Walther PP
Поделись знанием:
Walther PPWalther PP
Walther PPWalther PP
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.
Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.
Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».
В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
(перенаправлено с «Walther PPK»)
| Walther PP | |
|---|---|
 Walther PP | |
| Тип: | Самозарядный пистолет |
| Страна: |  Германия
|
| История службы | |
| Годы эксплуатации: | с 1929 |
| На вооружении: | |
| Войны и конфликты: | Вторая мировая война |
| История производства | |
| Разработан: | 1929 |
| Производитель: | Walther |
| Всего выпущено: | более 1 млн. |
| Характеристики | |
| Масса, кг: | 0,682 |
| Длина, мм: | 170 |
| Ширина, мм: | 30 |
| Высота, мм: | 100 |
| Патрон: | 7,65×17 мм, 9×17 мм |
| Принципы работы: | отдача со свободным затвором |
| Максимальная дальность, м: |
25 м |
| Вид боепитания: | магазин на 8 патронов 7,65×17 мм 7 патронов 9×17 мм |
| Прицел: | постоянный |
| Walther PPK | |
|---|---|
 Walther PPK | |
| Тип: | Самозарядный пистолет |
| Страна: | Германия |
| История службы | |
| Годы эксплуатации: | с 1931 |
| Войны и конфликты: | Вторая мировая война |
| История производства | |
| Разработан: | 1931 |
| Производитель: | Walther |
| Характеристики | |
| Масса, кг: | 0,590 |
| Длина, мм: | 155 |
| Длина ствола, мм: | 83 |
| Ширина, мм: | 25 |
| Высота, мм: | 109 |
| Патрон: | 7,65×17 мм, 9×17 мм |
| Принципы работы: | отдача со свободным затвором |
| Вид боепитания: | магазин на 7 патронов 7,65×17 мм 9 патронов .22 LR |
| Прицел: | постоянный |
Walther PP, Walther PPK — немецкие самозарядные пистолеты, разработанные фирмой «Вальтер», одни из первых массовых пистолетов с УСМ двойного действия.
Содержание
История
Модель PP (нем. Polizeipistole — полицейский пистолет) выпущена в 1929 г.
В 1931 году появилась укороченная и облегченная модель Walther РРК (нем. Polizeipistole Kriminal — пистолет криминальной полиции), который представлял собой уменьшенный в габаритах PP, но имел и некоторые оригинальные черты конструкции. Длина ствола была уменьшена на 15 мм, общая длина на 16 мм, а высота на 10 мм. Соответственно была несколько изменена конструкция рамы и затвора-кожуха, получившего иную форму передней части.
После войны пистолеты некоторое время не выпускались, но в начале 1950-х годов их начали изготавливать во Франции и ФРГ.
В 1960-х годах фирма «Вальтер» возобновила производство моделей PP и PPK, продолжавшееся до конца ХХ века.
Кроме того, лицензия на производство была продана в США, в 1978 году производство пистолетов было начато компанией "Ranger Manufacturing" для компании "Interarms", а после её закрытия, в 2002 году — компания Smith & Wesson.
Устройство
Действие автоматики Walther РР и РРК основано на отдаче со свободным затвором.
Пистолет состоит из 39 деталей.
Ударно-спусковой механизм двойного действия с открытым курком с круглым отверстием в спице. Боевая пружина витая, цилиндрическая, расположена в рукоятке. Усилие спуска при взведённом курке — 2,7 кг, в режиме самовзвода — 5,9 кг. Спусковая тяга расположена справа в прорези рамки и закрыта затвором.
Предохранитель находится с левой стороны на кожухе-затворе. Для выключения предохранителя его флажок нужно перевести в верхнее положение (как и у других немецких пистолетов «парабеллум» и Walther P38). При включении предохранителя курок автоматически снимается с боевого взвода, происходит безопасный спуск курка и курок блокируется. Блокируется также спусковой крючок и ударник. Затвор при этом не блокируется и при включенном предохранителе оружие можно перезаряжать.
Особенностью УСМ является то, что при постановке на предохранитель при невзведенном курке спусковой крючок остаётся в переднем положении, а при взведённом курке остаётся в заднем положении. При снятии с предохранителя спусковой крючок занимает переднее положение. Можно наблюдать как после безопасного спуска курка, особенно те, кто использовал пистолет ПМ, поворачивают флажок вверх и опять вниз, чтобы спусковой крючок занял переднее положение, естественное при спущенном курке. В пистолете ПМ такой неоднозначности нет.
Разработчики Вальтера ПП отказались в УСМ от кольтовского предохранительного взвода в виде дополнительного зуба на курке. В дальнейшем это стало отличительной чертой немецких пистолетов. Схема с разобщителем курка и ударника обеспечивает надёжность и большую безопасность обращения с оружием, хотя и усложняет конструкцию.
Предохранение от выстрела при падении оружия обеспечивает вертикально расположенный, подпружиненный разобщитель курка и ударника. Курок не может воздействовать на ударник до тех пор, пока шептало не поднимет разобщитель. Сорвавшийся курок останавливается перед ударником выступом разобщителя. Снятие блокировки курка происходит только после полного перемещения спускового крючка, когда разобщитель поднимется и своим выступом займёт положение напротив паза на поверхности курка.
Для предотвращения преждевременного выстрела спусковая тяга имеет выступ, на который воздействует затвор при недоходе до положения запирания, разобщая тягу и шептало. Движение разобщителя курка и ударника вверх при нажатии спускового крючка будет возможно только тогда, когда затвор займёт своё крайнее переднее положение, а спусковой крючок будет отпущен, чтобы тяга встала под шептало.
Магазин однорядный, защёлка магазина на большинстве пистолетов находится с левой стороны на рамке, позади оси спускового крючка, и имеет вид кнопки. Однако были и другие варианты — с защёлкой магазина, расположенной в основании рукоятки. Предусмотрен индикатор наличия патрона в патроннике в виде штифта, который выступает из задней стороны затвора над головкой курка.
После того как патроны в магазине закончатся, затвор встанет на затворную задержку в заднем положении. После смены магазина затвор нужно немного оттянуть и отпустить. Затвор снимется с задержки и под действием возвратной пружины, расположенной вокруг ствола, дошлет патрон в патронник. Оружие вновь будет готово к стрельбе.
Рычаг затворной задержки не предусмотрен, поэтому снять затвор с задержки, не вынимая пустой магазин, нельзя. Перед снятием с задержки нужно либо вынуть пустой магазин, либо вынуть и вставить пустой магазин или снаряжённый.
Варианты и модификации
Пистолеты Walther PP и Walther PPK выпускались в различных модификациях и вариантах исполнения под патроны четырёх различных калибров. Суммарное число выпущенных пистолетов превысило миллион штук. Наиболее массово выпускались пистолеты под патрон 7,65×17 мм, вторым был калибр 9×17 мм, третьим — .22LR (5,6 мм кольцевого воспламенения) и самыми редкими были пистолеты под патрон 6,35×15 мм Браунинг, которых было выпущено менее 1000 штук.
- Walther PP (нем. Polizeipistole) — «полицейская» модель обр.1929 года[1]. В 1929—1945 гг. в Германии было выпущено около 200 тыс. шт.[2]
- Walther PPK (нем. Polizeipistole Kriminalmodell) — компактная модель обр. 1931 года с укороченным до 83 мм стволом[1], разработанная по заказу министерства внутренних дел Пруссии. В 1931—1945 гг. в Германии было выпущено около 150 тыс. шт.[2]
- Walther PPK-L — модификация Walther PPK с рамкой из алюминиевого сплава, разработанная в ФРГ в 1950-е годы
- Walther PPK/S — экспортная модификация Walther PPK под патрон 9×17 мм, разработанная для США после того, как в 1968 году в соответствии с изменениями законодательства (установившими минимальный размер импортируемых гражданских пистолетов в 101 мм) импорт Walther PPK был прекращён. Производился в ФРГ и по лицензии — в США. Представлял собой комбинированный вариант, сочетавший в себе рамку пистолета РР и укороченные ствол и затвор РРК.
- Walther PP Super — модификация Walther PP под патрон 9×18 мм Ultra[1]. Разработана в 1972 году.
- Walther PPK/E — модификация Walther PPK, выпускается под патроны 7,65×17 мм, 9×17 мм и .22 LR.
Кроме того, в ряде стран выпускались копии и клоны пистолетов Walther PP и Walther PPK:
- в Венгерской Народной Республике с 1948 года на оружейном заводе FÉG выпускался пистолет 48M (копия Walther PP под патрон 7,65×17 мм с незначительными изменениями в конструкции)[3], они имели изменённую конструкцию автоматического предохранителя, иной указатель наличия патрона в патроннике, выступ на подавателе магазина (с помощью которого обеспечивалась остановка затвора после израсходования всех патронов) и накладки на рукоять с гербом ВНР[4]
- в Турции компания MKEK выпускает копии Walther PP под патрон 7,65×17 мм и 9х17 мм[5]
- в 1955 году лицензионный выпуск точных копий пистолетов Walther PP и Walther PPK под патроны 7,65×17 мм, 9×17 мм и .22 LR (под наименованием «Walther-Manurhin») был начат во Франции, на оружейном заводе «Manufacture de Machine du Haut Rhin» в городе Мюлуз[6], они серийно производились с 1955 до 1989 года.
- в Китайской Народной Республике копия Walther PPK калибра 7,65 мм производилась и стояла на вооружении с начала 1950-х годов под названием «тип 52».[7] В 1980-х на вооружение армии и полиции стал поступать 7,65-мм «тип 64», разработанный еще в 1960-е, он предствлял собой PPK с ударно-спусковым механизмом и предохранителем по образцу советского ПМ.[8] Копия Walther PP производится на экспорт под наименованием Norinco PPN[9]
Кроме того, пистолеты Walther PP и Walther PPK оказали влияние на конструкции компактных пистолетов со свободным затвором, разработанных после окончания Второй мировой войны, среди которых советский ПМ, венгерский FEG PA-63, аргентинский Bersa Thunder 380, испанский Астра Констебль, чехословацкий CZ50 и южнокорейский Daewoo DH380.
Травматические, газовые и пневматические пистолеты
- Umarex Walther mod. PPK — 8-мм газовый пистолет, изготовленный из порошкового сплава. В канале ствола установлен рассекатель с целью исключить возможность выстрела боевым патроном.
- Walther Super PP — 9-мм газовый пистолет под патрон 9 мм P.A.. Производитель — фирма Enser-Sportwaffen (ФРГ). Изготовлен из лёгкого алюминиевого сплава. В канале ствола установлен рассекатель с целью исключить возможность выстрела боевым патроном.
- Umarex Walther mod. PP — 10-мм травматический пистолет под патрон 10×22 мм Т, сертифицированный в Российской Федерации как «газовый пистолет с возможностью стрельбы резиновой пулей». С 1 июля 2011 года импорт травматических пистолетов иностранного производства, сертифицированных как «газовый пистолет с возможностью стрельбы резиновой пулей» в Россию прекращён.
- ЕРМА РР-Т — 9-мм травматический пистолет под патрон 9 мм P.A. производства компании «ЕРМА-Iнтер», впервые представлен в 2010 году. Имеет внешнее сходство с Walther PP. Затвор выполнен из стали, а рамка — из анодированного алюминиевого сплава чёрного цвета[10].
- ЕРМА 55P — 9-мм травматический пистолет под патрон 9 мм P.A. производства компании «ЕРМА-Iнтер». Имеет внешнее сходство с Walther PPK[11]
- UMAREX WALTHER PPK/S — 4,5-мм пневматический газобаллонный пистолет, выпускается немецкой компанией Umarex[12]. Конструкция пистолета обеспечивает движение кожуха-затвора ствола и взведение курка после выстрела.
Страны-эксплуатанты
-
Веймарская республика: Walther PP и Walther PPK находились на вооружении полиции[13] -
Третий рейх: Walther PP и Walther PPK находились на вооружении полиции и сотрудников спецслужб, использовались в качестве личного оружия танкистами, офицерами люфтваффе и немецкого военно-морского флота, старшими офицерами вермахта[13], некоторое количество было передано в Министерство юстиции рейха в качестве личного оружия для сотрудников. С 1944 года Walther PP начали выдавать и выпускникам офицерских училищ вермахта[2]. Также, Walther PP и Walther PPK использовались в качестве наградного оружия для высших чинов Третьего рейха[13]. -
Великобритания: трофейные пистолеты использовались в ходе Второй мировой войны (в том числе, действовавшими в оккупированной Европе агентами SOE и сотрудниками спецслужб)[4]; после окончания войны 7,65-мм пистолеты Walther PP (под наименованием XL47E1) выдавали британским военнослужащим в Ольстере для постоянного ношения в качестве оружия самозащиты[14]. На складах мобилизационного резерва пистолеты оставались до начала 1980-х годов[4]. -
СССР: трофейные пистолеты использовались в ходе Великой Отечественной войны; в первые послевоенные годы небольшое количество пистолетов Walther PP и Walther PPK использовалось в службе дипкурьеров, ещё некоторое количество было передано в наградные фонды и использовалось в качестве наградного оружия[2] -
Иран: около 2 тыс. Walther PP под патрон 9×17 мм были закуплены в 1938—1939 гг. для полиции Ирана, все они имели маркировку на языке фарси[15] - ФРГ: с момента создания на вооружение западногерманской полиции поступили пистолеты Walther PP и Walther PPK, выпущенные в Третьем рейхе, а позднее — партия 7,65-мм пистолетов «Walther-Manurhin» французского производства[16]; с 1956 года начат выпуск Walther PPK для бундесвера под наименованием P21 (применялся в военной полиции, службе военной контрразведки (MAD), пилотами военной авиации и курьерами)[17]
-
Франция: пистолеты «Walther-Manurhin» поступали на вооружение сотрудников французской полиции -
Египет: в 1958 году 9-мм венгерский FEG 48M был принят на вооружение военно-воздушных сил под наименованием Walam 48 (на левой стороне затвора этих пистолетов был изображён герб Арабской Республики Египет)[4] -
Швеция: небольшое количество Walther PP было закуплено для полиции Швеции, они находились на вооружении отдельных категорий сотрудников шведской полиции до 2003—2004 гг.[18] -
Индонезия: по меньшей мере до 2007 года некоторое количество Walther PPK находилось на вооружении коммандос (группы боевых пловцов «Komando Pasukan Katak» и спецподразделения «Komando Pasukan Khusus»)[19] -
Украина: в 1990-х являлся наградным оружием[20]; по состоянию на 15 августа 2011 года, на хранении министерства обороны имелось 90 шт. 7,65-мм пистолетов Walther PP и 175 шт. 7,65-мм пистолетов Walther PPK[21] -
Ирландия: Walther PPK официально оставался на вооружении армейских рейнджеров в 2000-е годы[22]
Кроме того, ещё до начала Второй мировой войны пистолеты поступали в продажу в качестве гражданского оружия и получили распространение в различных странах Европы.
Использование в Великобритании
После войны британцы использовали 7,65-мм Walther PP в спецслужбах MI5 и MI6 и полиции как основной служебный пистолет вплоть до начала 1970-х гг. [23]
Бойцы британской SAS использовали Walther PP в 1960—1980-х гг. Поначалу это были пистолеты под патрон .22LR, но в 1974 г. их заменили на PP калибра 7,65 мм. PP состоял на вооружение личной охраны королевской семьи и дипломатических служб в 1970-х годах.
До 1974 использовался калибр 7,65 мм, после — оружие под патрон 9×17 мм. Walther PP использовали в Великобритании до конца 1980-х гг., когда он был заменен пистолетом Walther P5 Compact, которому, впрочем, так и не удалось вытеснить PP. Официально Walther PP снят с вооружения как «основное оружие индивидуальной защиты» с 1989 года, но до сих пор используется как «личное оружие самообороны вне службы».
Walther PP все еще используется в ВВС Великобритании.
Интересные факты
 |
Этот раздел представляет собой неупорядоченный список разнообразных фактов о предмете статьи. Пожалуйста, приведите информацию в энциклопедический вид и разнесите по соответствующим разделам статьи. Согласно решению Арбитражного комитета Википедии, списки предпочтительно основывать на вторичных обобщающих авторитетных источниках, содержащих критерий включения элементов в список.
|
- Почти все[кто?] советские конструкторы-оружейники — участники конкурса 1947—1948 г. на новый пистолет для командного состава Советской Армии — представили образцы, более или менее похожие на Walther PP. Заданная конкурсом схема работы автоматики (свободный затвор) способствовала использованию сходных конструкторских решений. Немецкий пистолет также испытывался по конкурсной программе — для сравнения.[24]. В российской прессе иногда высказывается мнение, что победивший в конкурсе пистолет ПМ существенно отличается от «Вальтера»[25], сохранив при этом, общую компоновку последнего и некоторые конструкторские решения (откидная спусковая скоба как ограничитель хода затвора). В западной прессе[кто?] высказываются мнения о существенном сходстве двух конструкций:
После войны СССР «содрал» конструкцию [Walther] PP и создал на её основе служебный пистолет под названием Макаров или ПМ (в экспортном варианте —«Baikal IJ-70»). Была также создана советская версия патрона .380 с диаметром пули .36" (приблизительно 9,3 мм), получивший название «Макаров 9x18 мм». Оба патрона принципиально-идентичны, создают умеренное давление в стволе, что делает их пригодными для использования в системах оружия со свободным затвором.
Оригинальный текст (англ.)Post-war, the Soviet Union ripped-off the PP design and adopted it as their standard service pistol in the form of the Makarov or model PM (Baikal IJ-70 in export form). They also adopted a Russian version of the .380 cartridge using a .36 caliber (approx. 9.3mm) bullet called the 9x18mm Makarov. (Western .38, .380 and 9mm cartridges actually shoot .35 caliber bullets.) Ballistically, the 9x18 and .380 are essentially identical and both operate at moderate pressure that allows them to be used in blowback actions.
— [www.chuckhawks.com/walther_PPK.htm Walther PPK .380 ACP Pistol]
- Walther PP был личным оружием Гитлера, из которого он застрелился.
- 7,65-мм PPK — оружие Джеймса Бонда, агента 007.
См. также
Напишите отзыв о статье "Walther PP"
Примечания
- ↑ 1 2 3 А. Б. Жук. Энциклопедия стрелкового оружия: револьверы, пистолеты, винтовки, пистолеты-пулемёты, автоматы. М., ООО «Издательство АСТ», «Воениздат», 2002. стр.312
- ↑ 1 2 3 4 Классика в цене. Walther PP // журнал «Мастер-ружьё», № 8 (101), август 2005, стр.70-75
- ↑ А. Б. Жук. Энциклопедия стрелкового оружия: револьверы, пистолеты, винтовки, пистолеты-пулемёты, автоматы. М., ООО «Издательство АСТ», «Воениздат», 2002. стр.305, 306
- ↑ 1 2 3 4 Венгерские пистолеты // журнал «Оружие и охота», № 9, 2008
- ↑ [www.mkek.gov.tr/en/Products.aspx?FactoryID=13&ProductID=321&MainCategory=107&SubCategory=122&SubSubCategory= 7,65-9 mm Kırıkkale Gun] / официальный сайт компании MKEK
- ↑ [www.ipa-tirol.at/lienz/Walther_PPK.PDF Gebrauchsanweizung fur die Automatischen Pistolen «Walther-Manurhin» PP, PPK, Sport]
- ↑ [world.guns.ru/handguns/hg/ch/t52-r.html Пистолет Тип 52 (КНР)]
- ↑ [world.guns.ru/handguns/hg/ch/t64-r.html Пистолет Тип 64 (КНР)]
- ↑ Сергей Монетчиков. [www.bratishka.ru/archiv/2007/4/2007_4_15.php Арсенал: китайские пистолеты] // журнал «Братишка», апрель 2007
- ↑ [www.travmatik.com/2012/07/erma-ppt-walther-pp/ «ЕРМА РР-Т». Травматическая версия пистолета «Walther PP».]
- ↑ [www.erma.com.ua/index.php?page=shop.product_details&flypage=shop.flypage&product_id=23&category_id=1&manufacturer_id=0&option=com_virtuemart&Itemid=2 Эрма 55 Р] / официальный сайт производителя
- ↑ [www.umarex.com/de/airguns/co/pistolen/5.8060.html WALTHER PPK/S] / официальный сайт компании Umarex
- ↑ 1 2 3 В. А. Кашевский. Пехотное оружие Второй мировой войны. Минск, ООО «Харвест», 2004. стр.87-89
- ↑ Walther PP // Крис Шант. Оружие пехоты: энциклопедия стрелкового оружия. / пер. с англ. М., «Омега», 2004. стр.27
- ↑ Walther для полиции шаха Ирана // журнал «Мастер-ружьё», № 6 (87), июнь 2004. стр.70-73
- ↑ Сергей Монетчиков. [www.bratishka.ru/archiv/2006/10/2006_10_13.php Арсенал: германские полицейские пистолеты] // журнал «Братишка», октябрь 2006
- ↑ Фриц Великий из Целла-Мелис (часть 2) // журнал «Мастер-ружьё», № 2 (143), февраль 2009. стр.34-44
- ↑ Håkan Spuhr. [www.jaktojagare.se/se/article_print.php?id=302676 Walthers udda studsare]
- ↑ Igor SPICIJARIĆ. [www.hrvatski-vojnik.hr/hrvatski-vojnik/1612007/ind.asp Kopassus & Kopaska — Specijalne Postrojbe Republike Indonezije] // журнал «Hrvatski Vojnik», № 161, 2007
- ↑ «Депутат Геннадий Москаль предлагает разработать порядок, который бы не позволял парламентариям входить в Верховную Раду с оружием… по словам Москаля, „регионал“ Александр Кузьмук владеет „целым арсеналом“… пистолет „Вальтер“ П-38, приказ СБУ, 1996 г.; пистолет „Вальтер“ ПП, приказ Минобороны Украины, 1998 г.»
[www.pravda.com.ua/rus/news/2010/12/20/5694750/ Москаль предлагает запретить депутатам быть как Рембо в Раде] // «Украинская правда» от 20 декабря 2010 - ↑ [zakon4.rada.gov.ua/laws/show/22%D0%B0-2011-%D1%80/ розпорядження Кабінету Міністрів України від 15 серпня 2011 р. N 1022-р]
- ↑ Сергей Козлов. [www.bratishka.ru/archiv/2009/10/2009_10_14.php Спецназ зарубежья: ирландские армейские рейнджеры] // журнал «Братишка», октябрь 2009
- ↑ [www.mi6-hq.com/sections/articles/walther_ppk_history.php3 MI6-HQ - History of the Walther PPK]
- ↑ [www.kalashnikov.ru/request.php?284 М. Драгунов. В честной борьбе. — «Калашников. Оружие, боеприпасы, снаряжение», 2008, № 1, с. 14-25]
- ↑ Неизвестный Макаров. // журнал «Оружие», № 10, 2004 (специальный выпуск)
Литература
- Виктор Гордиенко. Walther серии PP // журнал «Мастер-ружьё», № 31, 1999. стр.40-47
- [scilib-military.narod.ru/Blagonravoff/contents1.htm Материальная часть стрелкового оружия]. Под ред. А. А. Благонравова. — М.: Оборонгиз НКАП, 1945
- Монетчиков С. Б. Пехотное оружие третьего рейха. Том 1. Пистолеты. Пистолеты-пулеметы. — М.: Атлант, 2005. ISBN 5-98655-012-9
Ссылки
- М.Р. Попенкер. [world.guns.ru/handguns/hg/de/walther-pp-and-ppk-r.html Пистолет Walther PP, PPK и PPK/S (Германия)] / сайт "Современное стрелковое оружие мира"
- [www.armoury-online.ru/articles/pistols/germany/PP/ Статья Владислава Каштанова по пистолету Вальтер ПП на сайте armoury-online.ru]
- [www.armoury-online.ru/articles/pistols/germany/PPK/ Статья Владислава Каштанова по пистолету Вальтер ППК на сайте armoury-online.ru]
- [www.gewehr.ru/2007/05/07/walther_pp_ppk_ppks_ppke.html Walther PP, PPK, PPK/S, PPK/E] / сайт gewehr.ru
- [www.imfdb.org/wiki/Walther_PP#Walther_PP Walther PP Pistol Series] / Internet Movie Firearms Database
| |||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Walther PP
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.
Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.
Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».
В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
