Андреев, Сергей Васильевич

Сергей Андреев
Общая информация
Полное имя	Сергей Васильевич Андреев
Родился	16 мая 1956(1956-05-16) (67 лет) Луганск, Украинская ССР, СССР
Гражданство	СССР Россия
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	без клуба
Карьера
Молодёжные клубы
	ЛВУФК (Ворошиловград)
Клубная карьера*
1973—1977	Заря (Ворошиловград)	95 (13)
1978—1985	СКА (Ростов-на-Дону)	261 (167)
1986—1988	Ростсельмаш	100 (43)
1989—1990	Эстер	43 (15)
1991—1993	Мьельбю	61 (17)
1993—1995	Ростсельмаш	57 (21)
Национальная сборная**
1980	СССР (олимп.)	6 (5)
1979—1983	СССР	26 (8)
Тренерская карьера
1995—2000	Ростсельмаш
2001	Черноморец (Новороссийск)
2003—2004	Салют-Энергия
2004—2005	Салют-Энергия
2005—2006	СКА (Ростов-на-Дону)
2006—2007	Ника (Красный Сулин)
2008	Атырау
2012—2013	Донэнерго
2014—2015	Вардар
2016	МИТОС
Олимпийские игры
Бронза	Москва 1980	футбол
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Серге́й Васи́льевич Андре́ев (16 мая 1956, Ворошиловград, Украинская ССР, СССР) — советский и российский футболист и футбольный тренер. Мастер спорта международного класса (1980).

Карьера игрока

Воспитанник луганского спортинтерната. В 16 лет он уже попал в местную «Зарю», которая как раз стала чемпионом Советского Союза. Конкуренция за место в основном составе была очень большая, но он пробился в состав и с 1975 года прочно входил в основу. В 1978 году был призван на службу в Советскую Армию и перешёл в СКА, где в первый же год стал лучшим бомбардиром первой лиги и помог клубу выйти в высшую лигу чемпионата СССР.

Самым ярким в карьере игрока стал 1980 год, когда он успешно играл в сборной СССР, став её лучшим бомбардиром и в составе олимпийской сборной выиграл бронзовые медали московской Олимпиады. В этом же году стал лучшим бомбардиром чемпионата СССР.

В 1981 году СКА завоевал кубок страны. В финальном матче со «Спартаком» Андреев забил единственный победный гол. Однако клуб не смог удержаться в высшей лиге и покинул её. В 1982 году выступал в составе сборной СССР в финальном турнире чемпионата мира, который проходил на полях Испании: из 24 участников советская команда заняла 5-е итоговое место.

В 1984 году он вновь стал лучшим бомбардиром высшей лиги, забив в матче с «Торпедо» 24 ноября свой сотый гол в элите советского футбола. Всего за СКА сыграл 261 матч, забил 167 голов, из них в высшей лиге 167 матчей, 69 голов.

Со второй половины 1984 года Сергей Андреев занимался вопросом увольнения из рядов Советской Армии. В СКА его не выставляли принципиально, а за другие команды он не имел права играть. В связи с этим Андреев играл за разные команды в первенствах городов Ростов-на-Дону и Новочеркасска. Причём, даже играя в таких командах, он вызывался в сборную СССР.

С 1986 по 1988 играл в «Ростсельмаше», который находился тогда в первой лиге. Андреева стали преследовать травмы, и игра получалась неровной.

В 1988 году перешёл отметку в 100 голов, на этот раз в первенстве 1-й лиги (похожее достижение есть у Олега Терёхина, но для чемпионатов России).

В феврале 1989 года уехал в Швецию, играть сначала за «Эстер», а с 1991 года за «Мьельбю». В 1989 году стал лучшим бомбардиром первой лиги чемпионата Швеции.

Выступая за «Мьельбю», играл на позициях правого полузащитника, центрального нападающего, под нападающими и даже последнего защитника.

Завершил свою карьеру, вернувшись в Россию, где отыграл три сезона в «Ростсельмаше», помогая клубу сначала как игрок, а затем как тренер.

Всего провёл: в высшей лиге чемпионатов СССР — 261 матч, 82 гола, в 1-й лиге чемпионатов СССР — 230 игр, 112 голов, в высшей лиге чемпионатов России — 21 игру, 8 голов. Единственный советский футболист, вошедший в клуб Федотова, в клуб Блохина, а также забивший 100 мячей в первой лиге чемпионатов СССР.

Карьера тренера

За 5 лет Андреева в «Ростсельмаше» клуб добился наивысшего результата в своей истории — 6-го места в чемпионате России 1998 года. Среди воспитанников Андреева в клубе можно назвать Дмитрия Лоськова, Дмитрия Кириченко, Александра Маслова. В разное время они становились лучшими бомбардирами чемпионата России. После «Ростсельмаша» Андреев, в середине сезона-2001, принял новороссийский «Черноморец», однако спустя 3 месяца был уволен со своего поста. Это произошло после проигрыша испанской «Валенсии» (0:1) в первом матче 1/64 финала Кубка УЕФА. Официальной причиной отставки Андреева, однако, было названо невыполнение задачи на второй круг чемпионата России — удержать «Черноморец» в высшей лиге, хотя на тот момент шансы остаться в высшем эшелоне российского футбола у «Черноморца» ещё были.

24 июля 2003 года Андреев возглавил белгородский клуб «Салют-Энергия» с задачей вывести его в Первый дивизион в течение полутора лет. До окончания сезона команда, до назначения Андреева шедшая в середине турнирной таблицы зоны «Центр» Второго дивизиона, одержала 20 побед в 23 матчах и с 80 очками заняла итоговое 3-е место. Для повышения в классе белгородцам не хватило трёх очков. 13 января 2004 года, из-за несогласия с руководством клуба по поводу размеров своей заработной платы, Андреев покинул «Салют-Энергию». В начале июля того же года президент белгородского клуба Николай Головин подал в отставку, а 22-го числа команду, переживающую тяжёлое положение в первенстве дивизиона, во второй раз возглавил Сергей Андреев, подписавший контракт на 2,5 года. К концу сезона «Салют-Энергия» вышла с июльского 14-го на итоговое 5-е место зонального турнира. По итогам сезона 2005 белгородская команда одержала победу в зоне «Центр» Второго дивизиона и завоевала путёвку в Первый дивизион, однако 9 декабря главный тренер был отправлен в отставку. Чуть позже Андреев высказал своё мнение по поводу произошедшего в специальном обращении к болельщикам, опубликованном на сайте тренера.

В конце декабря 2005 года Андреев принял новый клуб СКА (Ростов-на-Дону), получив задачу вывести его в Первый дивизион. Но 31 августа 2006 года он был отправлен в отставку, несмотря на то, что клуб к этому моменту занимал 1-е место в зоне «Юг» Второго дивизиона. Преемником Андреева стал Виктор Бондаренко, двумя неделями ранее пришедший в СКА в качестве советника президента по спортивным вопросам.

В конце 2006 года Андреев стал главным тренером возрождённой «Ники» из Красного Сулина, дебютирующей в зоне ЮФО Любительской футбольной лиги с задачей пробиться в профессиональный футбол. В период предсезонной подготовки появлялась не подтвердившаяся в дальнейшем информация об уходе Андреева из клуба, в частности, о его переходе в новороссийский «Черноморец». 10 июля 2007 года, после 14-го тура первенства, Андреев покинул «Нику». Через три месяца красносулинская команда выиграла первенство ЮФО и вышла во Второй дивизион.

С 16 мая по 1 сентября 2008 года работал главным тренером в казахстанском клубе «Атырау».

С 2009 года Андреев работал тренером в спортивной школе «Максима-Аксай», а в 2012-м возглавил созданную при ней футбольную команду «Донэнерго» для участия в первенстве Ростовской области. 24 июня 2013 года был уволен из «Донэнерго» и покинул «Максиму-Аксай», после чего на протяжении семи месяцев оставался безработным. Тренер был близок к тому, чтобы устроиться в ФК МИТОС (Новочеркасск) куратором всех тренеров спецшколы клуба, но с ним связался российский бизнесмен Сергей Самсоненко, владелец македонского «Вардара», и пригласил Андреева в свой футбольный клуб, где он в феврале 2014 года приступил к работе в качестве главного тренера. Под руководством российского специалиста «Вардар» выиграл чемпионат Македонии в сезоне 2014/15. В конце июля 2015 года, после того, как «Вардар» во втором квалификационном раунде Лиги чемпионов по сумме двух матчей уступил кипрскому АПОЭЛ (0:0, 1:1), Андреев был уволен.

В феврале 2016 года Андреев подписал контракт с клубом Второго дивизиона МИТОС, возглавив его до конца сезона 2015/16. В течение весеннего отрезка турнира в зоне «Юг» МИТОС опустился с 11-го на итоговое 12-е место. В начале июля команда была расформирована.

Достижения в качестве игрока

Командные

Сборная СССР

• Бронзовый призёр Олимпийских игр: 1980

Заря (Ворошиловград)

• Финалист Кубка СССР: 1974

СКА (Ростов-на-Дону)

• Обладатель Кубка СССР: 1981

Эстер

• Победитель Первого южного дивизиона: 1989

Ростсельмаш

• Серебряный призёр Первой лиги ПФЛ: 1994

Личные

• Лучший бомбардир Олимпийских игр: 1980 (5 мячей)
• Лучший бомбардир Чемпионата СССР: (2) 1980 (20 голов), 1984 (19 голов)
• Лучший бомбардир Первого южного дивизиона Швеции: 1989
• Список 33 лучших футболистов сезона в СССР: (3) № 1 — 1980; № 2 — 1979; № 3 — 1981
• Член клуба Григория Федотова
• Член клуба 100 российских бомбардиров: 135 голов.
• Член бомбардирского Клуба Олега Блохина: 130 голов

Достижения в качестве тренера

Командные

Салют-Энергия

• Победитель Второго дивизиона ПФЛ: 2005 (зона «Центр»)
• Бронзовый призёр Второго дивизиона ПФЛ: 2003 (зона «Центр»)

Ника (Красный Сулин)

• Победитель Любительской футбольной лиги: 2007 (зона «ЮФО»)

Вардар

• Чемпион Македонии: 2014/15

Личные

• Лучший тренер Второго дивизиона ПФЛ: 2003 (зона «Центр»)

Награды

• За заслуги перед Ростовской областью награждён орденом «Дружбы» (1999).

Литература

• Хохлюк, Виктор. Голеадоры. — Луганск: Максим, 2012. — С. 7. — 148 с. — 5 000 экз. — ISBN 978-966-15-8934-5.

Ссылки

• [footballfacts.ru/players/12316-andreev-sergej-vasilevich Профиль на footballfacts.ru]
• [www.rusteam.permian.ru/players/andreev.html Профиль на сайте «Сборная России по футболу»]
• [football.sport.ua/news/212328 Сергей АНДРЕЕВ: «Мне приятно, что обо мне помнят на Родине»]

Отрывок, характеризующий Андреев, Сергей Васильевич

– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.