STS-51G

<tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Эмблема</th></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
</td></tr> <tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Фотография экипажа</th></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
Верхний ряд: Нейджел, Лусид, Бодри, ас-Сауд
Нижний ряд: Крайтон, Бранденстайн, Фабиан </td></tr> <tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Связанные экспедиции</th></tr> <tr><td colspan="2">

STS-51G
Общие сведения
Полётные данные корабля
Название корабля	«Дискавери»
Полёт шаттла №	18
Полёт «Дискавери» №	5
Стартовая площадка	КЦ Кеннеди, стартовая площадка 39-A
Запуск	17 июня 1985, 11:33:00 UTC
Посадка	24 июня 1985, 13:11:52 UTC
Место посадки	авиабаза Эдвардс, ВПП 23
Длительность полёта	7 дней 1 час 38 минут 52 секунд
Количество витков	112
Пройденное расстояние	4 693 051 км
Высота орбиты	387 км
Апогей	369 км
Перигей	358 км
Наклонение	28,45°
Период обращения	91,8 мин
Масса	116 310 кг
NSSDC ID	[nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1985-048A 1985-048A]
SCN	[www.n2yo.com/satellite/?s=15823 15823]
Полётные данные экипажа
Членов экипажа	7

Предыдущая	Следующая
STS-51B	STS-51F

</td></tr>

STS-51G — пятый космический полёт МТКК «Дискавери», восемнадцатый полёт по программе «Спейс шаттл». Основной целью запуска был вывод на орбиту четырёх спутников: мексиканского Morelos-A, арабского Arabsat-1B и американских Telstar-303 (Telstar-3D) и Spartan-201-1.

Экипаж

• Дэниел Бранденстайн (2), командир
• Джон Крейтон (1), пилот
• Джон Фабиан (2), специалист по программе полёта 1
• Стивен Нейджел (1), специалист по программе полёта 2
• Шеннон Лусид (1), специалист по программе полёта 3
• Патрик Бодри (единственный), специалист по полезной нагрузке 1
• Султан Аль Сауд (единственный), специалист по полезной нагрузке 2

Первый в мире экипаж с двумя иностранцами.

Параметры полёта

• Вес:
  • Вес при старте: 116 310 кг
  • Вес при приземлении: 92 607 кг
  • Полезная нагрузка: 20 174 кг
• Перигей: 358 км
• Апогей: 369 км
• Наклонение: 28,5°
• Период обращения: 91,8 мин

Цель полёта

• Стыковка:
• Расстыковка:
• Продолжительность стыковки:

См. также

• Спейс шаттл
• Хронология пилотируемых космических полётов

Ссылки

Серия КА «Спейс шаттл»
Предыдущий полёт: STS-51-B	STS-51G	Следующий полёт: STS-51-F

Отрывок, характеризующий STS-51G

И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.