U-1058
U-1058 | ||
---|---|---|
Государство флага | Третий рейх, СССР | |
Спуск на воду | 11 мая 1944 | |
Выведен из состава флота | 29 декабря 1955 | |
Современный статус | разделана на металл | |
Основные характеристики | ||
Тип корабля | средняя ДПЛ | |
Обозначение проекта | VIIC | |
Скорость (надводная) | 17,7 узлов | |
Скорость (подводная) | 7,6 узлов | |
Рабочая глубина погружения | 250 м | |
Предельная глубина погружения | 295 м | |
Автономность плавания | 15 170 км, 150 км под водой | |
Экипаж | 44-52 человека | |
Размеры | ||
Водоизмещение надводное | 769 т | |
Водоизмещение подводное | 871 т | |
Длина наибольшая (по КВЛ) | 67,1 м | |
Ширина корпуса наиб. | 6,2 м | |
Средняя осадка (по КВЛ) | 4,74 м | |
Вооружение | ||
Артиллерия | C35 88 мм/L45 с 220 зарядами | |
Торпедно- минное вооружение |
4 носовых и один кормовой TA калибра 533 мм, 14 торпед или 26 мин TMA | |
ПВО | различное, необходимо уточнить |
U-1058 — средняя немецкая подводная лодка типа VIIC времён Второй мировой войны.
Содержание
История
Заказ на постройку субмарины был отдан 5 июня 1941 года. Лодка была заложена 2 августа 1943 года на верфи «Германиаверфт» в Киле под строительным номером 692, спущена на воду 11 мая 1944 года. Лодка вошла в строй 10 июня 1944 года под командованием оберлейтенанта Германа Брудера.
Флотилии
- 10 июня 1944 года — 31 декабря 1944 года — 5-я флотилия (учебная)
- 1 января 1945 года — 8 мая 1945 года — 11-я флотилия
История службы
В составе кригсмарине
Лодка совершила 2 боевых похода. Успехов не достигла. Капитулировала в Лох-Эриболл, Шотландия, 10 мая 1945 года. U-1058 в отличие от большинства своих товарок избежала уничтожения в рамках операции «Дэдлайт».
В составе ВМФ СССР
5 ноября 1945 года была передана Советскому Союзу и зачислена в списки ВМФ СССР, в январе 1946 года принята экипажем, вошла в состав Краснознамённого Балтийского Флота. 13 февраля 1946 года переименована в Н-23. С 25 февраля 1946 года по 4 января 1956 года входила в состав 8-го ВМФ. 12 января 1949 года отнесена к подклассу средних ПЛ, с 9 июня 1949 года получила обозначение С-82. 29 декабря 1955 года выведена из боевого состава, разооружена, 18 января 1956 года переименована в ПЗС-32 и поставлена на прикол. Исключена из списков судов ВМФ СССР в связи со сдачей в ОФИ для демонтажа и реализации 25 марта 1958 года, расформирована 1 октября 1958 года.
Эта лодка была оснащена шноркелем.
См. также
Напишите отзыв о статье "U-1058"
Ссылки
- Helgason, Guðmundur [www.uboat.net/boats/U1058.htm U-1058] (англ.). uboat.net (1995-2009). Проверено 19 января 2009. [www.webcitation.org/66PASfcsa Архивировано из первоисточника 24 марта 2012].
- [www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/17-45/for_con/germania/VIIC/U1058/U1058.htm «U-1058», «Н-23», «С-82» «Тип VIIC» (Германия)]. deepstorm.ru (2003-2006). Проверено 19 января 2009. [www.webcitation.org/66PATC7ml Архивировано из первоисточника 24 марта 2012].
Литература
- Бишоп К. Подводные лодки кригсмарине. 1939-1945. Справочник-определитель флотилий = Kriegsmarine U-boats 1939-1945. — М.: Эксмо, 2007. — 192 с. — (Военная техника III Рейха). — ISBN 978-5-699-22106-6.
- Ровер Ю. Субмарины, несущие смерть. Победы подводных лодок стран гитлеровской Оси = Jürgen Rohwer. Axis submarine successes 1939—1945. — М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2004. — 416 с. — 2000 экз. — ISBN 5-9524-1237-8.
Отрывок, характеризующий U-1058
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.