Kingdom Hearts Birth by Sleep

Kingdom Hearts Birth by Sleep
Обложка североамериканского издания игры
Разработчики	Square Enix PDD 5 Disney Interactive
Издатели	Square Enix Disney Interactive
Создатели Руководители Тэцуя Номура </br> Таи Ясуэ Продюсеры Патрик Чен </br> Ёити Ёсимото Геймдизайнеры Ёу Миядзаки Ёити Ёсимото Митио Мацура Сценаристы Дайсукэ Ватанабэ </br> Масару Ока Программисты Тамоцу Гото </br> Масаси Накамити Художники Тэцуя Номура </br> Такэси Фудзимото Композиторы Ёко Симомура </br> Цуёси Сэкито </br> Такэхару Исимото
Часть серии	Kingdom Hearts
Даты выпуска	9 января 2010 года </br> 7 сентября 2010 года </br> 10 сентября 2010 года </br> 20 января 2011 года — как Final Mix
Жанр	Экшн-РПГ
Возрастные рейтинги	ACB: PG — Parental Guidence CERO: A ESRB: E10+ — Everyone 10+ PEGI: 12+ USK: 6+
Платформа	PlayStation Portable
Игровой движок	Движок Crisis Core: Final Fantasy VII и Dissidia Final Fantasy
Режимы игры	Однопользовательский, многопользовательский (до шести человек)
Носитель	Universal Media Disc
Системные требования	Официальная прошивка 6.20 (поставляется в комплекте с игрой)
Сайт	[na.square-enix.com/khbbs/ re-enix.com/khbbs/]

Kingdom Hearts Birth by Sleep (яп. キングダム ハーツ バース バイ スリープ кингудаму ха:цу ба:су бай сури:пу, «Королевство Сердец: Рождение сном») — компьютерная игра в жанре экшн-РПГ, разработанная совместно Square Enix и Disney Interactive и изданная Square Enix на портативную игровую систему PlayStation Portable. Kingdom Hearts Birth by Sleep вышла 9 января 2010 года в Японии, 7 сентября 2010 года в Америке и 10 сентября того же года в Европе и Австралии. Игра не вышла для PSP go, хотя главный идеолог серии Kingdom Hearts, Тэцуя Номура, выражал интерес в переиздании игры для платной загрузки из виртуальной сети PlayStation Network. Так как в западном выпуске игры были сделаны определённые изменения, в Японии вышла международная версия игры Kingdom Hearts Birth by Sleep Final Mix.

Как и другие игры серии Kingdom Hearts, Kingdom Hearts Birth by Sleep — кроссовер между персонажами миров Уолта Диснея и персонажами серии игр Final Fantasy; кроме того, для серии игр и конкретно для Birth by Sleep были созданы новые персонажи, о которых и повествует сюжет. Дизайн персонажей и миров, созданных специально для игры, выполнен в стиле фэнтези с элементами научной фантастики. Сюжет Birth by Sleep происходит за 10 лет до начала действия первой Kingdom Hearts и повествует о троих друзьях: Вентусе (яп. ヴェントゥス Вэнтусу, англ. Ventus), Акве (яп. アクア Акуа, англ. Aqua) и Терре (яп. テラ Тэра, англ. Terra); все трое появлялись в эпизодических ролях в Kingdom Hearts II. Каждый из троих главных героев имеет собственную сюжетную линию, которую надо проходить отдельно от других. Вентус, Аква и Терра по заданию своего учителя Мастера Эракуса (яп. マスター・エラクゥス Масута: Эракусу, англ. Master Eraqus) ищут пропавшего Мастера Ксеханорта (яп. マスター・ゼアノート Масута: Дзэано:то, англ. Master Xehanort), попутно сражаясь с чудовищами — «Неведающими» (яп. アンヴァース анва:су, англ. Unversed).

Игровой процесс

Как и другие игры серии Kingdom Hearts, Birth by Sleep является экшн-РПГ. Игрок использует аналоговый стик и кнопки, чтобы бегать и прыгать; кроме того, для использования различных способностей существует так называемая «Система Команд». «Команды» можно найти в различных уголках игрового мира, купить или синтезировать из других команд, и помещать в ячейки меню (изначально свободных ячеек всего четыре, но со временем их число можно увеличить до десяти). В меню команд можно также помещать предметы, а затем использовать их оттуда, пролистывая меню кнопками «Вверх» и «Вниз» и выбирая команду кнопкой . Атакуя противника обычными ударами, нажимая кнопку ( в японской версии), а также с помощью Команд, игрок заполняет специальную шкалу: если шкала заполнена, то игрок вместо стандартной атаки может использовать «Завершающую команду» (англ. Finisher), которая намного сильнее, чем стандартный удар. В зависимости от того, какими Командами игрок заполнял шкалу, вместо Завершающей команды может активироваться «Командный стиль» (англ. Command Style). В этом случае вместо стандартных атак игрок некоторое время атакует по-другому, например, заполнив шкалу огненными заклинаниями, игрок активирует Командный стиль, где стандартная атака героя усилена огнём, и т. д. При использовании Командного стиля шкала начинает пустеть, и при её опустошении действие заканчивается, однако её всё ещё можно заполнять ударами, чтобы Командный стиль продолжал действовать. В некоторых случаях, когда игрок уже задействует Командный стиль, можно активировать Командный стиль второго уровня, который является ещё сильнее. Когда при использовании Командного стиля шкала заполняется второй раз (или третий, если это Командный стиль второго уровня), игроку становится доступна его уникальная Завершающая команда, при использовании которой действия стиля прекращается.

В игровом процессе данной игры для использования заклинаний не требуются очки магии, однако, при использовании любой Команды (за исключением Команд предметов), требуется определённое время, прежде чем игрок снова может её использовать. Есть индикатор Фокуса (англ. Focus), который можно тратить на использование так называемых Shotlock. Когда игрок использует Shotlock, камера переключается на вид от первого лица и на экране появляется прицел. Если в прицел попадают противники, игровой персонаж использует самонаводящиеся заклинания. Индикатор Фокуса заполняется всякий раз, когда игрок атакует противника. Другой аспект, впервые представленный в серии игр — D-link. Когда игровой персонаж использует D-link, он устанавливает ментальную связь с кем-нибудь из встреченных им персонажей, временно приобретая соответствующий набор Команд. В Birth by Sleep присутствует мини-игра под названием «Командная доска» (англ. Command Board), которая по своим правилам напоминает настольную игру «Монополия». При прохождении каждого мира игроку открывается новая доска для данной игры. На каждой доске против игрока соревнуются персонажи из соответствующих сюжету миров. Призом в этой мини-игре являются редкие Команды, плюс Команды, которые были задействованы в данной мини-игре, развиваются.

Сценарии

Всего в игре существует три сценария, которые нужно пройти: за Вентуса, за Акву и за Терру. Все три сюжетные линии в целом независимы друг от друга, но иногда пересекаются. Игровой процесс за каждого из трёх персонажей немного отличается: у Терры сильные физические атаки, Вентус выделяется из троицы своей скоростью, а Аква специализируется на магии. Каждому из трёх персонажей также доступны различные способности, к примеру, Вентусу доступна магия воздуха и света, а Терре — магия тьмы и земли. Тэцуя Номура, создатель серии Kingdom Hearts, рекомендовал игрокам пройти сначала сценарий за Терру, затем за Вентуса, и, наконец, за Акву; по его словам, при прохождении трёх сюжетных линий в данном порядке сюжет выглядит наиболее цельным, и именно так он проще для понимания.

Многопользовательская игра

В Kingdom Hearts Birth by Sleep присутствует многопользовательская игра, имеющая поддержку максимум на шесть игроков. Всего существует четыре режима многопользовательской игры. Начать её можно в мире Арена Иллюзий (яп. ミラージュアリーナ Мира:дзю Ари:на, англ. Mirage Arena), где игрок управляет одним из трёх персонажей в броне. В режиме «Версус» игроки сражаются друг с другом, в режиме выживания сражаются бок о бок с полчищами Неведающих, кроме того, можно играть с другими игроками в мини-игры: в «Командную доску» или в гонки. Устанавливая рекорды, можно получить редкие внутриигровые предметы и Команды. Многопользовательская игра возможна только через беспроводную связь Ad-Hoc.

Сюжет

Игровой мир

Действие Birth by Sleep происходит за десять лет до событий первой Kingdom Hearts. Как и в других играх серии, игрок путешествует через миры, основанные на диснеевских мультфильмах: Лес Гномов (яп. ドワーフウッドランド Дова:фу вуддорандо, англ. Dwarf Woodlands) из мультфильма «Белоснежка и семь гномов», Зачарованное королевство (яп. エンチャンテッドドミニオン Энтянтэддо Доминион, англ. Enchanted Dominion) из «Спящей красавицы», Замок Грёз (яп. キャッスル・オブ・ドリーム Кяссуру обу Дориму, англ. Castle of Dreams) из «Золушки», Олимпийский Колизей (яп. オリンポスコロシアム оримпосу коросиаму, Olympus Coliseum) из «Геркулеса», Глубокий Космос (яп. ディープスペース Ди:пу Супэ:су, Deep Space) из «Лило и Стича», Нетландия (яп. ネバーランド Нэба:рандо, Neverland) из «Питера Пэна» и Загадочная Башня (яп. 不思議な塔 фусигина то:, Mystery Tower) из «Фантазии». В игре также присутствует Город Дисней (яп. ディズニータウン Дидзуни: Таун, англ. Disney Town), который расположен рядом с Замком Дисней, появлявшимся в предыдущих играх серии. Некоторые миры созданы специально для игры, к примеру, Земля Отбытия (яп. 旅立ちの地 Табидати но ти, англ. Land of Departure) и Кладбище Ключ-Клинков (яп. キーブレード墓場 Ки:бурэдо Хакаба, англ. Keyblade Graveyard), также вновь появляется Лучезарный Сад (яп. レイディアントガーデン Рэйдианто Га:дэн, англ. Radiant Garden) из предыдущих игр серии. Только в роликах появляются Острова Судьбы (яп. デスティニーアイランド дэсутини: айрандо, англ. Destiny Islands). Кроме того, присутствует 100-акровый Лес из «Винни-Пуха» (яп. 100エーカーの森 Хяку э:ка но Мори, англ. 100 Acre Wood), но только в качестве поля для «Командной доски».

Персонажи

Главные герои — Вентус, Аква и Терра, ученики мастера Эракуса. Все трое мечтают стать Мастерами Ключ-Клинков (яп. キーブレード マスター ки:бурэ:до масута:). В данной игре в эпизодических ролях появляются главные герои предыдущих игр — Сора (яп. ソラ, англ. Sora), Рику (яп. リク, англ. Riku) и Каири (яп. カイリ, англ. Kairi), а также будущие члены Организации XIII (яп. XIII機関 Дзю:Сан Кикан, англ. Organization XIII), ещё не ставшие Несуществующими (яп. ノーバディ но:бади, англ. Nobody). Подобно Бессердечным (яп. ハートレス ха:торэсу, англ. Heartless) из первой Kingdom Hearts и Несуществующим из Kingdom Hearts II, в данной игре героям противостоят монстры под названием «Неведающие». Они так называются, потому что «они не ведают и не осознают собственное существование», и являются противоположностью жизни, материальным воплощением негативных эмоций. Главными злодеями Birth by Sleep являются Мастер Ксеханорт, Мастер Ключ-Клинка, в молодости учившийся вместе с Эракусом и мечтающий завладеть Королевством Сердец, чтобы уравнять Свет и Тьму, и его подручный Ванитас (яп. ヴァニタス Ва:нитасу, англ. Vanitas) — загадочный мальчик в маске с Ключ-Клинком, использующий силы Тьмы.

В различных мирах игроку предстоит встретиться с диснеевскими персонажами. Наиболее важный для сюжета диснеевский персонаж — Король Микки, который на время событий данной игры является учеником волшебника Йена Сида. Гуфи и Дональд Дак также появляются, но не играют столь большую роль в сюжете. В диснеевских мирах игровым персонажам часто помогают местные герои: к примеру, в Глубоком Космосе напарником становится Эксперимент 626, в Зачарованном Королевстве — принц Филипп, а в Олимпийском Колизее — Геркулес, однако они не следуют за игроком постоянно и сражаются бок о бок с ним очень недолго. Из серии Final Fantasy в данной игре только Зак Фэйр из Final Fantasy VII, ставший главным героем в Crisis Core: Final Fantasy VII, и муглы, продающие в различных мирах Команды и предметы.

История

Сюжет Kingdom Hearts Birth by Sleep начинается с того, что Аква и Терра проходят экзамен на звание Мастера Ключ-Клинка, однако только у Аквы удаётся сдать экзамен, так как Мастер Эракус почувствовал подверженность Терры Тьме. Через некоторое время без вести пропадает Мастер Ксеханорт, присутствовавший на экзамене. Эракус узнаёт от Йена Сида, что по всем мирам появляются Неведающие, из-за чего семь Принцесс Сердца — семь девушек, в сердцах которых нет ни капли тьмы — в опасности, а затем посылает Терру и Акву уничтожить Неведающих и найти Мастера Ксеханорта. Объявляется Ванитас, и рассказывает Вентусу, что Терре грозит опасность, тем самым провоцируя его последовать за Террой, невзирая на запрет Мастера Эракуса покидать Землю Отбытия. Эракус просит Акву следить за Террой и вернуть Вентуса.

В поисках Ксеханорта Терра заручается поддержкой диснеевских злодеев из миров, которых он посещал: он помогает им творить злодеяния в обмен на информацию о Ксеханорте. Прибыв в Лучезарный Сад, Терре удаётся его встретить. Мастер Ксеханорт рассказывает ему, что он извлёк из сердца Вентуса всю Тьму, якобы для его же блага, и что эта Тьма преобразовалась в Ванитаса. Ксеханорт просит Терру уничтожить Ванитаса, упомянув, что именно он является причиной появления Неведающих. Он же заставляет Терру усомниться в Вентусе и Акве, говоря ему, что они только мешают ему полностью раскрыть свой потенциал. Когда Вентус, Аква и Терра встречаются в Лучезарном Саду, Вентус и Аква пытаются остановить действия Терры, однако тот не слушает их и отправляется на поиски Ванитаса.

Некоторое время спустя Вентус сталкивается с Ксеханортом, который хочет заставить его сразиться с Ванитасом. Если сердце из абсолютного света и сердце из абсолютной тьмы вступают в схватку, то появляется χ-клинок — Ключ-Клинок, дающий невообразимую силу. Собственно, для этого Ксеханорт и вытащил всю тьму из сердца Вентуса, однако в процессе сердце Вентуса было сильно повреждено, и он погрузился в полусознательное состояние. Ксеханорт хотел оставить умирающего Вентуса на Островах Судьбы, однако сердце Вентуса установило связь с сердцем новорождённого ребёнка, родившегося в этом мире, и оно исцелило Вентуса. Удивлённый таким поворотом событий, Ксеханорт отдал Вентуса на обучение к Эракусу, чтобы защитить его от агрессии своего ученика Ванитаса и чтобы тот стал сильнее, и тем самым получить возможность создать χ-клинок. Ксеханорт отсылает Вентуса в Землю Отбытия, где тот встречает Мастера Эракуса. Эракус узнаёт план Ксеханорта и пытается убить Вентуса, несмотря на сильную привязанность к своему ученику, чтобы предотвратить создание χ-клинка, но тут Вентуса защищает Терра. Когда Терра, воспользовавшись Тьмой, побеждает Эракуса, тот осознаёт свою неправоту, и говорит Терре, что сам виноват в том, что не смог предотвратить случившееся. Внезапно появляется Ксеханорт и убивает Эракуса, а затем покрывает Землю Отбытия Тьмой и рассказывает Терре про Кладбище Ключ-Клинков. Терра, желая отомстить за Эракуса, отправляется туда. Ванитас, в свою очередь, шантажом заманивает Вентуса на Кладбище Ключ-Клинков, а Аква отправляется туда после того, как Йен Сид рассказывает ей о смерти Эракуса.

Терра, Вентус и Аква встречаются на Кладбище Ключ-Клинков. Появляется Мастер Ксеханорт с Ванитасом, и объясняет, что χ-клинок ему нужен для доступа к Королевству Сердец. Королевство Сердец позволит ему начать новую Войну Ключ-Клинков — событие, которое в далёком прошлом едва не уничтожило вселенную — и с её помощью восстановить баланс Света и Тьмы: по мнению Ксеханорта, несправедливо, что Света во вселенной больше, чем Тьмы. Вентус, Аква и Терра начинают бой против Ванитаса и Ксеханорта. Когда Терра, загоревшись жаждой мести за своего учителя, становится подверженным Тьме, Ксеханорт вселяется в него: он замышлял это с самого начала. Ксеханорт понимал, что стареет, и что может не дожить до момента, когда Свет и Тьма будут равны, и поэтому ему нужно более молодое тело. Ванитас проникает в подсознание к Вентусу и создаёт χ-клинок. Аква вместе с прибывшим на подмогу Королём Микки сражается с Ванитасом, овладевшим Вентусом, а Вентус сражается с Ванитасом внутри своего подсознания. В конце концов, Вентус побеждает Ванитаса и тем самым жертвует собой: уничтожив χ-клинок, он теряет сердце и впадает в кому.

Аква берёт с собой спящего Вентуса в Землю Отбытия, и, воспользовавшись секретной Замочной Скважиной и своим Ключ-Клинком, превращает Землю Отбытия в Замок Забвения, впоследствии фигурирующий в Kingdom Hearts: Chain of Memories. В Замке Забвения Аква прячет Вентуса, а затем отправляется на поиски Терры. Она находит Терру, одержимого Ксеханортом, в Лучезарном Саду, и пытается изгнать из него сердце злодея, но терпит провал. Когда во время битвы Терра пытается сопротивляться Ксеханорту, тот пронзает себя Ключ-Клинком, чтобы открыть своё сердце, и тем самым открывает портал в Реальность Тьмы, куда он падает, потеряв сознание. Аква спасает Терру-Ксеханорта и вытаскивает его из портала, однако в процессе сама оказывается заточённой в Реальности Тьмы. Ксеханорт теряет все свои воспоминания, и его, лежащего на улице, находит правитель Лучезарного Сада Ансем Мудрый, который впоследствии берёт Ксеханорта к себе в ученики. Сердце Вентуса возвращается к тому самому сердцу, что когда-то исцелило его — это был Сора, и остаётся внутри него.

В секретной концовке, действие которой происходит через одиннадцать лет после основных событий Birth by Sleep, и через некоторое время после Kingdom Hearts II, после многолетних скитаний в одиночестве по Реальности Тьмы Аква встречает Ансема Мудрого, который рассказывает ей про Сору. Аква понимает, что именно Сора — тот, кто спасёт её и её друзей, Терру и Вентуса. Тем временем Сора, узнавший о судьбе Вентуса, Аквы и Терры из письма Короля Микки, показанного в конце Kingdom Hearts II, решает отправиться на их поиски и спасти их.

История разработки

Разработка Kingdom Hearts Birth by Sleep, ещё до выхода Kingdom Hearts II Final Mix+ началась в июне 2005 года и изначально игра планировалась для PlayStation 2, а изначально главным героем должен был стать Сора. Birth by Sleep разрабатывалась пятым отделом Square Enix, офис которого расположен в Осаке, и той же самой командой, что когда-то занималась Kingdom Hearts Re:Chain of Memories. Игровой движок ранее использовался в других играх Square Enix для PlayStation Portable, Crisis Core: Final Fantasy VII и Dissidia Final Fantasy. Во время разработки Kingdom Hearts II разработчики из осакской команды попросили Номуру поручить им какое-нибудь ответвление серии, если он таковое планирует. Когда начался непосредственно сам процесс разработки, сюжет был уже готов, однако разработка была приостановлена на шесть месяцев из-за разработки Re:Chain of Memories. Было принято решение перенести проект с PlayStation 2 на PlayStation Portable, так как на PSP присутствуют функции, позволяющие добавить полноценную многопользовательскую игру. Название проекта было взято из секретного ролика Kingdom Hearts II Final Mix+ под названием «Birth by Sleep». Номура выбрал именно это название, потому что ему очень хотелось использовать в подзаголовке английский предлог «by». Номура неоднократно называл Kingdom Hearts Birth by Sleep «нулевой частью» сериала, и утверждал, что игра по своему масштабу и важности для основного сюжета серии ничуть не уступает Kingdom Hearts и Kingdom Hearts II.

На ранних этапах разработки Номура уже имел в голове многие сцены, к примеру, сцена встречи Терры и Рику, объясняющая, почему в Kingdom Hearts II у Рику появляется Ключ-Клинок. Изначальная версия сценария была значительно мрачнее и более жестокой, поэтому Номура поменял многие сцены, к примеру, убийство Эракуса Ксеханортом, кроме того, требовалось придумать, как сюжетная линия Аквы должна была закончиться хронологически после окончания сюжетных линий Терры и Вентуса, и поподробнее объяснить связь Вентуса и Соры. Из трёх новых главных героев двое, Вентус и Терра, косвенно появлялись в предыдущих играх в виде других персонажей (Вентус в виде Роксаса и Терра в виде Ксемнаса), однако Аква создавалась полностью с нуля. Диснеевские миры для данной игры выбирались, чтобы лучше раскрыть Принцесс Сердца, а также чтобы раскрыть Малефисенту и Пита, которые по сюжету впоследствии станут одними из сильнейших противников Соры. Отбирая персонажей Final Fantasy, разработчики поместили только Зака, поскольку он является главным героем Crisis Core: Final Fantasy VII, также выходившей на PSP и также, как и Birth by Sleep, являющейся приквелом. Изначально также планировалось добавить Лагуну Луар из Final Fantasy VIII и сделать его хозяином Арены Иллюзий, однако впоследствии было решено добавить его в другую игру, Dissidia 012 Final Fantasy. В файлах игры были найдены данные локаций из диснеевского мультфильма «Книга джунглей»: по-видимому, планировалось добавить этот мир в Birth by Sleep, но в итоге идея не была реализована. Внешность Мастера Эракуса была срисована с внешности Хиронобу Сакагути, основателя компании Square и создателя серии Final Fantasy. Eraqus является анаграммой слова Square, подобно тому, как Йен Сид — «Дисней».

Birth by Sleep была анонсирована 20 сентября 2007 года вместе с Kingdom Hearts 358/2 Days и Kingdom Hearts coded на игровой выставке Tokyo Game Show, а её первый трейлер был показан в кинотеатре, где было запрещено фотографировать. Другие трейлеры были показаны на 2008 Jump Festa в декабре 2007 года и в августе 2008 года на DKΣ3713, где также можно было опробовать демо-версию. В июне 2009 года Famitsu опубликовал интервью с Номурой, где он рассказал, что разработка игры шла на стадии озвучивании диалогов. Разработчик отметил, что в Birth by Sleep будет секретная концовка, подобно тому, как это было в Kingdom Hearts и Kingdom Hearts II, намекающая на следующую игру серии, которая, по словам Номуры, свяжет Birth by Sleep, 358/2 Days и сoded в единую сюжетную линию. В октябре 2009 года Номура рассказал, что источником вдохновения для «Командной доски» служили настольные игры, которые он очень любил в детстве, и даже пытался делать свои собственные.

Музыка и озвучивание

Как и в coded и 358/2 Days, композитором музыки для данной игры является Ёко Симомура, часть музыки сочинили Такэхару Исимото и Цуёси Сэкито. В качестве заглавной песни для игры была использована «Hikari», спетая японской поп-певицей Хикару Утадой и использованная ранее в Kingdom Hearts и Kingdom Hearts: Chain of Memories. В западном выпуске была использована её английская версия, «Simple and Clean», также спетая Утадой. Музыка к игре вышла в сборнике саундтреков, куда входит музыка из Birth by Sleep, 358/2 Days и coded. Озвучиванием диалогов занимались многие известные актёры, в частности, в озвучивании англоязычной версии участвовали Джесси Маккартни, Джеймс Вудс, а также впервые внёсшие свой вклад в серию Уилла Холланд, Леонард Нимой и Марк Хэмилл.

Версии и сопутствующие товары

Kingdom Hearts Birth by Sleep вышла в составе бандла в комплекте с PSP-3000, оформленной в стиле Kingdom Hearts. 16 марта 2010 года Square Enix объявила о своём намерении издать Birth By Sleep на Западе. В западной версии содержатся изменения и добавления по сравнению с оригинальной японской версией, в частности, новый уровень сложности и новые боссы. Как и для других игр серии, в марте 2010 года для Birth by Sleep вышла книга из серии Ultimania, где содержались материалы по сюжету, игровому процессу и разработке игры. По мотивам игры существует ранобэ за авторством Томоко Канэмаки, а иллюстрации рисовал Сиро Амано, рисовавший мангу по Kingdom Hearts. Первый том «Something Strange» был опубликован 24 декабря 2010 года, второй — «Best Friends» — 24 февраля 2011 года, а третий и последний, «To the Future» — 26 мая 2011 года.

Final Mix

В начале 2010 года появились слухи о выходе международной версии игры, как это было для Kingdom Hearts и Kingdom Hearts II. Номура ответил, что он в этом заинтересован, так как ему понравилась работа актёров озвучивания в английской версии. Несмотря на это, руководитель высказал сомнения, что Final Mix будет хорошо продаваться: он считал, что причиной популярности Kingdom Hearts II Final Mix+ стало то, что она продавалась в комплекте с Kingdom Hearts Re:Chain of Memories.

В сентябре 2010 года была анонсирована Kingdom Hearts Birth by Sleep Final Mix, дата выхода была намечена на 20 января 2011 года эксклюзивно для Японии. Как и все Final Mix-версии игр, в ней английская озвучка и японский текст, все нововведения, сделанные в западной версии, а также новый контент. Final Mix содержит в себе специальный код, который позволяет открыть костюм для Клауда Страйфа, который он носит в первой Kingdom Hearts, в игре Dissidia 012 Final Fantasy. В первую неделю после выхода Final Mix заняла верхние строчки в списках продаж игр в Японии с 77 317 проданными экземплярами, а к февралю количество проданных копий достигло 106 276.

Отзывы и популярность

Рецензии
Рейтинг на основании нескольких рецензий
Агрегатор	Оценка
GameRankings	82,13%
Metacritic	82/100
Иноязычные издания
Издание	Оценка
1UP.com	B+
Eurogamer	7/10
Famitsu	37/40
Game Informer	8,5/10
GameSpot	7,5/10
GamesRadar	8/10
GameTrailers	8,8/10
GameZone	8,5/10
IGN	8,5/10
X-Play	4/5
RPGamer	4,0/5
Русские издания
Издание	Оценка
Игромания	7/10
Страна игр	9/10

Продажи у Kingdom Hearts Birth by Sleep были крайне высокими: за первые два дня после выхода было продано более 500 000 дисков в Японии. На момент 14 февраля 2010 года была достигнута отметка в 800 551 копий. Продажи в Америке и Европе также шли хорошо: игра неоднократно занимала верхние строчки в списках продаж. В октябре 2010 года NPD Group объявила, что Birth by Sleep на шестом месте в списке самых продаваемых игр в Америке. В ноябре 2010 года по всему миру было продано 1,27 млн экземпляров по всему миру, из них 0,31 млн и 0,19 млн в Америке и Европе.

Ещё до выхода игры журналист IGN выражал своё восхищение, поиграв в демонстрационную версию в 2010 году. 1UP.com высказал подобное мнение, отметив хорошую визуальную часть игры, и счёл, что в неё «лучше играется», чем в предыдущие игры Kingdom Hearts. Сайт предположил, что данная игра должна сильно развить серию. 1UP также поместил её в список десяти лучших игр для PSP 2010 года, а Gamasutra — в список самых ожидаемых игр в 2010 году и список самых ожидаемых игр для PSP за 2009 год. IGN номинировал её на награду «Лучшее на E3» за 2010 год в категории «Лучшая игра для PSP». GameTrailers также высоко оценил Birth by Sleep и, как и IGN, номинировал её на награду лучшей игры для PSP на E3 2010.

После выхода Kingdom Hearts Birth by Sleep получила главным образом положительные отзывы у игровых журналистов: её средний балл составляет 82 % на сайтах Metacritic и Game Rankings (что указывает на положительные отзывы), и она является третьей по средней оценке игрой в серии после Kingdom Hearts и Kingdom Hearts II. Японский игровой журнал Famitsu оценил игру в 37 баллов из 40 возможных. Журнал отметил хорошую графику и музыку, назвав их «превосходными», а также хорошо отозвался о широких возможностях кастомизации способностей игровых персонажей, при которой все три героя, однако, не теряют своей индивидуальности. Похвал были удостоены битвы с боссами, которые журнал счёл «бодрыми и захватывающими». Англоязычные сайты также тепло её встретили: GameZone писал, что это «удивительная игра, в которую должен поиграть каждый фанат KH», и решив, что это лучшая портативная игра серии, RPGamer одобрительно отозвался о большом количестве нововведений в игровом процессе, а PlayStation: The Official Magazine назвал боевую систему одной из самых проработанных на PSP. IGN также охарактеризовал боевую систему, как «уникальную», утверждая, что из всего сериала она самая лучшая.. 1UP похвалил уникальность игрового процесса за каждого из трёх главных героев, а PSM сравнил выбор персонажа с выбором класса в ролевых играх. Жалобы были направлены в основном на долгие загрузки, кроме того, многим критикам мир показался «пустым» из-за малого количества неигровых персонажей, с которыми можно полноценно взаимодействовать: по этой причине журнал «Игромания» сравнил игру с фильмом «Ванильное небо». Многие критиковали управление камерой. Графика была высоко оценена: обозреватели сравнивали её с графикой на PlayStation 2, по мнению журналиста «Игромании», на отрисовку столь высококачественной графики и ушли все ресурсы PSP.

Сюжет был главным образом удостоен похвал, не в последнюю очередь благодаря его доступности. Обозреватели в основном хорошо отозвались о возможности рассмотреть сюжет от трёх различных точек зрения, хотя «Игромания» сочла три различных сценария не столь хорошей идеей. Некоторым критикам не понравлились главные герои, потому что у Вентуса, Аквы и Терры много общих черт с Сорой, Каири и Рику, а «Игромания» сочла их «предельно стереотипными JRPG-героями». С другой стороны, «Страна игр» утверждает, что претензий к сюжету почти нет, так как «увязать все имеющиеся в мире Kingdom Hearts сюжетные линии во что-то удобоваримое — само по себе немалое достижение». Впрочем, к качеству его подачи и диалогов журнал отнёсся прохладнее: «Иногда появляется ощущение, что чуть ли не в каждой второй фразе персонажи используют фиксированный набор слов: почти всякий раз предметом обсуждения будут „свет“, „тьма“, „сердце“ и „киблейд“». Оба отечественных обозревателя сочли графику лучшей на PSP и одобрительно отозвались о динамичной боевой системе. Неоднозначно было оценено малое количество отсылок к Final Fantasy, хотя PSM решил, что это помогло больше обратить внимание на диснеевские миры, а GameZone счёл появление Зака очень уместным. Озвучка Birth by Sleep также была хорошо оценена: GameTrailers счёл, что «это один из немногих хороших англоязычных дубляжей за последнее время», и похвалил работу Леонарда Нимоя над ролью Мастера Ксеханорта, а GameSpot отмечал, что, хотя голоса Вентуса и Аквы нареканий не вызывают, озвучка Терры оставляет желать лучшего. «Страна игр» также хорошо отозвалась об озвучке, отметив, что «неозвученных диалогов во всей игре раз два и обчелся».

В сентябре 2010 года IGN присудил Kingdom Hearts Birth by Sleep награду «Игра месяца» в номинации для PSP. В списке лучших игр для PSP GamesRadar поместил её на шестое место, а IGN — на восемнадцатое. В опросе ASCII Media Works она заняла десятое место среди лучших игр 2010 года. На выставке Japan Expo 2011 года, проходящей во Франции, Birth by Sleep выиграла награду «Лучшая портативная консольная игра». В ноябре 2011 года Sony Computer Entertainment объявила, что Birth by Sleep получила «Золотую награду» за то, что было продано более 500 000 её экземпляров в Японии.

Ссылки

• [na.square-enix.com/khbbs/ Официальный североамериканский сайт Kingdom Hearts Birth by Sleep]  (англ.)
• [www.square-enix.co.jp/kingdom/bbs/ Официальный японский сайт Kingdom Hearts Birth by Sleep]  (яп.)
• [www.square-enix.co.jp/kingdom/bbsfm/ Официальный японский сайт Kingdom Hearts Birth by Sleep Final Mix]  (яп.)
• [www.kingdomheartsbbs.com/ Официальный европейский сайт Kingdom Hearts Birth by Sleep]
• [blog.jp.square-enix.com/kingdom/ Официальный блог Kingdom Hearts «Message from the KINGDOM»]  (яп.)
• Kingdom Hearts Birth by Sleep (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Kingdom Hearts Birth by Sleep

– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.