны были привести к виновности. На вопрос, что он делал, когда его взяли, Пьер отвечал с некоторою трагичностью, что он нес к родителям ребенка, qu'il avait sauve des flammes [которого он спас из пламени]. – Для чего он дрался с мародером? Пьер отвечал, что он защищал женщину, что защита оскорбляемой женщины есть обязанность каждого человека, что… Его остановили: это не шло к делу. Для чего он был на дворе загоревшегося дома, на котором его видели свидетели? Он отвечал, что шел посмотреть, что делалось в Москве. Его опять остановили: у него не спрашивали, куда он шел, а для чего он находился подле пожара? Кто он? повторили ему первый вопрос, на который он сказал, что не хочет отвечать. Опять он отвечал, что не может сказать этого.
– Запишите, это нехорошо. Очень нехорошо, – строго сказал ему генерал с белыми усами и красным, румяным лицом.
На четвертый день пожары начались на Зубовском валу.
Пьера с тринадцатью другими отвели на Крымский Брод, в каретный сарай купеческого дома. Проходя по улицам, Пьер задыхался от дыма, который, казалось, стоял над всем городом. С разных сторон виднелись пожары. Пьер тогда еще не понимал значения сожженной Москвы и с ужасом смотрел на эти пожары.
В каретном сарае одного дома у Крымского Брода Пьер пробыл еще четыре дня и во время этих дней из разговора французских солдат узнал, что все содержащиеся здесь ожидали с каждым днем решения маршала. Какого маршала, Пьер не мог узнать от солдат. Для солдата, очевидно, маршал представлялся высшим и несколько таинственным звеном власти.
Эти первые дни, до 8 го сентября, – дня, в который пленных повели на вторичный допрос, были самые тяжелые для Пьера.
Х
8 го сентября в сарай к пленным вошел очень важный офицер, судя по почтительности, с которой с ним обращались караульные. Офицер этот, вероятно, штабный, с списком в руках, сделал перекличку всем русским, назвав Пьера: celui qui n'avoue pas son nom [тот, который не говорит своего имени]. И, равнодушно и лениво оглядев всех пленных, он приказал караульному офицеру прилично одеть и прибрать их, прежде чем вести к маршалу. Через час прибыла рота солдат, и Пьера с другими тринадцатью повели на Девичье поле. День был ясный, солнечный после дождя, и воздух был необыкновенно чист. Дым не стлался низом, как в тот день, когда Пьера вывели из гауптвахты Зубовского вала; дым поднимался столбами в чистом воздухе. Огня пожаров нигде не было видно, но со всех сторон поднимались столбы дыма, и вся Москва, все, что только мог видеть Пьер, было одно пожарище. Со всех сторон виднелись пустыри с печами и трубами и изредка обгорелые стены каменных домов. Пьер приглядывался к пожарищам и не узнавал знакомых кварталов города. Кое где виднелись уцелевшие церкви. Кремль, неразрушенный, белел издалека с своими башнями и Иваном Великим. Вблизи весело блестел купол Ново Девичьего монастыря, и особенно звонко слышался оттуда благовест. Благовест этот напомнил Пьеру, что было воскресенье и праздник рождества богородицы. Но казалось, некому было праздновать этот праздник: везде было разоренье пожарища, и из русского народа встречались только изредка оборванные, испуганные люди, которые прятались при виде французов.
Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
