Давенпорт (Айова)
| Город
Давенпорт Davenport 
Показать/скрыть карты
|
Да́венпорт (англ. Davenport) — город на реке Миссисипи в округе Скотт, Айова, в центральной части США. Давенпорт является административным центром и самым большим городом округа Скотт. Согласно переписи населения США 2000 года в городе проживало 98 359 человек, по оценке на 2006 год население — 99 514. Давенпорт был основан 14 мая 1836 года и был назван в честь полковника Джорджа Давенпорта, друга основателя города, Антони ЛеКлера.
Давенпорт — один из городов, составляющих вместе регион Четыре города.
Экономика
Город является портом на реке Миссисипи.
Развиты отрасли промышленности: чёрная металлургия, машиностроение (в том числе завод компании Deere & Company), пищевая промышленность.
Бактаун
Восточная часть центра Давенпорта, исторически известная как Бактаун, была известна на рубеже XIX и XX веков своими барами, незаконно торгующими спиртными напитками (во время действия сухого закона), дансингами, немецкими музыкальными павильонами. В Бактауне были размещены, что подтверждено документально, 42 публичных дома в двух городских кварталах. Репутация Бактауна распространилась по всей Америке. О нём говорили как о «самом злачном городке Америки». Однако также Бактаун был известен другой своей стороной. Мощное немецкое наследие живущих в нём людей формировало имидж Бактауна как культурного центра. Искусство, музыка были центром немецкого образа жизни.
В 1856 году был создан дэвенпортский немецкий оркестр Strasser Union Marching Band. И когда в 1916 г. основывался оркестр Tri City Symphony Orchestra, а он занимал 12-е место среди американских оркестров, то две трети его участников составили музыканты из Strasser Marching Band. Многие считают, что именно из него сформировался известный симфонический оркестр. Несомненным является то, что Дэвенпорт «был построен на искусствах». Ещё до того, как появились мощеные улицы и был проведен водопровод к городским домам, уже существовали оперные театры с сорокафутовыми куполообразными потолками. В этих театрах выступали чикагские труппы, которые добирались сюда верхом. Наиболее известным среди «оперных домов» был The Burtis Opera House. Этот театр до сих пор находится на прежнем месте в северной части района Бактаун. В Дэвенпорте располагалась первая в США муниципальная арт-галерея. Она была основана в 1925 г. немцем Чарльзом Фике. Сейчас она называется музеем искусств Figge. В Бактауне музицировали такие исполнители, как Луи Армстронг и Бикс Бэйдербек. Известный сейчас Центр искусств Бактауна был сердцевиной жизни города. Он также известен под названиями Летний Сад и дансинг Брика Монро.
Напишите отзыв о статье "Давенпорт (Айова)"
Ссылки
- [www.cityofdavenportiowa.com www.cityofdavenportiowa.com] — официальный сайт города.
- [pisigin.ru/photostories/photostory-blues/19/seriya-16-pamyati-liona-biksa-bajderbeka/ Памяти Лиона «Бикса» Бейдербека. Фотоочерк Валерия Писигина].
|
Это заготовка статьи по географии Айовы. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 7 июля 2014 года. |
Отрывок, характеризующий Давенпорт (Айова)
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
