Драфт НХЛ 2003
Поделись знанием:
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
| Драфт НХЛ 2003 года | |||
|---|---|---|---|
| Основная Информация | |||
| Дата | 21 июня 2003 | ||
| Место | Гэйлорд Энтертэймент-центр, Нашвилл | ||
| Игроков выбрано | 292 | ||
| Первый выбор |  Марк-Андре Флери
| ||
| Команда | «Питтсбург Пингвинз» | ||
Драфт НХЛ
| |||
Драфт Национальной хоккейной лиги 2003 года прошел 21 июня. В числе первых 30 хоккеистов оказалось всего лишь шесть европейцев — россиянин Николай Жердев, выбранный под четвёртым номером «Коламбусом»; австриец Томас Ванек, ушедший пятым в «Баффало»; чех Милан Михалек, которого забрали под седьмым номером «Акулы»; белорус Андрей Костицын, выбранный «Монреалем» под общим 10-м номером; и швед Роберт Нильссон, 15-й номер, «Нью-Йорк Айлендерс». Из остальных 25 игроков 18 оказались канадцами и 7 — американцами.
Во второй раз в истории драфтов НХЛ первым номером оказался вратарь. «Питтсбург Пингвинз», устроившие в последнее время большую перестройку и делающие ставку на оборону, выменяли у «Флориды» право первого выбора и «застолбили» за собой Марка-Андре Флери, 18-летнего канадского вратаря, отлично показавшего себя на чемпионате мира среди молодёжи.
Содержание
Выбор игроков
Обозначения: В — вратарь; З — защитник; ЛН — левый нападающий; ПН — правый нападающий; ЦН — центральный нападающий; Н — нападающий (обычно крайний форвард)
Раунд 1
Раунд 2
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 31 | Дэнни Ричмонд (З) |  США
|
Каролина Харрикейнз |
| 32 | Райан Стоун (ЦН) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
| 33 | Луи Эрикссон (ЛН) |  Швеция
|
Даллас Старз |
| 34 | Майк Эгенер (З) |  Германия
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 35 | Константин Глазачев (ЛН) |  Россия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 36 | Войтех Полак (Н) |  Чехия
|
Даллас Старз |
| 37 | Кевин Кляйн (З) | Канада
|
Нэшвилл Предаторз |
| 38 | Камил Крепс (ЦН) | Чехия
|
Флорида Пантерз |
| 39 | Тим Рамхольт (З) | Канада
|
Калгари Флэймз |
| 40 | Кори Уркухарт (ЦН) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 41 | Мэтт Смэби (З) | США
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 42 | Петр Врана (ЛН) | Чехия
|
Нью-Джерси Девилз |
| 43 | Джош Хеннесси (ЦН) | США
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 44 | Константин Пушкарев (Н) |  Казахстан
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 45 | Патрис Бержерон (ЦН) | Канада
|
Бостон Брюинз |
| 46 | Дэн Фритше (ЦН) | США
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 47 | Мэттью Карл (З) | США
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 48 | Дмитрий Черных (ПН) | Россия
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 49 | Ши Уэбер (З) | Канада
|
Нэшвилл Предаторз |
| 50 | Иван Баранка (З) |  Словакия
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 51 | Колин Макдональд (ПН) | США
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 52 | Кори Кроуфорд (В) | Канада
|
Чикаго Блэкхоукс |
| 53 | Евгений Туник (Н) | Россия
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 54 | Би-Джей Кромбин (ПН) | США
|
Даллас Старз |
| 55 | Стефан Майер (ЛН) | Канада
|
Флорида Пантерз |
| 56 | Патрик О’Салливан (ЦН) | США
|
Миннесота Уайлд |
| 57 | Джон Доэрти (З) | США
|
Торонто Мейпл Лифс |
| 58 | Джереми Коллитон (ЦН) | Канада
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 59 | Михал Баринка (З) | Чехия
|
Чикаго Блэкхокс |
| 60 | Марк-Андре Бернье (ПН) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 61 | Максим Лапьер (ЦН) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 62 | Дэвид Бэкес (Н) | США
|
Сент-Луис Блюз |
| 63 | Дэвид Лиффитон (З) | Канада
|
Колорадо Эвеланш |
| 64 | Джимми Ховард (В) | США
|
Детройт Ред Уингз |
| 65 | Бранислав Фабри (ПН) | Словакия
|
Баффало Сейбрз |
| 66 | Маси Марьямяки (ЛН) |  Финляндия
|
Бостон Брюинз |
| 67 | Игорь Мирнов (Н) | Россия
|
Оттава Сенаторз |
| 68 | Жан-Франсуа Жак (ЛН) | Канада
|
Эдмонтон Ойлерз |
Раунд 3
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 69 | Колин Фрейзер (ЦН) | Канада
|
Филадельфия Флайерз |
| 70 | Джонатан Филевич (ПН) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
| 71 | Дмитрий Космачёв (З) | Россия
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 72 | Михаил Жуков (Н) | Россия
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 73 | Даниэль Карчилло (ЛН) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
| 74 | Кларк Макартур (ЛН) | Канада
|
Баффало Сейбрз |
| 75 | Кен Рош (ЦН) | США
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 76 | Рихард Стеглик (З) | Словакия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 77 | Тайлер Реденбах (Н) | Канада
|
Финикс Койотис |
| 78 | Дэнни Ирмен (ЦН) | США
|
Миннесота Уайлд (от «Калгари» через «Торонто»)1 |
| 79 | Райан О’Бёрн (З) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 80 | Дмитрий Пестунов (ЦН) | Казахстан/ Россия
|
Финикс Койотис |
| 81 | Штефан Ружичка (ПН) | Словакия
|
Филадельфия Флайерз |
| 82 | Райан Манс (В) | Канада
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 83 | Стивен Вернер (ПН) | США
|
Вашингтон Кэпиталз |
| 84 | Константин Барулин (В) | Россия
|
Сент-Луис Блюз |
| 85 | Александр Пикар (З) | Канада
|
Филадельфия Флайерз |
| 86 | Шейн Хайнс (ПН) | Канада
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 87 | Райан Потульны (ЦН) | США
|
Филадельфия Флайерз |
| 88 | Зак Фитцджеральд (З) | США
|
Сент-Луис Блюз |
| 89 | Пол Браун (ПН) | Канада
|
Нэшвилл Предаторз |
| 90 | Юха Ален (З) | Финляндия
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 91 | Мартин Шагат (ЛН) | Словакия
|
Торонто Мейпл Лифс |
| 92 | Александр Зульцер (З) | Германия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 93 | Иван Хомутов (Н) | Россия
|
Нью-Джерси Девилз |
| 94 | Зак Стортини (ПН) | Канада
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 95 | Рик Козак (ПН) | Канада
|
Филадельфия Флайерз |
| 96 | Джонатан Бутен (В) | Канада
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 97 | Райан Доналли (ЛН) | Канада
|
Калгари Флеймз |
| 98 | Григорий Шафигулин (ЦН) | Россия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 99 | Мэтт Никерсон (З) | США
|
Даллас Старз |
| 100 | Филипп Сейду (З) |  Швейцария
|
Оттава Сенаторз |
| 101 | Константин Захаров (Н) |  Белоруссия
|
Сент-Луис Блюз |
- 1. «Торонто Мейпл Лифс» получили выбор в третьем раунде от «Калгари Флеймз» 30 июня 2002 года в результате обмена вратаря Кёртиса Джозефа[1].
Раунд 4
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 102 | Аарон Доусон (З) | США
|
Каролина Харрикейнз |
| 103 | Кевин Джармэн (ЛН) | Канада
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 104 | Филипп Дюпуи (ЦН) | Канада
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 105 | Мартин Лойек (З) | Чехия
|
Флорида Пантерз |
| 106 | Ян Гейда (З) | Чехия
|
Баффало Сейбрз |
| 107 | Байрон Битц (ПН) | Канада
|
Бостон Брюинз |
| 108 | Кевин Роми (Н) | Швейцария
|
Филадельфия Флайерз |
| 109 | Андреас Вальдикс (ЛН) | Швеция
|
Вашингтон Кэпиталз |
| 110 | Джеймс Шерроу (З) | США
|
Атланта Трэшерз |
| 111 | Брэндон Нолан (Н) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 112 | Джейми Тардиф (ПН) | Канада
|
Калгари Флеймз |
| 113 | Кори Лок (ЦН) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 114 | Денис Ежов (З) | Россия
|
Баффало Сейбрз |
| 115 | Лиам Линдстром (ЦН) | Канада
|
Финикс Койотис |
| 116 | Гийом Дебьен (ПН) | Канада
|
Атланта Трэшерз |
| 117 | Теему Лассила (В) | Финляндия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 118 | Фрэнк Редикер (З) | США
|
Бостон Брюинз |
| 119 | Натан Саундерс (З) | Канада
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 120 | Штефан Блахо (ПН) | Словакия
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 121 | Пол Биссоннетте (З) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
| 122 | Кори Поттер (З) | США
|
Нью-Йорк Рейнджерс (от «Эдмонтона»)1 |
| 123 | Дэнни Стюарт (ЛН) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 124 | Джеймс Рембертон (З) | США
|
Флорида Пантерз |
| 125 | Константин Волков (ПН) | Россия
|
Торонто Мейпл Лифс |
| 126 | Кевин Настюк (В) | Канада
|
Каролина Харрикейнз |
| 127 | Александр Болдук (ЦН) | Канада
|
Сент-Луис Блюз |
| 128 | Тай Моррис (ЛН) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 129 | Патрик Валчак (Н) | Чехия
|
Бостон Брюинз |
| 130 | Матей Тройовски (З) | Чехия
|
Каролина Харрикейнз |
| 131 | Давид Свагровски (ПН) | Чехия
|
Ванкувер Кэнакс |
| 132 | Кайл Куинси (З) | Канада
|
Детройт Ред Уингз |
| 133 | Рустам Сидиков (В) | Россия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 134 | Александр Науров (Н) | Россия
|
Даллас Старз |
| 135 | Маттиас Карлссон (З) | Швеция
|
Оттава Сенаторз |
| 136 | Майкл Ванелли (З) | США
|
Атланта Трэшерз |
- 1. 30 июня 2002 года «Нью-Йорк Рейнджерс» обменяли вратаря Майка Рихтера в «Эдмонтон Ойлерз» на выбор в четвёртом раунде[2][3].
Раунд 5
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 137 | Тайсон Стракан (З) | Канада
|
Каролина Харрикейнз |
| 138 | Арси Пииспанен (ПН) | Финляндия
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 139 | Патрик Эхелехнер (В) | Германия
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 140 | Дэвид Трамбле (В) | Канада
|
Филадельфия Флайерз |
| 141 | Дэн Тревис (ПН) | США
|
Флорида Пантерз |
| 142 | Тим Кук (З) | США
|
Оттава Сенаторз |
| 143 | Грег Мур (ПН) | США
|
Калгари Флэймз |
| 144 | Ээро Килпелайнен (В) | Финляндия
|
Даллас Старз |
| 145 | Брэтт Стерлинг (ЛН) | США
|
Атланта Трэшерз |
| 146 | Марк Маккатчен (ЦН) | США
|
Колорадо Эвеланш |
| 147 | Калле Олссон (Н) | Швеция
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 148 | Ли Стемпняк (ПН) | США
|
Сент-Луис Блюз |
| 149 | Найджел Доуз (ЛН) | Канада
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 150 | Томас Морроу (З) | США
|
Баффало Сейбрз |
| 151 | Лассе Кукконен (З) | Финляндия
|
Чикаго Блэкхокс |
| 152 | Брэди Мюррей (ЦН) | Канада
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 153 | Майк Браун (В) | США
|
Бостон Брюинз |
| 154 | Дэвид Рольфс (ПН) | США
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 155 | Джош Робертсон (ЦН) | США
|
Вашингтон Кэпиталз |
| 156 | Алексей Иванов (ЦН) | Россия
|
Чикаго Блэкхокс |
| 157 | Марцин Колуш (Н) |  Польша
|
Миннесота Уайлд |
| 158 | Джон Митчелл (ЦН) | Канада
|
Торонто Мэйпл Лифс |
| 159 | Крис Бекфорд-Тзю (В) | Канада
|
Сент-Луис Блюз |
| 160 | Никлас Даниэльссон (ПН) | Швеция
|
Ванкувер Кэнакс |
| 161 | Евгений Исаков (ЛН) | Россия
|
Питтсбург Пингвинз |
| 162 | Мартин Тума (З) | Чехия
|
Флорида Пантерз |
| 163 | Брэд Ричардсон (ЦН) | Канада
|
Колорадо Эвеланш |
| 164 | Райан Улаен (ЦН) | Канада
|
Детройт Ред Уингз |
| 165 | Джино Гайер (ЦН) | США
|
Даллас Старз |
| 166 | Сергей Гимаев (З) | Россия
|
Оттава Сенаторз |
| 167 | Зак Таркир (З) | США
|
Нью-Джерси Девилз |
Раунд 6
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 168 | Марк Мето (З) | Канада
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 169 | Лукаш Больф (З) | Чехия
|
Питтсбург Пингвинз |
| 170 | Андреас Сундин (ЛН) | Швеция
|
Детройт Ред Уингз |
| 171 | Денис Стасюк (ЦН) | Россия
|
Флорида Пантерз |
| 172 | Павел Ворошнин (З) | Россия
|
Баффало Сэйбрз |
| 173 | Тайлер Джонсон (ЦН) | Канада
|
Калгари Флеймз |
| 174 | Эса Пирнес (ЦН) | Финляндия
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 175 | Майк Хэмилтон (Н) | Канада
|
Атланта Трэшерз |
| 176 | Иван Дорнич (ЦН) | Словакия
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 177 | Кристофер Хайно-Линдберг (В) | Швеция
|
Монреаль Канадиенс |
| 178 | Райан Гиббонс (ПН) | Канада
|
Финикс Койотис |
| 179 | Филипп Фюррер (З) | Швейцария
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 180 | Крис Холт (В) | Канада США
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 181 | Юхан Андерссон (ЦН) | Швеция
|
Чикаго Блэкхокс |
| 182 | Брюно Жерве (З) | Канада
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 183 | Нэйт Томпсон (ЦН) | США
|
Бостон Брюинз |
| 184 | Драган Умичевич (ЛН) | Швеция
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 185 | Фрэнсис Вотье (ЛН) | Канада
|
Даллас Старз |
| 186 | Дрю Миллер (ЛН) | США
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 187 | Мирослав Копржива (В) | Чехия
|
Миннесота Уайлд |
| 188 | Марк Флад (З) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 189 | Джонатан Леюн (ЦН) | Канада
|
Сент-Луис Блюз |
| 190 | Чад Браунли (З) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 191 | Режан Бошемен (В) | Канада
|
Филадельфия Флайерз |
| 192 | Даг О’Брайен (З) | Канада
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 193 | Вилле Хостикка (В) | Финляндия
|
Филадельфия Флайерз |
| 194 | Стефан Блом (З) | Швеция
|
Детройт Ред Уингз |
| 195 | Дрю Баньяль (З) | Канада
|
Даллас Старз |
| 196 | Элиас Гранат (З) | Швеция
|
Даллас Старз |
| 197 | Джейсон Смит (В) | Канада
|
Нью-Джерси Девилз |
Раунд 7
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 198 | Шей Стивенсон (ЛН) | Канада
|
Каролина Харрикейнз |
| 199 | Энди Чиодо (В) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
| 200 | Александр Гуськов (З) | Россия
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 201 | Джонатан Трамбле (ПН) | Канада
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 202 | Натан Паетш (З) | Канада
|
Баффало Сэйбрз |
| 203 | Денис Логинов (ЦН) | Россия
|
Атланта Трэшерз |
| 204 | Линус Виделль (ЛН) | Швеция
|
Колорадо Эвеланш |
| 205 | Джо Павелски (ЦН) | США
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 206 | Томас Беллемар (З) | Канада
|
Калгари Флеймз |
| 207 | Георгий Мишарин (З) | Россия
|
Миннесота Уайлд |
| 208 | Рэндалл Гелеч (Н) | Канада
|
Финикс Койотис |
| 209 | Дилан Риз (З) | США
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 210 | Андрей Мухачёв (З) | Россия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 211 | Майк Бродёр (В) | Канада
|
Чикаго Блэкхокс |
| 212 | Денис Рехак (З) | Словакия
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 213 | Мирослав Хануляк (В) | Чехия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 214 | Кайл Бродзяк (ЦН) | Канада
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 215 | Мэтью Руа (З) | Канада
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 216 | Кай Хоспельт (Н) | Германия
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 217 | Оскари Корпикари (З) | Финляндия
|
Монреаль Канадиенс |
| 218 | Дирк Саутерн (ЦН) | Канада
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 219 | Адам Куршен (ЦН) | Канада
|
Миннесота Уайлд |
| 220 | Джереми Уильямс (ЦН) | Канада
|
Торонто Мейпл Лифс |
| 221 | Евгений Скачков (ЛН) | Россия
|
Сент-Луис Блюз |
| 222 | Франсуа-Пьер Генетт (Н) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 223 | Дэни Руссен (ЦН) | Канада
|
Флорида Пантерз |
| 224 | Джеральд Коулман (В) | США
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 225 | Бретт Хемингуэй (Н) | Канада
|
Колорадо Эвеланш |
| 226 | Томас Коллар (ЛН) | Швеция
|
Детройт Ред Уингз |
| 227 | Джей Роузхилл (З) | Канада
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 228 | Уильям Колберт (З) | Канада
|
Оттава Сенаторз |
| 229 | Стивен Диксон (ЦН) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
Раунд 8
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 230 | Джейми Хоффманн (ЦН) | США
|
Каролина Харрикейнз |
| 231 | Мэтт Заба (В) | Канада
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 232 | Джо Дженсен (ЦН) | США
|
Питтсбург Пингвинз |
| 233 | Мэтью Гравел (ЛН) | Канада
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 234 | Петр Кадлец (З) | Чехия
|
Флорида Пантерз |
| 235 | Джефф Вебер (В) | Канада
|
Баффало Сэйбрз |
| 236 | Александер Хулт (ЦН) | Швеция
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 237 | Шон Ландолт (ПН) | Канада
|
Торонто Мейпл Лифс |
| 238 | Коди Блэншан (З) | США
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 239 | Тобиас Энстрём (З) | Швеция
|
Атланта Трэшерз |
| 240 | Кэм Каннинг (ЛН) | Канада
|
Калгари Флеймз |
| 241 | Джимми Бонно (ЛН) | Канада
|
Монреаль Канадиенс |
| 242 | Эдуард Левандовский (Н) | Германия
|
Финикс Койотис |
| 243 | Ян Марек (Н) | Чехия
|
Нью-Йорк Рейнджерс |
| 244 | Майк Салливан (ЦН) | Канада
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 245 | Дастин Бафлин (З/ПН) | США
|
Чикаго Блэкхокс |
| 246 | Игорь Волков (ПН) | Россия
|
Нью-Йорк Айлендерс |
| 247 | Бенуа Мондо (ЦН) | Канада
|
Бостон Брюинз |
| 248 | Йозеф Грабал (З) | Чехия
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 249 | Эндрю Джоудри (ЦН) | Канада
|
Вашингтон Кэпиталз |
| 250 | Шейн О’Брайен (З) | Канада
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 251 | Мэтью Мелансон (ЛН) | США
|
Миннесота Уайлд |
| 252 | Сергей Тополь (Н) | Россия
|
Ванкувер Кэнакс |
| 253 | Андрей Первышин (З) | Россия
|
Сент-Луис Блюз |
| 254 | Натан Макивер (З) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 255 | Раймондс Даниликс (Н) |  Латвия
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 256 | Брэди Греко (З) | США
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 257 | Дэррил Якбоски (З) | Канада
|
Колорадо Эвеланш |
| 258 | Владимир Кутны (ЛН) | Словакия
|
Детройт Ред Уингз |
| 259 | Нико Ваинио (З) | Финляндия
|
Даллас Старз |
| 260 | Осси Лоухиваара (Н) | Финляндия
|
Оттава Сенаторз |
| 261 | Джой Теньют (ЦН) | Канада
|
Нью-Джерси Девилз |
Раунд 9
| # | Игрок | Национальность | Команда НХЛ |
|---|---|---|---|
| 262 | Райан Рорабек (ЦН) | Канада
|
Каролина Харрикейнз |
| 263 | Мэтт Моулсон (ЛН) | Канада
|
Питтсбург Пингвинз |
| 264 | Джон Хечимович (ПН) | Канада Хорватия
|
Флорида Пантерз |
| 265 | Таннер Гласс (Н) | Канада
|
Флорида Пантерз |
| 266 | Луис Филипп Мартин (ПН) | Канада
|
Баффало Сэйбрз |
| 267 | Брайан О’Ханли (З) | США
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 268 | Лаурис Дарзиньш (Н) | Латвия
|
Нэшвилл Предаторз |
| 269 | Рилан Кэйп (ЦН) | Канада
|
Атланта Трэшерз |
| 270 | Кевин Харви (ЛН) | Канада
|
Калгари Флеймз |
| 271 | Ярослав Галак (В) | Словакия
|
Монреаль Канадиенс |
| 272 | Шон Салливан (З) | США
|
Финикс Койотис |
| 273 | Альберт Вишняков (Н) | Россия
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 274 | Мартин Герин (ПН) | США
|
Лос-Анджелес Кингз |
| 275 | Майкл Грензи (З) | США
|
Чикаго Блэкхокс |
| 276 | Картер Ли (Н) | США
|
Сан-Хосе Шаркс |
| 277 | Кевин Реган (В) | США
|
Бостон Брюинз |
| 278 | Трой Боди (ПН) | Канада
|
Эдмонтон Ойлерз |
| 279 | Марк Олафсон (ПН) | Канада
|
Вашингтон Кэпиталз |
| 280 | Вилле Мянтюмаа (З) | Финляндия
|
Майти Дакс оф Анахайм |
| 281 | Жан-Мишель Болдук (З) | США
|
Миннесота Уайлд |
| 282 | Крис Портер (ЦН) | Канада
|
Чикаго Блэкхоукс |
| 283 | Тревор Хендрикс (З) | Канада
|
Коламбус Блю Джекетс |
| 284 | Юхаматти Аалтонен (Н) | Финляндия
|
Сент-Луис Блюз |
| 285 | Мэттью Хансен (З) | Канада
|
Ванкувер Кэнакс |
| 286 | Збынек Хрдел (ЦН) | Чехия
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 287 | Ник Тарнаски (ЦН) | Канада
|
Тампа Бэй Лайтнинг |
| 288 | Дэвид Джонс (ПН) | Канада
|
Колорадо Эвеланш |
| 289 | Микаэль Юханссон (Н) | Швеция
|
Детройт Ред Уингз |
| 290 | Лоик Буркхалтер (Н) | Швейцария
|
Финикс Койотис |
| 291 | Брайан Эллиотт (В) | Канада
|
Оттава Сенаторз |
| 292 | Арсений Бондарев (ЛН) | Россия
|
Нью-Джерси Девилз |
Напишите отзыв о статье "Драфт НХЛ 2003"
Примечания
- ↑ [www.nhl.com/ice/player.htm?id=8448382&view=notes Curtis Joseph #31] (англ.)
- ↑ [nhl.ru/news/show/20971.html новости: Майк Рихтер стал свободным агентом]. [nhl.ru/ NHL.RU] (1 июля 2002). Проверено 15 июня 2015.
- ↑ [www.nhl.com/ice/player.htm?id=8450833&view=notes#&navid=nhl-keymatch Mike Richter - Notes - NHL.com - Players] (англ.). [www.nhl.com/ NHL.com]. Проверено 15 июня 2015.
Ссылки
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Драфт НХЛ 2003
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.
После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов:
«Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre», Балашев был уверен, что Наполеон уже не только не пожелает его видеть, но постарается не видать его – оскорбленного посла и, главное, свидетеля его непристойной горячности. Но, к удивлению своему, Балашев через Дюрока получил в этот день приглашение к столу императора.
На обеде были Бессьер, Коленкур и Бертье. Наполеон встретил Балашева с веселым и ласковым видом. Не только не было в нем выражения застенчивости или упрека себе за утреннюю вспышку, но он, напротив, старался ободрить Балашева. Видно было, что уже давно для Наполеона в его убеждении не существовало возможности ошибок и что в его понятии все то, что он делал, было хорошо не потому, что оно сходилось с представлением того, что хорошо и дурно, но потому, что он делал это.
Император был очень весел после своей верховой прогулки по Вильне, в которой толпы народа с восторгом встречали и провожали его. Во всех окнах улиц, по которым он проезжал, были выставлены ковры, знамена, вензеля его, и польские дамы, приветствуя его, махали ему платками.
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.
– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
