Геноцид в Руанде

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Геноцид в Руанде, официально называемый геноцидом против тутси[1] — массовое убийство руандийских тутси местными хуту 6 апреля — 18 июля 1994 года, осуществлённое по приказу правительства хуту. В ходе этих событий погибло, по разным оценкам, от 500 000 до 1 000 000 человек, среди которых тутси насчитывали около 70 процентов. Общее число жертв составило до 20 процентов от всего населения страны. Геноцид был спланирован руандийской политической элитой и непосредственно осуществлялся армией, жандармерией, группировками интерахамве и импузамугамби, которые поддерживались властями, и гражданскими лицами.

Массовые убийства происходили в контексте гражданской войны, начавшейся в 1990 году между правительством хуту и Руандийским патриотическим фронтом, по большей части состоявшим из беженцев-тутси, вместе с семьями перебравшихся в Уганду после прокатившегося по родине массового насилия над тутси. Международное давление на президента Жювеналя Хабиариману вылилось в заключение в 1993 году Арушских соглашений, предусматривавших создание коалиционного правительства. Перемирием были недовольны многие консервативные хуту, в том числе и ближайшее окружение президента, считавшее соглашения уступкой врагу. Наступление РПФ подогрело среди масс хуту популярность идеологии «власти хуту», отрицавшей принадлежность тутси к руандийцам и приписывавшей этому народу желание восстановить монархию и поработить хуту, что было встречено последними с крайним неодобрением.

6 апреля 1994 года самолёт, на борту которого находились Хабиаримана и президент Бурунди Сиприен Нтарьямира, был сбит на подлёте к столице Руанды Кигали. Все пассажиры погибли. В этот же день начался геноцид: солдаты, полицейские и ополченцы быстро расправились с ключевыми военными и политическими фигурами как среди тутси, так и среди умеренных хуту, которые могли бы заполнить образовавшийся вакуум власти, соорудили КПП и баррикады и приступили к массовым убийствам тутси, национальность которых устанавливали по документам. Организаторы геноцида призывали и принуждали хуту вооружаться с целью насиловать, избивать и умерщвлять соседей-тутси, уничтожать и присваивать их имущество. Разрыв мирного договора побудил РПФ возобновить наступление: в скором времени он занял северную часть государства и к середине июля захватил Кигали, и массовые убийства прекратились. ООН, США, Великобритания и Бельгия подверглись критике за бездействие, в том числе за неспособность усилить миссию ООН по оказанию помощи Руанде (МООНПР) и расширить её полномочия. Франция обвинялась в поддержке властей Руанды после 6 апреля. 7 апреля установлено ООН как международный день памяти о геноциде в Руанде[2], в ней самой в эту дату отмечается День памяти геноцида, 4 июля — День освобождения[3].

Геноцид оказал значительное влияние на Руанду и граничащие с ней страны. Массовые изнасилования вызвали всплеск заболеваемости СПИДом. Уничтожение инфраструктуры и значительное число жертв имели тяжелейшие последствия для экономики. Победа Руандийского патриотического фронта вынудила многих хуту бежать в соседние страны. Многие из них обосновались в восточных районах Заира (ныне Демократическая Республика Конго), где радикалы использовали лагеря беженцев близ руандийской границы как плацдарм для возвращения к власти. С целью предотвращения нового геноцида войска РПФ в ходе первой и второй конголезских войн вели бои на территории Заира. Множество тутси и хуту продолжают жить в регионе на правах беженцев.





Предыстория

Доколониальные королевства. Происхождение хуту, тутси и тва

Первыми жителями территории современной Руанды были пигмеи тва, занимавшиеся охотой и собирательством — они поселились там за 8000—3000 лет до нашей эры и до сих пор проживают на территории этого государства[4]. Между 700 и 1500 годами нашей эры на эти земли пришли банту, начавшие вырубать лес в строительных целях[5][6]. Существуют различные теории, объясняющие характер миграции банту: по одной версии, первыми переселились хуту, за ними последовали тутси, сформировавшие отдельную расовую группу, вероятно, кушитского происхождения[7], другая предполагает, что миграция протекала медленно и имела постоянный характер, и переселившиеся в ходе её этнические группы были значительно схожи генетически с уже имеющимися[8] и скорее интегрировались в общество, чем завоёвывали его[9][6]. Согласно этой теории, различия между тутси и хуту проявились позже и имели классовый либо кастовый характер: тутси занимались скотоводством, хуту — земледелием[10][11]. Первоначально слово «тутси» означало «богатый скотом» и лишь затем распространилось на всю этническую группу[12]. Хуту, тутси и тва говорят на языке киньяруанда[13].

Постепенно население объединилось в кланы[14], а к 1700 году — примерно в 8 королевств[15]. Одно из них, Руанда, управляемое кланом тутси ньигинья, к середине XVII века заняло господствующее положение[16], расширяясь путём завоеваний и ассимиляции[17], и достигло наибольших размеров при короле Кигели IV Рвабугири, который присоединил земли к востоку и северу от государства и провёл административные реформы, в результате которых за тутси было закреплено право передавать скот и связанный с ним привилегированный статус другим тутси и хуту в обмен на службу[18], а также предусматривавшие барщину хуту на тутси[19]. Реформы Кигели IV углубили социально-экономические и властные различия между этими двумя этническими группами[19].

Колониальная эра

На Берлинской конференции 1884 года было принято решение передать территорию будущей Руанды-Урунди Германской империи[20], которая управляла королевством через его монарха, что позволило сократить число войск, необходимых для колонизации[21]. Немцы считали, что тутси пришли в Руанду из Эфиопии, поэтому они ближе к европеоидам и, следовательно, имеют расовое превосходство над хуту и лучше подходят для службы властям[22][23]. Король Юхи V приветствовал колонизаторов, с помощью которых укреплял собственную власть[24]. Во время Первой мировой войны бельгийские войска захватили Руанду и Бурунди, и в 1919 году эти земли перешли под управление Бельгии, став мандатной территорией Лиги наций[24].

Бельгийцы продолжили опираться на монархию, однако в 1926 году начали выстраивать систему более прямого управления по образцу администрации Бельгийского Конго[25][26]. Они упростили систему племенного вождества, уменьшив число вождей и передав контроль над ней тутси, и расширили объёмы барщины[27]. Под контролем властей вожди тутси провели земельную реформу, в ходе которой пастбища, традиционно находившиеся в руках общин хуту, были конфискованы и приватизированы с выплатой минимальной компенсации[28]. В 1930-х годах колонизаторы осуществили масштабные проекты в сферах образования, здравоохранения, общественных работ и сельского хозяйства[29]. Господствующее положение тутси сохранилось, как и широкая эксплуатация бесправных хуту[30]. В 1935 году в Руанде-Урунди были введены документы, удостоверяющие личность, в которых прописывалась национальность. Если ранее богатый хуту мог стать почётным тутси, то теперь всякое межклассовое движение прекратилось[31]. Бельгийские власти опирались на местных католических священников, и церковь приобрела большое значение в жизни общества: с целью улучшения собственного общественного положения многие руандийцы приняли католичество[32].

Столкновения на этнической почве. Отношения между тутси и хуту после провозглашения независимости

После Второй мировой войны в стране начало крепнуть движение за освобождение хуту[33], подогретое неприятием довоенных социальных реформ и ростом положительного отношения к хуту среди духовенства. Миссионеры начали считать своей задачей борьбу за права хуту, что привело к принятию заметного числа их в сан и формированию образованной элиты, которая могла бы уравновесить существующий режим[34]. Король и влиятельные тутси обратили внимание на увеличивающееся влияние хуту и начали агитировать за предоставление независимости на собственных условиях[33]. В 1957 году группа учёных-хуту опубликовала манифест, в котором хуту и тутси впервые делились на две расы и содержались призывы к передаче власти первым на основании «статистического закона»[35].

1 ноября 1959 года сторонники партии, поддерживавшей тутси, напали в Кигали на заместителя вождя хуту Доминика Мбоньюмутву. Он остался жив, однако по стране разнеслись слухи, что Мбоньюмутва погиб[36], и хуту начали убивать тутси, что ознаменовало начало массовых беспорядков[36]. Тутси ответили тем же, однако на тот момент хуту пользовались полной поддержкой бельгийцев, желавших лишить тутси прежних позиций[37][38]. В начале 1960 года колониальная администрация заменила большую часть вождей тутси на хуту и в середине этого же года провела выборы в коммунах, позволившие утвердить подавляющее большинство хуту[37]. Король был смещён, провозглашена республика. В 1962 году она получила независимость[39].

С нарастанием напряжённости тутси начали покидать страну, спасаясь от этнических чисток, и нашли приют в соседних Бурунди, Уганде, Танзании и Заире[40]. Проживая там на правах беженцев[41], они вскоре начали агитировать за возвращение на родину[42] и сформировали вооружённые отряды, прозванные «тараканами», которые совершали вылазки на территорию Руанды. Боевые действия окончились их крупным поражением и привели к дальнейшим расправам над тутси и ещё большему бегству их из страны[42]. К 1964 году её покинули более 300 000 тутси, которым было позволено вернуться лишь спустя три десятилетия[43]. Дискриминация тутси продолжилась, однако насилие над ними в какой-то степени пошло на спад с приходом к власти генерала Жювеналя Хабиариманы в ходе военного переворота в 1973 году[44].

Плотность населения в Руанде является одной из самых высоких в Африке — 408 человек на квадратный километр. Если в 1931 году в государстве проживало 1,3 миллиона человек, то к 1989 году их число выросло до 7,1 миллионов, что вылилось в земельные конфликты. Французский историк Жерар Прюнье считает, что перенаселение было одной из причин геноцида[45].

Гражданская война

Основная статья: Гражданская война в Руанде

В 1980-х годах отряд из 500 руандийских беженцев под командованием Фреда Рвигьемы в составе Национальной армии сопротивления принимал участие в гражданской войне в Уганде, которая закончилась свержением Милтона Оботе и победой Йовери Мусевени[46]. После того, как он занял пост президента, группа осталась в составе местных вооружённых сил, но сразу же начала готовить вторжение на родину с помощью законспирированной сети сторонников в армейских рядах[47]. 1 октября 1990 года более 4000 бойцов[48] под командованием Рвигьемы вторглись на территорию страны под знаменем Руандийского патриотического фронта и продвинулись на 60 км[49]. На следующий день лидер РПФ погиб[50], и его место занял заместитель Поль Кагаме[51]. Франция и Заир послали войска в помощь правительству[52]. Отряды тутси отступили в Уганду, откуда передислоцировались в горы Вирунга на севере Руанды[53], где с помощью диаспоры тутси Фронт перевооружил и пополнил переформированные отряды[54].

В январе 1991 года армия Кагаме, воспользовавшись элементом неожиданности, захватила город Рухенгери и сутки удерживала его, после чего отступила в леса[55]. В 1992 году РПФ организовал партизанскую войну и захватил некоторые пограничные территории, однако не достиг заметных успехов в конфликте[56]. В июне того же года было сформировано коалиционное правительство, и повстанцы согласились на переговоры с властями. Они начались в танзанийской Аруше[57]. В начале 1993 года в Руанде появилось несколько экстремистских групп хуту, выступавших за широкомасштабные расправы над тутси[58], на что отряды тутси ответили прекращением мирных переговоров и заняли большие территории на севере государства[59]. Вскоре переговоры продолжились, и в августе 1993 года были подписаны Арушские соглашения, по которым представители Фронта входили в состав переходного правительства и вооружённых сил[60][61]. В рамках миссии ООН по оказанию помощи Руанде (МООНПР), созданной резолюцией 872 СБ ООН от 5 октября 1993 года с согласия обеих сторон конфликта[62], в стране разместились миротворцы, в здании парламента повстанцы устроили временную базу[63].

Движение «Власть хуту»

В начале правления Хабиариманы экономическая ситуация была лучше, масштабы преследования тутси снизились[44]. Тем не менее многие радикалы-хуту, в том числе члены семьи жены президента Агаты — «аказу», на которых он опирался с целью поддержки режима, сохранили собственные позиции[64]. После вторжения РПФ Хабиариману начал эксплуатировать страх населения перед тутси для разжигания ненависти к ним. Эта идеология получила название «Власть хуту»[65]. Её рупором стал популярный журнал «Кангура», основанный группой офицеров и членов правительства. В нём были опубликованы расистские «Десять заповедей хуту», которые обличали хуту, женившихся на тутси, как предателей[66]. В 1992 году сторонники жёсткой линии основали партию «Коалиция в защиту республики» (КЗР), связанную с находившимся у власти Национальным республиканским движением за демократию и развитие (НРД), но более правую. Её члены критиковали главу государства за излишне «мягкое» отношение к отрядам Кагаме[67].

После заключения в 1992 году соглашения о прекращении огня экстремистские круги в правительстве и вооружённых силах, обеспокоенные возможным включением тутси в состав правительства, вступили в заговор против президента[68]. Тот попытался сместить высокопоставленных радикалов в армейских рядах, однако преуспел лишь частично — связанные с окружением Агаты генерал-майор Огюстен Ндидилиймана и полковник Теонесте Багосора остались в должности, что позволило «аказу» сохранить властные рычаги[69]. На протяжении 1992 года сторонники жёсткой линии организовали серию убийств тутси в целях увеличения поддержки экстремистов со стороны других хуту. В январе 1993 года эти убийства достигли кульминации — тогда радикалами и местными жителями было уничтожено около 300 человек[58]. Массовые убийства РПФ использовал как предлог для возобновления боевых действий в феврале этого же года[70].

В середине 1993 года движение «Власть хуту» стало третьей политической силой в Руанде после главы государства и традиционной умеренной оппозиции[65]. За исключением КЗР, ни одна партия не поддерживала эту идеологию полностью: практически все они раскололись на две враждующие за лидерство фракции[71]. Не стало исключением и правящее НРД, сторонники «Власти хуту» в рядах которого противились намерению Хабиариманы заключить мирное соглашение[72]. Стали формироваться радикальные молодёжные боевые группы, принадлежавшие к экстремистским крыльям партий[73] и принявшие активное участие в расправах над хуту[74]. Среди них были интерахамве, поддерживавшееся членами Национального республиканского движения[73], и импузамугамби Коалиции в защиту республики[75]. Вооружённые силы тренировали ополчение, местами при помощи французов, не имевших представления о его истинных задачах[73].

Подготовка геноцида

Существуют различные мнения о том, когда впервые была выдвинута идея полного уничтожения тутси: французский историк Жерар Прюнье в этом качестве называет 1992 год (время начала переговоров главы государства с повстанцами)[76], британская журналистка Линда Мелвен — 1990 год (дату вторжения РПФ)[77]. С этого же года армия в рамках «гражданской обороны» начала вооружать граждан мачете[78], позже ставшими орудием геноцида[79], и тренировать молодёжь хуту[78]. С конца 1990 года вооружённые силы начали в больших объёмах закупать гранаты и боеприпасы, в частности, в Египте, министр иностранных дел которого, будущий генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос-Гали поспособствовал заключению крупной оружейной сделки с Руандой[80]. За один год местные силы обороны выросли в размере с 10 000 до почти 30 000 бойцов[78]. Новобранцы часто отличались недисциплинированностью[78]. Между элитными подразделениями президентской гвардии и жандармерии, хорошо подготовленными и укомплектованными, и обычными войсками возрастало неравенство[81].

В марте 1993 года сторонники движения «Власть хуту» начали составлять списки «предателей», которых они планировали ликвидировать. Вероятно, в этих списках было и имя Хабиариманы, публично обвинённого КЗР в предательстве[72]. Радикалы считали государственное «Радио Руанда» излишне либеральным и прооппозиционным и основали радиостанцию «Свободное радио и телевидение тысячи холмов», передававшее в эфир расистскую пропаганду, музыку и грязный юмор и приобретшее большую популярность в стране[82]. Согласно одному из научных исследований, «Свободные холмы» несут ответственность за примерно 10 % происходившего во время геноцида насилия[83]. На протяжении 1993 года экстремисты импортировали мачете в гораздо большем количестве, чем было нужно сельскому хозяйству, и другие инструменты, которые могли использоваться в качестве оружия — бритвенные лезвия, пилы, ножницы, раздававшиеся якобы в целях гражданской обороны[84].

В октябре 1993 года избранный в июне президент Бурунди Мельхиор Ндадайе, первый хуту в этой должности, был убит экстремистами-тутси в рядах офицерского корпуса[85]. Произошедшее вызвало массовые беспорядки, среди хуту распространилась убеждённость в том, что тутси — враги и им нельзя доверять. Коалиция в защиту республики и сторонники «Власти хуту» в других партиях поняли, что могут использовать сложившуюся ситуацию с выгодой для себя. Идея полного уничтожения тутси, до того периферийная в идеологии экстремистов, вышла на первый план, и они начали активно планировать «окончательное решение». Радикалы пришли к выводу, что необходимо побудить хуту к убийствам, эксплуатируя массовое недовольство убийством Ндадайе и традиционную покорность руандийцев властям и используя «Свободные холмы» как пропагандистский рупор[86]. Лидеры движения начали вооружать интерахамве и других боевиков автоматами Калашникова и другим оружием, в то время как ранее они имели в распоряжении лишь мачете и традиционное оружие[87].

11 января 1994 года командующий МООНПР генерал Ромео Даллер отправил в штаб-квартиру ООН факс[88], в котором писал о встрече с высокопоставленным информатором, сообщившим о планах раздачи оружия группировкам хуту с целью убийства бельгийцев в составе миротворческих сил, что послужило бы гарантией прекращения бельгийского участия. Собеседнику Даллера было поручено зарегистрировать всех тутси в Кигали. Он также сказал, что за 20 минут может быть уничтожено до 1000 тутси[89]. Генерал просил разрешения на охрану информатора и его семьи. В этом командующему миссией неоднократно отказывал Кофи Аннан, запрещая членам миротворческой миссии действовать прежде, чем будут получены подробные инструкции сверху. Даже когда геноцид уже начался, Аннан, в чьи полномочия входила возможность отдать соответствующий приказ, не делал этого, ссылаясь на пункт 4 статьи 2 устава ООН, призывающий воздержаться от силового вмешательства в дела государств[90][91].

Убийство Хабиариманы

Основная статья: Убийство Жювеналя Хабиариманы и Сиприена Нтарьямиры

6 апреля 1994 года самолёт, на борту которого находились Хабиаримана и президент Бурунди Сиприен Нтарьямира, был сбит на подлёте к Кигали. Все пассажиры погибли[92]. Вина в произошедшем возлагается различными историками как на РПФ, так и на экстремистов-хуту. Официальное расследование катастрофы пришло к выводу о причастности к ней радикалов-хуту в рядах вооружённых сил[93]. В январе 2012 года французские следователи сообщили, что ракета, которой было сбито воздушное судно, «не могла быть запущена с военной базы, контролируемой тутси — сторонниками Кагаме»[94].

Вечером того же дня из членов военного руководства был сформирован кризисный комитет[95] во главе с полковником Багосорой, несмотря на то, что в коллективное руководство вошли более высокие чины[96]. Премьер-министр Агата Увилингийимана по закону должна была стать исполняющей обязанности президента, однако военные отказались признавать её власть. Той же ночью Даллер попытался убедить их передать полномочия премьер-министру, в ответ на что Багосора заявил, что она «не пользуется доверием руандийского народа» и «неспособна управлять государством». Своё существование комитет оправдывал необходимостью наведения порядка[97]. Багосора пытался убедить МООНПР и РПФ[98], что новое руководство пытается сдержать президентскую гвардию[99], которая, по его словам, вышла из-под контроля, и заверил в том, что комитет будет соблюдать Арушские соглашения[97].

Убийство умеренных фигур

Миссия ООН послала к дому Увилингийиманы отряд из десяти бельгийских солдат, которые должны были сопроводить её к зданию «Радио Руанда», где премьер-министр намеревалась обратиться к народу. Вскоре президентская гвардия захватила радиостанцию, и план был сорван[100]. Утром группа солдат и толпа гражданских окружили бельгийцев и вынудили их сложить оружие[101], после чего Увилингийимана и её муж были убиты. Их дети спрятались за мебелью и были спасены офицером МООНПР Мбайе Дианем[102]. Пленников отвезли на военную базу, где их подвергли пыткам и убили[103]. В 2007 году командир отряда президентской гвардии, бойцы которого совершили убийство, майор Бернар Нтуяхага был приговорён в Бельгии к двадцатилетнему тюремному заключению[104]. В ночь с 6 на 7 апреля радикалы искали по домам в Кигали занесённых в списки умеренных политиков и журналистов с целью их ликвидации[105][101]: экстремистами были убиты, в частности, председатель конституционного суда, министр сельского хозяйства, председатель Либеральной партии и его жена канадского происхождения[100]. Выжить удалось лишь немногим умеренным фигурам[106]. Не подвергся преследованию лишь новый начальник генштаба Марсель Гацинзи, назначенный комитетом вместо отвергнутой им кандидатуры Огюстена Бизимунгу, которого продвигал Багосора[107]. Гацинзи пытался удержать вооружённые силы от участия в геноциде[108] и заключить перемирие с РПФ[109], но у него не было полного контроля над войсками. Спустя десять дней его сменил сторонник жёсткой линии Бизимунгу[108].

Геноцид

Массовые убийства тутси на почве межнациональной розни[110] начались через несколько часов после крушения самолёта Хабиариманы[111]. В провинции Гисеньи, оплоте президентского окружения, сразу же начали собираться множество членов интерахамве и хуту-гражданских. Командиры боевиков объявили о гибели главы государства, обвинив в ней РПФ, и приказали толпе «приступить к работе» и «никого не щадить», даже младенцев[112]. 7 апреля насилие распространилось ещё на шесть провинций, включая столичную[113]: местные власти, подчинившись приказам из Кигали, распространяли слухи о том, что самолёт был сбит отрядами Кагаме, и призывали убивать тутси[114]. Уже подготовленные и вооружённые хуту безоговорочно подчинились[115]. В провинциях Гитарама и Бутаре, во главе которых стояли умеренные губернаторы, противившиеся убийствам, они поначалу не приняли массовый характер[114], однако 9 апреля геноцид распространился на первую[116], а 19 апреля после ареста губернатора-тутси — на вторую провинции[117]. Из-за сопротивления жителей провинции Бутаре властям пришлось перебрасывать боевиков вертолётом из столицы[118]. Геноцид не затронул территории, находившиеся под контролем Руандийского патриотического фронта[119]. 9 апреля тысяча тяжеловооружённых и хорошо обученных солдат из европейских стран высадилась в Руанде с целью эвакуации гражданского персонала, после чего войска покинули страну. Освещение СМИ ситуации там началось в тот же день с публикации Washington Post об убийствах сотрудников благотворительных организаций на глазах их коллег-эмигрантов[118].

До конца апреля — начала мая президентская гвардия, жандармерия и молодёжные отряды продолжали убийства в очень больших масштабах. По оценке французского историка Жерара Прюнье, за первые 6 недель геноцида погибло до 800 000 человек — они уничтожались со скоростью, в пять раз превышавшей скорость убийств во время Холокоста[119]. Организаторы ставили целью ликвидацию всех тутси, проживавших в стране[120]. За исключением перешедшей в наступление армии Кагаме, геноцид не встретил заметного сопротивления[119] — внутренняя оппозиция была уничтожена, МООНПР же запрещалось применять силу, кроме случаев самообороны[121]. В сельской местности, где хуту и тутси жили бок о бок и семьи знали друг друга, первым было легче выследить и уничтожить соседей-вторых. В городах их идентифицировали по документам, в которых прописывалась национальность: солдаты и ополченцы проверяли их на блокпостах, и тутси немедленно убивали. Погибли и многие хуту, заподозренные в симпатиях к умеренной оппозиции и в журналистской деятельности, или просто потому, что были «похожи на тутси»[119]: хуту считали, что тутси можно определить по чёрным дёснам и языку, ладоням, якобы отсутствующей таранной кости и плоской икроножной мышце, «надменным» речи и взгляду, прямому носу, походке и высокому росту[122].

РПФ медленно, но верно занимал территории на севере и востоке Руанды, и геноцид на захваченных землях прекратился. В апреле под контроль отрядов Кагаме перешли четыре провинции, в том числе столичная. В том же месяце убийства пошли на спад в оплоте окружения Хабиариманы — на западе провинции Рухенгери и в Гисеньи, где практически не осталось тутси[119]. Опасаясь возмездия, многие хуту спасались от наступления РПФ[123] — так, за несколько дней в конце апреля около 500 000 человек бежали в Танзанию[124], где разместились в лагерях беженцев под эгидой ООН, находившихся под контролем свергнутых радикалов[125][126].

В мае—июне геноцид на ещё не занятой РПФ территории государства продолжился, однако приобрёл спорадический и скрытый характер[119]: большинство тутси уже было уничтожено, а временное правительство стремилось сдержать нараставшую анархию и поднять население на борьбу с отрядами Кагаме[127]. 23 июня в рамках гуманитарной операции «Бирюза» в рамках мандата ООН около 2500 французских солдат были переброшены из Заира на юго-запад Руанды, заняв треугольник Чьянгугу—Кибуе—Гиконгоро, что составило примерно пятую часть всей территории страны[128][129]. По оценке RFI, благодаря действиям французов было спасено около 15 000 человек[130], по другому мнению, они не достигли заметных успехов[129]. Власти демонстративно приветствовали французскую интервенцию и вывешивали на транспорте французские флаги, однако продолжили убивать тутси, покинувших убежища в поисках защиты[131]. К концу гражданской войны многие руандийцы укрепились в мнении, что истинной целью французов была защита хуту, в том числе участников геноцида, от РПФ[132]. Интервенты относились к нему враждебно, а их присутствие временно замедлило наступление армии Кагаме[133]. В июле всё государство, за исключением оккупированной французами зоны, перешло в руки Фронта — 4 июля пала Кигали, 18 июля сдались провинция Гисеньи и северо-восток страны[134], и массовые убийства прекратились. Хуту продолжали массово покидать страну через границу с Заиром. Среди них были Багосора и другие члены бывшего руандийского руководства[135].

Планирование и организация

Кризисный комитет во главе с Багосорой захватил власть в Руанде после гибели президента[136] и был главным органом, координировавшим геноцид[137]. Полковник сразу же начал отдавать приказы об убийстве тутси, лично обращаясь к отрядам интерахамве в столице[138] и передавая указания лидерам экстремистов в провинциях[139]. К числу организаторов массовых убийств принадлежали также министр обороны Огюстен Бизимана, командующие десантными войсками и президентской гвардией. Бизнесмен Фелисьен Кабуга спонсировал «Свободное радио и телевидение тысячи холмов» и интерахамве[137]. В Кигали геноцид осуществлялся подразделениями президентской гвардии с помощью интерахамве и импузамугамби[79]. Помимо убийств на КПП[119], боевики прочёсывали дома в поисках тутси и расхищали их имущество[79]. Губернатор Кигали осуществлял непосредственное руководство убийствами, инспектируя блокпосты, распространял приказы и увольнял «недостаточно активных» сотрудников[140]. Сельские администрации в большинстве случаев подчинялись указаниям вышестоящих. Приказы из столицы поступали губернаторам, те отдавали указания главам округов, а они, в свою очередь, своим подчинённым[141]. Большая часть убийств в провинции совершалась по приказу властей[142]. Помимо традиционной покорности им[143] и воздействия пропаганды, свою роль сыграл и фактор принуждения — отказавшихся участвовать в геноциде зачастую объявляли сочувствующими тутси, вынуждая совершать самоубийство[142].

8 апреля кризисный комитет согласно конституции 1991 года, а не в соответствии с Арушскими соглашениями, назначил временное правительство во главе с Жаном Камбандой. Исполняющим обязанности президента стал Теодор Синдикубвабо[144]. В новый кабинет вошли представители всех политических партий, однако большинство составили представители экстремистских фракций[145]. 9 апреля он приступил к работе, однако из-за столкновений между РПФ и вооружёнными силами в Кигали сразу же переехал в Гитараму[146]. Несмотря на то, что комитет был распущен, Багосора и военное руководство продолжили де-факто управлять государством[147]. Гражданские власти приняли участие в мобилизации населения на борьбу с тутси и создали видимость легитимности режима, однако целиком и полностью управлялись военными и не могли сдержать ни армию, ни интерахамве[148][147]. По воспоминаниям Даллера, члены правительства, за исключением премьер-министра и министра информации, практически ничем не занимались[149].

Способы убийства

Большинство жертв погибло в населённых пунктах, где они проживали, зачастую от рук соседей и местных жителей. Ополченцы чаще всего орудовали мачете, некоторые армейские подразделения пользовались винтовками. Банды хуту искали тутси по школам и церквям, где те прятались, и уничтожали их. Местные власти и радиостанции призывали граждан убивать соседей. С теми, кто отказывался, расправлялись на месте[150]. Когда 12 апреля более 1500 тутси укрылись в католической церкви в городе Ньянга, местные члены интерахамве, заручившись поддержкой администрации, разрушили здание бульдозерами[151] и добили тех, кто пытался уйти, мачете и винтовками. Священник Атоназ Серомба, помогавший сносить церковь, за участие в геноциде и преступлениях против человечности был приговорён Международным трибуналом по Руанде к пожизненному заключению[151][152][153]. Тысячи людей искали защиты в столичном техникуме, где были размещены бельгийские миротворцы, однако с их уходом 11 апреля все тутси в здании были убиты армейскими отрядами и боевиками[154]. Среди тех, кто пытался спасти тутси, были генерал Даллер, благодаря которому остались в живых около 32 000 человек[155], Пол Русесабаджина, предоставивший убежище более чем тысяче человек[156], и офицер миротворческого контингента Мбайе Диань, помогший сотням людей[157].

Половое насилие

Массовые изнасилования должны были, по замыслу организаторов резни, окончательно разделить общество[158]. Пропаганда сыграла важную роль в увеличении числа половых преступлений, изображая женщин-тутси «сексуально притягательной „пятой колонной“ в союзе с врагами хуту». Насилие происходило с исключительной жестокостью, в нём участвовали и женщины-хуту — пропаганда эффективно эксплуатировала половые нужды населения[159]. Нападению со стороны радикалов-хуту подверглись большинство женщин-тутси, однако среди их жертв были многие умеренные женщины-хуту[160] и хуту, вышедшие замуж за тутси либо прятавшие их[161]. В отчёте ООН от 1996 года говорится о систематическом характере изнасилований и об их использовании в качестве оружия — организаторы геноцида заставляли гражданских присутствовать при их совершении. По свидетельству одной из пострадавших, её насиловали 5 раз в день на глазах местных жителей, высших военных чинов и мужчин-хуту. Даже когда её стерегла женщина-хуту, она не сочувствовала пленнице, а заставляла её пахать поле в перерывах между актами насилия[162].

Многие пережившие изнасилования заразились ВИЧ от носителей, которых привлекли боевики[163], выпустившие сотни больных СПИДом из больниц и сформировавшие из них отряды[164]. Женщины-тутси подвергались насилию и с целью лишить их репродуктивных способностей: случалось, что после изнасилования половым органам наносились увечья мачете, ножами, заострёнными палками, в них вливали горячую воду или кислоту[161]. Изредка жертвами изнасилований становились мужчины, иногда им отрезали гениталии, после чего те публично демонстировались в качестве трофея[160].

Число жертв

Из-за тогдашнего хаоса в стране оценки числа жертв геноцида разнятся. Власти не занимались подсчётом убитых. Правительство РПФ называло цифру в 1 071 000 погибших, 10 % из которых принадлежали к хуту. Журналист Филип Гуревич соглашается с числом в миллион жертв. ООН полагает, что массовые убийства унесли жизни примерно 800 000 человек, Human Rights Watch — по меньшей мере 500 000, по другой оценке, было убито около 750 000 людей[165].

Наступление РПФ

7 апреля лидер Руандийского патриотического фронта Поль Кагаме предупредил кризисный комитет и МООНПР, что не будет соблюдать перемирие, если геноцид не прекратится[166]. На следующий день правительственные войска с нескольких направлений атаковали здание парламента, однако размещённые внутри бойцы тутси отбили нападение[167]. РПФ начал наступление с севера государства по трём фронтам, стремясь быстро соединиться с окружёнными в Кигали отрядами[168]. Кагаме отказался вести переговоры со временным правительством, так как считал его прикрытием для Багосоры и не думал, что кабинет намеревается остановить массовые убийства[169]. В следующие несколько дней войска Фронта неуклонно продвигались на юг, захватив город Габиро и значительные территории в сельской местности к северу и востоку от столицы[170]. Они избегали атаковать Кигали и Бьюмбу, вместо этого стремясь окружить их и отрезать от путей снабжения. Беженцам из Уганды было позволено разместиться в зонах под властью армии Кагаме за линией фронта[171].

В апреле миссия ООН несколько раз предлагала сторонам конфликта заключить соглашение о прекращении огня, однако Кагаме продолжал настаивать на невозможности мира, пока продолжаются массовые убийства[172]. В конце апреля под контролем тутси оказалась вся граница с Танзанией, и они начали наступать из Кибунго на запад по направлению к югу от столицы[173]. Войска РПФ практически не встречали сопротивления, за исключением боёв в Кигали и Рухенгери[169]. К 16 мая им удалось перерезать дорогу, соединяющую столицу и город Гитарама, где заседало временное правительство. 13 июня после неудачной контратаки правительственных войск город пал, и кабинет эвакуировался в Гисеньи на северо-западе Руанды[174]. Отряды РПФ постоянно пополнялись за счёт выживших в геноциде тутси и беженцев из Бурунди, но новобранцы были гораздо хуже обучены и дисциплинированы, чем старослужащие[175].

Полностью окружив столицу, вторую половину июня отряды Фронта сражались за неё. Правительственные войска имели преимущество в численности и вооружениях, однако отряды тутси неуклонно захватывали всё больше и больше территории, из-за чего боевой дух противника начал падать, а также предпринимали вылазки за линию фронта для спасения гражданских — этим Кагаме доказывал, что власти заняты массовыми убийствами, а не обороной города[176]. 4 июля Кигали капитулировала, 18 июля сдались Гисеньи и оставшиеся зоны под контролем хуту на северо-западе государства. Геноцид прекратился[134].

Международное вмешательство

МООНПР

С момента начала миссии в октябре 1993 года[177] её командующему генерал-майору Даллеру было известно о существовании движения «Власть хуту»[178] и планов по уничтожению тутси[179]. Его запрос на рейд по поиску тайников с оружием был отклонён Департаментом операций по поддержанию мира[178]. Миротворцам мешали президент Хабиаримана и сторонники жёсткой линии[180], и к апрелю 1994 года Совет безопасности ООН угрожал отозвать мандат МООНПР в случае, если она не добьётся прогресса[181]. После гибели главы государства и начала геноцида генерал пытался уговорить кризисный комитет и РПФ заключить мир и предотвратить возобновление гражданской войны[182], но безуспешно[166]. Согласно главе VI устава ООН, военнослужащим миссии запрещалось вмешиваться в происходящее с оружием[119], кроме того, большая часть её руандийских сотрудников была убита в первые дни геноцида, значительно обескровив МООНПР[166]. Таким образом, миротворцам по большей части осталось лишь наблюдать за происходящим. Позже Даллер назвал миссию ООН провальной[183]. Самым значимым её достижением стало предоставление убежища тысячам тутси и умеренных хуту в своём штабе на стадионе Амахоро в Кигали и в других местах, находившихся под защитой миротворцев[184], и помощь в эвакуации иностранных граждан. 12 апреля Бельгия, чьи солдаты составляли значительную часть контингента[185], после гибели десяти бойцов, защищавших премьер-министра Увилингийиману, объявила о выводе собственных войск, что ещё больше сказалось на эффективности миссии[186]. По предложению генерального секретаря ООН[187] численность контингента была сокращена[188]: если на 20 апреля в его состав входило 1705 человек[187], то к 13 мая — уже 444[189]. В середине мая ООН наконец признала вероятность актов геноцида[190] и приказала направить в страну подкрепление, получившее название МООНПР-2[191]. Первые его бойцы прибыли в Руанду лишь в июле[192], но функции новой миссии были ограничены охраной и поддержанием стабильности. В 1996 году она была свёрнута[193].

Франция

Во время правления Хабиариманы Франция в рамках политики Франсафрики установила с ним очень тесные отношения[194] и помогала его режиму во время гражданской войны[195], в частности, поставляла оружие правительственным войскам и тренировала их[196]. Французы видели в РПФ и Уганде проводников британского влияния[197]. В рамках операции «Амариллис» французские войска при помощи миротворцев и бельгийцев эвакуировали экспатриантов[198]. Тутси было запрещено последовать за ними, нарушителей высаживали из грузовиков на блокпостах. Французы не позволили выехать из страны тутси, находящимся в смешанном браке, однако спасли несколько высокопоставленных членов правительства Хабиариманы и его вдову Агату[199].

Вмешательство Франции в конфликт стало предметом нескольких официальных расследований. Французская парламентская комиссия в 1998 году[200] пришла к выводу об «ошибочности суждений» властей, в том числе относительно целесообразности военного присутствия, однако не обвинила их прямо в ответственности за геноцид[196]. В 2008 году правительство Руанды обвинило Францию в том, что она знала о его подготовке и помогала тренировать ополчение хуту[201][202][203].

Другие государства

Мировое сообщество, отвлечённое войной в Боснии, не смогло своевременно оценить масштабы трагедии и отреагировало с запозданием[204]. Президенту США Биллу Клинтону и его кабинету было известно о планах полного уничтожения тутси ещё до того, как геноцид достиг пика[205]. Страх повторения событий 1993 года в Сомали определил американское неучастие в дальнейших конфликтах, в том числе и в Руанде[206]. Позже Клинтон расценил невмешательство США в геноцид как один из главных провалов внешней политики государства в его правление, заявив, что американцам вряд ли удалось бы остановить насилие, но они могли снизить его масштабы, и сказал, что сожалеет об этом[207]. Подавляющее большинство дискуссий в Вашингтоне о ситуации в Руанде касались эвакуации граждан Соединённых Штатов[208].

Во время геноцида Израиль поставлял в страну оружие, однако в 2016 году Верховный суд постановил не разглашать информацию об этом[209].

Римско-католическая церковь признаёт факт совершения массовых убийств, однако заявляет, что их организаторы действовали без разрешения духовенства[210]. В своём отчёте от 1999 года Human Rights Watch обвинила Ватикан в том, что он не осудил геноцид[211]. Некоторые служители церкви предстали перед Международным трибуналом по Руанде по обвинению в участии в насилии[210]. С другой стороны, многие священники отдали жизни, защищая тутси[211].

Последствия

Миграционный кризис и конголезские войны

Опасаясь возмездия со стороны РПФ, примерно два миллиона хуту бежали из страны в соседние государства, в основном в Заир[123]. В местных лагерях недоставало воды, необходимая инфраструктура практически отсутствовала. В июле 1994 года десятки тысяч людей там стали жертвами холеры и других инфекционных заболеваний[212]. Лагеря были развёрнуты Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев, однако де-факто контроль над ними был в руках бывших членов правительства и армейских чинов, среди которых было множество организаторов геноцида[125], начавших вооружаться с целью вернуть власть на родине[213][214].

К концу 1996 года отряды хуту начали регулярно совершать вылазки на территорию Руанды, и Фронт вступил с ними в борьбу[215]: он тренировал отряды тутси в заирской провинции Южное Киву, боровшиеся с правительственными войсками, и предоставлял подкрепления повстанцам[216][214]. Вместе с ними и другими местными тутси армия Кагаме атаковала лагеря беженцев с целью разбить ополченцев-хуту. Сотни тысяч людей бежали оттуда[217]: многие вернулись на родину, другие перебрались вглубь Заира[218]. Столкновения на границе двух государств продолжались при поддержке хуту, составлявших большинство населения северо-западных провинций Руанды[219], однако к 1999 году[220] пропагандистская кампания и набор их в вооружённые силы окончились привлечением местных хуту на сторону правительства, и боевики потерпели поражение[221].

Ещё одной целью Кагаме было свержение президента Заира Мобуту Сесе Секо[214], который оказывал поддержку радикалам среди беженцев и обвинялся в преследовании заирских тутси[222]. Уганда и Руанда поддержали альянс из четырёх оппозиционных ему группировок во главе с Лораном-Дезире Кабилой, и тот начал первую конголезскую войну[223]. Повстанцы быстро заняли Северное и Южное Киву, начали продвигаться на запад страны, практически не встречая сопротивления со стороны плохо организованных и деморализованных правительственных войск, и к маю 1997 года захватили всю территорию Заира[224]. Мобуту покинул государство, которое затем было переименовано в Демократическую Республику Конго[225]. В 1998 году Кагаме рассорился с новым режимом и поддержал восстание против Кабилы, вылившееся во вторую конголезскую войну[226], которая окончилась в 2003 году, унеся миллионы жизней и причинив значительный ущерб[225]. В докладе ООН от 2010 года руандийские вооружённые силы обвинялись в широкомасштабных нарушениях прав человека и преступлениях против человечности, совершённых во время обеих войн, что правительство Руанды отрицало[227].

Ситуация в Руанде

Во время геноцида инфраструктура и экономика страны понесли значительный ущерб: многие здания стали необитаемы, бывшие власти забрали с собой все транспортабельные активы. Истощились человеческие ресурсы: более 40 процентов населения погибли или бежали за границу[228]. Многие жители Руанды потеряли родственников и получили психологические травмы[229]. Среди долгосрочных эффектов изнасилований, совершённых за время конфликта, — социальная изоляция, заболевания, передающиеся половым путём, нежелательные беременности, которые некоторые женщины прерывали самостоятельно[230]. Войска РПФ под командованием Кагаме наводили порядок, в то время как правительство делало упор на восстановление разрушенной страны[231][232].

Постепенно в Руанду начали возвращаться неправительственные организации, однако международное сообщество не оказало новому режиму заметной поддержки, а гуманитарная помощь шла в лагеря беженцев в Заире[233]. Кагаме стремился ввести в кабинет хуту, приказал отменить графу «национальность» в документах и пытался уменьшить различия между хуту, тутси и тва[231]. На протяжении гражданской войны и в особенности её последних месяцев Фронт уничтожал тех, кого обвинил в участии в геноциде или его поддержке: местные солдаты-тутси мстили хуту за смерть близких и друзей[234]. Существуют различные мнения относительно масштабов «возмездия» и ответственности за него. Human Rights Watch и Прюнье считают, что число жертв послевоенного насилия могло достигать 100 000 человек[235], оно не вызвало сопротивления со стороны руководства РПФ или же и вовсе было организовано им[236]. Позже в интервью Кагаме признал факт совершения убийств, однако переложил ответственность за них на отдельных солдат и заявил, что насилие было невозможно контролировать[237]. Внимание международной общественности к ситуации привлекла резня в лагере для перемещённых лиц близ города Кибехо[238], унёсшая, по оценке австралийских военнослужащих МООНПР, по меньшей мере 4000 жизней[239]. По официальным данным, число убитых в лагере составило 338 человек[240].

Уголовное преследование

По обвинению в участии в массовых убийствах и преступлениях против человечности в Руанде было арестовано более 120 000 человек[241]. 30 августа 1996 года был опубликован закон, определяющий характер судебного преследования этих правонарушений, совершённых с 1 октября 1990 года[242], и в декабре 1996 года начались первые процессы[243]. Систематическое уничтожение правовой системы на протяжении геноцида и гражданской войны стало значительным препятствием на пути правосудия. Правительственные учреждения, в том числе суды, были ликвидированы, многие их работники, судьи и прокуроры убиты — так, из 750 судей в стране осталось 244, остальные погибли или покинули Руанду. К 1997 году на всю страну приходилось лишь 50 адвокатов[244]. Из-за этого процессы проходили очень медленно, и концу 2000 года были рассмотрены лишь 3343 дела. К смертной казни было приговорено 20 % обвиняемых, к пожизненному заключению — 32 %, ещё 20 % обвиняемых было оправдано[245]. Было подсчитано, что суды над виновными, не считая тех, кто находился на свободе, займут более 200 лет[246].

В 2001 году был принят закон[247], предусматривающий введение коллективных[248] судов гакака на всех административных уровнях[249], что преследовало цель снизить нагрузку на обычные суды и помочь в организации процессов над теми, кто находился в заключении[245]. 18 июня 2002 года суды гакака приступили к работе[250]. За годы её они претерпели серию изменений и до своего закрытия в 2012 году успели рассмотреть более одного миллиона дел[246]. 8 ноября 1994 года был учреждён Международный трибунал по Руанде, ныне располагающийся в танзанийской Аруше. В его юрисдикции находятся процессы над «лицами, ответственными за серьёзные нарушения гуманитарного права»[251], в отличие от судов над менее влиятельными организаторами геноцида и местным населением, которые проводятся в самой Руанде[252].

18 июня 2012 года суды гакака были закрыты[253]. За время существования их неоднократно подвергали критике. Судьи выбирались народом, после чего проходили обучение, однако достаточность его для решения сложных юридических вопросов и ведения комплексного делопроизводства ставилась под сомнение. Многим судьям пришлось уйти в отставку после обвинений в участии в геноциде. Недоставало адвокатов, подсудимым запрещалось обжаловать приговор в обычных судах. Большинство процессов носили открытый характер, некоторые свидетели жаловались на запугивание. Перед судами гакака не предстали виновные в массовых убийствах хуту со стороны РПФ, который контролировал эти органы[254].

Ревизионизм

В октябре 2014 года на телеканале BBC Two вышел документальный фильм о геноциде, в котором выдвигалось предположение о причастности Кагаме к катастрофе самолёта Хабиариманы и цитировалось мнение американских исследователей о том, что большинство жертв массовых убийств составляли не тутси, а хуту[255], погибшие от рук РПФ[256], что вызвало осуждение академического сообщества[257], запрет вещания BBC на киньяруанда в самой Руанде[258] и официальное расследование с её стороны[259]. В ноябре того же года бывший руандийский военнослужащий, готовившийся дать показания трибуналу в Аруше о том, что лидер Фронта отдал приказ сбить воздушное судно президента, был похищен в Найроби[260].

Отрицание массовых убийств — уголовное преступление в Руанде[261]. Сотни граждан Руанды были осуждены за следование «идеологии геноцида», «ревизионизм» и по другим статьям, якобы связанным с массовыми убийствами. Из 489 человек, представших перед судом по обвинению в «ревизионизме геноцида и других связанных преступлениях», пятеро были приговорены к пожизненному заключению, ещё пятеро получили 20-летний срок, 211 — 5-10 лет тюрьмы, 169 — меньше пяти лет[262]. Amnesty International подвергла критике властей страны за использование этого законодательства в целях криминализации оппозиционных взглядов[263].

В культуре

Геноцид в Руанде отражён в фильмах «Отель „Руанда“», «Отстреливая собак», «Воскресенье в Кигали», «Однажды в апреле», «День освобождения» и «Рукопожатие с дьяволом» (по мотивам одноименной книги Ромео Даллера).

Напишите отзыв о статье "Геноцид в Руанде"

Примечания

  1. ↑ Kagire, Edmund. [www.theeastafrican.co.ke/news/UN-decides-it-is-officially-genocide-against-Tutsi/-/2558/2169334/-/2q2s7cz/-/index.html Genocide against the Tutsi: It’s now official] (англ.), The East African (1 February 2014). Проверено 18 июня 2016.
  2. ↑ [documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N03/508/58/PDF/N0350858.pdf Резолюция 58/234 Генеральной Ассамблеи ООН]. ООН (23 февраля 2004). Проверено 5 июля 2016.
  3. ↑ [www.gov.rw/Official-holidays Official holidays]. Government of Rwanda. Проверено 12 ноября 2013. [web.archive.org/web/20130911035627/www.gov.rw:80/Official-holidays? Архивировано из первоисточника 11 сентября 2013].
  4. ↑ Chrétien, 2003, p. 44.
  5. ↑ Chrétien, 2003, p. 58.
  6. ↑ 1 2 Mamdani, 2002, p. 61.
  7. ↑ Prunier, 1999, p. 16.
  8. ↑ (2004) «The Levant versus the Horn of Africa: Evidence for Bidirectional Corridors of Human Migrations». American Journal of Human Genetics 74 (3): 532–544. DOI:10.1086/382286. PMID 14973781.
  9. ↑ Mamdani, 2002, p. 58.
  10. ↑ Chrétien, 2003, p. 69.
  11. ↑ Shyaka Anastase. [repositories.lib.utexas.edu/bitstream/handle/2152/4746/3833.pdf?sequence=1 The Rwandan Conflict: Origin, Development, Exit Strategies]. — National Unity and Reconciliation Commission, Republic of Rwanda. — P. 10–11.
  12. ↑ Human Rights Watch [www.hrw.org/reports/1999/rwanda/Geno1-3-09.htm#P365_162478 History (HRW Report - Leave None to Tell the Story: Genocide in Rwanda, March 1999)]. Проверено 15 сентября 2015.
  13. ↑ Mamdani, 2002, p. 52.
  14. ↑ Chrétien, 2003, pp. 88–89.
  15. ↑ Chrétien, 2003, p. 482.
  16. ↑ Chrétien, 2003, p. 160.
  17. ↑ Dorsey, 1994, p. 38.
  18. ↑ Prunier, 1999, pp. 13–14.
  19. ↑ 1 2 Mamdani, 2002, p. 69.
  20. ↑ Appiah, Gates, 2010, p. 218.
  21. ↑ Prunier, 1999, p. 25.
  22. ↑ Bruce D. Jones. Peacemaking in Rwanda: The Dynamics of Failure. — Lynne Rienner Pub. — 2001. — С. 17. — 200 с. — ISBN 1555879942.
  23. ↑ Carsten Heeger. Die Erfindung der Ethnien in der Kolonialzeit: "Am Anfang stand das Wort" // Ruanda - der Weg zum Völkermord: Vorgeschichte - Verlauf - Deutung / Leonhard Harding. — LIT, 1998. — С. 23-25. — 248 с. — ISBN 3825837521.
  24. ↑ 1 2 Prunier, 1999, pp. 25–26.
  25. ↑ Prunier, 1999, p. 26.
  26. ↑ Chrétien, 2003, p. 260.
  27. ↑ Prunier, 1999, p. 27.
  28. ↑ Prunier, 1999, p. 28-29.
  29. ↑ Chrétien, 2003, pp. 276–277.
  30. ↑ Prunier, 1999, p. 35.
  31. ↑ Gourevitch, 2000, pp. 56–57.
  32. ↑ Prunier, 1999, pp. 31–32.
  33. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 43.
  34. ↑ Prunier, 1999, pp. 43–44.
  35. ↑ Prunier, 1999, pp. 45–46.
  36. ↑ 1 2 Gourevitch, 2000, pp. 58–59.
  37. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 51.
  38. ↑ Gourevitch, 2000, p. 60.
  39. ↑ Prunier, 1999, p. 53.
  40. ↑ Mamdani, 2002, pp. 160–161.
  41. ↑ Prunier, 1999, pp. 63–64.
  42. ↑ 1 2 Prunier, 1999, pp. 55–56.
  43. ↑ Prunier, 1999, p. 62.
  44. ↑ 1 2 Prunier, 1999, pp. 74–76.
  45. ↑ Prunier, 1999, p. 4.
  46. ↑ Kinzer, 2008, p. 47.
  47. ↑ Kinzer, 2008, pp. 51–52.
  48. ↑ Melvern, 2004, p. 14.
  49. ↑ Prunier, 1999, pp. 94–95.
  50. ↑ Prunier, 1999, pp. 95–96.
  51. ↑ Melvern, 2000, pp. 27–30.
  52. ↑ Prunier, 1999, p. 96.
  53. ↑ Prunier, 1999, pp. 114–115.
  54. ↑ Prunier, 1999, pp. 117–118.
  55. ↑ Prunier, 1999, p. 120.
  56. ↑ Prunier, 1999, p. 135.
  57. ↑ Prunier, 1999, p. 150.
  58. ↑ 1 2 Prunier, 1999, pp. 173–174.
  59. ↑ Prunier, 1999, pp. 174–177.
  60. ↑ Prunier, 1999, pp. 190–191.
  61. ↑ Prunier, 1999, p. 187.
  62. ↑ [www.un.org/en/ga/search/view_doc.asp?symbol=S/RES/872(1993)&referer=www.un.org/en/sc/documents/resolutions/1993.shtml&Lang=R Резолюция 872 СБ ООН] (рус.). ООН (5 октября 1993). Проверено 20 июня 2016.
  63. ↑ Dallaire, 2005, pp. 126–131.
  64. ↑ Melvern, 2004, p. 12.
  65. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 188.
  66. ↑ Melvern, 2004, p. 49-50.
  67. ↑ Prunier, 1999, p. 128.
  68. ↑ Prunier, 1999, p. 166.
  69. ↑ Prunier, 1999, p. 167.
  70. ↑ Prunier, 1999, p. 174.
  71. ↑ Prunier, 1999, pp. 181-182.
  72. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 182.
  73. ↑ 1 2 3 Prunier, 1999, p. 165.
  74. ↑ Melvern, 2004, p. 25.
  75. ↑ Dallaire, 2005, p. 129.
  76. ↑ Prunier, 1999, p. 169.
  77. ↑ Melvern, 2004, p. 19.
  78. ↑ 1 2 3 4 Melvern, 2004, p. 20.
  79. ↑ 1 2 3 Prunier, 1999, p. 243.
  80. ↑ Melvern, 2000, pp. 31-32.
  81. ↑ Dallaire, 2005, p. 69.
  82. ↑ Prunier, 1999, p. 189.
  83. ↑ Yanagizawa-Drott, David (2014-11-01). «[qje.oxfordjournals.org/content/129/4/1947 Propaganda and Conflict: Evidence from the Rwandan Genocide]» (en). The Quarterly Journal of Economics 129 (4): 1947–1994. DOI:10.1093/qje/qju020. ISSN [worldcat.org/issn/0033-5533 0033-5533].
  84. ↑ Melvern, 2004, p. 56.
  85. ↑ Prunier, 1999, p. 199.
  86. ↑ Prunier, 1999, p. 200.
  87. ↑ Dallaire, 2005, p. 143.
  88. ↑ [www.huffingtonpost.com/simon-adams/rwanda-genocide-anniversary_b_4613571.html The UN, Rwanda and the 'Genocide Fax' -- 20 Years Later]. Huffington Post. Проверено 14 апреля 2015.
  89. ↑ Patrick, Stewart [blogs.cfr.org/patrick/2014/04/07/lessons-of-the-rwandan-genocide/ Lessons of the Rwandan Genocide] (англ.). The Internationalist (7 April 2014).
  90. ↑ [www.un.org/ru/sections/un-charter/chapter-i/index.html Устав ООН - глава I] (рус.). ООН. Проверено 20 июня 2016.
  91. ↑ Pogge Thomas. Politics as Usual. — 1. — Polity, 2010. — P. 170. — ISBN 978-0-7456-3892-8.
  92. ↑ Lewis, Paul. [www.nytimes.com/1994/04/07/world/2-africa-leaders-die-un-says-rocket-may-have-downed-plane.html 2 Africa Leaders Die, U.N. Says; Rocket May Have Downed Plane] (англ.), The New York Times (7 April 1994). Проверено 28 июня 2016.
  93. ↑ Republic of Rwanda Committee of Experts Investigation of the April 6, 1994 Crash of President Habyarimana’s Dassault Falcon-­50 Aircraft. [mutsinzireport.com/?page_id=13 Summary - The Mutsinzi Report] (англ.). Проверено 28 июня 2016.
  94. ↑ Lévêque, Thierry. [www.reuters.com/article/us-rwanda-genocide-report-idUSTRE80924720120110 French probe exonerates Rwanda leader in genocide] (англ.), Reuters (10 January 2012). Проверено 20 июня 2016.
  95. ↑ Dallaire, 2005, pp. 222–223.
  96. ↑ Melvern, 2004, p. 137.
  97. ↑ 1 2 Dallaire, 2005, p. 224.
  98. ↑ Dallaire, 2005, p. 225.
  99. ↑ Dallaire, 2005, p. 223.
  100. ↑ 1 2 Dallaire, 2005, p. 230.
  101. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 230.
  102. ↑ Dallaire, 2005, p. 245.
  103. ↑ Gourevitch, 2000, p. 114.
  104. ↑ [www.reuters.com/article/2007/07/04/us-rwanda-genocide-belgium-idUSL0469900520070704 Rwandan convicted of killing Belgian peacekeepers], Reuters (July 4, 2007). Проверено 30 сентября 2012.
  105. ↑ Dallaire, 2005, p. 231.
  106. ↑ Prunier, 1999, p. 231.
  107. ↑ Melvern, 2004, p. 139.
  108. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 229.
  109. ↑ Dallaire, 2005, p. 292.
  110. ↑ (2015) «[www.tandfonline.com/toc/riij20/17/2#.VR03CzuUdPM Despite the Terrors of Typologies: The Importance of Understanding Categories of Difference and Identity]». Interventions: International Journal of Postcolonial Studies 17 (2): 174–195. DOI:10.1080/1369801x.2014.993332.
  111. ↑ Melvern, 2004, p. 165.
  112. ↑ Melvern, 2004, p. 164.
  113. ↑ Prunier, 1999, p. 236.
  114. ↑ 1 2 Melvern, 2004, p. 169.
  115. ↑ Prunier, 1999, pp. 244-245.
  116. ↑ Melvern, 2004, p. 195.
  117. ↑ Melvern, 2004, pp. 209-210.
  118. ↑ 1 2 Prunier, 1998, p. 244.
  119. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Prunier, 1999, p. 261.
  120. ↑ Prunier, 1999, p. 248.
  121. ↑ Dallaire, 2005, p. 233.
  122. ↑ Liisa H. Malkki. Purity and Exile: Violence, Memory, and National Cosmology among Hutu. — University Of Chicago Press, 1995. — С. 87. — 374 с. — ISBN 0226502724.
  123. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 312.
  124. ↑ Dallaire, 2005, p. 336.
  125. ↑ 1 2 Prunier, 1999, pp. 313–314.
  126. ↑ Dallaire, 2005, p. 337.
  127. ↑ Melvern, 2004, p. 236.
  128. ↑ United Nations. [www.un.org/en/peacekeeping/missions/past/unamirFT.htm UNAMIR – Historical Background]. Проверено 12 июля 2014.
  129. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 291.
  130. ↑ Radio France International (RFI). [www.english.rfi.fr/africa/20140410-twenty-years-after-genocide-france-and-rwanda-give-different-versions-history Twenty years after genocide France and Rwanda give different versions of history] (10 апреля 2014).
  131. ↑ Prunier, 1999, p. 292.
  132. ↑ Fassbender, 2011, p. 27.
  133. ↑ McGreal, Chris. [www.guardian.co.uk/world/2007/jan/11/rwanda.insideafrica France's shame?], The Guardian (11 января 2007). Проверено 9 февраля 2013.
  134. ↑ 1 2 Prunier, 1999, pp. 298–299.
  135. ↑ Prunier, 1999, p. 316.
  136. ↑ Melvern, 2004, p. 172.
  137. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 240.
  138. ↑ Melvern, 2004, pp. 146-147.
  139. ↑ Melvern, 2004, p. 163.
  140. ↑ Melvern, 2004, p. 204.
  141. ↑ Prunier, 1999, p. 244.
  142. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 247.
  143. ↑ Prunier, 1999, p. 245.
  144. ↑ Melvern, 2004, p. 171.
  145. ↑ Prunier, 1999, p. 233.
  146. ↑ Melvern, 2004, p. 193.
  147. ↑ 1 2 Melvern, 2004, pp. 213-214.
  148. ↑ Dallaire, 2005, p. 278.
  149. ↑ Dallaire, 2005, p. 329.
  150. ↑ Prunier, 1995, p. 247.
  151. ↑ 1 2 [www.unictr.org/tabid/155/Default.aspx?ID=91 Appeals Chamber Decisions]. International Criminal Tribunal for Rwanda. Проверено 13 августа 2014.
  152. ↑ International Criminal Tribunal for Rwanda (December 13, 2006). [www.unictr.org/Cases/tabid/127/PID/42/default.aspx?id=5&mnid=4 Catholic Priest Athanase Seromba Sentenced to Fifteen Years]. Пресс-релиз. Проверено August 13, 2014.
  153. ↑ International Criminal Tribunal for Rwanda (December 22, 2006). [69.94.11.53/ENGLISH/PRESSREL/2006/507.htm Prosecutor to Appeal Against Seromba's Sentence]. Пресс-релиз. [web.archive.org/web/20070505122707/69.94.11.53:80/ENGLISH/PRESSREL/2006/507.htm Архивировано] из первоисточника 5 мая 2007. Проверено January 7, 2007.
  154. ↑ [129.194.252.80/catfiles/0714.pdf ICTR YEARBOOK 1994–1996]. — International Criminal Tribunal for Rwanda. — P. 77–78.(недоступная ссылка)
  155. ↑ [www.newtimes.co.rw/section/article/2010-04-26/19142 Gen. Dallaire relieved by Gov. General’s remarks on genocide] (англ.). The New Times (Rwanda) (26 April 2010). Проверено 21 июня 2016.
  156. ↑ [www.npr.org/2014/04/05/299338156/hotel-rwanda-manager-weve-failed-to-learn-from-history 'Hotel Rwanda' Manager: We've Failed To Learn From History] (англ.), NPR (5 April 2014). Проверено 21 июня 2016.
  157. ↑ [www.pbs.org/wgbh/pages/frontline/shows/ghosts/video/capt.html Memories of Captain Mbaye Diagne] (англ.). PBS (1 April 2004). Проверено 21 июня 2016.
  158. ↑ Hayden, Robert M. (2000). «Rape and Rape Avoidance in Ethno-National Conflicts: Sexual Violence in Liminalized States». American Anthropologist 102: 27–41. DOI:10.1525/aa.2000.102.1.27.
  159. ↑ Jones Adam. Genocide and Mass Violence // Gender Matters in Global Politics / Laura J. Shepherd. — Routledge, 2010. — P. 138–141. — ISBN 978-0-203-86494-4.
  160. ↑ 1 2 de Brouwer, 2005, p. 13.
  161. ↑ 1 2 Nowrojee, Binaifer [www.hrw.org/legacy/reports/1996/Rwanda.htm Shattered Lives: Sexual Violence during the Rwandan Genocide and its After]. Human Rights Watch (September 1996).
  162. ↑ Sandra Ka Hon Chu, Anne-Marie de Brouwer. The Men Who Killed Me : [англ.] // Herizons. — 2009. — № 4. — С. 16. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0711-7485&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0711-7485].</span>
  163. ↑ Elbe, Stefan (2002). «[www.stefanelbe.com/resources/ISElbeAIDS2.pdf HIV/AIDS and the Changing Landscape of War in Africa]». International Security 27: 159–177. DOI:10.1162/016228802760987851.
  164. ↑ Drumbl, Mark A. (2012). «[ssrn.com/abstract=2155937 'She makes me ashamed to be a woman': The Genocide Conviction of Pauline Nyiramasuhuko, 2011]». Michigan Journal of International Law 2013.
  165. ↑ Vesperini, Helen. [iafrica.com/news/worldnews/314365.htm No consensus on genocide death toll] (англ.), iAfrica (6 April 2004). [iafrica.com/news/worldnews/314365.htm Архивировано] из первоисточника 12 марта 2007. Проверено 22 июня 2016.
  166. ↑ 1 2 3 Dallaire, 2005, p. 247.
  167. ↑ Dallaire, 2005, pp. 264–265.
  168. ↑ Dallaire, 2005, p. 269.
  169. ↑ 1 2 Prunier, 1999, p. 268.
  170. ↑ Dallaire, 2005, p. 288.
  171. ↑ Dallaire, 2005, p. 299.
  172. ↑ Dallaire, 2005, p. 300.
  173. ↑ Dallaire, 2005, pp. 326–327.
  174. ↑ Dallaire, 2005, p. 410.
  175. ↑ Prunier, 1999, p. 270.
  176. ↑ Dallaire, 2005, p. 421.
  177. ↑ Dallaire, 2005, p. 98.
  178. ↑ 1 2 Dallaire, 2005, p. 146.
  179. ↑ Dallaire, 2005, p. 150.
  180. ↑ Prunier, 1999, p. 205.
  181. ↑ Dallaire, 2005, pp. 219-220.
  182. ↑ Prunier, 1999, pp. 236-237.
  183. ↑ Dallaire, 2005, p. 6.
  184. ↑ Dallaire, 2005, p. 270.
  185. ↑ Prunier, 1999, p. 204.
  186. ↑ Melvern, 2004, p. 197.
  187. ↑ 1 2 [documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N94/186/72/PDF/N9418672.pdf Специальный доклад Генерального секретаря о Миссии Организации Объединённых Наций по оказанию помощи Руанде]. ООН (20 апреля 1994). Проверено 5 июля 2016.
  188. ↑ [documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N94/190/87/PDF/N9419087.pdf Резолюция 912 Совета Безопасности ООН]. ООН (21 апреля 1994). Проверено 5 июля 2016.
  189. ↑ [documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N94/215/15/IMG/N9421515.pdf Доклад Генерального секретаря о положении в Руанде]. ООН (13 мая 1994). Проверено 5 июля 2016.
  190. ↑ [www.pbs.org/wgbh/pages/frontline/shows/evil/etc/slaughter.html 100 Days of Slaughter: A Chronology of U.S./U.N. Actions]. PBS. Проверено 26 июля 2007.
  191. ↑ Melvern, 2004, p. 229.
  192. ↑ Melvern, 2004, p. 411.
  193. ↑ United Nations. [www.un.org/en/peacekeeping/missions/past/unamirS.htm Rwanda-UNAMIR Background]. Проверено 7 июня 2014.
  194. ↑ Prunier, 1999, p. 89.
  195. ↑ Prunier, 1999, pp. 100–101.
  196. ↑ 1 2 Whitney, Craig R.. [www.nytimes.com/1998/12/20/world/panel-finds-french-errors-in-judgment-on-rwanda.html Panel Finds French Errors In Judgment On Rwanda], New York Times (20 декабря 1998). Проверено 9 февраля 2013.
  197. ↑ Melvern, Linda. [www.newtimes.co.rw/news/index.php?i=13619&a=8617&icon=Results&id=2 France and Genocide: The Murky Truth], The New Times (Rwanda) (11 августа 2008). [web.archive.org/web/20140714201715/www.newtimes.co.rw/news/index.php?i=13619&a=8617&icon=Results&id=2 Архивировано] из первоисточника 14 июля 2014. Проверено 7 июня 2014.
  198. ↑ Prunier, 1999, p. 234.
  199. ↑ Prunier, 1999, p. 235.
  200. ↑ BBC News. [news.bbc.co.uk/1/hi/world/europe/61860.stm French parliament inquiry into Rwandan genocide] (4 марта 1998). Проверено 12 июля 2014.
  201. ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/africa/7542418.stm France accused in Rwanda genocide], BBC News (5 августа 2008). Проверено 12 июля 2014.
  202. ↑ [www.nytimes.com/2008/08/06/world/africa/06briefs-FRENCHACCUSE_BRF.html Rwanda: French accused in genocide], New York Times (6 августа 2008). Проверено 13 июля 2014.
  203. ↑ Asiimwe, Arthur [www.reuters.com/article/newsMaps/idUSL568658520080805 Rwanda accuses France directly over 1994 genocide]. Reuters (5 августа 2008). Проверено 13 июля 2014.
  204. ↑ Мозжухин, Андрей. [lenta.ru/articles/2015/11/01/ruanda Сто дней, которые потрясли мир], Лента.ру (1 ноября 2015). Проверено 18 ноября 2015.
  205. ↑ Carrol, Rory. [www.guardian.co.uk/world/2004/mar/31/usa.rwanda US chose to ignore Rwandan genocide], London: theguardian (April 1, 2004).
  206. ↑ [www.pbs.org/wgbh/pages/frontline/shows/ambush/etc/script.html Ambush in Mogadishu: Transcript]. PBS. Проверено 27 октября 2009.
  207. ↑ Chozick, Amy. [www.nytimes.com/2012/09/05/us/politics/in-africa-bill-clinton-works-to-leave-a-charitable-legacy.html?pagewanted=all In Africa, Bill Clinton Toils for a Charitable Legacy] (4 сентября 2012). Проверено 18 октября 2012.
  208. ↑ Lynch, Colum [foreignpolicy.com/2015/04/05/rwanda-revisited-genocide-united-states-state-department/ Exclusive: Rwanda Revisited]. Foreign Policy (5 April 2015). Проверено 8 апреля 2015.
  209. ↑ Judah Ari Gross. [www.timesofisrael.com/records-of-israeli-arms-sales-during-rwandan-genocide-to-remain-sealed/ Records of Israeli arms sales during Rwandan genocide to remain sealed] (англ.), The Times of Israel (12 April 2016). Проверено 23 июня 2016.
  210. ↑ 1 2 Dictionary of Genocide, Volume 2: M–Z. — Westport, CT: Greenwood Publishing Group, 2008. — ISBN 978-0-313-34644-6.
  211. ↑ 1 2 Des Forges 1999, The Organization. The Clergy
  212. ↑ UNHCR, 2000, p. 3.
  213. ↑ Prunier, 1999, pp. 381–382.
  214. ↑ 1 2 3 Pomfret, John. [www.washingtonpost.com/wp-srv/inatl/longterm/congo/stories/070997.htm Rwandans Led Revolt In Congo] (англ.), The Washington Post (9 July 1997). Проверено 23 июня 2016.
  215. ↑ Prunier, 1999, p. 382.
  216. ↑ Prunier, 1999, pp. 384–385.
  217. ↑ Prunier, 2009, p. 118.
  218. ↑ Prunier, 2009, pp. 122–123.
  219. ↑ Kinzer, 2008, p. 216.
  220. ↑ Brittain, Victoria. [www.theguardian.com/world/1999/apr/05/5 Rwanda makes its way to regeneration] (англ.), The Guardian (5 April 1999). Проверено 23 июня 2016.
  221. ↑ Kinzer, 2008, pp. 215–218.
  222. ↑ Trends in Outside Support for Insurgent Movements. — RAND Corporation, 2001. — С. 18. — 164 с. — ISBN 0833030523.
  223. ↑ Prunier, 2009, pp. 113–116.
  224. ↑ Prunier, 2009, p. 136.
  225. ↑ 1 2 BBC News. [news.bbc.co.uk/1/hi/world/africa/6177370.stm France issues Rwanda warrants] (23 ноября 2006). Проверено 8 февраля 2013.
  226. ↑ Prunier, 2009, pp. 182–183.
  227. ↑ McGreal, Chris. [www.theguardian.com/world/2010/oct/01/un-report-rwanda-congo-genocide Delayed UN report links Rwanda to Congo genocide] (англ.), The Guardian (1 October 2010). Проверено 23 июня 2016.
  228. ↑ Kinzer, 2008, p. 181.
  229. ↑ [www.ushmm.org/confront-genocide/cases/rwanda/rwanda-aftermath Aftermath [of the Rwandan genocide]] (англ.). United States Holocaust Memorial Museum. Проверено 24 июня 2016.
  230. ↑ de Brouwer, 2005, p. 14.
  231. ↑ 1 2 Bonner, Raymond. [www.nytimes.com/1994/09/07/world/rwanda-s-leaders-vow-to-build-a-multiparty-state-for-both-hutu-and-tutsi.html Rwanda's Leaders Vow to Build a Multiparty State for Both Hutu and Tutsi], The New York Times (7 September 1994). Проверено 16 ноября 2012.
  232. ↑ Kinzer, 2008, p. 187.
  233. ↑ Prunier, 1999, pp. 327–328.
  234. ↑ Kinzer, 2008, p. 189.
  235. ↑ Prunier, 1999, p. 360.
  236. ↑ Human Rights Watch. [www.hrw.org/reports/1999/rwanda/Geno15-8-03.htm The Rwandan Patriotic Front] (1999). Проверено 16 ноября 2012.
  237. ↑ Kinzer, 2008, p. 191.
  238. ↑ Lorch, Donatella. [www.nytimes.com/1995/04/25/world/mood-grim-at-camp-in-rwanda.html Mood Grim at Camp in Rwanda], The New York Times (25 April 1995). Проверено 16 ноября 2012.
  239. ↑ Australian War Memorial. [www.awm.gov.au/units/unit_15687.asp United Nations Assistance Mission for Rwanda (UNAMIR)]. War history. Проверено 16 ноября 2012.
  240. ↑ Prunier, 2009, p. 42.
  241. ↑ NSGC, 2012, p. 14.
  242. ↑ NSGC, 2012, p. 17.
  243. ↑ NSGC, 2012, p. 24.
  244. ↑ Tiemessen, Alana Erin (2004). «[www.africa.ufl.edu/asq/v8/v8i1a4.pdf After Arusha: Gacaca Justice in Post-Genocide Rwanda]». African Studies Quarterly 8: 57–76.
  245. ↑ 1 2 Sarkin, Jeremy (2001). «The Tension between Justice and Reconciliation in Rwanda: Politics, Human Rights, Due Process, and the Role of the Gacaca Courts in Dealing with the Genocide». Journal of African Law 45: 143–172. DOI:10.1017/s0221855301001675.
  246. ↑ 1 2 Powers, Shannon E. (2011). «[www.asil.org/pdfs/insights/insight110623.pdf Rwanda's Gacaca Courts: Implications for International Criminal Law and Transitional Justice]». American Society of International Law Insights 15: 1–6.
  247. ↑ Tully, L. Danielle (2003). «[lawdigitalcommons.bc.edu/iclr/vol26/iss2/10 Human Rights Compliance and the Gacaca Jurisdictions in Rwanda]». Boston College International and Comparative Law Review 26: 385–411.
  248. ↑ Walker, Robert. [news.bbc.co.uk/1/hi/world/africa/3557753.stm Rwanda still searching for justice], BBC News (30 March 2004). Проверено 1 июня 2015.
  249. ↑ NSGC, 2012, p. 34.
  250. ↑ NSGC, 2012, p. 53.
  251. ↑ [www.un.org/ru/law/ictr/charter.shtml Устав Международного трибунала по Руанде]. ООН. Проверено 4 июля 2016.
  252. ↑ Des Forges, 1999, Justice and Responsibility. The International Criminal Tribunal for Rwanda.
  253. ↑ [www.bbc.co.uk/news/world-africa-18490348 Rwanda 'gacaca' genocide courts finish work]. BBC News (18 June 2012). Проверено 1 июня 2015.
  254. ↑ Rettig, Max (2008). «Gacaca: Truth, Justice, and Reconciliation in Post-conflict in Rwanda?». African Studies Review 51: 25–50. DOI:10.1353/arw.0.0091.
  255. ↑ Baird, Dugald. [www.theguardian.com/media/2015/mar/02/bbc-rwanda-documentary-inquiry BBC should face criminal action over Rwanda documentary, says inquiry] (англ.), The Guardian (2 March 2015). Проверено 25 июня 2016.
  256. ↑ [www.bbc.com/news/world-africa-29732242 Rwanda MPs condemn BBC Untold Story programme on genocide] (англ.), BBC (23 October 2014). Проверено 25 июня 2016.
  257. ↑ [www.newtimes.co.rw/section/article/2014-10-15/181969/ BBC Genocide film: Protest letter by 38 international researchers and historians] (англ.), The New Times (Rwanda) (15 October 2014). Проверено 25 июня 2016.
  258. ↑ Baird, Dugald [www.theguardian.com/media/2014/oct/24/rwanda-bans-bbc-broadcasts-genocide-documentary Rwanda bans BBC broadcasts over genocide documentary]. The Guardian (24 October 2014). Проверено 26 ноября 2014.
  259. ↑ Musoni, Edwin [www.newtimes.co.rw/section/article/2014-11-18/183170/ BBC probe team begins work tomorrow]. The New Times (Rwanda) (18 November 2014). Проверено 27 ноября 2014.
  260. ↑ Starkey, Jerome [www.thetimes.co.uk/tto/news/world/africa/article4277015.ece Soldier who accused Kagame of triggering genocide is abducted]. The Times (25 November 2014). Проверено 26 ноября 2014.
  261. ↑ Holland, Hereward. [uk.reuters.com/article/idUKTRE65G4WP20100617 Rwanda frees U.S. lawyer due to health, charges remain], Reuters (17 June 2010). Проверено 27 ноября 2010.
  262. ↑ Amnesty International. [www.amnesty.org/download/Documents/36000/afr470052010en.pdf Safer to Stay Silent: The chilling effect of Rwanda's laws on 'genocide ideology' and 'sectarianism']. — 2010. — P. 19.
  263. ↑ Amnesty International. [www.amnesty.org/en/region/rwanda/report-2013 Annual Report 2013: Rwanda] (2013). Проверено 14 августа 2013. [web.archive.org/web/20131230120943/www.amnesty.org/en/region/rwanda/report-2013 Архивировано из первоисточника 30 декабря 2013].

    264. </ol>

Литература

  • Appiah Anthony. Encyclopedia of Africa, Volume 1. — illustrated. — Oxford: Oxford University Press, 2010. — ISBN 978-0-19-533770-9.
  • Akhavan, Payam (1996). «The International Criminal Tribunal for Rwanda: The Politics and Pragmatics of Punishment». American Journal of International Law 90: 501–510.
  • Aptel, Cicile (2008). «[www.nesl.edu/userfiles/file/nejicl/vol14/Aptel-2.pdf Closing the U.N. International Criminal Tribunal for Rwanda: Completion Strategy and Residual Issues]». New England Journal of International and Comparative Law 14: 169–188.
  • Chrétien Jean-Pierre. The Great Lakes of Africa: Two Thousand Years of History. — Cambridge, Mass.: MIT Press, 2003. — ISBN 978-1-890951-34-4.
  • Dallaire Roméo. Shake Hands with the Devil: The Failure of Humanity in Rwanda. — London: Arrow Books, 2005. — ISBN 978-0-09-947893-5.
  • de Brouwer Anne-Marie L. M. Supranational Criminal Prosecution of Sexual Violence: The ICC and the Practice of the ICTY and the ICTR. — Antwerp and Oxford: Intersentia, 2005. — ISBN 978-90-5095-533-1.
  • Des Forges Alison. [www.hrw.org/legacy/reports/1999/rwanda/rwanda0399.htm Leave None to Tell the Story: Genocide in Rwanda]. — New York, NY: Human Rights Watch, 1999. — ISBN 1-56432-171-1.
  • Dorsey Learthen. Historical Dictionary of Rwanda. — Metuchen, N.J.: Scarecrow Press, 1994. — ISBN 978-0-8108-2820-9.
  • Fassbender Bardo. Securing Human Rights?: Achievements and Challenges of the UN Security Council. — Oxford: Oxford University Press, 2011. — ISBN 978-0-19-964149-9.
  • [www.gwu.edu/~nsarchiv/NSAEBB/NSAEBB53/index.html The US and the Genocide in Rwanda 1994: Evidence of Inaction]. — Washington, DC: National Security Archive, 2001.
  • Gourevitch Philip. We Wish To Inform You That Tomorrow We Will Be Killed With Our Families. — Reprint. — London; New York, N.Y.: Picador, 2000. — ISBN 978-0-330-37120-9.
  • (2015) «[www.tandfonline.com/toc/riij20/17/2#.VR03CzuUdPM Despite the Terrors of Typologies: The Importance of Understanding Categories of Difference and Identity]». Interventions: International Journal of Postcolonial Studies 17 (2): 174–195. DOI:10.1080/1369801x.2014.993332.
  • Jones Adam. Genocide and Mass Violence // Gender Matters in Global Politics / Laura J. Shepherd. — Routledge, 2010. — P. 127–147. — ISBN 978-0-203-86494-4.
  • Kinzer Stephen. A Thousand Hills: Rwanda's Rebirth and the Man Who Dreamed It. — London: Wiley Books, 2008. — ISBN 978-0-470-12015-6.
  • Mamdani Mahmood. When Victims Become Killers: Colonialism, Nativism, and the Genocide in Rwanda. — Princeton, N.J.: Princeton University Press, 2002. — ISBN 978-0-691-10280-1.
  • Melvern Linda. A people betrayed: the role of the West in Rwanda's genocide. — 8. — Zed Books, 2000. — ISBN 978-1-85649-831-9.
  • Melvern Linda. Conspiracy to Murder: The Rwandan Genocide. — Verso, 2004. — ISBN 978-1-85984-588-2.
  • [www.minijust.gov.rw/uploads/media/GACACA_COURTS_IN_RWANDA.pdf Gacaca Courts in Rwanda]. — National Service of Gagaca Courts, 2012. — 282 с.
  • Power, Samantha (2001). «[www.theatlantic.com/magazine/archive/2001/09/bystanders-to-genocide/4571/ Bystanders to Genocide]». The Atlantic Monthly (September 2001).
  • Prunier Gérard. The Rwanda Crisis, 1959–1994: History of a Genocide. — 1st. — C. Hurst & Co. Publishers, 1995. — ISBN 9781850652434.
  • Prunier Gérard. The Rwanda Crisis, 1959–1994: History of a Genocide. — 2nd. — London: C. Hurst & Co. Publishers, 1998. — ISBN 978-1-85065-372-1.
  • Prunier Gérard. The Rwanda Crisis: History of a Genocide. — 2nd. — Kampala: Fountain Publishers Limited, 1999. — ISBN 978-9970-02-089-8.
  • Prunier Gérard. Africa's World War: Congo, the Rwandan Genocide, and the Making of a Continental Catastrophe. — Oxford: Oxford University Press, 2009. — ISBN 978-0-19-537420-9.
  • Rettig, Max (2008). «Gacaca: Truth, Justice, and Reconciliation in Post-conflict in Rwanda?». African Studies Review 51: 25–50. DOI:10.1353/arw.0.0091.
  • Rittner Carol. Rape, Religion, and Genocide: An Unholy Silence // Confronting Genocide: Judaism, Christianity, Islam / Steven L. Jacobs. — Lanham, MD: Lexington Books, 2009. — ISBN 978-0-7391-3588-4.
  • Silva-Leander, Sebastian (2008). «On the Danger and Necessity of Democratisation: trade-offs between short-term stability and long-term peace in post-genocide Rwanda». Third World Quarterly 29: 1601–1620. DOI:10.1080/01436590802528754.
  • Tiemessen, Alana Erin (2004). «[www.africa.ufl.edu/asq/v8/v8i1a4.pdf After Arusha: Gacaca Justice in Post-Genocide Rwanda]». African Studies Quarterly 8: 57–76.
  • United Nations Department of Peacekeeping Operations (2008). «[pbpu.unlb.org/pbps/Library/Capstone_Doctrine_ENG.pdf United Nations Peacekeeping Operations: Principles and Guidelines]» (United Nations Secretariat).
  • Verwimp, Philip (2006). «Machetes and Firearms: The Organization of Massacres in Rwanda». Journal of Peace Research 43: 5–22. DOI:10.1177/0022343306059576.
  • Verwimp, Philip (2009). «Testing the Double-Genocide Thesis for Central and Southern Rwanda». The Journal of Conflict Resolution 47: 423–442.
  • UNHCR. The Rwandan genocide and its aftermath // [www.unhcr.org/publ/PUBL/3ebf9bb60.pdf The State of The World's Refugees 2000]. — 2000.

Ссылки

  • [genocidearchiverwanda.org.rw/ Архив геноцида в Руанде] (англ.)
  • [web.archive.org/web/20090301110540/www.throughmyeyes.org.uk:80/server/show/nav.23319 Экспозиция] Имперского военного музея в Лондоне (англ.)
  • [unictr.unmict.org Сайт Международного трибунала по Руанде] (англ.)
  • [www.wcl.american.edu/humright/center/rwanda Геноцид на сайте юридического колледжа] Американского университета (англ.)
  • [www.pbs.org/wgbh/pages/frontline/shows/evil/etc/slaughter.html Хроника геноцида в Руанде, PBS] (англ.)
  • [web.archive.org/web/20100501003013/www.un.org/russian/events/rwanda/resources.html Документы ООН по геноциду] (рус.)
  • [www.pbs.org/wgbh/pages/frontline/shows/ghosts/interviews/ Интервью, взятые для документального фильма PBS] (англ.)
  • [gacaca.rw/ Архивы судов гакака] (англ.)


Геноциды[en]
Список по числу жертв[en] · Джунгарских монголов[en] (1750-е) · Гереро и нама (1904–07) · Греков (понтийских греков) (1914–23) · Ассирийцев (1914–25) · Армян (1915–23) · Голодомор (1932–33) · Холокост (1941–44) · Сербов (1941—1945) · Цыган (1941-1944) · Бангладеш (1971) · Камбоджа (1975–79) · Гватемальских майя (1981–83) · Иракских курдов (1986–89) · Руанда (1994) · Резня в Сребренице (1995) · Дарфур (2003–) · Езидов (2014–)
Типы
Методы
Отрицание геноцида[en]
Проблемы
Известные фигуры

Отрывок, характеризующий Геноцид в Руанде

Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.
Николай доживал у родных свой срок отпуска. От жениха князя Андрея получено было 4 е письмо, из Рима, в котором он писал, что он уже давно бы был на пути в Россию, ежели бы неожиданно в теплом климате не открылась его рана, что заставляет его отложить свой отъезд до начала будущего года. Наташа была так же влюблена в своего жениха, так же успокоена этой любовью и так же восприимчива ко всем радостям жизни; но в конце четвертого месяца разлуки с ним, на нее начинали находить минуты грусти, против которой она не могла бороться. Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала всё это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой.
В доме Ростовых было невесело.


Пришли святки, и кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме на всех надетых новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего святки, а в безветренном 20 ти градусном морозе, в ярком ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью, чувствовалась потребность какого нибудь ознаменования этого времени.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул в диванной. Старый граф отдыхал в своем кабинете. В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор. Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла в комнату, подошла к Соне, посмотрела, что она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Геноцид_в_Руанде&oldid=80979641»