Полдоллара с бюстом Свободы в колпаке
| 50 центов с бюстом Свободы в колпаке 1838 года (США) | |
|---|---|
| Номинал: | 50 центов |
| Диаметр: | 30 мм |
| Масса: | 13,36 г |
| Гурт: | рубчатый |
| Металл: | 90% Ag и 10% Cu |
| Годы чеканки: | 1807-1839 |
| Аверс | |
| |
| Описание: | изображение Свободы во фригийском колпаке — символе революции |
| Гравёр: | Джон Райх (англ. John Reich) (1807—1836) Кристиан Гобрехт (англ. Christian Gobrecht) (1837—1839) |
| Реверс | |
| |
| Описание: | белоголовый орлан — геральдический символ США |
| Гравёр: | Джон Райх (англ. John Reich) (1807—1836) Кристиан Гобрехт (англ. Christian Gobrecht) (1837—1839) |
50 центов с бюстом Свободы в колпаке — монета США номиналом в 50 центов, которая чеканилась более 30 лет с 1807 по 1839 год. На аверсе монеты изображён бюст женщины символизирующей Свободу во фригийском колпаке, а на реверсе белоголовый орлан — геральдический символ США. Имеет несколько разновидностей, отличающихся как аверсом так и реверсом.
Содержание
История
Гравёром монеты был выбран немецкий иммигрант Джон Райх[1]. Разработанный им дизайн монеты оказался весьма удачным. Слегка изменённое изображение орлана на реверсе монеты использовалось при чеканке вплоть до 1891 года. Моделью для изображения Свободы на аверсе стала любовница гравёра[1].
Изначально монета чеканилась на винтовых прессах. Её особенностью был гурт с надписью «FIFTY CENTS OR HALF A DOLLAR». В связи с несовершенством прессов и монетного дела, необходимостью вручную создавать новые штемпеля существует множество разновидностей монет этого типа[1].
С внедрением парового пресса технология чеканки монет изменилась. Гравёр Кристиан Гобрехт несколько видоизменил изображение аверса и реверса, а также убрал надпись с гурта, сделав его рубчатым. В результате с 1836 по 1839 годы стал выпускаться тип «с рубчатым гуртом». В 1839 данный тип был заменён 50 центами с сидящей Свободой[2].
В связи с произошедшим пожаром на монетном дворе Филадельфии в 1816 году монета не чеканилась[1].
50 центов с бюстом Свободы в колпаке чеканились на 2 монетных дворах — Филадельфии и Нового Орлеана. Монеты из Нового Орлеана имеют небольшую букву O над годом на аверсе[3].
Монеты чеканившиеся с 1807 по 1836 год содержали 89,2 % серебра и весили 13,48 граммов, с 1837 содержание серебра было увеличено до 90 %, а вес соответственно уменьшен до 13,36 граммов[3].
Изображение
Аверс
На аверсе монеты изображён бюст женщины во фригийском колпаке. На основании колпака располагается надпись «LIBERTY». Под бюстом находится год, а вокруг него полукругом 13 звёзд (7 слева и 6 справа). С 1836 года стали выпускаться монеты «с рубчатым гуртом». На них изображение Свободы стало более рельефным. В результате гравёр как бы «омолодил» изображение. Звёзды по бокам стали меньшего размера.
Реверс
На реверсе монеты находится белоголовый орлан с расправленными крыльями — символ США — держащий в когтях стрелы и оливковую ветвь. По верхнему краю полукругом расположена надпись «UNITED STATES OF AMERICA». На монетах 1807—1836 годов под этой надписью также присутствует девиз «E PLURIBUS UNUM».
Под изображением орлана располагалось обозначение номанила:
- на монетах 1807—1836 («с девизом») — «50 C.»
- 1836—1837 («без девиза») — «50 CENTS»
- 1838—1839 — «HALF DOL.»
Оценка качества монеты
Оценка качества монеты данного типа производится по следующим критериям[4]
- «Очень хорошо» (Very Good) — на щите Свободы на аверсе не стёрто как минимум 3 буквы слова «LIBERTY»
- «Прекрасно» (Fine) — все 7 букв слова «LIBERTY» различимы
- «Превосходно» (Very Fine) — буквы слова «LIBERTY» чёткие.
- «Отлично» (Extremely Fine) — хорошо видны линии причёски
- «Необращавшаяся» (Uncirculated)
Тираж
| Год | Отчеканено в Филадельфии | Отчеканено в Новом Орлеане |
|---|---|---|
| 1807 | 750 500 | |
| 1808 | 1 368 600 | |
| 1809 | 1 405 810 | |
| 1810 | 1 276 276 | |
| 1811 | 1 203 644 | |
| 1812 | 1 628 059 | |
| 1813 | 1 241 903 | |
| 1814 | 1 039 075 | |
| 1815 | 47 150 | |
| 1817 | 1 215 567 | |
| 1818 | 1 960 322 | |
| 1819 | 2 208 000 | |
| 1820 | 751 122 (около 5) | |
| 1821 | 1 305 797 (около 5) | |
| 1822 | 1 559 573 (около 5) | |
| 1823 | 1 694 200 (около 5) | |
| 1824 | 3 504 954 (около 5) | |
| 1825 | 2 943 166 (около 10) | |
| 1826 | 4 004 180 (около 10) | |
| 1827 | 5 493 400 (около 10) | |
| 1828 | 3 075 200 (около 10) | |
| 1829 | 3 712 156 (около 10) | |
| 1830 | 4 764 800 (около 10) | |
| 1831 | 5 873 660 (около 10) | |
| 1832 | 4 797 000 (около 10) | |
| 1833 | 5 206 000 (около 10) | |
| 1834 | 6 412 004 (около 10) | |
| 1835 | 5 352 006 (около 10) | |
| 1836 («с девизом») («без девиза») |
6 545 000 (около 15) 1 200 (около 20) |
|
| 1837 | 3 629 820 (около 10) | |
| 1838 | 3 546 000 (около 5) | (около 20) |
| 1839 | 1 392 976 (около 10) | 178 976 (около 10) |
(В скобках обозначено количество монет качества пруф)
Напишите отзыв о статье "Полдоллара с бюстом Свободы в колпаке"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [www.coincommunity.com/coin_histories/half_dollar_1807_capped_bust_lettered_edge.asp Сайт coincommunity.com 50 центов 1807—1836]
- ↑ [www.coincommunity.com/coin_histories/half_dollar_1836_capped_bust_reeded_edge.asp Сайт coincommunity.com 50 центов 1836—1839]
- ↑ 1 2 [www.coincommunity.com/us_half_dollars/capped_bust.asp Сайт coincommunity.com 50 центов 1807—1839]
- ↑ [www.coincommunity.com/us_half_dollars/seated_liberty.asp Seated Liberty Half Dollar Photos, Mintage, Specifications, Errors, Varieties, Grading, and More]
Отрывок, характеризующий Полдоллара с бюстом Свободы в колпаке
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
