Абэ, Синдзо

Синдзо Абэ 安倍 晋三<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
90-й и 96-й Премьер-министр Японии
с 26 декабря 2012 года
Монарх:	Акихито
Предшественник:	Ёсихико Нода
26 сентября 2006 года — 26 сентября 2007 года
Монарх:	Акихито
Предшественник:	Дзюнъитиро Коидзуми
Преемник:	Ясуо Фукуда
Вероисповедание:	Синтоизм
Рождение:	21 сентября 1954(1954-09-21) (69 лет) Нагато (префектура Ямагути)
Отец:	Синтаро Абэ
Партия:	Либерально-демократическая партия Японии
Образование:	Университет Сэйкэй
Награды:

Си́ндзо А́бэ (яп. 安倍 晋三 Абэ Синдзо:, род. 21 сентября 1954, Нагато, Япония) — японский государственный и политический деятель, 90-й премьер-министр Японии в 2006—2007 годах, 96-й премьер-министр Японии с 26 декабря 2012 года, председатель Либерально-демократической партии Японии.

Биография

Синдзо Абэ — самый молодой премьер Японии за всю историю. Он происходит из известной в политическом мире семьи. Его дед по материнской линии — Нобусукэ Киси, бывший премьер-министр страны. Его отец — Синтаро Абэ в прошлом занимал пост министра иностранных дел Японии.

В 1977 году Синдзо Абэ окончил университет Сэйкэй, где изучал политологию на юридическом факультете. Затем переехал в США, с 1978 по 1979 год учился в Университете Южной Калифорнии. В 1979 году вернулся в Японию, получив работу в сталелитейной компании «Кобэ Стил» и проработал там три года.

Политическая карьера

В 1982 году начал политическую карьеру, став секретарем министра иностранных дел (своего отца, Синтаро Абэ). Член Либерально-демократической партии Японии. В 1993 году был избран в Палату представителей японского парламента от префектуры Ямагути. С 2000 года Абэ работает в правительствах Мори и Коидзуми. С 2003 по 2004 годы он был генеральным секретарём Либерально-демократической партии Японии. В октябре 2005 года занял пост генерального секретаря кабинета министров. Наблюдатели расценили это назначение как признак того, что премьер-министр Дзюнитиро Коидзуми готовит Абэ в качестве своего преемника.

Первое правительство Абэ

20 сентября 2006 года Синдзо Абэ сменил Дзюнъитиро Коидзуми на посту председателя партии, а 26 сентября утверждён парламентом в должности премьер-министра. Некоторое время намерения Абэ изменить Конституцию страны, а также его националистические заявления привлекли к себе внимание общественности и прессы, как в самой Японии, так и за рубежом. В первой половине 2007 года популярность кабинета Абэ резко упала, особенно после того, как министр сельского хозяйства Тосикацу Мацуока повесился в разгар финансового скандала, а его преемник также оказался уличён в коррупции и был вынужден покинуть пост. 12 сентября 2007 Абэ объявил о своей отставке, сославшись на состояние здоровья, но продолжал исполнять обязанности премьера ещё две недели, пробыв таким образом на посту главы правительства ровно год. Его преемником на посту лидера партии стал Ясуо Фукуда.

Второе правительство Абэ

В условиях постоянного кризиса, который испытывала правящая Демократическая партия в период нахождения у власти с 2009 года, либерал-демократы получили все шансы вернуть себе лидерство в стране. 26 сентября 2012 Абэ возглавил ЛДПЯ. Под его руководством партия одержала на досрочных парламентских выборах убедительную победу, получив более чем вдвое больше мест в Палате представителей по сравнению с прошлыми выборами. Это позволило ЛДПЯ сформировать новое правительство страны.

26 декабря 2012 года Синдзо Абэ был повторно утверждён в должности премьер-министра Японии. Абэ стал первым премьер-министром с 1948 года, вернувшимся на этот пост после перерыва, и первым премьером после Коидзуми, которому удалось пробыть в должности два года и дольше. Как отмечает «Санкэй симбун» (29.07.2013): «Либерал-демократическая партия во главе с премьером Синдзо Абэ одержала сокрушительную победу на выборах в верхнюю палату, так что усилилось представление, что правительство Абэ останется стабильным на долгий срок».

Абэномика

Абэ начал последовательно проводить достаточно своеобразную экономическую политику, получившую название абэномика. Она призвана оживить стагнировавшую два десятилетия экономику Японии, долгое время поражённую дефляцией. Её основным идейным вдохновителем и советником Абэ стал Коити Хамада, профессор Йельского университета японского происхождения. В целом, меры этой политики, главным методом которой является искусственная девальвация иены путём удвоения денежной массы, не отличаются новизной, однако их применение часто доходит до крайностей и вызывает критику у ряда экономических экспертов, которые опасаются начала новых международных валютных войн. С другой стороны, Джозеф Стиглиц положительно оценил абэномику.

Награды

• Орден короля Абдель-Азиза 1 степени (2007 год, Саудовская Аравия)
• Орден Почёта (Греция)
• Орден аль-Халифа (2013 год, Бахрейн)
• Орден Заслуг (2014 год, Кот-д’Ивуар)
• Командор со звездой Ордена Заслуг (Норвегия)
• Медаль Австрийского Общества Альберта Швейцера (2010 год)

Ссылки

• Абэ, Синдзо — статья в Лентапедии. 2012 год.

См. также

• Ясухиса Сиодзаки — генеральный секретарь правительства Японии в 2006—2007 годах при Синдзо Абэ.

Отрывок, характеризующий Абэ, Синдзо

– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.