Давид (Микеланджело)
| |
| Микеланджело | |
| Давид. 1501—1504 | |
| Мрамор. Высота 5,17 м | |
| Академия, Флоренция | |
Давид — мраморная статуя работы Микеланджело, впервые представленная флорентийской публике на площади Синьории 8 сентября 1504 года. С тех пор пятиметровое изваяние стало восприниматься как символ Флорентийской республики и одна из вершин не только искусства Возрождения, но и человеческого гения в целом. В настоящее время оригинал статуи находится в Академии изящных искусств во Флоренции.
Статуя, предназначенная для кругового обзора, изображает обнажённого Давида, сосредоточенного на предстоящей схватке с Голиафом. В этом сюжете состояло иконографическое новшество, поскольку Вероккьо, Донателло и прочие предшественники Микеланджело предпочитали изображать Давида в момент торжества после победы над гигантом.
Юноша готовится к бою с превосходящим его по силе врагом. Он спокоен и сосредоточен, но мышцы его напряжены. Брови грозно сдвинуты, в них читается нечто устрашающее. Через левое плечо он перекинул пращу, нижний кончик которой подхватывает его правая рука. Свободная поза героя — классический пример контрапоста — уже подготавливает смертоносное движение.
История
Речь о создании статуи ветхозаветного царя впервые зашла в середине XV века, когда гильдия торговцев шерстью (на которую народ Флоренции возложил надзор за украшением соборного храма Санта-Мария-дель-Фьоре) выступила с предложением окружить собор двенадцатью крупногабаритными скульптурами ветхозаветных персонажей.
К 1464 году было готово только два изваяния, одно из которых выполнил Донателло, а другое — его подмастерье Агостино ди Дуччо. Для статуи Давида во Флоренцию была доставлена огромная глыба мрамора из копей Каррары. После смерти Донателло в 1466 году Агостино отошёл от работы над этим проектом, едва принявшись за обтёсывание ног фигуры. Вскоре был расторгнут контракт и с пришедшим ему на смену Антонио Росселлино.
К началу XVI века заброшенная глыба мрамора, которую флорентийцы прозвали «Гигантом», представляла собой жалкое зрелище. С каждым десятилетием она неумолимо таяла в размерах из-за губительного воздействия осадков. Наконец кураторы собора, проконсультировавшись с Леонардо да Винчи и другими знатоками скульптуры, признали статую годной к доделке.
После некоторых колебаний завершение «Давида» было поручено известному своей амбициозностью 26-летнему скульптору Микеланджело Буонарроти. Контракт с ним был подписан 16 августа 1501 года, а уже 13 сентября молодой человек приступил к работе. Борьба Микеланджело за извлечение из бесформенной глыбы идеального человеческого тела продолжалась два года.
25 января 1504 года, когда работа над «Давидом» уже близилась к завершению, его пришли оценить ведущие флорентийские художники. Только немногие из них, во главе с Боттичелли, по-прежнему настаивали на размещении статуи близ собора. Для прочих консультантов, включая Джулиано да Сангалло, Пьеро ди Козимо и Леонардо да Винчи, общегражданский посыл скульптуры перевесил её религиозное значение. Для защиты от негативного действия сил природы статую было предложено перенести туда, где заседал городской совет, — в лоджию Ланци.
Транспортировка статуи к стенам палаццо Веккьо заняла четыре дня. На этом месте «Давид» сменил двухметровую бронзовую группу «Юдифь и Олоферн» работы Донателло. Подобно своей предшественнице, произведение Микеланджело воспринималось как наглядный образ героической борьбы флорентийского народа за свободу от тирании.
В 1873 году во избежание порчи от воздействия осадков и выветривания статуя была перенесена в один из залов Академии изящных искусств. Её место на площади Синьории заняла в 1910 году копия. В 2003—2004 годах оригинал Микеланджело был очищен реставраторами от накопившихся за многие годы загрязнений.
Копии
Едва ли в мире найдётся статуя, которая может сравниться с «Давидом» по количеству копий и слепков. Наиболее известные копии установлены:
- на площади Синьории (Флоренция);
- на Пьяццале Микеланджело (Флоренция);
- в итальянском дворике Пушкинского музея (Москва);
- в музея Виктории и Альберта (Лондон) — гипсовая копия, известная тем, что на случай визитов королевы была снабжена съёмным фиговым листочком.
Интересные факты
- Специалисты по анатомии обращают внимание на то, что в целях достижения большей художественной выразительности скульптор пошёл на искажение пропорций человеческого тела, особенно заметное в верхней части статуи. Один из учёных вычислил, что между правой лопаткой и позвоночником не хватает одной мышцы[1].
- Подобно другим ренессансным изображениям ветхозаветных персонажей, «Давид» не обрезан, что расходится с иудейской традицией[2]. В XX веке власти Иерусалима отказались принять у флорентийцев слепок со статуи, поскольку та изображает героя израильского народа в облике итальянца XVI века.
- В 1991 году на статую набросился вандал с молотком, который, прежде чем его скрутили охранники, успел отколоть несколько кусков мрамора от пальцев левой ноги.
См. также
Напишите отзыв о статье "Давид (Микеланджело)"
Примечания
- ↑ [lenta.ru/culture/2004/10/13/david/ Учёный не досчитался одной мышцы в спине Давида]
- ↑ Isaac Kalimi, Peter J. Haas. Biblical Interpretation in Judaism And Christianity. ISBN 978-0-567-02682-8. Page 198.
Литература
- Anton Gill. Il Gigante: Michelangelo, Florence, and the David, 1492—1504. St. Martin’s Press, 2003. ISBN 0-312-31442-6.
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Давид (Микеланджело)
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.
