Дэниэлс, Джефф
Поделись знанием:
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
| Джефф Дэниэлс | |
| Jeff Daniels | |
 Джефф Дэниэлс в 2006 году | |
| Имя при рождении: |
Джеффри Уоррен Дэниэлс |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Карьера: |
1980 — наст. время |
| Награды: |
«Эмми» (2013) |
Дже́ффри Уо́ррен «Джефф» Дэ́ниэлс (англ. Jeffrey Warren «Jeff» Daniels; род. 19 февраля 1955, Атенс, Джорджия, США) — американский актёр, музыкант и драматург; четырёхкратный номинант на премию «Золотой глобус» (1986, 1987, 2006, 2013). Обладатель премии «Эмми» (2013) за роль Уилла Макэвоя в сериале «Новости»[1]. Наиболее известен по ролям в фильмах «Пурпурная роза Каира», «Тупой и ещё тупее», «Скорость», «Язык нежности», «Геттисберг», «Арахнофобия», «Кальмар и кит», «Петля времени», «Часы» и телесериалу «Новости».
Содержание
Биография
Дэниэлс родился в городке Атенс (штат Джорджия), а вырос в Челси (штат Мичиган), городе, в котором его отец заведовал складом лесоматериалов вплоть до своей кончины в 2012 году и даже занимал должность мэра. Родители воспитывали мальчика в жёстком соответствии с канонами методистской церкви.
В юном возрасте Дэниэлс поступил в Центральный Мичиганский университет и, прежде чем отправиться в Нью-Йорк, некоторое время играл в университетской театральной труппе. В Нью-Йорке он поступил в только что открывшийся небольшой театр под названием «Second Stage».[2] Дэниэлс исполнил роли во многих театральных постановках и мюзиклах как на Бродвее, так и за его пределами. В частности, сыграл в 2009 году в бродвейском спектакле «Бог резни» по одноимённой пьесе Ясмины Реза, за которую был выдвинут на премию «Тони». Его партнёрами по сцене выступили Хоуп Дэвис, Джеймс Гандольфини и Марша Гей Харден.
В 1991 году организовал в Челси театральную труппу Purple Rose Theatre Company, являясь её исполнительным продюсером и написав для неё пятнадцать пьес[3].
Личная жизнь
В 1979 году женился на своей школьной подруге Кэтлин Розмари Тридо[4]. У них трое детей: Бенджамин (род. 1984), Лукас (род. 1987) и Нелли (род. 1990). В 1986, после семи лет жизни в Нью-Йорке, вместе с женой вернулся в город своего детства Челси.
Фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1980 | с | Гавайи 5-O | Hawaii Five-O | Нил Форрестер |
| 1980 | тф | Шёпот ангелов | A Rumor of War | капеллан |
| 1980 | с | Уходя в отрыв | Breaking Away | студент колледжа |
| 1981 | ф | Рэгтайм | Ragtime | Пи Си О’Доннел |
| 1982 | тф | Catalina C-Lab | Рик Гатри | |
| 1982 | с | Американский театр | American Playhouse | Джед Дженкинс |
| 1983 | тф | Вторжение в личную жизнь | An Invasion of Privacy | Фрэнсис Райан |
| 1983 | ф | Язык нежности | Terms of Endearment | Флэп Хортон |
| 1985 | ф | Мэри | Marie | Эдди Сиск |
| 1985 | ф | Пурпурная роза Каира | The Purple Rose Of Cairo | Том Бакстер / Джил Шепперд |
| 1986 | ф | Ревность | Heartburn | Ричард |
| 1986 | ф | Дикая штучка | Something Wild | Чарльз Дриггс |
| 1987 | с | Trying Times | Джим | |
| 1987 | ф | Дни радио | Radio Days | Бифф Бакстер |
| 1988 | ф | Дом на Кэрролл-стрит | The House On Carroll Street | агент ФБР Кокран |
| 1988 | тф | Трибунал над бунтовщиком с Кейна | The Caine Mutiny Court-Martial | лейтенант Стивен Мэрик |
| 1988 | с | Tanner '88 | смотритель парка | |
| 1988 | ф | Приятный танец сердец | Sweet Hearts Dance | Сэм Меннерс |
| 1989 | ф | Выписка | Checking Out | Рэй Маклин |
| 1989 | тф | Бездомные | No Place Like Home | Майк Купер |
| 1990 | ф | Добро пожаловать домой, Рокси Кармайкл | Welcome Home, Roxy Carmichael | Дентон Уэбб |
| 1990 | ф | Арахнофобия | Arachnophobia | доктор Росс Дженнингс |
| 1990 | ф | Чужая свадьба | Love Hurts | Пол Уивер |
| 1991 | ф | Жена мясника | The Butcher’s Wife | доктор Алекс Тремор |
| 1992 | ф | Замечательная поездка | Timescape | Бен Уилсон |
| 1992 | ф | Дождь без грома | Rain Without Thunder | Джонатан Гарсон |
| 1992 | ф | Вот такие соседи | There Goes the Neighborhood | Уиллис Эмбри |
| 1992 | тф | Профсоюзный босс: история Джеки Прессера | Teamster Boss: The Jackie Presser Story | Том Нунан |
| 1993 | ф | Геттисберг | Gettysburg | полковник Джошуа Лоуренс Чемберлен |
| 1993 | с | Фрейзьер | Frasier | Даг |
| 1994 | ф | Тупой и ещё тупее | Dumb and Dumber | Гарри Данн |
| 1994 | ф | Скорость | Speed | детектив Гарри Тэмпл |
| 1995 | тф | Занавес красного дерева | Redwood Curtain | Лиман Феллерс |
| 1996 | ф | Летите домой | Fly Away Home | Томас «Том» Элден |
| 1996 | ф | Два дня в долине | 2 Days in the Valley | Элвин Стрэйер |
| 1996 | ф | 101 далматинец | 101 Dalmatians | Роджер Дирли |
| 1997 | ф | Процесс и ошибка | Trial and Error | Чарли Таттл |
| 1998 | ф | Плезантвиль | Pleasantville | Билл Джонсон |
| 1999 | ф | Мой любимый марсианин | My Favorite Martian | Тим О’Хара |
| 1999 | ф | Ярость | All the Rage | Уоррен Хардинг |
| 2000 | ф | Навязчивый сон | Chasing Sleep | Эд Саксон |
| 2000 | тф | Переправа через Делавэр | The Crossing | Джордж Вашингтон |
| 2000 | тф | Обманщики | Cheaters | доктор Джеральд Плеки |
| 2001 | ф | Escanaba in da Moonlight | Рубен Соади | |
| 2002 | ф | Часы | The Hours | Луис Уотерс |
| 2002 | ф | Кровавая работа | Blood Work | Джаспер «Бадди» Нун |
| 2002 | ф | Секс-пылесос | Super Sucker | Фред Барлоу |
| 2003 | ф | Боги и генералы | Gods and Generals | полковник Джошуа Лоуренс Чемберлен |
| 2003 | ф | Я свидетель | I Witness | Джеймс Родс |
| 2004 | тф | Куда приводят сны | The Five People You Meet in Heaven | Голубой Человек |
| 2004 | тф | Девушка для прощания | The Goodbye Girl | Эллиот Гарфилд |
| 2004 | ф | Вымышленные герои | Imaginary Heroes | Бен Трэвис |
| 2005 | ф | Кальмар и кит | The Squid and the Whale | Бернард Беркман |
| 2005 | ф | Благодаря Винн-Дикси | Because of Winn-Dixie | проповедник |
| 2005 | ф | Доброй ночи и удачи | Good Night, and Good Luck. | Сиг Микельсон |
| 2006 | ф | Дурдом на колёсах | RV | Трэвис Горник |
| 2006 | ф | Дурная слава | Infamous | Элвин Девей |
| 2007 | ф | Обман | The Lookout | Льюис |
| 2007 | ф | Лето Пламмов | A Plumm Summer | рассказчик |
| 2007 | ф | Маменькин сынок | Mama's Boy | Мерт Розенблум |
| 2008 | тф | Сладкие слова для моих ушей | Sweet Nothing in My Ear | Дэн Миллер |
| 2008 | ф | Предатель | Traitor | Картер |
| 2008 | мф | Мартышки в космосе | Space Chimps | Зартог |
| 2009 | ф | Большая игра | State of Play | конгрессмен Джордж Фергюс |
| 2009 | ф | Человек, который всё знал | The Answer Man | Арлен Фабер |
| 2009 | ф | В пути | Away We Go | Джерри |
| 2009 | ф | Бумажный человек | Paper Man | Ричард Данн |
| 2010 | ф | Вопль | Howl | профессор Дэвид Кирк |
| 2011 | кор | Forcin' the Blues | ||
| 2012—2014 | с | Новости | The Newsroom | Уилл Макэвой |
| 2012 | ф | Петля времени | Looper | Эйб |
| 2014 | ф | Тупой и ещё тупее 2 | Dumb and Dumber To | Гарри Данн |
| 2015 | ф | Стив Джобс | Steve Jobs | Джон Скалли |
| 2015 | ф | Марсианин | The Martian | директор НАСА Тедди Сандерс |
| 2016 | ф | Дивергент, глава 3: За стеной | Allegiant: Part 1 | Дэвид |
| 2017 | ф | Дивергент, глава 4: Асцендент | Allegiant: Part 2 | Дэвид |
Напишите отзыв о статье "Дэниэлс, Джефф"
Примечания
- ↑ [hangmag.com/2013/09/23/%D1%8D%D0%BC%D0%BC%D0%B8-2013/ Hangover Magazine]
- ↑ [www.americantheaterwing.com/downstagecenter/detail/jeff_daniels American Theatre Wing] (англ.)
- ↑ [www.purplerosetheatre.org Live, Professional Stage Theatre in Chelsea, Michigan - The Purple Rose Theatre Company]. Purplerosetheatre.org. Проверено 1 августа 2015.
- ↑ [wagcelebrity.com/bios/kathleen-rosemary-treado-jeff-daniels-wife-photos/ Jeff Daniels Wife and Children]. wagcelebritycom. Проверено 26 августа 2013.
Ссылки
- [ibdb.com/person.php?id=37276 Дэниэлс, Джефф] (англ.) на сайте Internet Broadway Database
- [www.realdetroitweekly.com/article_3493.shtml Интервью по поводу музыки] (англ.)
- [www.moviehole.net/news/20020808_188.html Интервью Джефа Дэниэлса] (англ.)
Отрывок, характеризующий Дэниэлс, Джефф
– Слава Богу, слава Богу!Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
