Эскадренные миноносцы типа «Ле Арди»
Эскадренные миноносцы типа «Ле Арди» — тип эскадренных миноносцев французского флота времен Второй мировой войны. Разрабатывались как эскортные корабли для новейших французских линкоров типов «Дюнкерк» и «Ришелье». Планировалось к постройке 12 единиц. Фактически вошло в строй 6 единиц: «Ле Арди» (фр. Le Hardi), «Флере» (фр. Fleuret), «Эпе» (фр. Epee), «Каск» (фр. Casque), «Ланск»ене» (фр. Lansquenet), «Ле Корсэр» (фр. Le Corsaire). Два эсминца были спущены на воду, но не достроены: «Мамелюк» (фр. Mameluk), «Ле Флибустьер» (фр. Le Flibustier). Ещё четыре эсминца так и не были спущены на воду: «Л’Энтрепид» (фр. L'Interpide), «Ле Темерер» (фр. Le Temeraire), «Л’Опинэр» (фр. L'Opiniatre), «Л' Авентюрье» (фр. L'Aventurier). Стали наиболее мощными и совершенными эсминцами довоенного французского флота, но быстрая капитуляция Франции в начале Второй мировой войны не позволила им проявить себя[2].
Содержание
Проектирование
К проектированию эсминцев типа «Ле Арди» приступили в 1932 году. Необходимость создания нового типа диктовалась началом постройки линейных кораблей типа «Дюнкерк». Находившиеся в строю эсминцы типов «Бурраск» и «Л’Адруа» считались слишком тихоходными для взаимодействия с новыми линкорами, а мощные и многочисленные французские контрминоносцы предназначались для самостоятельных операций. Тактические требования к новым эсминцам сформулировали в июне 1932 года. В их число входили:
- Скорость 34-35 узлов;
- Низкий силуэт;
- Хорошая остойчивость;
- Усиленный форштевень;
- Удобный мостик;
- Усиленное торпедное вооружение;
- Увеличенная в сравнении с предшественниками ёмкость топливных цистерн.
Изначально предполагалось создать эсминец водоизмещением 1300—1400 тонн, вооруженный четырьмя 130-мм орудиями в двух башнях. Однако на фоне зарубежных эсминцев проект выглядел не слишком хорошо вооруженным, а ограниченное водоизмещение не позволяло разместить мощную энергетическую установку. Поэтому проект переработали и теперь стандартное водоизмещение достигло 1772 тонн, а вооружение включало шесть 130-мм орудий в трех башнях. Поскольку было необходимо совместить требования низкого силуэта и удобно расположенного мостика, это вынудило разместить две башни из трех в корме.
Для последних четырёх кораблей серии намечалось довести угол вертикального наведения до 35°, но затем решили вооружить их установками M1932, стоявшими на «Дюнкерке», лишь уменьшив толщину броневой защиты.
Разработка проекта затянулась и окончательно его утвердили лишь 10 августа 1934 года, а головной корабль заложили только в мае 1936 года. Такая задержка сыграла роковую роль в судьбе эсминцев типа «Ле Арди».
Конструкция
Вооружение
| ТТХ артиллерии эсминцев типа «Ле Арди» | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Образец | 130-мм/45 M1935[3] | 37-мм/50 M1925[4] | 13,2-мм/76 M1929[5] | ||
| Калибр, мм | 130 | 37 | 13,2 | ||
| Длина ствола в калибрах | 45 | 50 | 76 | ||
| Масса орудия, кг | 3810 | 300 | 33 | ||
| Начальная скорость снаряда, м/с | 800 | 850 | 800 | ||
| Максимальная дальность стрельбы/досягаемость по высоте, м | 20 800/ — | 7175/? | 7200/4200 | ||
| Масса снаряда, кг | 32,1 | 0,725 | 0,052 | ||
| Скорострельность, выстр./мин | 14 — 15 | 30 — 42 | 180 — 200 | ||
Служба
| заложен | спущен | вступил в строй | судьба | |
|---|---|---|---|---|
| «Ле Арди» | 20 мая 1936 года | 4 мая 1938 года | июнь 1940 года | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года в ходе самоуничтожения французского флота |
| «Флере» | 18 августа 1936 года | 28 июля 1938 года | июнь 1940 года | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Эпе» | 15 октября 1936 года | 26 октября 1938 года | июнь 1940 года | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Каск» | 30 ноября 1936 года | 2 ноября 1938 года | июнь 1940 года | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Ланскене» | 17 декабря 1936 года | 20 мая 1939 года | июнь 1940 года | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Ле Корсэр» | 31 марта 1938 года | 24 ноября 1939 года | июнь 1940 года | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Мамелюк» | 1 января 1937 года | 18 февраля 1939 года | остался недостроенным | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Ле Флибустьер» | 11 марта 1938 года | 14 декабря 1939 года | остался недостроенным | затоплен в Тулоне 27 ноября 1942 года |
| «Л’Энтрепид» | 16 августа 1939 года | 26 июня 1941 года | разобран на стапеле после войны | |
| «Ле Темерер» | 28 августа 1939 года | 7 ноября 1941 года | разобран на стапеле после войны | |
| «Л’Опинэр» | 1 августа 1939 года | разобран на стапеле после войны | ||
| «Л' Авентюрье» | 4 августа 1939 года | 20 апреля 1947 года | спущен на воду для освобождения стапеля, далее использовался как причал. Окончательно списан и продан на слом 21 апреля 1971 года |
Оценка проекта
По своим проектным характеристикам эсминцы типа «Ле Арди» принадлежали к наиболее совершенным кораблям своего класса и были сопоставимы с японскими эсминцами типа «Кагеро» и превосходили самые мощные итальянские эсминцы типа «Навигатори». Прочный корпус и низкий верхний вес обеспечивал им отличную мореходность, гораздо лучшую, чем у эсминцев типа «Бурраск» и «Л’Адруа». Применение передовой энергетической установки дало не только хорошие ходовые качества, но и позволило разместить в ограниченном водоизмещении мощное вооружение. Хотя артиллерия эсминцев на первых порах страдала от недоведенности, можно предположить, что при ином развитии событий эти проблемы были бы устранены. К числу недостатков проекта традиционно относят слабое зенитное вооружение, но этим в первый период войны страдали почти все эсминцы воюющих сторон. Поражение Франции в 1940 году не позволило адекватно решить эту проблему, а у самих кораблей было крайне мало шансов проявить себя. Тем не менее, эсминцы типа «Ле Арди» стали определенным достижением французского кораблестроения и в их печальной судьбе нет вины конструкторов и строителей[2].
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Ле Арди»"
Примечания
- ↑ Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1922—1946. — London: Conway Maritime Press, 1980. — P. 270. — ISBN 0-85177-146-7.
- ↑ 1 2 Jordan J., Dumas R. French Destroyers. Torpilleurs d'Escadre & Contre-Torpilleurs. 1922—1956. — Barnsley: Seaforth Publishing, 2015. — ISBN 978-1-84832-198-4.
- ↑ Campbell J. Naval Weapons of World War Two. — Annapolys, Maryland, USA: Naval Institute Press, 2002. — С. 302. — ISBN 0-87021-459-4.
- ↑ Campbell J. Naval Weapons of World War Two. — С. 308.
- ↑ Campbell J. Naval Weapons of World War Two. — С. 310.
Ссылки
- [www.navycollection.narod.ru/library/Garros/contents.htm Гаррос Л. Военно-морской флот Франции во Второй мировой войне]
Литература
- Патянин С. В. Лидеры, эскадренные миноносцы и миноносцы Франции во Второй мировой войне. — СпБ, 2003.
- Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1922—1946. — London: Conway Maritime Press, 1980. — ISBN 0-85177-146-7.
- Le Masson H. Navies of the Second World War. The French navy. V.1. — London: Macdonald, 1969. — ISBN 0-356-02834-2.
- J.L. Couhat. French warships of the World War II. — London: Ian Allan, 1971. — ISBN 0-7110-0153-7.
- Jordan J., Dumas R. French Destroyers. Torpilleurs d'Escadre & Contre-Torpilleurs. 1922—1956. — Barnsley: Seaforth Publishing, 2015. — ISBN 978-1-84832-198-4.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Ле Арди»
Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.
Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
