Собор Святого Христа Всеспасителя (Шуша)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
собор
Собор Святого Христа Всеспасителя
арм. Սուրբ Ամենափրկիչ Ղազանչեցոց
Страна Нагорно-Карабахская Республика[1]/Азербайджан[1]
Город Шуши
Конфессия Армянская Апостольская церковь Армянская Апостольская церковь
Епархия Арцахская епархия 
Архитектурный стиль Армянский
Состояние удовлетворительное
Координаты: 39°45′32″ с. ш. 46°44′52″ в. д. / 39.758819° с. ш. 46.747883° в. д. / 39.758819; 46.747883 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=39.758819&mlon=46.747883&zoom=17 (O)] (Я)

Собор Сурб Аменапркич Казанчецоц (арм. Սուրբ Ամենափրկիչ Ղազանչեցոց) (собор Св. Христа Спасителя) — армянский собор в городе Шуши в Нагорном Карабахе. Архитектурный комплекс состоит из церкви (1868—1887 годы) и колокольни (1858 год).





История

Церковь Казанчецоц упоминается в книге «Путешествие в Армению» Месропа Тахиадяна (1820). По мнению Шагена Мкртчяна, это обстоятельство, а также то, что колокольня была построена раньше церкви, является свидетельством того, что собор был построен на месте менее примечательной с архитектурной точки зрения церкви XVIII века.

Колокольня была построена шушинцем Абраамом Хандамирянцем. Строительная надпись колокольни, выполненная на восточной её стене, гласит:

(Построена) колокольня в память о покойном Габриеле Овсепян-Батирянце, что родом из Казанчи и о паломнике Мкртиче Маргаряне-Хандамирянце, о супруге его Баласан и сыновьях Арупе и Степане и всех казанчийцах. Да воспомянем Бога во славу его и ради спасения душ всех живых и покойных. В лето 1858

Согласно из надписи на торце алтаря церкви, её строителем был Аветис Ерамишянц, зодчим — Симеон Тер-Акобянц. Даты строительства собора указаны в строительной надписи в верхней части южного портала:[2]

Благодатью и милостью всемогущего бога построен чудотворный святой собор на средства и пожертвования прихожан церкви Аменапркич Казанчецоц города Шуши, строительство которой было начато в 1868 г. при царствовании всемогущего самодержца императора всея Руси Александра II и при патриаршестве Георга IV, завершено в 1887 г. во время коронования сына Его Величества благословенного императора Александра III при католикосе Маркаре I. 20 сентября 1888 г.»

После Шушинской резни 1920 года собор перестал функционировать. В советский период собор использовался в качестве амбара и, позже, гаража. В это время он находился в полуразрушенном состоянии, отсутствовал купол церкви. Во время Карабахской войны здесь находился азербайджанский склад ракет системы «Град».

В настоящее время собор полностью восстановлен и с 1998 года является действующим храмом.

Описание

Собор расположен в центре города, находящегося на вершине плато. По архитектуре Казанчецоц напоминает Кафедральный собор Эчмиадзина.[2]

Церковь

Церковь представляет собой залу размерами 34,7×23×35 м. Фасадные части её облицованы отесанными плитами из местного известняка светло-кремового оттенка.

В центре сооружения расположен купол, опирающийся на четыре пилона. В зале имеются окна размером 1×5 м.

Имеет три одинаковых входа с красивыми трехарочными полукруглыми в плане портиками: с запада, юга и севера. Над серединными арками портиков открывается по одному крестообразному окну. Парадные входы завершаются круглыми вставками-монолитами, покрытыми рельефами.

В церкви имеется множество надписей в память о горожанах, жертвовавших на её постройку.[2]

Колокольня

Колокольня расположена в нескольких метрах к западу от церкви, представляет собой трехэтажное сооружение. В верхних углах первого этажа были установлены четыре скульптуры, изображающие людей, «...которые с грозным видом дуют в трубы». Однако, эти статуи были разрушены во время Карабахской войны, когда город находился под контролем азербайджанцев, и в настоящее время на их месте находятся воссозданные копии. Одна из этих скульптур изображена на гербе Шуши.

Прекрасным образцом каменной резьбы является орнаментированный пояс колокольни.

Интересные факты

  • 16 октября 2008 года в Нагорном Карабахе прошла «большая свадьба»: из 687 пар, 550 обвенчались в соборе Казанчецоц, a остальные — в монастыре Гандзасар.[3]

Напишите отзыв о статье "Собор Святого Христа Всеспасителя (Шуша)"

Примечания

  1. 1 2 Согласно конституции Азербайджанской Республики, территория, контролируемая Нагорно-Карабахской Республикой, является частью территории Азербайджанской Республики. Де-факто Нагорно-Карабахская Республика является непризнанным государством, бо́льшая часть которого Азербайджаном не контролируется.
  2. 1 2 3 Мкртчян Ш.М. Историко-архитектурные памятники Нагорного Карабаха (перевод с армянского) = Լեռնային Ղարաբաղի պատմա-ճարտարապետական հուշարձանները / Арутюнян В.М., Улубабян Б.А.. — Ереван: Айастан, 1988. — 360 с. — 25 000 экз. — ISBN 5-540-00402-7.
  3. [karabakh-news.com/people/2512-v-nagornom-karabakhe-provedena.html В Нагорном Карабахе состоялась коллективная свадьба]

Отрывок, характеризующий Собор Святого Христа Всеспасителя (Шуша)

Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.