Соник Икс
| Соник Икс
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
</td></tr><tr><th style="">Телесеть</th><td class="" style=""> TV Tokyo </td></tr><tr><td colspan="2" style="padding: 0;">
</td></tr><tr><th style="">Премьерный показ</th><td class="" style=""> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; background: #ccf;">Игра</th></tr><tr><th style="">Разработчик</th><td class="" style=""> Torus Games </td></tr><tr><th style="">Издатель</th><td class="" style=""> LeapFrog Enterprises </td></tr><tr><th style="">Жанр</th><td class="" style=""> образовательная </td></tr><tr><th style="">Платформа</th><td class="" style=""> Leapster </td></tr><tr><th style="">Дата</th><td class="" style=""> Сюжет разворачивается вокруг антропоморфных животных, ранее появлявшихся в играх, — ёжика Соника, лисёнка Тейлза, ежихи Эми Роуз и крольчихи Крим — и мальчика Кристофера Торндайка, с которым они познакомились вскоре после того, как они перенеслись со своей родной планеты на Землю. Во время своего пребывания на Земле они неоднократно сражаются со злым учёным доктором Эггманом и его роботами за Изумруды Хаоса, а также свыкаются со своим статусом знаменитостей. В заключительной сюжетной линии друзья возвращаются в свой мир вместе с Крисом, где они, познакомившись с растениеподобной инопланетянкой Космо, отправляются в космическое путешествие и борются с армией гигантских киборгов Метарексов. «Соник Икс» получил смешанные отзывы критиков. Обычно авторы критикуют его английскую версию и внедрение в сюжет некоторых персонажей, но оценивают сюжетную и эстетическую составляющие сериала. Тем не менее, сериал обрёл большую популярность в США и Франции, но имел низкий рейтинг в Японии (4,3 %). На тематику «Соник Икс» были выпущены: образовательная видеоигра для портативной консоли Leapster, карточная игра, серия комиксов с оригинальным сюжетом, различные игрушки и прочее. В западных странах фраза «gotta go fast» — ссылка на открывающую песню американской версии сериала — уже более десяти лет после выхода первой серии является крылатой «сониковской» фразой. СодержаниеСюжетСм. также: Список серий аниме «Соник Икс», Список персонажей аниме «Соник Икс», Sonic Adventure, Sonic Adventure 2 и Sonic Battle
Ёж Соник пытается разгромить базу доктора Эггмана и отнять у него семь Изумрудов Хаоса. В это время один из роботов Эггмана случайно стреляет в машину, в которой находились Изумруды. В результате они активируют технику Хаос Контроля и переносят Соника, Эггмана и некоторых других друзей главного героя — лисёнка Тейлза, ежиху Эми Роуз, крольчиху Крим (с чао Чизом), летучую мышь Руж и ехидну Наклза — на Землю, параллельную их миру планету. Здесь Соника преследует полиция, однако ему удаётся убежать. Но он падает в бассейн в крупном особняке. Его спасает живущий в доме двенадцатилетний мальчик по имени Крис Торндайк. Крис живёт со своей матерью — популярной киноактрисой Линдси Фэр, отцом-коммерсантом Нельсоном, дедушкой-учёным Чаком, горничной и поварихой Эллой и дворецким Эдвардом Танакой, и какое-то время пытается скрыть от них животных; однако Крим случайно раскрывает их всех и они устанавливают дружеские отношения с семьёй Криса и его друзьями — Денни, Френсис и Хелен. Несмотря на тёплые отношения с людьми, животные желают вернуться домой и неоднократно сражаются за Изумруды Хаоса с Эггманом и его помощниками-роботами — непоседливым гонцом Боккуном и неуклюжими Боко и Деко — и более крупными вооружёнными роботами. Эггман имеет планы захватить мир, что привлекает внимание президента неназванной страны Майкла Кэя. Сначала в государственной программе по борьбе с доктором участвовали Наклз, Руж и федеральный агент с позывным «Топаз», но вскоре к кампании присоединяются и другие животные, и после победы над ним их всех приветствуют как героев. Однако это не останавливает учёного, с которым они продолжают битву за Изумруды. После финальной битвы с Эггманом все изумруды собираются вместе, Соник переходит в суперформу и побеждает злодея. Но образовавшийся при встрече изумрудов Центр Хаоса не отправляет Соника и его друзей обратно домой, а, напротив, перемещает в мир Криса целый кусок планеты Соника — Мистические руины. Через некоторое время Эггман пробуждает мутировавшего чао, именуемого Хаосом, который разрушает Мастер Изумруд, крупный драгоценный камень, охраняемый племенем Наклза на протяжении тысячелетий. Ехидна собирает осколки Мастер Изумруда в то время, как другие животные безуспешно пытаются сражаться с Хаосом, чтобы вернуть Изумруды Хаоса. Когда он поглощает все семь, он достигает формы Совершенного Хаоса и выбрасывает Изумруды, которые ему теперь не нужны. С помощью девушки-ехидны из прошлого по имени Тикал, Соник использует Изумруды, чтобы перейти в форму Супер Соника и побеждает Хаоса, который снова утихомиривается и впадает в спячку. Вскоре Эггман находит дневник своего деда Джеральда Роботника и узнаёт о старом проекте «Тень», находящимся на военной базе. Он выпускает из криогенной капсулы ежа Шэдоу. Шэдоу проникает в музей чтобы похитить Изумруд и его ошибочно принимают за Соника, которого и арестовывают. Эми спасает Соника, но Шэдоу, Эггман и двуличная Руж скрываются на космической колонии «Ковчег», где доктор грозится использовать оружие, называемое Пушкой затмения, чтобы уничтожить Землю, если планета не подчинится его власти; он разносит половину Луны, чтобы показать мощь пушки. Эггман собирает все семь Изумрудов для питания пушки, но это активирует программу, разработанную много лет назад Джеральдом, которая уничтожит Землю в считанные часы. Все пытаются отключить её, кроме Шэдоу, испытывающего неприязнь к человечеству. Тем не менее Крис убеждает его спасти Землю, и Шэдоу с Соником переходят с помощью Изумрудов Хаоса в суперформы, побеждают существо, называемое Биолизардом, и отводят «Ковчег» от планеты, в сторону которой Биолизард тянул космическую колонию. Шэдоу спасает Землю ценой собственной жизни и его оплакивают. Луна разрушена, и Эггман восстанавливает её, ссылаясь на раскаяние за свои злодеяния. Тем не менее положение Луны меняется, создавая солнечное затмение. Учёный запускает в производство и продажу так называемые «солнечные шары», воспроизводящие солнечный свет. Догадавшись, что Эггман таким образом пытался завоевать популярность с целью захвата власти, Соник деактивирует шары, а Эггмана арестовывают. Вскоре Боккун активирует робота по имени Эмерл, который быстро завоёвывает симпатию животных, а Эггман сбегает из тюрьмы. Эмерл выигрывает Изумруд на боевом турнире с участием многочисленных персонажей обеих группировок, но Изумруд лишает его рассудка и он начинает разрушать город. Крим и Чиз уничтожают робота и оплакивают потерю своего друга. Позднее в особняк Криса приходят два правительственных физика, чтобы сообщить, что когда-то мир животных и Земля были одним целым и были разделены вследствие катаклизма на две части, но они воссоединяются, что неизбежно приведёт к остановке времени, и единственный способ предотвратить это — отправить Соника и его друзей обратно, в их родной мир. Крис подозревает Эггмана и приходит к нему чтобы обвинить его. Доктор утверждает, что он не виноват и также хочет восстановить процесс. Тейлз и Чак начинают строить врата, которые с помощью Хаос Контроля позволят животным вернуться в их мир, но Крис понимает, что он не хочет, чтобы они уходили. Когда постройка врат завершается, все животные, кроме Соника, уходят. Внезапно Крис отключает врата и скрывается с Соником в лесу. Ёж понимает его чувства, и Криса в конце концов находят его родители, которые обещают проводить с ним больше времени; с его одобрения, Соник возвращается в свой мир, останавливая слияние миров. Мальчик же клянётся когда-нибудь снова встретиться с Соником. Спустя шесть месяцев раса зловещих киборгов, Метарексов, пытается украсть у Соника Изумруды Хаоса, но он рассеивает их по всей галактике. Между тем на Земле, где прошло шесть лет, Крис, которому к этому времени исполнилось восемнадцать лет, строит устройство, которое позволит ему отправиться в мир Соника и снова встретиться со своими друзьями; по прибытии в другой мир его биологический возраст соответствует двенадцати годам. На их планету прибывает больная растениеподобная девочка по имени Космо, они её вылечивают и она присоединяется к их компании. На борту нового корабля Тейлза «Голубой тайфун», друзья скитаются по галактике в поисках Изумрудов Хаоса и «Яиц Планет» (предметов, дающих планетам жизнь, которые похищают Метарексы, чтобы уменьшить население галактики) и борются с Метарексами на каждом шагу. Вскоре к Метарексам присоединяется Эггман. По пути животные встречают своих старых друзей — сыщиков Хаотиксов, а Тейлз и Космо влюбляются друг в друга. Позднее Руж выясняет, что Шэдоу жив, но пребывает в летаргическом сне в капсуле на корабле Эггмана. Руж освобождает его и Шэдоу мгновенно спасает Криса от Метарексов прежде чем исчезнуть. Шэдоу возвращается и по какой-то причине пытается убить Космо, но Тейлз защищает её. Внезапно появившийся лидер Метарексов Дарк Оук объясняет, что Метарексы связаны с Космо и что Космо, сама того не желая, шпионила за ними с тех пор, когда они имплантировали устройство слежения в её голове во время истребления остальной части её вида; это было обоснование Шэдоу, но он был изгнан с корабля. Крис, Наклз и Тейлз выясняют, что устройство подключено к области её мозга, ответственной за зрение и слух, и его удаление навсегда лишит Космо этих чувств. Ехидна настаивает на том, чтобы устройство было удалено в любом случае, но лисёнок отказывается, и друзья продолжают непрекращающиеся битвы с Метарексами. Хаотиксы и Шэдоу встречаются и с другими животными от края до центра Вселенной, где Метарексы контролируют водяную планету, содержащую Яйца Планет. Соника затягивает туда и он тонет, пока Эми и Крис не спасают его. Планета начинает превращаться в гигантское семя; Метарексы показывают, что они знают о своём поражении в битве за Изумруды, и намерены уничтожить галактику с этой планеты. Перед глазами Космо возникает видение: её мать Арсия говорит, что она должна пожертвовать собой, чтобы спасти остальных. Космо соглашается пойти на жертву. Сливаясь с семенем, она просит Тейлза выстрелить Супер Соником и Супер Шедоу из пушки «Голубого Тайфуна» по ней и семени, чтобы уничтожить их. После уговоров Эггмана Тейлз в слезах всё-таки стреляет по семени. Метарексы погибают, но лис в неутешной скорби о Космо. Вернувшись на корабль, Соник с прискорбием сообщает, что ему не удалось оживить Космо, но он нашёл одно из её семян. Крим и Эми пытаются утешить его. С мимолётным изменением в душе, Эггман конструирует устройство, которое позволит Крису вернуться на Землю, но быстро возвращается на прежний путь, когда мальчик улетает. В конце сериала показывается прорастающее семя Космо. История созданияПроизводством «Соник Икс» занималась компания TMS Entertainment. В настоящее время сериал является первым и единственным аниме-сериалом, основанным на вселенной Соника. «Соник Икс» создавался прежде всего под влиянием других аниме, а не работ из западных стран, где Соник был также популярен, и был предназначен для японской аудитории[2]. Юдзи Нака, бывший в то время главой Sonic Team, выступил в качестве исполнительного продюсера, а Юдзи Уэкава — в качестве художника оригинальных персонажей. Бо́льшая часть серий содержит оригинальный сюжет и многочисленных оригинальных персонажей в дополнение к традиционным, однако второй сезон больше основывался на мотивах игр Sonic Adventure и Sonic Adventure 2. Помимо традиционной рисованной мультипликации, была использована компьютерная графика, с помощью которой передавались различные спецэффекты, например самонаводящаяся атака Соника[3]. В процессе производства сериала было выпущено два пилотных трейлера. Первый был создан в 2002 году и показан на презентации Sonic Advance 2. В то время Чиз ещё не имел имени, и упоминался просто как Чао. В ролике использовался не только отснятый материал, который позднее появится в открывающей заставке сериала, но и неиспользованные сцены с участием уникальных антропоморфных животных[4]. Второй японоязычный трейлер был презентован Sega в феврале 2003 года на игровом мероприятии «World Hobby Fair»[5]. Ролик состоял по большей части из сцен первых серий и последующих досье на главных героев. Кроме того, было показано неподвижное изображение серебряного антропоморфного ежа (определённо не Сильвера), так и не появившегося в сериале[6]. Некоторые сэйю уже озвучивали своих персонажей в играх, однако им были предоставлены исчерпывающие сведения о роли своих героев в аниме. Санаэ Кобаяси, озвучивавшая Криса, не была уверена в том, что сможет приемлемо озвучить своего персонажа, который благодаря присутствию Соника развивается в личностном плане, но сочла свою задачу вполне достойной. Для Тикао Оцуки озвучивание доктора Эггмана далось очень непросто из-за напряжённых ноток в голосе его персонажа и желания Оцуки, чтобы дети, смотрящие аниме, признавали в Эггмане злодея, но не испытывали к нему ненависти[7]. Дизайнер из Sonic Team Такаси Иидзука был убеждён, что «Соник Икс» и прилагающийся к сериалу ассортимент вместе с игрой Sonic Heroes открыли сониковскую франшизу новому поколению потенциальных игроков в 2003 году, и надеялся сделать этот год «Годом Соника» (англ. Sonic Year)[8]. Более смелые надежды выразил Юдзи Нака; он считал, что благодаря одному только «Соник Икс» популярность серии Sonic the Hedgehog будет стремительно расти, подобно тому, какую популярность обрела серия «Покемон» после её адаптации в аниме-сериал[9]. ЛокализацияРаботу над локализацией сериала для США осуществила компания 4Kids Entertainment. Сюжет и длина серий были строго отредактированы, из-за чего 4Kids обрела недобрую репутацию среди поклонников аниме. Были удалены все случаи употребления спиртных напитков и грубой лексики, случаи «разрушения четвёртой стены» и многочисленные романтические сцены[10]. Тем не менее, в отличие от других сериалов 4Kids, переведённых в начале—середине 2000-х годов (например «Звёздный Кирби»), не все серии «Соник Икс» были подвергнуты цензуре. Хотя продюсер Майкл Хейни не любил насилие в детских передачах, он не имел намерений осуществить массовые правки в сериале. Он был связан строгими правилами Fox Broadcasting Corporation, запрещающими наличие сцен курения и насилия. В 2006 году, когда локализация сериала подходила к концу, Хейни заявил в интервью, что он никогда не играл в сониковские игры, не читал комиксы и не смотрел ни один из предыдущих мультсериалов о Сонике[11]. Для озвучивания в 4Kids искали других актёров, а не тех, что работали над дубляжом игр. Прослушивания были начаты весной 2003 года[12]. На прослушивания на роль доктора Эггмана был приглашён Майкл Поллок, известный в компании по его работе над озвучиванием сериалов «Ultimate Muscle» и «Звёздный Кирби», и выбран за его визгливый и хриповатый голос[13]; также он озвучивал Эллу[12]. Поллоку разрешалось вносить незначительные изменения в диалоги, «если что-то не получалось»[13]. Перед началом прослушивания, актёрам предоставлялись краткие образцы голосов своих персонажей из видеоигр, не говоря точно из каких, и краткие описания персонажей[12][13]. В 2005 году Sega решила заменить озвучивавший игры актёрский состав. Новыми голосами персонажей стали актёры дубляжа 4Kids, озвучившие «Соник Икс». Данный состав озвучивал серию начиная с игры Shadow the Hedgehog (2005) и оканчивая Sonic & Sega All-Stars Racing (2010), кроме Майка Поллока, «голоса» доктора Эггмана, который продолжает озвучивать своего персонажа по сей день. Различия между японской и американской версиями
В американской адаптации сериала был перемонтирован и урезан видеоряд, перерисованы некоторые сцены, полностью изменён музыкальный ряд, добавлено несколько дополнительных фраз и переписаны диалоги. В 10-й серии Крим, по сговору с Чаком, признаётся роботу-бейсболисту в любви, из-за чего тот в смущении роняет мяч. В американской версии робот сдался Крим потому, что она сказала, что не умеет играть, а сговор крольчихи с профессором был вырезан. В японской версии разные персонажи-люди иногда пьют спиртные напитки, а не соки и газировку. Особенно это сказалось на 14-й серии, где Джером Уайз довёл журналистов до состояния алкогольного опьянения. В американской же версии — до дикой скуки из-за долгого ожидания визита Соника к Президенту. Если смотреть американскую версию сериала, можно заметить, что в 18-й серии аферистов, строивших дамбу на территории заповедника, зовут русскими именами (Сергей, Иван, Борис). В оригинальной версии их зовут по-японски, что для японского продукта вполне логично. При переводе с японского на английский имена злодеев были заменены с японских на русские. В последней серии первого сезона в английской версии Доктор Эггман торопит робота Е-99 «Эгг-Императора», чтобы тот как можно скорее уничтожил Соника. В японской версии Эггман умоляет вышедшего из-под контроля робота прекратить атаковать Соника, поскольку в его планы входило только заставить ежа страдать за все причинённые доктору неприятности, но никак не убийство ежа. В это время у Криса на заднем плане истерика, также потерянная в английской версии. Также была вырезана сцена, где Эгг-Император валит Соника и наносит ему большое количество смертельных ударов в одно и то же место. Также была убрана песня «Kotoba ni Dekinai», звучавшая в этой сцене как фоновая вплоть до конца серии. В 46-й серии были убраны долгие стенания крольчихи Крим и чао Чиза после уничтожения ими копирующего чужие навыки робота Эмерла, её любимца. Также в японской версии из глаз робота, когда тот тонул в море, текли не обычные, а чёрные слезы (бензин или смазка): Эмерл скопировал способность плакать у рыдающей от горя Крим. В 47-й серии роботы Боко и Дэко, подслушав планы главных героев, бегут к доктору и по пути нечаянно давят купленный Наклзом репчатый лук. Ехидна приходит в ярость и преследует их с угрозами. Роботы решают спрятаться в публичном доме. Наклз забегает вслед за ними и, увидев полуголых девиц, стремглав выбегает из сомнительного заведения. Боко и Деко решают задержаться и соглашаются на интимные услуги. В результате они приходят к Эггману обцелованные, а их хозяин интересуется, чем они так долго занимались. В американской версии сцена с борделем была вырезана, а роботы возвращаются к Эггману чистые, и тот хвалит их за хорошую работу. Трансляция«Соник Икс» состоит из двух сезонов; первый сезон содержит 52 получасовые серии, второй сезон — 26 серий. В зарубежном прокате сериал был разделён на 3 сезона по 26 серий. В Японии первый сезон выходил в эфир на TV Tokyo в 8:30 с 6 апреля 2003 года[14] по 28 марта 2004 года[15]. Из-за низкого рейтинга, второй сезон уже не транслировался в этой стране, но его производство продолжалось там[3]. С самого начала 4Kids лицензировала сериал в Северной Америке[3]; ShoPro Entertainment стала вторым лицензиатом 1 декабря 2003 года[16]. В Северной Америке сериал транслировался в блоке Fox Box сети телеканалов Fox[17]. Первые 26 серий были показаны с 23 августа 2003 года по 27 марта 2004 года, серии с 27-й по 52-ю выходили в эфир с 18 сентября 2004 года по 26 марта 2005 года. Не показанный в Японии второй сезон аниме, в Северной Америке транслировался как третий с 10 сентября 2005 года по 6 мая 2006 года[18]. Сериал также был локализован в других странах Европы, Азии[9] и Ближнего Востока[19]. В России «Соник Икс» транслировался с 26 декабря 2005 года на СТС[20]. В июне 2012 года обанкротившаяся 4Kids продала лицензию на «Соник Икс» каналу Kidsco Media Ventures компании Saban Brands[21]. «Соник Икс» был выпущен на видеокассетах и DVD. В Японии были изданы первые 52 серии сериала на 13 дисках и кассетах[22]. 15 ноября 2005 года, в связи с выходом игры Shadow the Hedgehog, 4Kids выпустила в Северной Америке DVD «Project Shadow», охватывающий первую сюжетную линию, сосредоточенную на Шедоу (33—38 серии)[23]. Музыка
Композитором японской версии выступил Ёсихиро Икэ. Песня из открывающей заставки «Sonic Drive» была исполнена Хиронобу Кагэямой и Хидэаки Такатори. Аниме включает в себя три закрывающих композиции: «Mi-Ra-I» (яп. ミ・ラ・イ Ми-ра-и, «Будущее») в исполнении Run&Gun для 1—13 серий, «Hikaru Michi» (яп. 光る道 Хикару мити, «Сверкающая дорога») в исполнении Аи Хиросигэ для 14—39 и 53—78 серий, и «T.O.P» («Лучший») в исполнении рэперов KP и URU для 40—52 серий. В мультсериале были использованы три песни группы Off Course: «Kotoba ni Dekinai» (в 26 серии), «Midori no Hibi» и «Natsu no Hi» (обе в 52 серии)[24]. Также была использована музыка Дзюна Сэноуэ и Фумиэ Куматани из игр Sonic Adventure и Sonic Adventure 2[24]. 4Kids создала для американской версии новый музыкальный фон «как по художественным, так и по коммерческим причинам»[11]. Североамериканская открывающая и закрывающая тема «Gotta Go Fast» была исполнена Норманом Дж. Гросфельдом и Расселлом Веласкесом[25]. 3 марта 2004 года в Японии был выпущен саундтрек к сериалу: Sonic X ~Original Sound Tracks~ (яп. ソニックＸ オリジナルサウンドトラック Соникку Эккусу Оридзинару Саундоторакку), состоящий из 40 треков песен и инструментальной музыки из первого сезона[26]. Все четыре вокальные композиции из японской версии («Mi-Ra-I», «Sonic Drive», «Hikaru Michi» и «T.O.P») были изданы в виде синглов в 2003—2004 годах[27][28][29][30]. Диск Sonic Drive также содержал не вошедшую в аниме песню «Just Call Me Sonic ~Mabushii Kaze ni Nare~» в исполнении Тору Сасаки[28]. На песню «Hikaru Michi» Аи Хиросигэ был снят музыкальный видеоклип[31]. Американская открывающая тема «Gotta Go Fast» вошла в альбом True Blue: The Best of Sonic the Hedgehog, выпущенный в 2008 году в Японии[25].
Связанная продукцияНа тематику «Соник Икс» были выпущены различные медиаиздания и другая продукция. Множество сопутствующих товаров распространялось на территории Северной Америки. В мае 2004 года компанией Majesco на консоль Game Boy Advance был издан сборник Sonic X: A Super Sonic Hero, включающий в себя первые две серии мультсериала в формате GBA Video[32][33]. Второй сборник, под названием Sonic X: Chaos Emerald Chaos, в который вошли бы третья и четвёртая серии, должен был быть выпущен незадолго после выхода первой части[34], но в итоге он был отменён[35]. В 2005—2007 годах были изданы шесть книжек с повестями по мотивам сериала: «Водяная планета» (англ. Aqua Planet)[36], «Доктор Эггман отправляется на войну» (англ. Dr. Eggman Goes to War)[37], «Битва в Ледяном дворце» (англ. Battle at Ice Palace)[38] и «В отчаянных поисках Соника» (англ. Desperately Seeking Sonic) Шарлотты Фаллертон[39], «Посланник метеоритного дождя» (англ. Meteor Shower Messenger) Пола Радитиса[40] и «Космолёт „Голубой Тайфун“» (англ. Spaceship Blue Typhoon) Дианы Гэллагер[41]. В октябре 2004 года фирма ShoPro купила четыре лицензии на производство различных товаров с тематикой «Соник Икс»: постельного белья, пляжных полотенец, рюкзаков, канцелярских принадлежностей и пижам[42]. С 2004 по 2006 год производитель игрушек Toy Island выпустил несколько серий экшен-фигурок, посвящённых мультсериалу[43][44][45]. В качестве продвижения «Соник Икс», компанией Mattel была изготовлена коллекция масштабных моделей автомобилей под брендом Matchbox[46], а фирмой Great Eastern Entertainment были произведены мягкие игрушки в виде персонажей сериала[47][48]. Несколько различных видов игрушек выпускалось на территории Японии[49][50][51][52][53][54]. Остальная продукция, основанная на «Соник Икс» включала в себя одежду и аксессуары[55][56][57][58][59], школьные сумки и рюкзаки[60][61], канцелярские товары[62][63][64], зубные щётки[65], брелки[66][67] и пазлы[68]. КомиксыВ 2005 году компания Archie Comics начала издание серии комиксов по мотивам американской версии «Соник Икс». Первоначально планировалось выпустить 4 части, однако из-за положительной реакции фанатов журнал получил продолжение. После выхода в 2008 году последнего 40 номера, был начат выпуск линейки Sonic Universe. Сценаристом комиксов выступил Ян Флинн, также являющийся автором сюжета основной серии[69]. ВидеоигрыВ 2003 году, в целях продвижения сериала, в сети закусочных «Макдоналдс» с «хеппи-милами» упаковывались портативные консольные игры, основанные на различных видах спорта: две с участием Соника, и по одной с Тейлзом, Наклзом и Шедоу. В следующем году в «хеппи-милах» появилась игра с рыбачащим котом Бигом[70]. Компания LeapFrog Enterprises выпустила образовательную математическую игру Sonic X для портативной консоли Leapster, продававшуюся в 2005 году в Северной Америке[71] и в 2007 году — в Европе[72]. Главные герои игры — Соник и Крис — должны освободить из рук Эггмана Тейлза, Эми и Наклза. Это динамичная платформерная игра в жанре «экшн», в которой Соник бегает и прыгает по уровням, уничтожая по пути роботов Эггмана. Чтобы продолжить свой путь, Соник должен решить математическую задачу. В игре три уровня, каждый из которых имеет собственные математические понятия: город Вокзальная площадь (последовательность, пошаговый счёт), остров Ангела, алтарь с Мастер Изумрудом (сложение) и база Эггмана (вычитание)[73]. Также есть математические мини-игры, не связанные с уровнями, для развития навыков счёта[74]. В игре Sonic Adventure DX: Director’s Cut в некоторых миссиях присутствуют таблички с изображением Соника, Криса и логотипа «Соник Икс»[75][76][77]. Коллекционная карточная играВ 2005 году Score Entertainment выпустила коллекционную карточную игру Sonic X для двух игроков. Игроки сражаются за Изумруды Хаоса; выигрывает тот, кто соберёт первые три Изумруда. За каждый ход игроки выкладывают по пять карт лицевой стороной вниз и переворачивают их по одной; если карта низкого достоинства, она выбывает. За устранение карт соперника и совмещение особых способностей собственных карт игроку насчитываются кольца; игрок с наибольшим количеством колец выигрывает Изумруд. Поскольку игра не акцентировалась на сборе редких карт, несколько «бустеров» было достаточно, чтобы составить вполне грамотную колоду. KidzWorld положительно отозвался об игре, оценив лёгкость обучения, низкую стоимость и присущую ей стратегию, однако отметил, что она больше похожа на обычную карточную игру с изображениями Соника и его друзей, чем на полноценный «сониковский» продукт[78]. Отзывы критиков и культурное влияниеОтзывы
«Соник Икс» получил посредственные оценки; главной причиной этого Конрад Циммерман из Destructoid назвал его «ужасную локализацию»[10]. Тим Джонс из THEM Anime поставил сериалу оценку 2 из 5 и раскритиковал английскую озвучку: «Действительно досаждает, когда к работе над дубляжом всех последующих игр привлекали этих бездарных актёришек: такое впечатление, что на английский язык сериал озвучивают лауреаты музыкальных конкурсов»[3]. Крис Мартин из GamesFirst! сказал, что Эми Палант в роли Тейлза и Лиза Ортис в роли Эми лишь «умеренно досаждали», в то время как голоса актёров, озвучивавших людей, были «отвратительными и никак иначе». Он добавил, что он предпочёл бы Джалила Уайта, озвучившего Соника в Adventures of Sonic the Hedgehog и Sonic the Hedgehog — двух связанных между собой сериалах, транслировавшихся на телевидении в начале 1990-х годов, большинству актёров, работавших над дубляжом «Соник Икс»[79]. Персонажи-люди (и, в меньшей степени, животные) также были подвергнуты определённой критике. Среди прочего, Джонс раскритиковал Криса как «занудного, скучного, безотрадного персонажа», а также описал Танаку и Эллу, как «умеренно» стереотипных японо- и афроамериканцев соответственно. Джонс не только подверг критике присутствие Эми и Бига, но и задался конкретным вопросом об образе Соника в сериале, охарактеризовав его следующим образом: «Я буду носиться по городу, пока не случится что-нибудь захватывающее, и пущу в ход смердящее кольцо, чтобы победить врагов»[3]. Схожее мнение высказал Анатолий Сонин в журнале «Страна игр»: «Ёжик тут задорный и отчаянный, но ведёт он себя не как пятнадцатилетний мальчишка, а словно какой-нибудь Наруто»[80]. Сотрудники GamesRadar сетовали как на «засмарканных персонажей Sonic Adventure», так и на персонажей-людей[81]. Мартин выразил неприязнь к некоторым персонажам-людям, но признал, что это была ошибка Юдзи Наки: добавлять их в оригинальные игры[79]. В отличие от этого, рецензент Гэс Плант из Nintendo Life выразил мнение, что «одним из ключевых успехов» сериала было включение в него многочисленных персонажей из игр, в том числе малоиспользуемых, таких как Биг и Хаотиксы. Поклонники сериала были разделены во мнениях о роли семейства Торндайк[82]. Тем не менее, сериал был хорошо встречен как неизменно следующий формату игр. В 2003 году японский игровой журнал «Фамицу» опубликовал однозначно положительный отзыв перед трансляцией первой серии, в котором оценил мастерскую передачу в аниме скорости и стиля игры, глубокий сюжет и выразил надежду, что сериал будет всё более интересным[14]. Плант заявил, что «„Соник Икс“ действительно удалось пересказать культовую историю»[82]. Независимо от участвующих персонажей, GamesRadar оценил идею следования «основной сониковской концепции»[81]. Оригинальные сюжетные линии были также хорошо встречены. Среди своих критических отзывов на бо́льшую часть сериала, Джонс похвалил первую серию в целом, особенно её комедийность[3]. Плант признал развитие персонажей, построенное на сюжете оригинальных игр, особенно на отношениях Соника и Эми и вновь обретённой жизнеспособности Хаотиксов в качестве комических персонажей. В то же время он выяснил, что сериал «удивительно трогателен», в частности его «эмоциональная» финальная кульминация, и сравнил космические путешествия в третьем сезоне с сериалом «Звёздный путь»[82]. Мартин подверг критике «нудное и шаблонное развитие сюжета», но признал, что у него «действительно есть изюминка, которой нет ни в одном сериале», и похвалил сцену, где Соник записывает алгебраические уравнения и химические формулы на стене тюремной камеры[79]. Тони Фавро из Impulse Gamer поставил первому DVD-изданию оценку 6,8 из 10, заявив, что несмотря на наличие некоторого «пуха», есть «довольно забавные моменты в сериях и часто присутствует моральный смысл»[83]. В первой рецензии «Фамицу» отмечался «глубокий» (яп. 重厚 дзю:ко:) сюжет[14]. Комментарии к эстетической составляющей сериала были в основном положительные. GamesRadar признал: «По крайней мере, песня подходит. Не представляю, что Соник может слушать музыку из Sonic Underground и припевать под лайт-рок Мита Лоуфа, но такая музыка определенно подошла бы под „Соник Икс“»[81]. Джонс похвалил рок-музыку из Sonic Adventure и Sonic Adventure 2, а также «красивую фортепианную музыку» и «берущую за душу» музыку из японских заставок[3]. Мартин был впечатлён «прыгающей» анимацией, сравнивая её с анимацией «Дигимонов»[79]. Джонс отметил что на фона «приятно смотреть», но ему не понравилось использование компьютерной графики для передачи самонаводящей атаки Соника[3]. Не давая никаких дальнейших комментариев, Allgame поставил версиям первых четырёх серий для Game Boy Advance оценки по 2,5 из 5, такие же, какие он давал всем видео для данной консоли[32][34]. Common Sense Media оценил их в 3 из 5 за качество, также оценив их пригодность для детей[84]. Автор второй, более поздней рецензии «Фамицу» 2003 года, назвал аниме выдающимся успехом и рекомендовал его к просмотру читателям[85]. Популярность и культурное влияниеСериал был довольно популярен в США и Франции и уверенно занял первые места в эфирном времени обеих стран[86][87]. К 2007 году он являлся наиболее успешным аниме компании TMS Entertainment на неяпонском рынке, но был менее популярен в Японии: во время премьерного показа его наивысший рейтинг составил 4,8 %, наинизший — 1,9 %, а средний — 3,2 %[88]. Это натолкнуло коллектив TMS на мысль, что следует сосредоточиться на продукции, хорошо запрашиваемой за пределами Японии[89]. В 2009 году 6-летний норвежский мальчик по имени Кристер вынудил своих родителей оправить письмо норвежскому королю Харальду V, в котором он просил монарха утвердить смену его имени на Соник Икс. Родители позволили Кристеру собственноручно написать письмо, но не отправляли его до тех пор, пока он не стал им докучать по этому поводу. Король ответил на письмо, где написал, что не может одобрить смену имени, поскольку Кристер ещё не достиг 18-летнего возраста[90][91]. На протяжении более десяти лет после выхода первой серии фраза «gotta go fast» использовалась в названиях статей в игровых журналах для обозначения сониковской серии[92][93][94], других динамичных видеоигр[95][96][97], и скоростные прохождения игр в целом[98]. Напишите отзыв о статье "Соник Икс"Примечания
</ol> Ссылки
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Отрывок, характеризующий Соник Икс
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
- Аниме и манга для детей
- Приключенческие аниме и манга
- Аниме и манга про человекоподобных животных
- Аниме и манга о боевых роботах
- Комедийные аниме и манга
- Научно-фантастические аниме и манга
- Аниме и манга в жанре ситком
- Аниме-сериалы
- Мультсериалы по алфавиту
- Компьютерные игры по алфавиту
- Аниме 2003 года
- Мультсериалы телеканала Jetix
- Программы телеканала Disney XD
- Соник Икс
- Мультфильмы серии Sonic the Hedgehog
- TMS Entertainment
- Аниме-сериалы по мотивам компьютерных игр
- Телесериалы о параллельных вселенных
