Соперничество сборных Германии и Нидерландов по футболу
Поделись знанием:
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.
Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
Соперничество сборных Германии и Нидерландов по футболу — одно из самых продолжительных в истории футбола противостояний сборных, которое началось в 1910 году. К настоящему моменту (2016 год) было сыграно 49 игр (с участием сборных ФРГ, ГДР и объединённой Германии), из них 17 были выиграны немцами, 16 — голландцами, остальные 16 завершились вничью. Обе сборные входят в Топ-3 рейтинга ELO.
Это дерби является не только одним из самых известных[1], но и одним из самых непримиримых, политизированных и агрессивных в мире. Причиной тому служат серьёзные германофобские настроения среди жителей Нидерландов, подкрепляемые памятью о последствиях немецкой оккупации Нидерландов во время Второй мировой войны. Один из опаснейших этапов дерби начался в 1974 году после поражения голландцев в финале чемпионата мира и был ознаменован многочисленными инцидентами как на поле, так и на трибунах. В настоящее время случаи массовых потасовок и оскорблений на политической основе во время игр единичны.
Содержание
История
Ранние годы
Первые матчи игрались между сборными Германии и Нидерландов ещё в 1910-е и 1920-е годы, однако тогда эти игры не стали ещё дерби — регулярным спортивным соревнованием двух соперников. В дерби эти встречи превратились стараниями нидерландских болельщиков, которые испытывали не самые приятные чувства к немцам, а порой их презирали и открыто ненавидели. Причиной невероятно сильной ненависти стала оккупация Нидерландов немцами во время Второй мировой войны, в ходе которой погибло более четверти миллиона жителей Нидерландов, а страна была полностью разрушена. Вплоть до 1988 года голландцы на спортивных соревнованиях как минимум освистывали немцев, припоминая им при любом случае оккупацию.
|
Мне было наплевать на счёт. Победы 1:0 было достаточно, чтобы мы могли вдоволь поглумиться. Я их [немцев] ненавижу. Они убили мою семью — отца, сестру, двух братьев. Каждый раз при встрече с Германией я наполнялся ненавистью[2]. Вим ван Хагенем, полузащитник сборной Нидерландов
|
|
1974—1988
Очередной виток противостояния начался на чемпионате мира 1974 года, проходившем в Германии. Впервые с момента окончания войны голландцы встретились с немцами в официальном матче (до этого были товарищеские игры), причём в финале. Германия 20 лет назад становилась чемпионом мира и не могла долго повторить свой успех, а для Нидерландов эта победа могла принести первый титул чемпионов мира и удовлетворить их желание самоутвердиться. Нидерланды проиграли матч, что стало национальной трагедией для всей страны. В голландском языке появилось даже выражение «мать всех поражений» (нидерл. De moeder aller nederlagen), которое употребляется именно в отношении сыгранного финала.
В течение следующих лет голландцы пытались отомстить немцам за это унижение. На них давило общество, требуя больше чем просто победы. К 1988 году состоялись ещё две встречи, одна из которых прошла на чемпионате мира 1978 года в Аргентине (2:2), а ещё одна на чемпионате Европы 1980 в Бельгии (3:2, победа немцев). Матч 1980 года ознаменовался грандиозной дракой, в ходе которой друг друга поколотили Харальд «Тони» Шумахер и Хуб Стевенс, а Рене ван де Керкхоф ещё и дал в глаз Бернду Шустеру.
|
|
Давление было колоссальным. Общественная пресса раздувала истерию по поводу старого противостояния. Мы знали, что голландцы готовы и ждут нас на поле. Нам необходимо было быть сконцентрированными. Я считаю, что стыдно и позорно им превращать футбол в повод, чтобы выместить свою злость, вызванную Второй мировой войной[3]. Карл-Хайнц Румменигге, нападающий сборной Германии, о матче чемпионата мира 1978 года
|
|
|
|
Ещё до игры мы знали, что будет жарко. Мы поклялись выиграть, потому что победа была важна для нашего чувства гордости. Для них нет ничего лучше, чем победить нас. Они нас ненавидят ещё больше, чем мы их[3]. Карл-Хайнц Ферстер, полузащитник сборной Германии, о матче чемпионата Европы 1980 года
|
|
В 1988 году уже на чемпионате Европы, проходившем в Западной Германии, голландцы встретились с немцами в полуфинале. И «оранжевым» наконец-то улыбнулась удача: голландцы выиграли 2:1 благодаря голу Марко ван Бастена на последней минуте и вышли в финал. Игра не обошлась без очередного инцидента: после матча Рональд Куман в буквальном смысле подтёрся футболкой Олафа Тона, чем вызвал истерику у немецких фанатов. А после победы в финале над СССР со счётом 2:0 голландцы впервые стали чемпионами Европы. Сборную Нидерландов встречали дома как национальных героев: игроки торжественно проплыли по Амстердамскому каналу, куда прыгали простые болельщики, чтобы поздравить голландцев. Главный тренер победителей Ринус Михелс выступил с речью у Королевского дворца и сказал: «Мы выиграли турнир, но мы все знаем, что настоящим финалом был именно полуфинал».
|
|
Я ждал этого момента 14 лет. Перед игрой я вспомнил свои подростковые ощущения перед телевизором и по-настоящему разозлился. Я рад тому, что совершил этот подарок старшему поколению, которое пережило войну[3]. Ханс ван Брекелен, вратарь сборной Нидерландов, о матче чемпионата Европы 1988 года
|
|
|
|
Мы подарили радость старшему поколению. Я видел их эмоции и их слёзы[3]. Рууд Гуллит, нападающий сборной Нидерландов, о матче чемпионата Европы 1988 года
|
|
Долгожданная победа над Германией в полуфинале и победа на чемпионате Европы вкупе с активными политическими изменениями в Восточной Европе привели к тому, что приступы германофобии в обществе Нидерландов снизились. На матчах уже стали звучать реже выкрики политического и националистического характера, и градус агрессивности в дерби значительно снизился[4].
1988–н.в.
В 1990 году обе команды сошлись в 1/8 финала чемпионата мира в Италии: эта игра стала основным катализатором современного этапа футбольного противостояния Германии и Нидерландов. Команды ранее играли в квалификации друг против друга и разошлись миром оба раза: немцы дома зафиксировали нулевую ничью, голландцы у себя дома сыграли 1:1. Но этот матч стал одним из самых грубых в истории противостояния сборных как на поле, так и на трибунах. Голландцы освистали гимн Германии, а немцы заглушили гимн Нидерландов скандированием «Дойчланд! Дойчланд!» В ходе матча произошёл скандальный инцидент: немца Руди Фёллера в одном из эпизодов свалил голландец Франк Райкард, после чего оба начали ругаться в адрес друг друга. Считается, что Фёллер обозвал Райкарда «чёрной обезьяной» (Райкард — суринамец по происхождению), а Райкард обозвал Фёллера «фашистом». В какой-то момент терпение Райкарда лопнуло, и тот плюнул в затылок Фёллеру. Голландцу за грубость показали жёлтую карточку, а немцы разыграли штрафной. Фёллер в борьбе с вратарём Хансом ван Брекеленом пытался поймать мяч, однако Райкард схватил Фёллера за волосы. Завязалась драка, и судья удалил обоих зачинщиков драки. Уходивший с поля Райкард опять плюнул в затылок Фёллеру[5]. В итоге Германия выиграла 2:1 и прошла в четвертьфинал, выиграв и сам чемпионат.
В 1992 году Нидерланды обыграли Германию со счётом 3:1 на групповом этапе чемпионата Европы, но и те, и другие в итоге прошли в следующий раунд. Обе команды были сокрушены сборной Дании: голландцы потерпели неудачу в полуфинале по пенальти, а немцы проиграли в финале в основное время. Следующая игра прошла на Евро-2004 и завершилась ничьей 1:1, которая вывела голландцев в плей-офф, а немцев выбила из турнирной борьбы. Последняя встреча датируется 2012 годом, когда в группе B чемпионата Европы немцы и голландцы снова сошлись в личной встрече. В поединке сильнее оказалась Германия, выигравшая 2:1 и вышедшая в итоге в плей-офф (дошла до полуфинала), а Нидерланды покинули турнир, проиграв все три встречи[6].
Статистика встреч
Товарищеские
С 1996 года Нидерланды и Германия встречаются не только на официальных турнирах, но и в товарищеских матчах. В Нидерландах состоялись четыре игры, по одной победе одержали голландцы (2:1, 2000 год) и немцы (1:0, 1996 год), две встречи завершились вничью (2:2 в 2005 году и 0:0 в 2012 году). В Германии были сыграны три матча — по одной победе голландцев (3:1, 2002 год), немцев (3:0, 2011 год) и ничье (1:1, 1998 год).
Официальные
- 30 июня 1974, 16:00 (Центральная Европа). Второй раунд чемпионата мира, группа A.
ГДР 0:2 Нидерланды 
- 7 июля 1974, 16:00 (Центральная Европа). Финал чемпионата мира. Нидерланды 1:2 Германия
- 18 июня 1978, 16:45 (Аргентина). Второй раунд чемпионата мира, группа A. Германия 2:2 Нидерланды
- 14 июня 1980, 17:45 (Центральная Европа). Групповой этап чемпионата Европы, группа A. Германия 3:2 Нидерланды
- 21 июня 1988, 20:15 (Центральная Европа, лето). Полуфинал чемпионата Европы. Германия 1:2 Нидерланды
- 19 октября 1988, Мюнхен, Германия. Отборочный матч ЧМ-1990. Группа 4. ФРГ 0 - 0 Нидерланды
- 26 апреля 1989, Роттердам, Нидерланды. Отборочный матч ЧМ-1990. Группа 4. Нидерланды 1 - 1 ФРГ
- 24 июня 1990, 21:00 (Центральная Европа, лето). 1/8 финала чемпионата мира. Германия 2:1 Нидерланды
- 18 июня 1992, 20:15 (Центральная Европа, лето). Групповой этап чемпионата Европы, группа 2. Нидерланды 3:1 Германия
- 15 июня 2004, 19:45 (Западная Европа, лето). Групповой этап чемпионата Европы, группа D. Германия 1:1 Нидерланды
- 13 июня 2012, 21:45 (Восточная Европа, лето). Групповой этап чемпионата Европы, группа B. Нидерланды 1:2 Германия
Официальные встречи
- Всего сыграно матчей: 9
| Нидерланды
|
Германия
| |
|---|---|---|
| Победы | 3 | 4 |
| Ничьи | 2 | |
| Поражения | 4 | 3 |
| Забито голов | 15 | 14 |
| Пропущено голов | 14 | 15 |
Рекорды (с учётом товарищеских)
- Первая игра: 24 апреля 1910, Арнем, победа Германии 4:2
- Последний сыгранный матч: 13 июня 2012, Харьков, победа Германии 2:1
- Рекордсмены по числу матчей: Лотар Маттеус и Руд Крол (по 8 игр)
- Лучший бомбардир: Ян Томее (5 голов)
- Сыграно всего игр: 49
- Победы Германии: 17
- Победы Нидерландов: 16
- Ничьи: 16
- Крупнейшая победная серия: 4 победы Германии
- Крупнейшая беспроигрышная серия: 6 матчей Нидерландов (3 победы, 3 ничьи)
- Крупнейшая победа: 21 октября 1959, Кёльн, победа Германии 7:0
- Самый результативный матч: 24 марта 1912, Зволле, ничья 5:5
Рекорды официальных встреч
- Соотношение побед:
- На чемпионатах мира: две победы Германии, одна ничья.
- На чемпионатах Европы: по две победы Германии и Нидерландов, одна ничья.
- Из 9 игр только одна была сыграна в июле, остальные — в июне.
- Две игры проходили в Германии, Нидерланды не принимали ни разу официальный матч.
- Результаты:
- Ни в одном официальном матче не было полного повторения результата (по минутам, на которых забивались голы).
- В каждом матче был забит хотя бы один гол.
- Германия одерживала победы только с перевесом в один мяч.
- Нидерланды одерживали победы как с перевесом в один, так и в два мяча.
- Голы:
- Ни один матч не был выигран «в сухую».
- Каждая из команд забивала три гола в одной встрече только один раз.
- Германия открывала счёт шесть раз (в том числе и в двух ничейных встречах), Нидерланды — два раза.
- Последний гол в матчах Нидерланды забивали 7 раз, немцы — 1 раз.
- Нидерланды забили 4 гола с пенальти, немцы — 2 гола.
- Игроки:
- Лучший бомбардир — Клаус Аллофс (3 гола, хет-трик)
- Как минимум в двух играх отличались только Юрген Клинсманн и Рональд Куман.
- Единственными братьями, отличившимися в матчах, стали голландцы Вилли и Рене ван де Керкхоф.
- Лучший бомбардир —
Дерби в культуре
Пресса
- После поражения Германии в полуфинале чемпионата мира 2010 года немецкий таблоид «Bild» призвал немцев из вежливости поддержать голландцев в финале, поскольку они будут представлять Бундеслигу в финале (в шутку таблоид назвал страну «Федеративной Республикой Нидерланды»). Газета De Telegraaf встретила подобное решение с юмором и свою статью, посвящённую статье издания Bild, озаглавила «Когда не хватает собственного таланта»[7].
Музеи
- В Розендале есть футбольный музей. Одна из его 18 выставок посвящена играм Нидерландов и Германии: экскурсии проводятся на английском и немецком языках. На стене музея также изображена доска со стихотворением «Мать всех поражений» (нидерл. De moeder aller nederlagen), посвящённая финалу чемпионата мира. Стихотворение заканчивается словами «Мы были лучшими, но они были ещё лучше» (нидерл. Wij waren de beste, maar zij waren beter).
Телевидение
- Документальный фильм «Германия. Летняя сказка» (нем. Deutschland. Ein Sommermärchen), посвящённый чемпионату мира 2006 года, не обошёл вниманием раннее выбывание сборной Нидерландов из борьбы и в шуточной манере изобразил знак на автомагистрали «Нидерланды: выход справа».
- В одном из эпизодов документального сериала «Другие времена» (нидерл. Andere Tijden), посвящённом чемпионату Европы 1988 года, можно было на кадре разглядеть знак на немецко-голландской границе, на котором на немецком языке было написано: «Вы входите на территорию страны — чемпионов Европы».
- В 2010 году в одном из выпусков голландской футбольной программы «Футбол внутри» (нидерл. Voetbal Insite) был показан видеосюжет, в котором простых голландцев корреспондент спрашивал о том, что необходимо сборной Нидерландов для победы на чемпионате мира. Видеосюжет был остановлен после того, как один голландец заявил о полной поддержке сборной Германии, после чего ведущие в студии разразились громким смехом[8].
Реклама
- В рекламном ролике букмекерской конторы Sport Select два автомобиля (в одном голландская пара, в другом немка) подрезают друг друга[9].
- В рекламном ролике пива Heineken немецкий чиновник предлагает ушные затычки тем, кто не хочет слышать голландских буйных фанатов[10].
- В рекламном ролике энергокомпании NUON голландец проливает напиток на футболку немца и предлагает свою собственную в знак компенсации. На матче эта футболка на теле немца становится ярко-оранжевой[11].
- В рекламном ролике краски Histor британский граффити-художник говорит, что раскраска стен и полов на стадионах ЮАР в оранжевый цвет приносит удачу, хотя выходит сам из комнаты, на двери которой написано «Германия»[12].
- В рекламном ролике букмекерской конторы Sportwetten немец плюёт в голову голландцу, что является отсылкой к ссоре между Руди Фёллером и Франком Райкардом[13].
- В 2000 году на голландском телевидении в ответ на рекламу от Sportwetten был показан ролик, в котором Фёллер и Райкард оба носят халаты, оба завтракают вместе, а также говорят о том, что сливочное масло сближает бывших противников. Райкард подтвердил в интервью, что действительно примирился с Фёллером через 10 лет после скандала и решил сниматься в рекламных роликах.
- В рекламе Bosch за немцами на автомобиле гонятся голландские фанаты, и последних в итоге штрафуют за превышение скорости[14].
- В рекламе EA Games 2006 года по поводу выхода очередного футбольного симулятора были показаны празднующие победу голландцы, а закадровый голос говорил: «Нидерланды выиграют чемпионат мира. Только ты можешь их остановить!» После этого показывался гол немцев в ворота Нидерландов[15].
- В 2006 году в ролике по случаю будущего чемпионата мира Оливер Кан и Михаэль Баллак украшали раздевалку бразильцев (отсылка к финалу предыдущего чемпионата мира), а в конце видеоролика Баллак держал в руках букет тюльпанов и напоминал Кану, что надо ещё украсить голландскую раздевалку[16]. Этот ролик призывал не устраивать провокации на трибунах во время матчей.
Музыка
Матчам между сборными посвящены несколько песен.
- Группа De Toppers записала песню «Wir sind die Höllender» (с нем. — «Мы — голландцы»), исполнявшуюся в 2006 году на ломаном немецком.
- В 2008 году певец Микки Краузе записал песню «Orange trägt nur die Müllabfuhr» (с нем. — «Оранжевое носят только сборщики мусора»), иронизируя над оранжевым как национальным цветом Нидерландов и одновременно цветом униформы сборщиков мусора в крупнейших городах Германии: Берлине[17], Гамбурге[18] и Франкфурте[19]. Однако насмешка была утрачена в переводе песни, потому что в Нидерландах подобные уборщики носят жёлтую униформу. Песня была своеобразным кавером песни Go West группы Pet Shop Boys.
- Коллектив Joint Venture записал в 2002 году песню «Holland», посвящённую певцу, которому нравятся Нидерланды во всём, кроме футбола.
- Немецкая группа Orange Buh записала в 2002 году песню «Ohne Holland fahr'n wir zur WM» (с нем. — «Мы едем на ЧМ без голландцев»), иронизируя по поводу непопадания Нидерландов на чемпионат мира в Корее и Японии.
- Голландские фанаты пели на Евро-2004 песню «Schade, Deutschland, alles ist vorbei» (с нем. — «Жаль, Германия, всё кончено»), радуясь вылету немцев с чемпионата Европы и выходу голландцев в плей-офф. По совпадению, эту же песню пели и датчане после победы на Евро-1992 над теми же немцами в финале.
См. также
Напишите отзыв о статье "Соперничество сборных Германии и Нидерландов по футболу"
Примечания
- ↑ Andrew Jordan. [bleacherreport.com/articles/272899-ten-best-rivalries-in-international-football#page/8 10 Best Rivalries in International Football]. Bleacher Report.
- ↑ Willem van Hanegem, M.Verkamman, ISBN 90-71359-03-4
- ↑ 1 2 3 4 [www.ajax-usa.com/desk/cheeseheads-vs-krauts-30-years-of-enmity.html ajax-usa.com]. ajax-usa.com.
- ↑ Schiweck, Ingo (2006). Kicken beim Feind? – Der ganz alltägliche Friede hinter dem deutsch-niederländischen Fußballkrieg. Düsseldorf: MaveriX. ISBN 978-3-9810957-4-6.
- ↑ [www.ajax-usa.com/desk/cheeseheads-vs-krauts-30-years-of-enmity.html "Cheeseheads vs Krauts": 30 Years of Enmity], Ajax-USA.com, June 14, 2004
- ↑ [www.guardian.co.uk/football/2012/jun/09/euro-2012-germany-portugal-group-b Euro 2012: Mario Gomez goal gives Germany victory over Portugal], The Guardian, June 9, 2012
- ↑ Telegraaf, July 8, 2010
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=Y1WopGljdU0 YouTube]. youtube.com.
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=voG4mZYgvUw Germany vs. Holland]. YouTube (April 22, 2006).
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=SlnmWP-02HQ Heineken reclame WK 2010 - Persbericht Duitsland - nederland germany holland]. YouTube (June 12, 2010).
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=9hpN0URrfeE wk 2010 - nuon reclame commercial wk2010.us]. YouTube (June 2, 2010).
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=laxmf6Cvw6I wk 2010 - Histor reclame commercial wk2010.us]. YouTube (June 2, 2010).
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=c0aZamM-w7c Deutschland vs Holland]. YouTube (January 20, 2006).
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=vJ3hKT_2ijg Holland vs. Deutschland]. YouTube (April 4, 2009).
- ↑ [www.horizont.net/aktuell/agenturen/pages/protected/Jung-von-Matt-will-Holland-stoppen_63066.html Jung von Matt will Holland stoppen]. HORIZONT.
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=ohuLSyTN_kw Wm Spot... Oli and Ballack!]. YouTube (August 14, 2006).
- ↑ [www.morgenpost.de/berlin/mauerfall/article1189713/Auch-der-Muell-sah-im-Osten-anders-aus.html Auch der Müll sah im Osten anders aus (Even the garbage in the east look different, too)] (нем.), Morgenpost (Berlin).
- ↑ [www.stadtreinigung-hh.de/srhh/opencms/ueberuns/presse/newsletterarchiv/htmlnewsletter/newsletter-2009-21.html Newsletter 2009-21]. stadtreinigung-hh.de.
- ↑ [www.fr-online.de/frankfurt_und_hessen/dossiers/was_kostet_das_leben/702091_Frankfurter-Muell-ist-am-teuersten.html Frankfurter Müll is am teuersten (The Frankfurt garbage is the most expensive)] (нем.). Frankfurter Rundschau.
Литература
- Hesse-Lichtenberger Ulrich (Ulrich Hesse-Lichtenberger). Tor! The Story of German Football. — WSC Books, 2003. — ISBN 0-9540134-5-X.
- Schiweck Ingo. Kicken beim Feind? – Der ganz alltägliche Friede hinter dem deutsch-niederländischen Fußballkrieg. — Düsseldorf: MaveriX, 2006. — ISBN 978-3-9810957-4-6.
- Winner David. Brilliant Orange.
- Houtum, Henk van (2002). «Topophilia or Topoporno? Patriotic Place Attachment in International Football Derbies». International Social Science Review 3 (2): 231–248.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Соперничество сборных Германии и Нидерландов по футболу
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.
Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
