Грузинские евреи (груз. ებრაელი, самоназв. — эбраэли) — этнолингвистическая группа евреев[2]. В грузинской литературе термин грузинские евреи использовался с XI века[2]. В XIX веке термин получил широкое распространение в Российской империи.
В грузинской исторической традиции основным является мнение, что первые евреи прибыли в Грузию после завоевания Иерусалима Навуходоносором в 586 году до н. э.[2] Они жили по всей территории Грузии. В начале XX века в некоторых городах и поселках, например в городе Цхинвал, они составляли основную часть населения — еврейский квартал Цхинвали по численности населения превышал число грузин, осетин, армян или русских.
Также живут по сей день в поселке городского типа Они (правда,там осталась совсем немногочисленная община,по не подтвержденным данным — около 50 человек).
По мнению Леонида Эйчиса, еврейская община в Грузии не подвергалась преследованиям, ущемлению религиозных и этнических прав со стороны грузин[3]. В сентябре 1998 года в Грузии широко праздновалось 2600-летие совместного проживания грузин и евреев[3].
В основном грузинские евреи говорят на грузинском языке, в качестве письменного также используют грузинский алфавит. Среди торговцев сформировался жаргон киврули, являвшийся смесью грузинского и иврита[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Грузинские евреи"
Примечания
- ↑ [www.georgianjews.org/stat.php?id=152&lang=he Georgian Jews World Congress]
- ↑ 1 2 3 4 [www.eleven.co.il/article/11322 Грузинские евреи] — статья из Электронной еврейской энциклопедии
- ↑ 1 2 Эйчис Л. [www.lechaim.ru/ARHIV/113/gruziya.htm Евреи в Грузии: 26 веков вместе]. // «Лехаим».
Литература
- Бабаликашвили Нисан. [books.google.com/books?id=z4S5GAAACAAJ&dq Еврейские надписи в Грузии (18 −19 в.в.)] Тбилиси. Издательство Академии Наук Грузинской ССР. 1971
Отрывок, характеризующий Грузинские евреи
Это пултуская битва, которая считается великой победой, но которая совсем не такова, по моему мнению. Мы штатские имеем, как вы знаете, очень дурную привычку решать вопрос о выигрыше или проигрыше сражения. Тот, кто отступил после сражения, тот проиграл его, вот что мы говорим, и судя по этому мы проиграли пултуское сражение. Одним словом, мы отступаем после битвы, но посылаем курьера в Петербург с известием о победе, и генерал Бенигсен не уступает начальствования над армией генералу Буксгевдену, надеясь получить из Петербурга в благодарность за свою победу звание главнокомандующего. Во время этого междуцарствия, мы начинаем очень оригинальный и интересный ряд маневров. План наш не состоит более, как бы он должен был состоять, в том, чтобы избегать или атаковать неприятеля, но только в том, чтобы избегать генерала Буксгевдена, который по праву старшинства должен бы был быть нашим начальником. Мы преследуем эту цель с такой энергией, что даже переходя реку, на которой нет бродов, мы сжигаем мост, с целью отдалить от себя нашего врага, который в настоящее время не Бонапарт, но Буксгевден. Генерал Буксгевден чуть чуть не был атакован и взят превосходными неприятельскими силами, вследствие одного из таких маневров, спасавших нас от него. Буксгевден нас преследует – мы бежим. Только что он перейдет на нашу сторону реки, мы переходим на другую. Наконец враг наш Буксгевден ловит нас и атакует. Оба генерала сердятся и дело доходит до вызова на дуэль со стороны Буксгевдена и припадка падучей болезни со стороны Бенигсена. Но в самую критическую минуту курьер, который возил в Петербург известие о пултуской победе, возвращается и привозит нам назначение главнокомандующего, и первый враг – Буксгевден побежден. Мы теперь можем думать о втором враге – Бонапарте. Но оказывается, что в эту самую минуту возникает перед нами третий враг – православное , которое громкими возгласами требует хлеба, говядины, сухарей, сена, овса, – и мало ли чего еще! Магазины пусты, дороги непроходимы. Православное начинает грабить, и грабёж доходит до такой степени, о которой последняя кампания не могла вам дать ни малейшего понятия. Половина полков образуют вольные команды, которые обходят страну и все предают мечу и пламени. Жители разорены совершенно, больницы завалены больными, и везде голод. Два раза мародеры нападали даже на главную квартиру, и главнокомандующий принужден был взять баталион солдат, чтобы прогнать их. В одно из этих нападений у меня унесли мой пустой чемодан и халат. Государь хочет дать право всем начальникам дивизии расстреливать мародеров, но я очень боюсь, чтобы это не заставило одну половину войска расстрелять другую.]
