Эдмунд I
| Эдмунд I Великолепный Ēadmund I Æðeling<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 27 октября 939 — 26 мая 946 | ||
| Предшественник: | Этельстан | |
| Преемник: | Эдред | |
| Рождение: | 921 Уэссекс | |
| Смерть: | 26 мая 946 Паклчёрч, Глостершир, Англия | |
| Место погребения: | Гластонберское аббатство, Гластонбери | |
| Род: | Уэссексская династия | |
| Отец: | Эдуард Старший | |
| Мать: | Эгвина | |
| Супруга: | 1-я: Эльфгифа 2-я: Этельфледа из Дамергема | |
| Дети: | От 1-го брака: сыновья: Эдвиг, Эдгар | |
Эдму́нд I (др.-англ. Ædmund I; также известен под именем Эдму́нд Великоле́пный (англ. Edmund the Magnificent); 921 — 26 мая 946) — король Англии, правивший в 939—946 годах, из Уэссексской династии. Старший сын короля Эдуарда Старшего и его третьей жены Эдгифы[en].
Содержание
Биография
Правление
В 937 году шестнадцатилетний Эдмунд вместе со своим единокровным братом Этельстаном сражался с норвежцами в битве при Брунанбурге. После смерти Этельстана 27 октября 939 году, не оставившего детей, он унаследовал трон.
Вскоре после коронации Эдмунд столкнулся с военной угрозой со стороны Олава III, сына Гутфрида, правившего в Дублине. Олав вторгся в Нортумбрию и, при поддержке епископа Йорка Вульфстана, оккупировал территорию пяти городов — Дерби, Линкольна, Ноттингема, Стамфорда и Лестера, некогда составлявшую важную часть Данелага. Эдмунду удалось вернуть эти земли только спустя три года. В 943 году Эдмунд стал крестным отцом Олава Кварана, сына Ситрика, короля Йорка. Олав Кваран стал королём Дублина после смерти Олава III и сохранил верность крестному отцу.
В 945 году Эдмунд подчинил себе Камберленд и уступил его королю Шотландии Малкольму I в обмен на дружественное соглашение о военной взаимопомощи на воде и суше.
На протяжении всего периода царствования на Эдмунда оказывал сильное влияние аббат Дунстан, которого король сделал аббатом Гластонбери, обладавший при дворе почти неограниченной властью и во многом определявший политику короля. При Дунстане была произведена реформа монастырей Англии — аббат ввел в обиход строгий бенедиктинский устав и настаивал на целибате священнослужителей.
В начале 946 года Эдмунд отправил послов во Францию с целью договориться об оказании помощи смещенному королю Людовику Заморскому, воспитаннику Этельстана. Но завершить начатое король не успел.
26 мая 946 года Эдмунд был убит во время пиршества по случаю дня Святого Августина. Увидев в толпе собравшихся некоего Леофу, ранее изгнанного за воровство, король приказал ему убраться, но получил в ответ смертельный удар мечом[1]. Леофу, поднявшего руку на короля, растерзали на месте. После того, как Эдмунд был погребен в аббатстве в Гластонбери, трон унаследовал его младший брат Эдред.
Браки и дети
- Эльфгита (? — 944/946[2]) стала женой Эдмунда в 940 г. Погребена в аббатстве в Шефтсбери.
- Этельфледа из Дамергема (? — 975), дочь Элгара из Уилтшира. Стала женой Эдмунда в 946 г. Умерла монахиней в аббатстве в Шефтсбери.
Напишите отзыв о статье "Эдмунд I"
Примечания
- ↑ Эдмунд I // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [www.fmg.ac/Projects/MedLands/ENGLAND,%20AngloSaxon%20&%20Danish%20Kings.htm#_Toc214769428 England, Anglo-Saxon & Danish kings] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 29 декабря 2009. [www.webcitation.org/65Ni9xvXS Архивировано из первоисточника 12 февраля 2012].
Ссылки
- [ulfdalir.narod.ru/sources/Britain/Anglosaxon/920-1014.htm Англо-саксонская хроника 920—1014 гг.]
- [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/6.htm Северная Европа] // [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/0.htm Правители Мира. Хронологическо-генеалогические таблицы по всемирной истории в 4 тт.] / Автор-составитель В. В. Эрлихман. — Т. 2.
- Эдмунд I // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Эдмунд I
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
