STS-72
STS-72 | |
Общие сведения | |
---|---|
Полётные данные корабля | |
Название корабля | STS-72 |
Орбитальный модуль | «Индевор» |
Полёт шаттла № | 74 |
Полёт «Индевор» № | 10 |
Стартовая площадка | мыс Канаверал LC39-B |
Запуск | 11 января 1996 09:41:00 UTC |
Посадка | 20 января 1996 7:41:41 UTC |
Место посадки | КЦ Кеннеди ВПП № 15 |
Длительность полёта | 8 суток 22 ч 1 мин 47 сек |
Количество витков | 142 |
Пройденное расстояние | 6 млн км |
Высота орбиты | 463 км |
Апогей | 470 км |
Перигей | 185 км |
Наклонение | 28,45° |
Период обращения | 91,1 мин |
Масса | при старте: 112 182 кг при приземлении: 98 549 кг полезная нагрузка: 6510 кг |
NSSDC ID | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1996-001A 1996-001A] |
SCN | [www.n2yo.com/satellite/?s=23762 23762] |
Полётные данные экипажа | |
Членов экипажа | 6 |
Предыдущая | Следующая |
---|---|
STS-74 | STS-75 |
</td></tr>
STS-72 — космический полёт МТКК «Индевор» по программе «Спейс Шаттл».
Экипаж
- Брайан Даффи (3) — командир
- Брент Джетт (1) — пилот
- Лерой Чиао (2) — специалист миссии
- Даниэль Барри (1) — специалист миссии
- Уинстон Скотт (1) — специалист миссии
- Коити Ваката (1) — специалист миссии
Выходы в открытый космос
- Выход 1 — Чиао и Барри
- Начало: 15 января 1996 — 05:35 UTC
- Окончание: 15 января — 11:44 UTC
- Продолжительность: 6 часов 09 минут
- Выход 2 — Чиао и Скотт
- Начало: 17 января — 1996 — 05:40 UTC
- Окончание: 17 января — 12:34 UTC
- Продолжительность: 6 часов 54 минут
Описание полёта
Основной задачей миссии был захват на орбите и возвращение на Землю японского исследовательского спутника — англ. ’’Space Flyer Unit (SFU)’’. Спутник SFU (вес: 3.577 кг) был запущен с японского космодрома Танэгасима, ракетой — H-II, 18 марта 1995 года.
На третий день полёта «Индевора», спутник SFU был захвачен краном-роботом и помещен в грузовой отсек шаттла. Краном-роботом управлял японский астронавт Коити Ваката.
Был развернут и выпущен в свободный полёт научно-исследовательский спутник — OAST-Flyer (Office of Aeronautics and Space Technology Flyer). Этот спутник находился в автономном полёте, примерно, 50 часов и удалялся от «Индевора» на расстояние до 72 км. Затем этот спутник был захвачен роботом-краном и вновь помещен в грузовой отсек «Индевора».
Были осуществлены два выхода в открытый космос. Цель выходов — подготовка к сборке на орбите Международной космической станции. Во время первого выхода, астронавты Чиао и Барри проводили различные технологические эксперименты с электрическими и гидравлическими линиями. Во втором выходе участвовали астронавты Чиао и Скотт, которые также проводили технологические эксперименты. Астронавт Скотт испытывал системы терморегулирования своего скафандра в особо жёстких условиях (при температуре до −75 °C).
Проводились исследования озонового слоя атмосферы. Проводились работы по точному измерению высоты полёта шаттла над поверхностью Земли.
Проводились также медицинские и биологические исследования.
См. также
Напишите отзыв о статье "STS-72"
Ссылки
- [science.ksc.nasa.gov/shuttle/missions/sts−72/mission-sts−72.html Страница НАСА] (недоступная ссылка с 02-09-2013 (3889 дней)) (англ.)
- [www-pao.ksc.nasa.gov/kscpao/chron/sts−72.htm STS-72, Космический центр Кеннеди] (англ.)
Серия КА «Шаттл» | ||
Предыдущий полёт: STS-74 |
STS-72 | Следующий полёт: STS-75 |
|
|
Отрывок, характеризующий STS-72
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.