Кралевица
Город
Показать/скрыть карты
|
Кра́левица (хорв. Kraljevica), Порто-Ре (итал. Porto Re) — город в Хорватии, в Приморско-Горанской жупании. Население — 2 897 человек в самом городе и 4 579 человек в административном районе с центром в Кралевице по данным переписи 2001 года.
Содержание
Общие сведения
Кралевица находится в северо-западной части страны на побережье Адриатического моря (залив Кварнер) между городами Риека (23 километра) и Цриквеница (22 километра). Кралевица стоит на полуострове, образованном с одной стороны морем, а с другой узким проливом, ведущим в Бакарский залив. На берегу пролива — большой маяк.
В городе от Адриатического шоссе ответвляется дорога, которая через расположенный недалеко от города мост ведёт на остров Крк.
Кралевица и окрестности — популярное туристическое место.
Экономика
Основу экономики города составляет портовое дело, судостроение и туризм.
История
Первое упоминание о городе датируется 1525 годом. Исторически Кралевица развивалась как город кораблестроителей, в городе сохранилась старейшая на Адриатике верфь.
В начале XVII века городом стали владеть представители видной хорватской княжеской семьи Зринских. В это время был построен Старый город или город Зринских. Во второй половине XVII века Кралевица перешла под власть другого знаменитого рода Франкопанов, которые расширили Старый город (город Франкопанов). Именно в Кралевице был разработан план заговора Франкопанов и Зринских против Габсбургов, впоследствии провалившийся.
В 1861 году в Кралевице родился австрийский философ, эзотерик, социальный реформатор Рудольф Штейнер.
На судостроительной верфи города в начале XX века работал Иосип Броз Тито.
Напишите отзыв о статье "Кралевица"
Ссылки
- [www.kraljevica.hr Официальная страница города Кральевица] (хорв.)
- [tzg-kraljevica.hr Туристическое сообщество города Кральевица] (хорв.) (англ.)
|
Это заготовка статьи по географии Хорватии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Кралевица
– Видел.– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
