Эйфлер, Эрна

Эрна Эйфлер
Erna Eifler
Дата рождения:	31 августа 1908(1908-08-31)
Место рождения:	Берлин, Германия
Дата смерти:	8 апреля 1944(1944-04-08) (35 лет)
Место смерти:	концентрационный лагерь Равенсбрюк, провинция Бранденбург, Великогерманская империя

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Эрна, Эйфлер (нем. Erna Eifler; 31 августа 1908, Берлин — 8 апреля 1944, Равенсбрюк) — участница немецкого Сопротивления.

Биография

Эрна была третьим ребёнком в семье из пяти детей. В 1914—1922 годах посещала 49 народную школу, затем училась в промышленном училище при фирме Унтерберг и Хельмле. После смерти родителей вынуждена прервать обучение, чтобы заниматься воспитанием сестер. В эти годы работала стенографисткой в различных фирмах.

В 1927 году вступила в Германский коммунистический союз молодежи. С 1928 по январь 1930 года работала стенографисткой в советском торговом представительстве в Берлине, а до января 1931 года — в объединении «Металлоимпорт» в Москве.

После возвращения в 1931 году в Германию вступила в Коммунистическую партию Германии и стала работать в её нелегальном Военном аппарате, собирала информацию о химических предприятиях. Покинула Берлин в феврале 1935 г. после ареста, заключения и освобождения её влиятельными лицами, была направлена в Москву, где с 1936 года работала в Разведывательном управлении Красной Армии.

С конца 1936 года по август 1938 года вместе со своим бывшим руководителем по Военному аппарату КПГ Вальтером Каро находилась в Китае. Затем снова выехала в СССР. Получила специальность радиотехника и специалиста по передатчикам, обучаясь на курсах Красной Армии на станции Сходня близ Москвы.

В августе 1939 года Эйфлер была направлена в Голландию, но после начала войны досрочно вернулась в СССР, вновь оказавшись на Сходне. Готовилась для отправки в фашистскую Германию.

До августа 1941 г. училась на курсах парашютистов в Петровске, с октября 1941 по январь 1942 обучалась радиоделу близ Куйбышева, затем снова оказалась в Москве.

В ночь с 16 на 17 мая была выброшена с парашютом близ г. Алленштайна вместе с Вилли Бернер, Эрвин Панндорф и Вильгельмом Феллендорфом. Приблизительно через десять дней прибыла в Берлин.

Установила контакт с Ильзой Штёбе, а также предпринимала поиски безопасной и надежной квартиры в Берлине.

Установила контакты с Эмилем Хюбнером, Кларой Шаббель.

В июле вместе со своим коллегой направилась через Харбург в Гамбург, где жила у матери Феллендорфа и у Марии Присс.

После проверки её личности с ней установила связь группа сопротивления Роберта Абшагена и Бернарда Бестлайна. Последним удостоверил её личность Вильгельм Гуддорф в Берлине, причём Гуддорф информировал о ней Харнака. Тесная связь между ними более не налаживалась, вследствие ареста одного из участников сопротивления.

Эйфлер было арестована 15 октября 1942 г. около 16 часов вместе с Мари и Хайнцем Приссами в беседке их гамбургского поместья «Хорнер Моор». Доставлена в гамбургское гестапо, в резиденцию на Блейхенбрюке. 21 октября 1942 года отправлена в Берлинский полицай-президиум на Александерплац.

Судебного процесса не было.

Около 1 апреля 1944 года переведена в концлагерь Равенсбрюк, где и была убита 8 апреля 1944 года.

Ссылки

• [www.nppskmost.ru/statiakapela.html «Музыкант» из «Красной капеллы»]
• [edu.olloo.mn/modules.php?name=News&file=print&sid=2035 Ильза Штёбе (1911—1942)]
• [ikmb.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=66&Itemid=56 Историко краеведческий музей]
• [fisechko.ru/100vel/razved/73.htm 100 великих разведчиков]

Отрывок, характеризующий Эйфлер, Эрна

– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.