Почеп
Поделись знанием:
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
| Город
Почеп
|
По́чеп — город (с 1925) в России, административный центр Почепского района Брянской области. Образует Почепское городское поселение.
Население — 16 748[1] чел. (2016).
Содержание
География
Город расположен на реке Судость, притоке Десны, в 84 км к юго-западу от Брянска.
История
Почеп — один из древнейших городов Брянской земли — известен с 1447 года[2]. В течение XVI — XVII вв. город был сторожевой крепостью. В русских письменных источниках Почеп упоминается с 1489 года. У некоторых историков есть предположение, что он существовал под другим именем во время Батыева нашествия, но был уничтожен татаро-монголами и на 263 года исчез из летописей[3]. Встречается в летописи под 1508 г., где упоминается в связи с восстанием Глинских.[4][5]
Долгое время город находился на юго-западной окраине Русского государства и подвергался нападениям литовско-польских сил, как, например, в 1534 и 1535 годах. Летом 1535 года польско-литовское войско под командованием гетманов Радзивилла и Тарновского захватило останки города, сожжённого самими русскими[6]. Летом 1565 г. во главе 1600 всадников Ф. С. Кмита-Чернобыльский вступил в Северскую землю и взял Почеп. В дипломатическом документе по Ям-Запольскому мирному договору от 15 января 1582, Почеп упоминается в числе русских городов[7]. Во время Лжедмитрия II, в сентябре 1607 г., Почеп оказал ожесточённое сопротивление польским войскам и был сожжён, при этом погибло около 4 тысяч почепчан[8]. По Деулинскому миру c 1618 по 1632 год находился в составе Речи Посполитой. В ноябре-декабре 1632 года русские войска ненадолго возвратили Почеп, но по Поляновскому миру 1634 он снова отходит под юрисдикцию Польши. Согласно Летописи Самовидца, в 1652 году был освобождён от польских войск[9], а после Переяславской Рады с 1654 в составе Левобережной Украины был принят под юрисдикцию России и включён в новообразованный Стародубский полк.[10].
До 1708 г. относился к уряду гетмана И. С. Мазепы. С 1709 по 1727 был центром обширных владений А. Д. Меншикова — Почепской волости. С процедурой межевания её границ в его интересах связана скандальная история дошедшая до Сената, так называемое «Почепское дело»[11]. В 1750 императрица Елизавета Петровна пожаловала город[12] гетману К. Г. Разумовскому, по заказу которого около 1770 г. был построен дворец с парком и величественный Воскресенский собор, по настоящее время являющийся знаковым символом города. Украшением города являлись купеческие дома и церковные храмы: Никольский, Введения, Спаса Преображения, Флора и Лавра, Антониевский и Сретенский. Архитектором дворца был Ж.-Б. Валлен-Деламот, а собора — Антонио Ринальди.
В 1781 году, с упразднением сотенного деления, Почеп (в нём тогда было около трёх тысяч жителей) стал местечком в составе Мглинского уезда Новгород-Северского наместничества, с 1802 года — в Черниговской губернии. Долгое время оставался небольшим административным и торговым городком. Далее Почепом владел А. К. Разумовский, затем с 1822, его дочь В. А. Репнина-Волконская. Не позднее 1840 г. город был продан графу П. А. Клейнмихелю; последним его владельцем стал К. П. Клейнмихель.
В 1887 году через Почеп прошла Полесская железная дорога Гомель — Брянск, что обеспечило его преимущественное развитие по сравнению с уездным центром — Мглином.
С 1881 года действовало двухклассное сельское народное училище от министерства народного просвещения[13]. В 1906 г. в Почепе открылась частная прогимназия с правами. Её учредителем стала дочь известного морского офицера В. И. Галанина Мария Валериановна Литвиненко. В 1907 г. по решению Мглинского земского собрания было открыто Почепское начальное земское училище. В 1910 г. в Почепе с разрешения МВД было зарегистрировано «Почепское общество вспомоществования нуждающимся учащимся м. Почепа».[14][15].
В 1917—1918 годах Почеп находился в составе Украинской народной республики (был частью земли Северщина) и Украинской державы П. Скоропадского. В начале 1918 года установлена советская власть. 19 февраля 1918 года на съезде советов Мглинского, Суражского, Стародубского и Новозыбковского уездов, который проходил в Унече под руководством П. Б. Шимановского, было принято решение об их объединении в связи с неприятием политики «германо-украинской Рады».
С 21 января 1918 года Почеп стал центром уезда в составе Черниговской губернии. Уезд был сформирован из части территории Мглинского уезда. Постановлением НКВД от 9 июля 1919 года, северные уезды Черниговской губернии были переданы в состав новообразованной Гомельской губернии РСФСР.
С 5 мая 1923 года по 1929 Почеп и уезд — в составе Брянской губернии РСФСР. С 1929 года город становится центром района в Западной области РСФСР. В 1937—1944 годы Почеп в составе Орловской области. 22 августа 1941 г. захвачен германскими войсками в ходе Смоленского сражения. 21 сентября 1943 г. освобождён войсками Брянского фронта. С 5 июля 1944 г. в составе Брянской области.
Современный город имеет свой герб: «Щит пересечённый. В верхнем червлёном поле золотая мортира, сопровождаемая по сторонам пирамидами ядер натурального цвета. Нижнее поле рассечено. В правой лазоревой части стилизованная серебряная колба, сопровождаемая внизу сегментом золотой шестерни. В левой зелёной части стилизованный серебряный цветок картофеля. В зелёной вершине название города золотом. Подножие трижды пересечено: цвета ленты — зелёный, червлёный, зелёный». В застройке исторического города сохранились памятники архитектуры.
Население
| Численность населения | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1866 | 1897[16] | 1917[17] | 1920 | 1926[18] | 1931[18] | 1939 | 1950 | 1959[19] | 1960 |
| 5300 | ↗10 800 | ↗16 000 | ↘11 800 | ↗13 500 | ↘11 900 | ↗15 600 | ↘12 300 | ↗15 700 | ↗15 800 |
| 1970[20] | 1979[21] | 1989[22] | 1992[18] | 1996[18] | 1998[18] | 1999 | 2001[18] | 2002[23] | 2003[18] |
| ↗15 995 | ↘15 933 | ↗16 868 | ↗17 500 | ↗18 100 | ↗18 200 | →18 200 | →18 200 | ↘17 064 | ↗17 100 |
| 2005[18] | 2006[18] | 2007[24] | 2009[25] | 2010[26] | 2011[27] | 2012[28] | 2013[29] | 2014[30] | 2015[31] |
| ↗17 200 | ↘17 100 | →17 100 | ↗17 114 | ↗17 161 | ↘17 148 | ↗17 621 | ↘17 168 | ↘16 975 | ↘16 681 |
| 2016[1] | |||||||||
| ↗16 748 |
5000
10 000
15 000
20 000
1866
1931
1970
1998
2005
2011
2016
На 1 января 2016 года по численности населения город находился на 741 месте из 1112[32] городов Российской Федерации[33].
- В черте оседлости
С 1903 посёлок под Почепом входил в черту оседлости[34]. В 1897 в Почепе проживало 3172 еврея (32,6 %), в 1923 — 3995, в 1926 — 3616, в 1939—2314. В начале XX в. в Почепе действовала организация Бунда. В 1910 в Почепе имелись 4 синагоги, частное еврейское мужское училище[35], еврейское кладбище. В 1912 работало еврейское ссудо-сберегательное товарищество. В 1914 евреям принадлежали 2 рыбные лавки, обе лавки железо-скобяных товаров. В период 1-й мировой войны численность еврейского населения Почепа увеличилась за счёт евреев, выселенных из пограничных районов и районов военных действий. В 1915 в Почепе с целью спровоцировать погром распространялись слухи об отравлении евреями двух новобранцев. После ходатайства евреев исправник вывесил объявление, опровергавшее слухи.
В период Гражданской войны отрядом еврейской самообороны руководил Д. Пинес. В 1918-21 в Почепе действовало отделение «Поалей Цион». В 1920 был организован еврейский рабочий комитет профсоюзов и рабочих организаций (вскоре был распущен горсоветом). В том же году открылась еврейская школа. В 1926 в Почепе работали еврейская школа 1-й ступени, библиотека.
Выходцы из Почепа организовали в Евпаторийском районе Крыма еврейский земледельческий коллектив. В 1928 в районе Почепа был образован еврейский земледельческий коллектив «Восход»; в 1936 действовал еврейский колхоз «Эмес».
В 1933 в Почепе была закрыта синагога «Ашкеназ», в 1934 — синагога «Бейс Исроэль».
22 августа 1941 Почеп оккупировали части вермахта. С января по март 1942 в Почепе было убито более 1800 евреев. После 1945 на братской могиле был установлен памятник с надписью на иврите. По переписи 2002 года, в Почепе проживало 13 евреев.
Экономика
Среди предприятий Почепа: хлебозавод, почеп- молоко ,швейная фабрика "Надежда", маслодельный завод, деревообрабатывающие предприятия , ОАО "Мираторг ; Куриное Царство ".[36].
Транспорт
Через Почеп проходит трасса федерального значения A240 Брянск — Красный Камень, далее переходящая в магистраль M10 до Кобрина. Железнодорожная станция Почеп на линии Брянск-Гомель.
Известные почепчане
См. также: Категория:Родившиеся в Почепе
- Аксельрод, Павел Борисович
- Блантер, Матвей Исаакович
- Быховский, Шимон (שמעון ביחובסקי)
- Винский, Григорий Степанович
- Жемчужников, Алексей Михайлович
- Жемчужников, Михаил Николаевич
- Завадовский, Пётр Васильевич
- Заверняев, Фёдор Михайлович
- Клейнмихель, Константин Петрович
- Миркин, Моше Арье(משה אריה מירקין)
- Перовский, Василий Алексеевич
- Персов, Шмуэль (שמואל פרסוב (אמן))
СМИ
- Радио
- 71,54 Радио России
- 105,5 Дорожное радио
- Газета
- [pochepgazeta.ru/ «Почепское слово»]
- Сообщество ВКонтакте
- [vk.com/ppochep32 ПОДСЛУШАНО Почеп]
Интересные факты
- По версии профессора Г. И. Стафеева, пограничная крепость между Литовским и Московским княжествами называлась Чеп, а сама граница проходила, таким образом, «по Чеп». Это одна из гипотез, как город получил своё название.
- В Почепе 09.10.1708 г. фельдмаршал Б. П. Шереметев провёл военный совет (конзилиум), каким образом вести военные действия против армии Карла XII.
- С Почепом связаны дворянские роды Разумовских, Перовских, Клейнмихелей.
- В Почепе по Постановлению Черниговского губернского правления за №127130 от 29.11.1837 г. была учреждена «Крещенская ярмарка».[37]
- Писатель А. К. Толстой провёл свои детские годы в Почепе.
- В 1906 году в Почепе была основана первая на Брянщине сигарная фабрика Отто Шнака, которая была в 1910 году переведена в Погар.
- Известно, что одну ночь с 25 на 26 августа 1941 г. в Почепе провёл немецкий генерал Гейнц Гудериан.
- В сентябре 1943 в Почепе недолго находился вместе со своей воинской частью А. И. Солженицын.
- В окрестностях Почепа находился крупнейший из 7 официальных складов химического оружия: около 7 500 тонн нервно-паралитических газов VX, зарина и зомана, которыми заполнены более 67 000 снарядов (16,8 % от общих запасов России). В настоящее время построенный завод по уничтожению этого арсенала полностью переработал химическое оружие[38]
См. также
Напишите отзыв о статье "Почеп"
Примечания
- ↑ 1 2 3 www.gks.ru/free_doc/doc_2016/bul_dr/mun_obr2016.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2016 года
- ↑ «Пану Захари Почапъ, а Сетолоска, а Бобынина земля, а Шумърома; у вотъчину. Инъдик[тъ] 10. Панъ Монивидъ». // Литовская метрика. СПб., 1910. Т.I.— Ст. 48.
- ↑ «B лѣто 7008 [1500]. Месяца маиа 10 день, индикта 3, поставиша митрополита киевьского и всея Руси Иосифа, епископа смоленского. Приеха посол c Цариграда от патриярха Иоакима крестоносець Аврамие и епископ литовьскии, Лука полоцкыи, Кирил луцкии, Васьян туровскыи. Того же лѣта побра великии князь Иван Василевич московскии городы литовскии не сам, но люди свои посылаше, многыи силы, без вести, и взя грады Мцѣнеск, Любутеск, Брянеск, Трубческ, Новгородок Сѣверьскыи, Радогощь, Почопов, Гомеи, Стародуб, Чернигов. C тыми трема грады предасть князь Семен Ивановичь, измѣнив целование: Рылеск, Дорогобуж, Мьглин».[izbornyk.org.ua/psrl3235/lytov22.htm Краткая Волынская летопись]
- ↑ Из Стародуба Глинские двинулись в Почеп, где Михаил оставил с князьями Дмитрием Жижемским, Иваном Озеретским и Андреем Лукомским своих людей и казну, а сам отправился к великому князю в Москву.
- ↑ Зимин А. А. [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVI/1520-1540/Russkij_vremennik/text1.htm Новое о восстании Михаила Глинского в 1508 году] // Советские архивы. — № 5. — 1970. — С. 72.
- ↑ Соловьёв С. М. [www.magister.msk.ru/library/history/solov/solv06p1.htm История России с древнейших времен. Т. 6].
- ↑ «Почеп с волостями…»// Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. М., 1983. — С.186 [www.krotov.info/acts/16/possevino/150.html#12 Антонио Поссевино. Исторические сочинения о России]
- ↑ Соловьёв С. М. [www.magister.msk.ru/library/history/solov/solv08p6.htm История России с древнейших времен. Т. 8].
- ↑ «Року 1652,Осень. Того ж часу и року из Северы, то есть из Стародубова, Почепова, Мглина, Дрокова, жолнеров выгнало поспольство сами тих городов, много оных погромивши».//Летопись Самовидца о войнах Богдана Хмельницкого и междоусобиях, бывших в Малой России по его смерти. Киев.,1878.— С.33.
- ↑ По описанию малороссийских городов, местечек и сёл Белоцерковского и Нежинского полков, с переписью жителей, приведенных к присяге на верность царю Алексею Михайловичу, 1654 года: « Почапа города сотня: сотник Пётр Иванович сын Рославченко. Писарь Ондрей Иванов сын Рославченко. Ясаул Лазор Добросельцов. Хоружей Афонасей Карпов. Козаки (40 атаманов и 856 казаков). Почап город стоит на реке Судости. В том городе на посаде поставлены две церкви древеные: церковь во имя Всемилостиваго Спаса. Другая церковь во имя святаго Пророка Илии; у тое церкви служащей поп Василей. Да в том же городе Почапе над рекою Судостью, на горе, поставлен городок, огорожен стоячим острогом. В том остроге сделаны ворота проезжие; на воротех башня; глухих и науголных 5 башен. Около того городка ров, и в том рву стоит вода летнею порою»… «Почапа города к вере приведены: 1 ч. сотник, 1 ч. писарь, 1 ч. ясаул, 1 ч. хоружей, 40 ч. атоманов, 856 ч. козаков, всего 900 человек». // Акты южной и Западной России. СПб., 1878. — Т. X., дополнение к Т. III. — Ст.834-835.
- ↑ Павленко Н. И. Александр Данилович Меншиков. М., 1984. — С.104, 106−110.
- ↑ ПСЗРИ. Собрание I. СПб., 1830. — Т.XIII. — Ст.284: «Того ради повелеваем Нашему Сенату, о Всемилостивейшем пожаловании от Нас Его Графа Разумовскаго в Гетманы, куда надлежит, знать дать, а означенные конские заводы и из города Почепа (который равномернож оному Гетману Всемилостивейше пожалован) полотняную фабрику, отъискав на то как наискорее удобныя места в нынешнее лето заблаговременно вывесть, и потребныя в том распоряжения учинить, и Нашему Сенату учинить посему Нашему указу».
- ↑ Почётным блюститетем этого заведения с момента его создания был граф К. П. Клейнмихель, который ежегодно жертвовал ему по 100 рублей. Заведующим был Пётр Васильевич Гурский. // Памятная книжка Киевского учебного округа на 1901 год. Часть IV. Черниговская губерния. Киев, 1901. — С.168.
- ↑ Учредителями общества стали почётный гражданин Павел Григорьевич Володин, Давид Маркович Абольник, коллежский советник Александр Петрович Подольский, Сергей Васильевич Колотухин, статский советник Пётр Захарьевич Подольский, дворянин Николай Филиппович Аршуков, потомственный почётный гражданин врач Клементий Яковлевич Блюмберг, купец, отец известного графика Абрам Меерович Кирнарский, учредительница прогимназии М. В. Литвиненко, священник Александр Померанцев, купец Меер Несанелевич Рудицкий, купец Д. Рудицкий, фармацевт, сын провизора из Шавли Яков Цемахович Вольпе.//Устав Почепского общества вспомоществования нуждающимся учащимся м. Почепа. Почеп, типография С. К. Мееровича, 1910.
- ↑ На 1916 год председателем общества указан Виктор Васильевич Лутчев, членами Меер Несанелевич Рудицкий, купец; София Алесандровна Померанцева, Неонила Николаевна Колотухина, Григорий Михайлович Петров, Сора Несанелевна Вольпе, мещанка, Соломон Давидович Палей (секретарь) и врач Иосиф Мелахович Каменецкий.//Черниговский календарь на 1916 год. Чернигов, 1916.
- ↑ Включая Замостскую слободу и станцию Почеп, показанные как отдельные населённые пункты
- ↑ Включая Замостскую слободу и станцию Почеп, показанные как отдельные населённые пункты
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.MojGorod.ru/brjansk_obl/pochep/index.html Народная энциклопедия «Мой город». Почеп]. Проверено 2 июля 2014. [www.webcitation.org6QlPra7Vf/ Архивировано из первоисточника 2 июля 2014].
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus59_reg2.php Всесоюзная перепись населения 1959 года. Численность городского населения РСФСР, её территориальных единиц, городских поселений и городских районов по полу] (рус.). Демоскоп Weekly. Проверено 25 сентября 2013. [www.webcitation.org/6GDOghWC9 Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus70_reg2.php Всесоюзная перепись населения 1970 года Численность городского населения РСФСР, её территориальных единиц, городских поселений и городских районов по полу.] (рус.). Демоскоп Weekly. Проверено 25 сентября 2013. [www.webcitation.org/6GDOiMstp Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus79_reg2.php Всесоюзная перепись населения 1979 года Численность городского населения РСФСР, её территориальных единиц, городских поселений и городских районов по полу.] (рус.). Демоскоп Weekly. Проверено 25 сентября 2013. [www.webcitation.org/6GDOjhZ5L Архивировано из первоисточника 28 апреля 2013].
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus89_reg2.php Всесоюзная перепись населения 1989 года. Численность городского населения]. [www.webcitation.org/617x0o0Pa Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
- ↑ [www.perepis2002.ru/ct/doc/1_TOM_01_04.xls Всероссийская перепись населения 2002 года. Том. 1, таблица 4. Численность населения России, федеральных округов, субъектов Российской Федерации, районов, городских поселений, сельских населённых пунктов - райцентров и сельских населённых пунктов с населением 3 тысячи и более]. [www.webcitation.org/65AdCU0q3 Архивировано из первоисточника 3 февраля 2012].
- ↑ [www.gks.ru/bgd/regl/b07_14t/IssWWW.exe/Stg/z/02.htm Города Брянской области (число жителей - оценка на 1 января 2007 г., тыс. человек)]. Проверено 24 июня 2016. [www.webcitation.org/6iVj3ZBnx Архивировано из первоисточника 24 июня 2016].
- ↑ [www.gks.ru/bgd/regl/B09_109/IssWWW.exe/Stg/d01/tabl-21-09.xls Численность постоянного населения Российской Федерации по городам, посёлкам городского типа и районам на 1 января 2009 года]. Проверено 2 января 2014. [www.webcitation.org/6MJmu0z1u Архивировано из первоисточника 2 января 2014].
- ↑ [bryansk.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/bryansk/resources/0f50b5804e367fe2afe7afba5f1db840/01-10.xls Всероссийская перепись населения 2010 года. 10. Численность населения Брянской области, городских округов, муниципальных районов, городских и сельских поселений, городских населённых пунктов, сельских населённых пунктов]. Проверено 28 января 2014. [www.webcitation.org/6My9osXAC Архивировано из первоисточника 28 января 2014].
- ↑ www.gks.ru/dbscripts/munst/munst15/DBInet.cgi?pl=8112027 Оценка численности населения Брянской области на 1 января 2009-2016 годов
- ↑ [www.gks.ru/free_doc/doc_2012/bul_dr/mun_obr2012.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям. Таблица 35. Оценка численности постоянного населения на 1 января 2012 года]. Проверено 31 мая 2014. [www.webcitation.org/6PyOWbdMc Архивировано из первоисточника 31 мая 2014].
- ↑ [www.gks.ru/free_doc/doc_2013/bul_dr/mun_obr2013.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2013 года. — М.: Федеральная служба государственной статистики Росстат, 2013. — 528 с. (Табл. 33. Численность населения городских округов, муниципальных районов, городских и сельских поселений, городских населённых пунктов, сельских населённых пунктов)]. Проверено 16 ноября 2013. [www.webcitation.org/6LAdCWSxH Архивировано из первоисточника 16 ноября 2013].
- ↑ [www.gks.ru/free_doc/doc_2014/bul_dr/mun_obr2014.rar Таблица 33. Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2014 года]. Проверено 2 августа 2014. [www.webcitation.org/6RWqP50QK Архивировано из первоисточника 2 августа 2014].
- ↑ [www.gks.ru/free_doc/doc_2015/bul_dr/mun_obr2015.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2015 года]. Проверено 6 августа 2015. [www.webcitation.org/6aaNzOlFO Архивировано из первоисточника 6 августа 2015].
- ↑ с учётом городов Крыма
- ↑ [www.gks.ru/free_doc/doc_2016/bul_dr/mun_obr2016.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2016 года. Таблица «31. Численность населения городов и пгт по федеральным округам и субъектам Российской Федерации на 1 января 2016 года». RAR-архив (1,0 Mб)]
- ↑ Почеп // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.
- ↑ По данным на 1901 г., это училище содержал за свой счёт Лейба Абрамович Подольный, имевший звание «начальный учитель» с 1895 г. Плата за обучение составляла 25-45 рублей в год с человека. Учеников было 5 мальчиков. // Памятная книжка Киевского учебного округа на 1901 год. Часть IV. Черниговская губерния. Киев, 1901. — С.175.
- ↑ [www.cartmaker.ru/ Товарищество на вере «Пересвет»]
- ↑ Вологодские губернские ведомости. 1838, №1. - С.7.
- ↑ [lenta.ru/news/2015/10/08/chemical/ В России завершено уничтожение крупнейшего арсенала химического оружия]. lenta.ru. Проверено 8 октября 2015.
Литература
- Оттон фон Гун Поверхностные замечания по дороге от Москвы в Малороссию в осени 1805 года. Сочинение Оттона фон Гуна. Перевод с немецкого. Ч.1-3. М.,1806. (в типографии Платона Бекетова) [www.nlr.ru/e-case/expand_bm.php?id=40265&cn=50&from=http%3A%2F%2Fwww.nlr.ru%2Fe-case%2Fsearch_extended.php%3Fb%3D%25C3%25F3%25ED%26q%3D%26x%3D33%26y%3D6#pict] — В этой же книге есть гравюра, изображающая вид почепскской усадьбы Разумовского.
- Гумилевский Ф. Историко-статистическое описание Черниговской епархии. Чернигов, 1873. — Т. VII. — С.163 — 181.[www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/102725/39#pic Филарет (Гумилевский Дмитрий Григорьевич) 1805—1866 Историк церкви (39/160)]
- [dir.icm.edu.pl/pl/Slownik_geograficzny/Tom_VIII/354 354 Poczep //Słownik geograficzny Królestwa Polskiego i innych krajów słowiańskich t.8, S.354.]
- Лазаревский А. М. Описание старой Малороссии: Материалы для истории заселения, землевладения и управления. Т. 1. Полк Стародубский. — Киев: Тип. К. Н. Милевского, 1888. — С. 274—324
- Токмаков И. Историко-статистическое описание города Мглина Черниговской губернии в связи с церковно-археологическим обзором священных достопамятностей этого края со времени первоначального его заселения. С прил. историч. очерка местечка Почепа. — Киев: Тип. Д. С. Повальского. 1888.
- Иринин А. М. Черниговщина. История, естественное и экономическое описание края. Чернигов, 1919. — С.135-136.
- Бабушкин А. Н. Брянская область: Географический и историко-экономический очерк. — Брянск: Брянский рабочий, 1958. — С. 331—334.
- Почеп. // Страницы из брянской летописи: Спец. вып. «Блокнота агитатора». — Брянск, 1968. — С. 196—199.
- Цапенко М. П. Земля Брянская. — М.: Искусство, 1972. — С. 38-46.
- Семёнов В. В. Почепу 470 лет. Экспонаты музея рассказывают.//Сельская новь (Почеп.). — 1973, от 15 декабря.
- Стафеев Г. Почеп. Откуда такое название? // Брянский рабочий. — 1982. — 25 августа.
- Сурмачёв О. Из глубины веков // Сельская новь (Почеп.). — 1984. — 7 июля.
- Черномазова Л. Из руин и пепла // Сельская новь (Почеп.). — 1985. — 7 сент.
- Почеп: Архитектурный облик города: Проспект. — Брянск, 1987.
- Черномазова Л. О Почепе знал Ленин // Сельская новь (Почеп.). — 1987. — 4 авг.
- Черномазова Л. Почеп — уездный город // Сельская новь (Почеп.). — 1987.- 8 авг
- Гомонов И. Почеп: взгляд в прошлое.//Сельская новь (Почеп.). — 1987-№ 49,№ 50.
- Сурмачёв О. Почеп: сколько лет? // Сельская новь (Почеп.). — 1989. — 25 марта; 28 марта; 4 апреля; 8 апреля.
- Крашенинников В. В. Взгляд через столетия. Очерки истории Брянского края. Тула,1990.-С.80-81.
- Сурмачёв О. Почеп: что это значит? // Сельская новь (Почеп.). — 1991. — 24 августа
- Макаридин В. Был лес сосновый: [Из истории лесного хозяйства в Почепе 17-19 вв.] Сельская новь (Почеп.).- 1992. — 24 ноября
- Почеп. // Города России: Энциклопедия. — М., 1994. — С. 360—361.
- Города России: энциклопедия (гл. ред. Лаппо Г. М.) — М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. стр. 360—361
- Почеп. // Малый энциклопедический словарь. — Репринт. воспроизведение изд. Ф. А. Брокгауза — И. А. Ефрона. — М., 1994. — Т. 4. — С. 1057.
- Дубровский А. М., Иванин А. А. Севский уезд во второй половине XVIII века: поселения, землевладение, крестьяне и землевладельцы. — Локоть, 1994. — 108 с.
- Соколов Я. Почеп. // Брянский рабочий. — 1997. — 19 дек. — С. 17.
- Туманов П. Легла печать Разумовского // Сельская новь (Почеп.). — 1997. — 25 нояб.
- География России: энциклопедический словарь (гл. ред. Горкин А. П.). — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — С. 463.
- Гербы городов России: Альбом-справочник. / Соболева Н. А. и др. — М.: Профиздат-«Отечество», 1998. — С. 179.
- Городом Почеп назвали в Литве. // Брянское время. — 2000. — 15 сент.
- Почеп — славный город на Судости: Сб. ист. очерков / Сост. Л. А. Демёхина. — Клинцы: Изд-во Клинцов. гор. тип., 2000. — 330 с.: ил.
- Поспелов Е. М. Географические названия мира: Топонимический словарь: Около 5000 единиц. — М.: Русские словари, ООО «Изд-во Астрель», ООО «Изд-во АСТ», 2001. стр. 338
- Брянская область: путеводитель по достопримечательным местам / Ред-сост. И. В. Полякова; конс. Е. М. Зубова, В. П. Алексеев, С. А. Никулина, К. В. Сычев. — Брянск, 2006. — С. 24-25.
- [podelise.ru/docs/21281/index-5725.html Поляков Г. П. Почеп. Первые страницы истории (ХV — 30-е гг. ХVI вв.)//I Тихановские чтения : Матер. науч.-практ. конф. : 14-15 ноября 2006 г. / Брян. обл. науч. универс. б-ка им. Ф. И. Тютчева. — Брянск, 2007.С.3.]
- Иванович, Михальченко Частновладельческий город в России в начале XVIII века (на примере города Почепа). //Annales UMCS, Historia , January 2008, Vol. 63 Issue: 1, p7-13.
- Страницы истории Почепского района. К 510-й годовщине со времени первого упоминания г. Почепа в Краткой Волынской летописи (1500—2010). Публикации из периодических изданий, краеведческая информация из книг, записки краеведов, очевидцев и участников событий, происходящих в Почепском районе. Составитель С. М. Маслёнко.- Клинцы, 2010.
- Симоненко Борис Павлович|Симоненко Б.П. История Почепа. Брянск, 2012.
Ссылки
- Почеп // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907. Статью написал: Н. В. Кудрявцев.
- [slovari.yandex.ru/~книги/Географические%20названия/Почеп/ Почеп в «Словаре современных географических названий»](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2873 дня))
- [www.scilib.debryansk.ru/project.php?id=1275 Брянский край]
- [www.mojgorod.ru/brjansk_obl/pochep/index.html Почеп в энциклопедии «Мой город»]
| Населённые пункты на Судости (от истока к устью) |
|---|
 Россия  Брянская область
|
|
Бобылёво | Новосёлки | Барышье | левый приток Госомка | Страшевичи | Старое Каплино | Княжичи | Заречная | Колычово | Творишичи | Жирятино | Комягино | правый приток Рошь | Савлуково | Макарово | Елисеевичи | левый приток Крупец | Горицы | правый приток Пёс | Синьково | Дмитрово | правый приток Уса | Азарово | Сетолово | Почеп | правый приток Коста | левый приток Рожок | Рогово | правый приток Бобровник | Баклань | Михновка | Берёзовка | правый приток Бойня | Юдиново | Заречное | правый приток Вабля | Посудичи | Погар | Курово | Суворово | Чубарово | Лукин | Марковск | Чаусы | Горицы | Сопычи | Случевск |
 Украина  Черниговская область
|
| см. далее: Десна |
| ||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Почеп
– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.
После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
