Холли, Джордж

Джордж Холли
Общая информация
Полное имя	Джордж Генри Холли
Родился	20 ноября 1885(1885-11-20) Сиэм, Дарем, Англия
Умер	27 августа 1942(1942-08-27) (56 лет) Сандерленд, Англия
Гражданство	Англия
Позиция	нападающий
Карьера
Молодёжные клубы
	Сиэм Атлетик
	Сиэм Вилла
	Сиэм Уайт Стар
Клубная карьера*
1904—1919	Сандерленд	280 (148)
1919—1920	Брайтон энд Хоув Альбион	? (?)
Национальная сборная**
1909—1913	Англия	10 (8)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Джордж Ге́нри Хо́лли (англ. George Henry Holley, 20 ноября 1885 года, Сиэм, графство Дарем, Англия — 27 августа 1942) — английский футболист, атакующий полузащитник, нападающий. Играл за «Сандерленд», «Брайтон» и сборную Англии. Становился чемпионом Англии в 1913 году и лучшим бомбардиром Первого дивизиона в сезоне 1911/12.

Карьера

Холли родился в Сихеме и начал свою карьеру в местных клубах, успев поиграть за «Сихем Атлетик», «Сихем Вилла» и «Сихем Уайт Стар», чемпиона Уирсайд лиги. В возрасте 19 лет он переходит в «Сандерленд».

«Сандерленд»

В «Сандерленде» Джордж Холли оказался в ноябре 1904 года и сначала играл за резервный состав, где регулярно забивал. Его дебют в главной команде состоялся 27 декабря 1904 года в гостевом матче с «Шеффилд Уэнсдей», закончившимся вничью 1:1 (гол забил Холли). После ухода Альфа Коммона в «Мидлсбро» в феврале 1905 года, Холли становится игроком основы. Первые три сезона на «Рокер Парк» Джордж находится в тени Артура Бриджета (забив соответственно 9, 6 и 5 голов), но в сезоне 1907/08 он становится лучшим бомбардиром команды с 23 голами (2 хет-трика). В сезоне 1908/09 Холли опять лучший нападющий команды с 18 голами (включая хет-трик 5 декабря на «Сент-Джеймс Парк» в матче с «Ньюкасл Юнайтед», выигранном 9:1. «Сандерленд» в том сезоне занял третье место, «Ньюкасл» стал чемпионом).

Лучшим другом Джорджа стал пришедший в «Сандерленд» январе 1908 года Ли Руз (он заменил Неда Дойга, перешедшего в «Ливерпуль»).

Холли не снижал результативность и в следующих сезонах, а в сезоне 1911/12 стал лучшим бомбардиром лиги. В этом же сезоне он забил 4 гола в домашнем матче с «Манчестер Юнайтед» («Сандерленд» выиграл 5:0) и сделал хет-трик в матче c «Эвертоном» («Сандерленд» выиграл 4:0). В следующем году «Сандерленд» стал чемпионом, чему поспособствовали 12 голов Холли (лучшим бомбардиром команды стал Чарли Бьюкен с 27 голами). Позднее Бьюкен скажет, что он ещё не видел, чтобы нападающий играл так, как это делал Холли 2 ноября 1912 года в матче с «Брэдфорд Сити».

В том сезоне «Сандерленд» не смог сделать дубль из-за проигрыша в финале Кубка «Астон Вилле». Холли не был готов играть в том финале и вышел на поле с травмой лодыжки и перевязанным коленом.

После Первой мировой войны Холли в июле 1919 года покинул «Сандерленд» и перешёл в «Брайтон». Всего за «Сандерленд» он провёл 316 игр, в которых забил 155 голов (во всех соревнованиях), становившись в шести сезонах лучшим бомбардиром команды. Среди его достижений — 9 хет-триков в ворота соперников (из игроков «Сандерленда» большего добивались только Бобби Герни, Чарли Бьюкен и Дейв Халлидей).

Сборная Англии

Первый матч за сборную Англии Холли сыграл 15 марта 1909 года в Ноттингеме, где Англия принимала Уэльс. Англичане выиграли 2:0, причем первый гол уже на 15 минуте забил Холли (в ворота своего лучшего друга и вратаря «Сандерленда» Лея Руза). В том же году он сыграл ещё 4 игры за сборную (его взяли в турне по Европе), в которых забил 4 гола (по дублю в ворота Австрии и Венгрии). Но к удивлению, после того как он не смог забить в матче с Уэльсом 14 марта 1910 года его перестали вызвать в сборную .

Снова в сборную его начали привлекать 1912 году (3 матча, 3 гола), а последний матч за сборную Холли сыграл 5 апреля 1913 года (англичане обыграли Шотландию 1:0).

Тренерская карьера

Карьеру игрока Холли закончил в 1920 году и в январе 1921 он вернулся в «Сандерленд», где проработал 18 месяцев помощником тренера. Потом аналогичную должность он занимал в «Вулверхэмптон Уондерерс» (в течение 10 лет) и «Барнсли».

Достижения

Чемпион Англии (1) — 1913

Лучший бомбардир Футбольной Лиги (первый дивизион) — 1912 (вместе с Гарри Хэмптоном и Дэвидом Маклином)

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Лига		Кубок Англии		Прочие		Итого		Товарищеские матчи		Всего
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Сандерленд	1904/05	15	9	1	0	0	0	16	9	2	4	18	13
	1905/06	22	6	3	1	0	0	25	7	0	0	25	7
	1906/07	15	5	4	0	0	0	19	5	1	1	20	6
	1907/08	35	23	1	1	0	0	36	24	0	0	36	24
	1908/09	31	18	5	1	0	0	36	19	0	0	36	19
	1909/10	33	20	2	1	0	0	35	21	0	0	35	21
	1910/11	24	13	1	0	0	0	25	13	2	3	27	16
	1911/12	32	25	4	0	0	0	36	25	0	0	36	25
	1912/13	30	12	9	5	1	1	40	18	1	1	41	19
	1913/14	36	15	5	0	1	0	41	15	0	0	42	15
	1914/15	7	2	0	0	0	0	7	2	0	0	7	2
	1915/16	-	-	-	-	-	-	0	0	1	1	1	1
	1916/17	-	-	-	-	-	-	0	0	0	0	0	0
	1917/18	-	-	-	-	-	-	0	0	1	1	1	1
	1918/19	-	-	-	-	2	2	2	2	14	3	16	5
Всего за карьеру		280	148	35	9	4	3	319	160	22	14	341	174

Ссылки

• [www.spartacus.schoolnet.co.uk/SUNDERholley.htm Биография Джорджа Холли]  (англ.)
• [www.thestatcat.co.uk/Mplayers/MPG453.asp Профиль игрока от TheStatCat]  (англ.)
• [www.englandfc.com/Profiles/php/PlayerProfileByName.php?id=505 Выступления Холли за сборную Англии]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Холли, Джордж

Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог'ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.


Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.
Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался то на барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и на дороге, стараясь не пропустить чего нибудь важного.
– Пг'идет, не пг'идет Долохов, надо бг'ать!.. А? – сказал Денисов, весело блеснув глазами.
– Место удобное, – сказал эсаул.
– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.