Эскадренные миноносцы типа «Ориани»
Эскадренные миноносцы типа «Ориани» — тип эскадренных миноносцев Королевского итальянского флота, построенных в конце 1930-х годов. Корабли были названы в честь итальянских поэтов и мыслителей Ориани, Джоберти, Кардуччи, Альфьери.
Конструкция и вооружение
По сути были повторением эсминцев типа «Маэстрале». Отличались от них более мощной энергетической установкой, хотя скоростные качества кораблей улучшились незначительно.
Вооружение эсминцев не изменилось, за исключением отказа от устаревших 40-мм/39 зенитных автоматов в пользу увеличения количества 13,2-мм пулеметов. С началом войны 13,2-мм пулеметы были заменены на 8 (8 × 1) 20-мм/65 автоматы.
В 1942 году на эсминцах «Альфредо Ориани» и «Винченцо Джоберти» в средней части корпуса между торпедными аппаратами была установлена 120-мм/15 гаубица для стрельбы осветительными снарядами. Тогда же был снят кормовой торпедный аппарат, а на его месте размещены 2 (2 × 1) 37-мм/54 зенитных орудия. Число 20-мм автоматов увеличили до 12, добавив 4 (2 × 2) 20-мм/70, число бомбомётов увеличили до 4.
Список кораблей
| Эсминец[1] | Бортовое обозначение | Верфь | Спущен на воду | Начало службы | Конец службы |
|---|---|---|---|---|---|
| Альфредо Ориани (итал. Alfredo Oriani) | OA | OTO L | 30.7.1936 | 15.7.1937 | передан Франции и назван «Д’Эстен», списан в 1954 г. |
| Винченцо Джоберти (итал. Vincenzo Gioberti) | GB | OTO L | 19.9.1936 | 27.10.1937 | потоплен 9.8.43 в районе Специи английской подводной лодкой «Симун» |
| Джозуэ Кардуччи (итал. Giosue Carducci) | CD | OTO L | 28.10.1936 | 1.11.1937 | потоплен в сражении у Матапана 28.3.41 артиллерийским огнём британских эсминцев «Джервис», «Нубиан» и «Хатспур» |
| Витторио Альфьери (итал. Vittorio Alfieri) | AF | OTO L | 20.12.1936 | 1.12.1937 | потоплен в сражении у мыса Матапан 28.3.41 артиллерийским огнём британских эсминцев «Грейхаунд», «Гриффин», «Хэйвок» и «Стюарт» |
Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Ориани»"
Примечания
- ↑ Брагадин М. А. Битва за Средиземное море. Взгляд побежденных. — М.: АСТ, 2001. — С. 555-556.
Источники
- Брагадин М. А. Битва за Средиземное море. Взгляд побежденных. — М.: «АСТ», 2001. — 624 с. — 8000 экз. — ISBN 5-17-002636-6.
- Дашьян А. В., Патянин С. В., Митюков Н. В., Барабанов М. С. Флоты Второй Мировой. — М.: «Яуза»,«Коллекция»,«Эксмо», 2009. — 608 с. — 2500 экз. — ISBN 978-5-699-33872-6.
Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Ориани»
Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.
Принимая все более и более мелкие единицы движения, мы только приближаемся к решению вопроса, но никогда не достигаем его. Только допустив бесконечно малую величину и восходящую от нее прогрессию до одной десятой и взяв сумму этой геометрической прогрессии, мы достигаем решения вопроса. Новая отрасль математики, достигнув искусства обращаться с бесконечно малыми величинами, и в других более сложных вопросах движения дает теперь ответы на вопросы, казавшиеся неразрешимыми.
Эта новая, неизвестная древним, отрасль математики, при рассмотрении вопросов движения, допуская бесконечно малые величины, то есть такие, при которых восстановляется главное условие движения (абсолютная непрерывность), тем самым исправляет ту неизбежную ошибку, которую ум человеческий не может не делать, рассматривая вместо непрерывного движения отдельные единицы движения.
В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
